Быть может, все лишь для того, чтобы облегчить груз одиночества.
Но сейчас эмоции переполняли ее. Любовь. Желание. Страх. И глубокое искреннее сочувствие к беременной де­вочке, оказавшейся так далеко от дома.
Джо продолжал говорить о том, что жизни Марины угрожала опасность со стороны радикально настроенных партий, старавшихся сбросить Рика с трона, что даже здесь, в Америке, они вынуждены скрываться.
– Но почему ты не рассказал мне этого раньше? – неожиданно для себя возмутилась Кристина. – Ты мне не доверяешь?
Джо молчал, и Кристина повторила уже тише:
– Джо, ну скажи что-нибудь.
Впрочем, ответ она могла бы прочесть в его глазах.
– Я пообещал, Кристина. Я не мог нарушить обещание.
– Даже если бы из-за этого нам пришлось бы рас­статься навек?
– Я за нее отвечаю, и я не мог рисковать.
– Ты не доверяешь мне.
– Я этого не говорил.
– Но и не отрицал этого.
– Ты хочешь правды, Кристина? Ты ее получишь. Фиктивный брак принцессы в изгнании. Неплохая тема для шоу, не так ли?
– Ах ты, ублюдок!
Кристина изо всех сил ударила его по щеке.
– Неужели ты так ничего и не понял?
Неужели он в самом деле мог поверить в то, что она может скомпрометировать молоденькую девушку ради сво­ей карьеры?! Признайся хотя бы себе, Кристина, так ли уж неправдоподобно такое предположение?
– Ты амбициозна, Кристина.
Его тон был ровным, бесстрастным.
– Проблема в том, – спокойно продолжал Джо, – что я не знаю, как далеко ты можешь зайти ради своей карьеры.
– Нет, – сказала Кристина, – проблема в том, что ты не слишком далеко зашел в своей.
– Мы всегда хотели разного от жизни. С самого начала.
– Это касается только вопросов карьеры.
– Ты по-прежнему хочешь чего-то еще, Кристи? – спросил он. – Семьи, дома и всего остального? Она подняла глаза. Зачем притворяться?
– Больше, чем ты можешь представить.
Марина чувствовала себя словно маленькая страна во враждебном окружении. Со всех сторон надвигалась опас­ность. Кто-то постоянно стремился нарушить ее суверени­тет, и она из последних сил стремилась защитить свою независимость.
– Уберите! – Марина оттолкнула поднос с едой. – Я терпеть не могу рыбу. Принесите мне кусочек цыпленка без соуса и овощей.
– Я сиделка, а не шеф-повар, – сказала няня и, оста­вив поднос с едой на тумбочке, вышла из комнаты.
Марина не могла не восхищаться самообладанием этой женщины. Она даже не поморщилась, когда тапочка проле­тела в дюйме от ее головы, ударившись в косяк двери. Ее предшественница немедленно побежала бы жаловаться Джо­зефу на грубое обращение.
Ребенок уже вовсю бил ножками в ее животе. Одно дело знать, что ты беременна, другое дело – чувствовать, как растет внутри тебя другой человек. Джо спросил ее, как случилось, что она не знала, что беременна, но, по правде сказать, у нее не было никаких симптомов, которые могли бы навести ее на подобную мысль, даже месячные не пре­кратились. Сообщение доктора шокировало ее не меньше, чем Джо и Кристину.
– С этим пора кончать, Марина. В дверях стояла Кристина.
– Я ненавижу рыбу, – сказала девушка, чувствуя, как краснеет под неодобрительным взглядом хозяйки дома.
– Ты должна думать о ребенке.
– Мой ребенок тоже не будет любить рыбу.
– Очень забавно.
Кристина вошла в комнату и присела на край кровати.
– Послушай, детка, я видела, что ты запросто можешь съесть четыре куска пиццы в один присест. Не говори, что у тебя не найдется в желудке места для кусочка рыб­ного филе.
– Неужели я непонятно выражаюсь? – огрызнулась Марина. – Я хочу цыпленка, а не рыбу. В конце концов, я беременна, и у меня могут быть свои прихоти, – гордо вскинув подбородок, добавила она.
– И сколько ты уже беременна? – улыбаясь, спроси­ла Кристина. – Два года? Три?
– Кажется, что десять. Сейчас я чувствую себя еще в большей степени пленницей, чем раньше.
– Пусть так, – без тени сочувствия сказала Кристи­на. – Но теперь ты должна думать не о себе, а о ребенке.
Марина внимательно взглянула на Кристину. Что-то в ней изменилось, а что именно, она сразу сказать не могла.
– Твои глаза! – вдруг воскликнула она. – Они серые!
– Серо-голубые, – уточнила Кристина.
– Мне этот цвет больше нравится.
– Да, но телевидение предпочитает другой цвет.
– Ты ради работы готова поменять цвет глаз? Кристина засмеялась:
– Ты сказала это так, будто я готова продавать себя.
– А разве это не одно и то же?
– Я так не думаю, Марина. Нет ничего плохого в том, чтобы немного изменить внешность. Марина потянула себя за волосы.
– Я бы даже не знала, с чего начать.
– С хорошей стрижки. У тебя красивые густые волосы.
– Прямые, как палки.
– Хорошая стрижка может придать им форму.
– Ты действительно так думаешь?
– Поверь мне, – сказала Кристина. – В подобных вопросах я разбираюсь.
– У меня не хватает терпения краситься.
– Это потому, что ты не умеешь этого делать.
– Моя мать умела.
– Джо говорил мне, что она была красивая женщина.
– Да, совсем не такая, как я.
– У тебя свое неповторимое обаяние. – И, похлопав Марину по животу, Кристина добавила: – Очевидно, кто-то тоже так думал.
Марина покраснела.
– Зи любит меня за мой ум.
– Так вот как его зовут!
– Я не собиралась тебе ничего рассказывать.
– Я знаю, но рада, что ты рассказала.
Странно, но Марина тоже была рада этому обстоятель­ству. Она слишком долго носила в себе свою тайну и уже начала тяготиться ею.
– Я не хотела создавать вам с Джозефом трудности.
– У нас с Джо и без тебя хватало трудностей. Одной больше, одной меньше, не важно.
– Но вы больше не злитесь друг на друга?
И снова эта красивая улыбка, которой так завидовала Марина.
– Мы больше не злимся друг на друга.
– Он любит тебя, – сказала Марина, поглаживая живот.
– Откуда ты знаешь?
– По его глазам. Я поняла это в первый же день.
– Я думаю, что ты была удивлена. Марина покачала головой:
– Нет.
– А как насчет Зи? – спросила Кристина. – Ты так на него смотришь?
– Я думаю о нем, – медленно проговорила Марина. – И еще вижу его во сне. Его и мою страну.
Марине вдруг стало нехорошо. Сердце сдавила тоска, внезапно стало трудно дышать.
– Ты такая грустная из-за своих снов? Марина покачала головой:
– Нет, сны хорошие. Дело не в них. У меня такое чувство, что я больше никогда не увижу ни Зи, ни мою родину.
Марина заплакала, стесняясь своих слез, проклиная себя за слабость и малодушие. Хлюпая носом, она потянулась за платком, что лежал в тумбочке.
– Ты вернешься домой, – заверила ее Кристина. – Вернешься, как только ситуация стабилизируется. Джо по­ехал в Вашингтон, чтобы навести необходимые справки.
– Я знаю, – кивнула Марина, – но как он сможет разыскать отца, если тот прячется?
– Ты бы удивилась, если бы узнала, на что способен Джо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75