— Слушай, последние три дня Берт отсутствовал или нет?
— Во вторник его не было — кажется, ездил на какую-то выставку. А вчера и в понедельник сидел здесь безвылазно.
Эрик кивнул, выпустил рукав Пола, моментально унесшегося в неизвестном направлении, медленно вытащил из кармана телефон и набрал номер.
— Керри… Это я. У вас все нормально?
— Пожар и потоп, во всяком случае, миновали сию мирную обитель. Можете считать, что все в порядке.
Ну конечно, она в сто двадцать пятый раз была обижена. Но на сей раз вполне обоснованно: ему следовало бы позвонить еще вчера.
— Керри, я вас заклинаю всеми святыми, скажите: с кем вы ездили в Кингстон?
Прежде чем откликнуться, трубка продолжительное время молчала.
— Значит, вы по-прежнему не верите, что я была там с подругой?
— Верю, верю — каждому слову. Просто объясните, откуда вдруг взялась какая-то подруга?
— Прямо сейчас объяснить?
— Пожалуйста…
— Честно говоря, никакая она мне не подруга, а новая пассия Кевина. Но на фоне всех предыдущих, которых я на дух не выносила, она ничего. Похоже, у нее далекоидущие планы — во всяком случае, она ищет моего расположения. А узнав от Кевина о моей поездке, навязалась мне в спутницы. Но это оказалось не так уж плохо, мы очень мило пообщались: она не дура, с ней весело.
— Почему вы не сказали все это раньше?
— Вы не спрашивали. И мало того, не хотели слушать! И потом, я хотела немного поинтриговать — не думала, что вы так заведетесь.
— Поинтриговать?! Керри, как вам не стыдно? Я такое подумал…
— Это как вам не стыдно думать всякие гадости? Я ведь говорила: моей спутницей будет девушка, но вы уже ничего не воспринимали — аж глаза кровью налились от злости. Я бы предпочла ваше общество, но мы с ней уже договорились… Ничего. Кингстон стоит на месте триста сорок лет — в следующий раз я поеду туда только с вами.
— Честно?
— Разумеется… А что вы подумали? Я просто хочу знать, насколько извращенным был ход ваших мыслей.
— Перестаньте. Мне и так паршиво. За сегодняшний день я несколько раз выставил себя круглым дураком.
— Главное — честно расписаться в собственных недостатках. Вы это сделали. Умница, Эрик. Когда вы приедете? Скоро?
— Неужели вы соскучились?
— Не скажу. Так скоро?
— Постараюсь. Я очень хочу побыстрее вас увидеть.
Остаток четверга и всю пятницу Керри была настоящим ангелом — ласковым и предупредительным, хотя и чересчур словоохотливым. Не отпуская Эрика ни на секунду, она упоенно делилась впечатлениями — а поскольку за истекшие дни она не утратила привычку выпевать и растягивать слова, каждая история удлинялась во времени раза в полтора. Тем не менее рассказывала она замечательно остроумно и увлекательно: возбуждаясь от собственной речи, сияя глазами, то и дело нежно розовея. Наэлектризованный Эрик, которому все более передавалось ее лихорадочно-радостное состояние, уже прикидывал, как побыстрее перевести его в несколько другую плоскость (сейчас обстановка, как никогда, благоприятствовала проявлению активности), но около восьми часов вечера Керри вдруг заявила, что пойдет к себе — писать письма. Она чувствует, что должна заняться этим немедленно, потому что через несколько дней воспоминания поблекнут, а переживания забудутся. Она бросила на столик свое вязание, пожелала Эрику спокойной ночи и умчалась наверх. «Завтра, — сказал он себе, — завтра и ни днем позже».
Эрик упустил из виду лишь ту крошечную деталь, что сам он предполагает, а располагает некто, склонный к насмешливому экспериментаторству. Субботним утром Эрику позвонила мама и тоном, не терпящим возражений, велела немедленно заняться отцветшими клумбами — луковицы тюльпанов следовало изъять из земли и просушить. Эрик вяло отбивался, но мама категорически заявила: немного физического труда ему не повредит. Она объяснила, что дает практические рекомендации только для первого этапа работы. Завтра она позвонит снова и втолкует, как обрабатывать клумбы дальше.
Предоставив Керри возиться с обедом (это было куда разумнее, чем просить ее о помощи), Эрик двинулся разбираться с проклятыми луковицами. Примерно через час он столкнулся со следующей проблемой: постоянно нагибаться не позволяла разнывшаяся спина, бесконечно сидеть на корточках не позволяли ноги, а ползать по траве на коленях не позволяла гордость. К тому же очки все время сползали со вспотевшего носа. То и дело поправляя их измазанными в земле руками, он перепачкался и измучился так, что бросил к черту это занятие. С трудом выпрямился, произнес несколько длинных и витиеватых испанских ругательств и отправился отмываться. Когда еще через час Керри вошла в гостиную, чтобы позвать его обедать, Эрик полулежал в качалке, всем своим видом выражая нечеловеческое страдание.
— Эрик, вы смотритесь так, будто в одиночку таскали камни для строительства египетской пирамиды.
— Смейтесь, смейтесь. Сначала я всего лишь устал. Потом у меня заныли ноги. А теперь к ним добавилась шея. Я уже не знаю, как повернуть голову, чтобы не было так больно.
Керри задумчиво покачалась на пятках, потом подошла к большому круглому столу занимавшему центр комнаты, сняла кувшин с цветами и одним движением сдернула скатерть. Отставив кувшин в сторону, она бесцеремонно прошла в спальню Эрика, через несколько секунд вернулась с диванной подушкой в руках и водрузила ее на краю стола.
— А ну, идите сюда.
— Зачем? — спросил Эрик испуганно.
— Я сделаю вам массаж. Не волнуйтесь, я умею. Снимайте футболку, устраивайтесь. Голову можете положить на подушку, а руки вытяните вдоль тела. Давайте, давайте, ничего плохого с вами не случится.
Эрик снял очки и послушно улегся на живот.
— Эрик, вы совершенно не приспособлены к физической работе. Разве так можно? Вы бы хоть бегали по утрам… Сейчас я немножко уйму боль, но она вернется — все мышцы потянуты. Слушайте, у вас настоящий сколиоз: позвоночник так перекошен… А когда я провожу пальцем по позвонкам, то чувствую: каждый выпирает. И чем ближе к пояснице, тем сильнее. Это же плохо.
— Может, вы ошибаетесь? Проведите еще пару раз, проверьте себя.
— Перестаньте. С шеей то же самое. Слева мышцы более расслаблены, справа напряжены — определяется даже на ощупь. Знаете почему? Из-за работы на компьютере. Правая рука постоянно лежит на мышке, тело искривляется, а сказывается это в первую очередь на шее. Давайте я справа помассирую сильнее…
— А вы и слева помассируйте сильнее. На всякий случай… Такое блаженство… Admirablemente…
— Что вы там бормочете? Впрочем, не важно. Учтите, шея — это только начало. Знаете, в последнее время появился еще один компьютерный недуг — медики назвали его запястный синдром. Сначала появляются боли в запястье правой руки, потом начинает сводить мышцы, локтевой сустав функционирует все хуже…
— Как хорошо вы разбираетесь в медицине!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72