Они останавливались у обочин дороги, чтобы поесть, и возвращались в город, нагруженные свежими яйцами, купленными на фермах.
Когда случалось, что Лизи была свободна, Бретт выводила свой «ровер», и, усадив Эмму и Камерона в автомобильные креслица, они пускались в путешествия.
Лизи сочувствовала Бретт, но не могла ничем ей помочь, так как сама не знала причину поведения брата. Дэвид навещал своих племянников, но всегда, когда Лизи и Джо не было дома, а близнецы были под присмотром няни. Лизи знала только, что он работает по шестнадцать часов в сутки, точно так, как работал после смерти Кэт. Она только однажды попыталась завести разговор с ним о его отношениях с Бретт и столкнулась с неожиданной враждебностью. Около года после несчастного случая они не могли говорить о Кэт, и Лизи очень надеялась, что боль когда-нибудь отпустит его. Ей не очень нравились частые встречи Бретт с Джефри Андервудом, но она слишком часто вмешивалась в личную жизнь подруги, поэтому решила молчать.
— Ты не сможешь этого сделать! Я думала ты меня любишь! — плакала Барбара.
Смесь туши и слез оставляли следы на бледной белой коже, и она становилась похожей на клоуна. Они только что закончили свою любовную прелюдию, расписанную как по нотам, и устроились в белом коконе постели.
— Я же делаю это для тебя, для нас, — сказал Джефри, садясь поверх одеяла. — Я все обдумал. Нашим ответом может быть только Бретт. Она — ключ к деньгам. Конечно, я мог бы увеличить твое содержание и без того, чтобы ставить в известность твоего отца, и даже выдать себя за подставное лицо корпорации, с которой «Ларсен Энтерпрайсиз» имеет дело. Я могу вытянуть большие суммы еще из одной, но это все равно будет не то, что ты заслуживаешь. А Бретт отдаст их все, и ее финансовое состояние будет на нуле. Если я на ней женюсь, то смогу контролировать, какое у нее имущество на данный момент, а также ее наследство. Ее собственный портфель ценных бумаг почти утроился за последние два года, а она даже не знает об этом.
— Но это может продолжаться вечно. Я не думаю, что мой отец когда-нибудь умрет. Он слишком вредный! Даже дьяволу он не нужен. Кроме того, если ты женишься на ней, ты должен будешь… спать с ней. Я не вынесу даже мысли об этом, Джефри, — волновалась Барбара.
Джефри знал, что должен убедить Барбару в том, что это единственный выход. Он использовал ее для получения информации о Свене, и, хотя был уверен в ее глупости, для выполнения плана женитьбы на Бретт ему необходимо было ее сотрудничество, иначе все, что он создал, могло рухнуть. Он взял ее руку в свои и сказал:
— Послушай, Барбара, если мы будем продолжать действовать, как сейчас, нас разоблачат. Я могу схоронить что-то, на что ревизорам потребуются годы, чтобы найти, но в конце концов они найдут. Я сгорю, буду лишен всего, и мы не получим ничего.
— Но мы будем обладать друг другом, — жалостно сказала Барбара.
— Как ты думаешь, как долго мы протянем без денег, Барбара? Нам нужен определенный минимум для проживания, а моя идея и заключается в том, чтобы поднять этот уровень, а не снизить его.
Барбара задумалась на момент, понимая рациональность Джефри.
— Но я тебя люблю. Если ты на ней женишься, мы больше не сможем видеться и… я думаю, что умру.
«Этим ты только развяжешь мне руки», — подумал Джефри.
Он должен жениться на Бретт. Свен четко разъяснил ему, что, как только он станет его зятем, он будет вторым в компании. Свен стар, и в отличие от Барбары Джефри верил в его смертность. Рано или поздно, естественно, Свен умрет, и если у Джефри и Бретт будет сын, это гарантия, что Джефри станет владельцем состояния Ларсена.
— Я тоже тебя люблю, Барбара, — выдавил он. — И то, что я должен войти в любовную связь с твоей дочерью, ранит меня так же, как и тебя, но я должен сделать это. Мужчина должен идти на подвиг ради любимой женщины. Я не хотел говорить тебе об этом. — Он посмотрел на пол, затем на Барбару. — Я надеялся, ты поймешь меня… твой отец умирает, — солгал Джефри. — Это самая большая тайна. Если хотя бы одно слово о его болезни просочится, это коснется не только будущего «Ларсен Энтерпрайсиз» и нашей материальной безопасности, но и всей экономики. Ларсен владеет и сам управляет своей компанией, а большинство из его конкурентов нет. Если эта информация попадет в дурные руки, это может вызвать бешеную активность на основном рынке и нарушить финансовую стабильность всей транспортной индустрии в целом. Доктора дают ему не больше года. Он показывался различным специалистам мира, и прогноз все тот же. Итак, ты видишь, я не буду долго с Бретт. Когда он умрет, я возьму управление в свои руки, тем самым смогу маневрировать связями, которые принесут нам денег намного больше, чем мы смогли бы израсходовать за всю жизнь.
— Он действительно умирает? Справедливость восторжествовала, — сказала она. — Ты обещаешь, что это не займет много времени?
— Обещаю, дорогая.
— У меня был прекрасный день, Джефри. Не смог бы ты зайти ко мне ненадолго? — спросила Бретт.
— У тебя не могло бы быть мысли лучше этой, — сказал Джефри.
Джефри встретился с ней ранним утром у гаража, и они поехали в Пенсильванию. Ярко-янтарный, желто-золотой и другие оттенки красного осеннего пейзажа превратили город в живописную картину.
Расположенный на полпути между Нью-Йорком и Филадельфией забавный маленький городок был населен в основном отдыхающими из обоих городов, пожелавшими убежать от лихорадки городской жизни. На главной улице рядами располагались галереи, сувенирные и свечные лавки, булочные и книжные магазины, и Бретт с Джефри паслись там добрую половину дня.
Бретт увидела лампу из цветного стекла восемнадцатого столетия и поняла, что не сможет без нее жить. И Джефри купил ее. Ему же понравились два белых кресла, которые, как он выразился, прекрасно смотрелись бы у него в вестибюле. И Бретт купила их и оплатила доставку их в Нью-Йорк. На окраине города они съели свиные отбивные с картофельными котлетами и запили сидром. Джефри уговорил владельца продать им две бутылки домой. Хозяин ресторанчика, решив, что они влюбленные, отдал им все, что они попросили.
Они вернулись домой к Бретт. Она разогрела сидр и принесла его в гостиную в высоких оловянных кружках, а Джефри разжег огонь в камине. Они устроились рядом на диване.
— Ты всегда знаешь, что надо делать, Джефри. Откуда тебе все известно обо мне? — спросила она.
— Потому, что я забочусь о тебе, дорогая. И не более того. Я слишком долго ждал, чтобы сказать тебе это. Я люблю тебя, Бретт, и хочу связать свою жизнь с твоей в заботах о тебе.
Это были те слова, которые она хотела услышать. Она мечтала услышать их от Лоренса, затем от Дэвида. Но сейчас они пришли от Джефри, человека, который был постоянно рядом с ней, тихо дожидаясь своей очереди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Когда случалось, что Лизи была свободна, Бретт выводила свой «ровер», и, усадив Эмму и Камерона в автомобильные креслица, они пускались в путешествия.
Лизи сочувствовала Бретт, но не могла ничем ей помочь, так как сама не знала причину поведения брата. Дэвид навещал своих племянников, но всегда, когда Лизи и Джо не было дома, а близнецы были под присмотром няни. Лизи знала только, что он работает по шестнадцать часов в сутки, точно так, как работал после смерти Кэт. Она только однажды попыталась завести разговор с ним о его отношениях с Бретт и столкнулась с неожиданной враждебностью. Около года после несчастного случая они не могли говорить о Кэт, и Лизи очень надеялась, что боль когда-нибудь отпустит его. Ей не очень нравились частые встречи Бретт с Джефри Андервудом, но она слишком часто вмешивалась в личную жизнь подруги, поэтому решила молчать.
— Ты не сможешь этого сделать! Я думала ты меня любишь! — плакала Барбара.
Смесь туши и слез оставляли следы на бледной белой коже, и она становилась похожей на клоуна. Они только что закончили свою любовную прелюдию, расписанную как по нотам, и устроились в белом коконе постели.
— Я же делаю это для тебя, для нас, — сказал Джефри, садясь поверх одеяла. — Я все обдумал. Нашим ответом может быть только Бретт. Она — ключ к деньгам. Конечно, я мог бы увеличить твое содержание и без того, чтобы ставить в известность твоего отца, и даже выдать себя за подставное лицо корпорации, с которой «Ларсен Энтерпрайсиз» имеет дело. Я могу вытянуть большие суммы еще из одной, но это все равно будет не то, что ты заслуживаешь. А Бретт отдаст их все, и ее финансовое состояние будет на нуле. Если я на ней женюсь, то смогу контролировать, какое у нее имущество на данный момент, а также ее наследство. Ее собственный портфель ценных бумаг почти утроился за последние два года, а она даже не знает об этом.
— Но это может продолжаться вечно. Я не думаю, что мой отец когда-нибудь умрет. Он слишком вредный! Даже дьяволу он не нужен. Кроме того, если ты женишься на ней, ты должен будешь… спать с ней. Я не вынесу даже мысли об этом, Джефри, — волновалась Барбара.
Джефри знал, что должен убедить Барбару в том, что это единственный выход. Он использовал ее для получения информации о Свене, и, хотя был уверен в ее глупости, для выполнения плана женитьбы на Бретт ему необходимо было ее сотрудничество, иначе все, что он создал, могло рухнуть. Он взял ее руку в свои и сказал:
— Послушай, Барбара, если мы будем продолжать действовать, как сейчас, нас разоблачат. Я могу схоронить что-то, на что ревизорам потребуются годы, чтобы найти, но в конце концов они найдут. Я сгорю, буду лишен всего, и мы не получим ничего.
— Но мы будем обладать друг другом, — жалостно сказала Барбара.
— Как ты думаешь, как долго мы протянем без денег, Барбара? Нам нужен определенный минимум для проживания, а моя идея и заключается в том, чтобы поднять этот уровень, а не снизить его.
Барбара задумалась на момент, понимая рациональность Джефри.
— Но я тебя люблю. Если ты на ней женишься, мы больше не сможем видеться и… я думаю, что умру.
«Этим ты только развяжешь мне руки», — подумал Джефри.
Он должен жениться на Бретт. Свен четко разъяснил ему, что, как только он станет его зятем, он будет вторым в компании. Свен стар, и в отличие от Барбары Джефри верил в его смертность. Рано или поздно, естественно, Свен умрет, и если у Джефри и Бретт будет сын, это гарантия, что Джефри станет владельцем состояния Ларсена.
— Я тоже тебя люблю, Барбара, — выдавил он. — И то, что я должен войти в любовную связь с твоей дочерью, ранит меня так же, как и тебя, но я должен сделать это. Мужчина должен идти на подвиг ради любимой женщины. Я не хотел говорить тебе об этом. — Он посмотрел на пол, затем на Барбару. — Я надеялся, ты поймешь меня… твой отец умирает, — солгал Джефри. — Это самая большая тайна. Если хотя бы одно слово о его болезни просочится, это коснется не только будущего «Ларсен Энтерпрайсиз» и нашей материальной безопасности, но и всей экономики. Ларсен владеет и сам управляет своей компанией, а большинство из его конкурентов нет. Если эта информация попадет в дурные руки, это может вызвать бешеную активность на основном рынке и нарушить финансовую стабильность всей транспортной индустрии в целом. Доктора дают ему не больше года. Он показывался различным специалистам мира, и прогноз все тот же. Итак, ты видишь, я не буду долго с Бретт. Когда он умрет, я возьму управление в свои руки, тем самым смогу маневрировать связями, которые принесут нам денег намного больше, чем мы смогли бы израсходовать за всю жизнь.
— Он действительно умирает? Справедливость восторжествовала, — сказала она. — Ты обещаешь, что это не займет много времени?
— Обещаю, дорогая.
— У меня был прекрасный день, Джефри. Не смог бы ты зайти ко мне ненадолго? — спросила Бретт.
— У тебя не могло бы быть мысли лучше этой, — сказал Джефри.
Джефри встретился с ней ранним утром у гаража, и они поехали в Пенсильванию. Ярко-янтарный, желто-золотой и другие оттенки красного осеннего пейзажа превратили город в живописную картину.
Расположенный на полпути между Нью-Йорком и Филадельфией забавный маленький городок был населен в основном отдыхающими из обоих городов, пожелавшими убежать от лихорадки городской жизни. На главной улице рядами располагались галереи, сувенирные и свечные лавки, булочные и книжные магазины, и Бретт с Джефри паслись там добрую половину дня.
Бретт увидела лампу из цветного стекла восемнадцатого столетия и поняла, что не сможет без нее жить. И Джефри купил ее. Ему же понравились два белых кресла, которые, как он выразился, прекрасно смотрелись бы у него в вестибюле. И Бретт купила их и оплатила доставку их в Нью-Йорк. На окраине города они съели свиные отбивные с картофельными котлетами и запили сидром. Джефри уговорил владельца продать им две бутылки домой. Хозяин ресторанчика, решив, что они влюбленные, отдал им все, что они попросили.
Они вернулись домой к Бретт. Она разогрела сидр и принесла его в гостиную в высоких оловянных кружках, а Джефри разжег огонь в камине. Они устроились рядом на диване.
— Ты всегда знаешь, что надо делать, Джефри. Откуда тебе все известно обо мне? — спросила она.
— Потому, что я забочусь о тебе, дорогая. И не более того. Я слишком долго ждал, чтобы сказать тебе это. Я люблю тебя, Бретт, и хочу связать свою жизнь с твоей в заботах о тебе.
Это были те слова, которые она хотела услышать. Она мечтала услышать их от Лоренса, затем от Дэвида. Но сейчас они пришли от Джефри, человека, который был постоянно рядом с ней, тихо дожидаясь своей очереди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97