— Привет.
— Что я могу для вас сделать? — спросила Красный Винил. — Петра снова улыбнулась, а женщина сжала кулаки. — Чего ты здесь ищешь? — Петра показала свой значок. — Ну и что?
— Я хочу поговорить с тобой.
— Оплата почасовая.
— Здесь или в участке. Выбирай сама.
— Ради чаво?
— Ради твоей же безопасности, — ответила Петра, следя, чтобы ни одна из потаскух не подошла поближе и держа брюнетку в поле зрения. При этом она достала свою служебную визитную карточку, фонарик и осветила то, что там было напечатано мелким шрифтом. Проститутка отвернулась, не желая читать. — Посмотри. Красный Винил наконец согласилась и прочитала по слогам: «у-бой-ный».
— Кого-то убили?
Тишина. Потом затараторили другие проститутки, окружая Петру. Но она чувствовала себя в безопасности, понимая, что они просто напуганы.
— Чё случилось? — спросила одна из них.
— Парень, который только что был здесь в сером «кадиллаке», — сказала Петра.
— А, этот… — отозвалась Красный Винил.
— Ты знаешь его?
— Он плохой? Со мной он никогда не был плохим.
— Мне он не нравился, — заметила одна из темнокожих.
— Он за тобой никогда и не приезжал, — возразила Красный Винил.
— Чего он хотел? — спросила Петра.
— Чё он сделал? — настаивала Красный Винил. Петра улыбнулась.
— Вам не стоит улыбаться, — сказала Красный Винил. — Это как-то странно.
Петра отвела женщину в сторону, записала ее имя, несомненно, вымышленное и напечатанное на явно фальшивом удостоверении личности с калифорнийской печатью.
Алексис Галлант, проживает якобы в Вестчестере.
Все, что Галлант могла — или хотела — сказать ей, ограничивалось тем, что А. Гордон Шулль был почти регулярным клиентом с обычными сексуальными наклонностями. Один-три раза в месяц — оральный секс, никаких извращений, никаких сложностей.
— Он отнимает многовато времени, но «дело большое». Если бы все были такими, как он, мне жилось бы легче. — Петра с сомнением покачала головой. — Что? — возмутилась Галлант. — Вы мне ничего не говорите, а я знаю только одно: ему нравится, когда его угощают наркотиком.
— Что насчет девушки, которую убили недалеко отсюда некоторое время назад?
— Шанин? Это был альфонс.
— По словам моих коллег, она ладила со своим альфонсом.
— У ваших коллег головы растут из задниц. И это все, что я могу сказать.
— Смотри сама, Алексис. Но мистер «кадиллак» — плохой человек.
— Это вы так говорите.
— Почему ты упрямишься, Алексис? Женщина что-то пробормотала. —Что?
— Зарабатывать на жизнь нелегко.
— Это уж точно, — согласилась Петра.
48
Шталь проследил за «кадиллаком» до улицы, на которой нашли машину Кевина Драммонда. А. Гордон Шулль остановился, но двигатель не заглушал. Он вышел из машины, поднял руки и потянулся.
Шталь услышал нечто отвратительное.
Шулль выл на луну.
При этом он потрясал кулаком. Выступал как звезда в собственном частном кинофильме. Шталь хладнокровно держал руки на руле. Их всего двое, это так легко… Но он сидел на месте. Шулль тряхнул головой, как мокрый пес, вернулся в «кадиллак» и проехал еще пять кварталов к автоматической камере хранения, которая работала круглосуточно. Но Шулль лишь снизил скорость, минуя ее. Шталь записал адрес. «Кадиллак» между тем набрал скорость, промчался еще полмили и въехал на боковую улицу, отчего Шталю снова пришлось выключить фары. Они выехали на бульвар Говарда Хьюза, где Шулль опять изменил направление. Поехал назад в город.
Добравшись до Вениса, Шулль снова поехал по Роуз на запад.
Эта скотина объезжала памятные места. Что же он вспоминал?
Опять на аллею? Не замочил ли Шулль и там кого-нибудь?
Но в этот раз, не доезжая до конца дороги, «кадиллак» сделал резкий поворот направо в боковую улицу Ренни. Темный массив одноэтажных бунгало и маленьких домиков.
Шулль ездил туда и обратно, туда и обратно.
Шталь хотел последовать за ним, но на узкой тихой улице это было рискованно. Он остался на Роуз, вблизи от перекрестка, чтобы следить за фарами Шулля. За задними габаритными фонарями.
Туда и обратно.
В ушах Шталя стоял вой Шулля. Этот негодяй возомнил себя большим кровожадным хищником.
49
Элисон ждала меня возле своей приемной.
Черный костюм, оранжевый шарф, волосы собраны в пучок.
Не успел я выйти, чтобы открыть ей дверцу, как она уже села в машину. Прежде чем погасла внутренняя лампочка, я увидел, что ее костюм на самом деле темно-зеленый.
— Превосходный цвет.
— Черный изумруд. Я рада, что он тебе понравился. Купила его специально для сегодняшнего вечера. — Она чмокнула меня в щеку. — Хочешь есть? Я умираю с голоду.
Столовая отеля «Бель-Эйр» — одно из тех мест, которое бывает заполнено людьми до отказа, но вместе с тем остается тихим. Ирландский кофе — Элисон, джин и тоник — мне. В дополнение к этому суп в горшочках, салат, жаркое из молодого барашка, дуврская камбала и бутылочка пиногриджио Настоящий официант, а не смазливый человечек, ожидающий очередного шанса хорошо заработать. Я узнал его. Это один из сальвадорских пареньков, убиравших посуду со столов. Он добился повышения по службе усердием.
Мы уже перешли к десерту, когда он подошел к столику.
— Извините, доктор, вас просят к телефону. — Кто?
— Ваша служба секретарей-телефонисток.
Я воспользовался телефоном бара. Оператор сообщила:
— Это Джун, простите, что беспокою вас, но этот человек продолжает настойчиво звонить, утверждает, будто это срочно. Он, похоже, очень взволнован, так что я решила…
Это тот самый звонок, который я игнорировал, сидя в машине.
— Детектив Стуржис?
— Нет, какой-то мистер Тим Плачетте. Я правильно сделала?
— Конечно, соедините.
— Где она? — спросил Тим.
— Робин?
— А кто же еще?
Говорил он громко, почти кричал, а его приятный голос утратил свою обычную мягкость.
— Я ничего не знаю, Тим.
— Не ври мне, Алекс…
— Я слышал, что Робин в Сан-Франциско с тобой.
— Лучше говори мне правду.
— Я обедаю, Тим. И повешу трубку…
— Нет! — закричал он. — Пожалуйста… Я глубоко вздохнул.
— Извини, я предположил… что это вполне логично.
— Что предположил?
— Что Робин с тобой. Она уехала сегодня утром… мы сильно повздорили. Я подумал, Робин убежала к тебе. Где же она?
— Если бы я знал, то сказал бы тебе, Тим.
— Если ты спросил бы, по какому поводу мы поссорились, я не смог бы ответить тебе. В какой-то момент у нас все было хорошо, а потом… это моя вина: слишком занятый, я уделял ей мало внимания; это чертово шоу.
— Уверен, у вас все наладится, Тим.
— У тебя не наладилось.
Я пропустил это мимо ушей.
— Извини, — повторил он. — Я настоящий кретин. Робин так разозлилась на меня, что я решил, будто она вернулась, потому… Дело в том, что она до сих пор думает о тебе, Алекс. Я с этим как-то мирился, хотя это нелегко…
— Тебе не о чем беспокоиться, я сейчас обедаю с другой женщиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104