Словоохотливый толстый трактирщик, которого все звали Болтуном, выбежал нам навстречу с самым радушным видом:
— А, принц Рикланд, добро пожаловать в «Сломанный меч»! И вы, господа гномы, заходите, пожалуйста. У нас лучшее пиво во всем Фаргорде! — Он с поклоном пригласил нас внутрь.
Мы вошли. Трактир был почти пуст. В углу выпивали несколько орков. Увидев меня, они моментально исчезли, вероятно, выбежали через черный ход. Еще за одним столом четверо стражников играли в кости, а у стойки бара какой-то незнакомый вдрызг пьяный лорд пытался объясниться в любви двум симпатичным служанкам и добиться взаимности, но те только громко смеялись и перешептывались.
Можно было бы объяснить незнакомцу, что одна из «прекрасных дам» берет за ночь десять золотых, а другая двенадцать и что за комнату ему все равно придется заплатить Болтуну, но я только ухмыльнулся и промолчал. А девушки, заметив меня, тут же забыли про своего пьяного клиента.
— Ах, прекрасный принц, — защебетала Солнышко, огненно-рыжая девица лет двадцати пяти. — Как я рада, что ты снова с нами! Я не видела тебя целую вечность и молила всех богов, чтобы с тобой не случилось ничего дурного!
— Ну спасибо, Солнышко! Я просто уверен, что Гунарт Сильный не убил меня только потому, что боги услышали твою молитву, — сказал я с усмешкой, но Солнышко, не отличавшаяся большим умом, просто засияла от счастья.
— Я всегда буду молить богов за тебя, прекрасный принц! — сказала она так искренне, что мне даже стало стыдно. И почему я такой вредный, девушка искренне желает мне добра, а мне только бы поиздеваться.
Правда, Солнышко мне совсем не нравилась, я даже считал ее некрасивой. Обыкновенная деревенская девчонка, курносая и с веснушками по всему лицу. Ей бы дома сидеть, младшим братишкам и сестренкам сопливые носы вытирать да сказки рассказывать. Другое дело ее подруга Детка. Ею я восхищался с самого раннего детства, когда Ленсенд впервые взял меня с собой в «Сломанный меч». Эта Детка была наполовину эльфийкой и унаследовала от эльфов раскосые темно-зеленые глаза, серебристые, как струи воды из чистого родника, волосы и вечную молодость. По крайней мере, за то время, что я с ней знаком, она ничуть не постарела. Детка мне очень нравилась. Нет, влюбленности не было, просто в ее присутствии я очень остро чувствовал, что уже не мальчишка, а взрослый мужчина, а она безумно привлекательная женщина, и не всегда мне удавалось сделать вид, что я к ней совершенно равнодушен. Детка подошла ко мне сзади тихим кошачьим шагом, ласково обняла за плечи, повернула к себе и одарила бархатным взглядом своих эльфийских глаз из-под длинных черных ресниц. Я почувствовал себя так, как будто черный колдун огрел меня посохом, произнеся при этом заклинание молнии.
— Говорят, ты убил Урманда, Малыш, — то ли спросила, то ли констатировала Детка. Голос у нее был тихий, чуть хриплый, а речь с еле заметным эльфийским акцентом. Я кивнул, мой язык говорить почему-то отказывался. — Я знала Урманда еще до того, как попала сюда, — вздохнула Детка. — Его надо было уничтожить сразу после рождения, тогда многие люди не знали бы горя! Представляешь, я несколько лет была рабыней в его замке. Да-да, не смотри на меня такими круглыми глазами. Все женщины в его замке — рабыни. Он может делать с ними все, что захочет, может даже убить. Я чудом сбежала. Один хороший человек помог. Трудно было убить Урманда?
Я пожал плечами. Кто его знает? Я даже не ранен, значит, наверное, не трудно. Хотя пришлось повозиться, в основном даже не с ним, с его телохранителем Гунартом Сильным. А Детку стало ужасно жалко. Видел я этих женщин в замке у Урманда, с безумными, полными отчаяния глазами и почти старушечьими лицами. И историй разных наслушался. Но Детка совсем не выглядела несчастной, она обворожительно улыбнулась, заглянула мне в глаза и заговорщицки спросила:
— А это правда, что твои солдаты не трогают женщин в захваченных замках?
Она была так близко, что я чувствовал тонкий аромат фиалок, исходивший от ее чудесных волос. Я снова кивнул. И почему я не могу разговаривать с женщинами, которые мне нравятся? Была бы это не Детка, а та же Солнышко, я рассказал бы ей, что в детстве, когда захватил свой первый замок, принадлежавший лорду Килберу Беспощадному, наслушался визга, который поднимают женщины, когда ворвавшиеся в замок солдаты пытаются оказать им знаки внимания, и, признаться, насмотрелся на всю оставшуюся жизнь. Полученное впечатление оказалось настолько сильным для двенадцатилетнего мальчишки, что с тех пор и по сей день всем моим наемникам запрещено обижать женщин под страхом смерти, долгой и мучительной. Зато судьба побежденных мужчин меня мало интересовала. Кажется, их продавали на рудники. Но Детке я всего этого не рассказал, как будто язык проглотил, просто глупо кивнул. Тут в нашу так называемую беседу встрял пьяный незнакомец, который, казалось, спал, как лошадь, стоя, а на самом деле просто стоял, прикрыв глаза, и внимательно слушал разговор.
— Не понимаю, — заплетающимся языком проговорил он, — как можно рисковать своей шкурой и лезть под чужие стрелы, а потом не воспользоваться результатами своей доблести? Это же просто глупо! Зачем тогда вообще воевать?
Мой язык тут же отлип от нёба, и я ехидно поинтересовался:
— Благородный лорд считает, что единственная высокая цель, ради которой стоит рисковать жизнью, — это плотское наслаждение?
— Что я слышу? Слова сопляка, которого обнимает красивейшая из женщин, а он даже не знает, куда девать свои руки! — фыркнул благородный лорд.
Я почувствовал, как уши у меня запылали огнем, хорошо, что под длинными волосами не видно, и страшно разозлился. В первую очередь на себя, что позволил Детке висеть на моей шее, когда вокруг полно гномов и стражников, и, естественно, на пьяного лорда, который позволил себе обозвать меня сопляком.
Злиться иногда полезно. Я тут же вспомнил, для чего у меня руки, отодрал от себя приклеившуюся Детку и съездил неучтивому лорду кулаком по физиономии, так что тот перелетел через стойку бара, разбив при этом несколько глиняных кружек. Лорд с трудом поднялся и, отчаянно сквернословя, начал вытаскивать меч, который застрял у него в ножнах и не желал покидать их, несмотря на все старания своего нетрезвого хозяина. Стражники бросились успокаивать лорда, втолковывая ему, что я не наглый мальчишка, которого следует проучить, а принц Рикланд Быстрый Клинок, который сам кого хочешь проучит, Болтун же вцепился в меня не хуже Детки и принялся тараторить, захлебываясь слюнями. Дескать, лорд торчит в «Сломанном мече» с самого утра и так накачался, что для меня убить его в таком состоянии не больше чести, чем раздавить таракана, никуда этот лорд не денется, потому что все равно собирается в Черный замок, как только дождется каких-то своих друзей, которых поджидает с утра, так что я, когда там встречу этого пьянчугу, могу убивать его сколько угодно, а тут лучше не надо, потому что, хотя он, Болтун, конечно, не сомневается, что я заплачу за всю сломанную мебель, как я это всегда делаю, когда мне доводится помахать мечом в его заведении, но ведь может случиться и так, что придут друзья этого самого лорда, а меня в это время не окажется поблизости, а друзья… Болтун красочно описал печальную перспективу, которая ожидает его трактир, если придут друзья пьяного лорда, потом рассказал похожую историю про одного своего приятеля, тоже трактирщика, а потом, не переводя дыхания, как будто это было продолжением истории, заявил, что мой Счастливчик слопал весь овес из кормушки у лошади пьяного лорда, за который тот заплатил на два дня вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95