— Да он же тебя не тронет, — начал уговаривать орк. — Он же только нас, орков, ненавидит.
— А вдруг тронет! С этим Рикландом ничего нельзя знать заранее. Он то золото направо и налево раздает, а то убивает кого ни попадя. Лучше уж от него подальше держаться.
Орки еще некоторое время поспорили, послали Крысу за вином, выпили, еще поспорили, но потом все-таки договорились между собой. Дверь противно скрипнула, раздались торопливые шаги, и меня обдало смрадным дыханием наклонившегося надо мной орка. Я резко выдернул нож из собственного горящего болью бока и полоснул по не защищенной доспехами шее. В лицо ударила горячая струя орочьей крови, и облаченная в доспехи туша рухнула прямо на меня.
Я с отвращением оттолкнул тело орка, выхватил его саблю и, зажимая рукой струю крови из собственной раны, выскочил из-за решетки, налетел на недобитого мной в детстве одноглазого Грурка и одним движением смахнул голову с его покатых, как у всех орков, плеч.
— Быстро ключи! — крикнул я крысоподобному тюремщику. Надо было выпустить Филиана.
Если уж я начинаю кого-нибудь освобождать, то делаю это от души. Вслед за Филианом я отпустил на волю еще двух стариков, находившихся в темнице, наверно, с прошлого века и уже забывших, за какую провинность, лорда, проигравшего Имверту в кости больше, чем смог заплатить, и ждущего, когда это сделают за него друзья, и охотника-полуэльфа, который утверждал, что угодил в темницу за то, что пришел в Черный замок за сыном, похищенным шесть лет назад черным колдуном. От Детки я знал, что у полуэльфов не бывает детей, и был уверен, что охотник врет, но у меня явно начался острый приступ великодушия. Я даже разбойничьего атамана, пытавшегося меня убить, выпустил.
Темный эльф был прикован в самой дальней и мрачной камере. Он не болтался на цепях, как тогда, когда я впервые увидел его в детстве, а глядел на меня, улыбаясь одними уголками тонких губ.
— Я ждал тебя двести лет, принц Рикланд, — прошелестел его голос— Ты пришел освободить меня?
— Я пришел освободить себя, ну и всех остальных за компанию, раз уж так получилось. Не оставаться же тебе здесь одному. — Я ударил орочьей саблей по цепям, сковывавшим руки эльфа. Не тут-то было, сабля отскочила и на ней появилась зазубрина.
— На оковы наложено заклятие, — подсказал эльф. — Ты должен вспомнить нужное слово.
— Ты в своем уме? Да я в жизни ни одного заклинания не то что запомнить, выговорить не мог!
— Не заклинание, а слово. Ты должен его знать! Быстрее! — взмолился эльф. — Скоро смена караула.
— Да ладно! — Я пренебрежительно махнул рукой. — Убью еще пару-другую орков, жалко, что ли? — и задумался. Что же Роксанд рассказывал мне про оковы темного эльфа?
Роксанд веселился. Отец выставил меня с бала в честь моего шестнадцатилетия, и я, смывая с лица нарисованную на нем сажей кошмарную маску, рассказывал призраку, как мы с Брикусом и Энди пугали девиц, предназначенных отцом мне в невесты. Почему отцу приспичило меня женить до совершеннолетия, я понять не мог. Не иначе как это была очередная выдумка дядюшки Готрида, во всяком случае, лордов с дочерьми наприглашал именно он.
Весь день я ходил унылый, как рыба, пока Брикус не предложил мне наглядно продемонстрировать дорогим гостям все ужасы Черного замка, о которых в Фаргорде ходило множество обоснованных и необоснованных слухов. Чего только не рассказывали люди про мой родной замок. Мол, и призраки там на каждом углу, и живые мертвецы на живых людей среди бела дня кидаются, и демоны периодически из Бездны на огонек заглядывают, а уж о ежедневных жертвоприношениях, причем жертвы исключительно грудные младенцы или девственницы, и говорить нечего. Вот мы и решили инсценировать несколько таких россказней, чтобы ни один желающий своей дочери семейного счастья не захотел оставить ее в страшном замке, да еще супругой ужасного Рикланда.
В общем, представление мы устроили что надо, начиная с встретившего гостей у входа безголового орка, оживленного Энди, и заканчивая кровавым жертвоприношением девственницы, которая на самом деле была переодетым Брикусом. За это представление меня, собственно говоря, и выгнали с бала.
Роксанд хихикал над каждой нашей выходкой, не упуская случая вставить при этом глубокомысленное замечание вроде: «Нет, в наше время дети себе не позволяли подобных выходок!»
— А почему, собственно, Ролмонд решил тебя женить? — поинтересовался он, когда я выразил надежду, что ни одна слабонервная девица не останется в замке хотя бы до утра.
— По-моему, он решил преподнести мне сюрприз. У него вообще своеобразная манера поздравлять меня с днем рождения. Когда мне исполнилось четырнадцать, он сообщил, что отныне я обязан присутствовать на всех заседаниях Королевского совета, в пятнадцать заставил таскать с собой эту дурацкую королевскую печать, а в шестнадцать, вот, решил женить! Лучше бы он вообще забыл, когда я родился!
— Твой отец мудрый король, он печется о твоем будущем и судьбе Фаргорда, вот и пытается приобщить тебя к управлению государством. Но с женитьбой он, пожалуй, поспешил. Или он надеется, что, женившись, ты хоть немного остепенишься?
— Он надеется, что я повешусь! — с чувством сказал я, стянув с трудом сапог и зашвырнув его на стол. — Ты бы видел этих девиц! Все как одна уродины!
— Ладно, не переживай, — миролюбиво проговорил Роксанд. — Лучше поговорим о тайнах. Ты не забыл, что я обещал на каждый день рождения открывать тебе одну тайну?
Этот призрак знал множество тайн, но, к сожалению, умел держать язык за зубами. Вытянуть из него что-нибудь никому не известное можно было только по большим праздникам, но в день рождения один секрет он мне открывал каждый год. Началось это, еще когда мне исполнилось восемь и я грустно заметил, что все нормальные дети получают подарки ко дню рождения, а для меня всего-навсего устраивают бал, на котором я должен мучаться несколько часов в обществе скучных лордов и их не менее скучных детей, которые только и делают, что танцуют и объедаются сладостями. Именно тогда Роксанд рассказал мне о тайном ходе, который вел из темницы прямиком в королевскую сокровищницу моего отца. Правда, воспользоваться этим ходом мне не удавалось, — в темницу меня не пускали.
Слово «тайна» заставило меня проглотить готовое сорваться с языка бранное слово по адресу не желающего сниматься второго сапога и встрепенуться:
— Ты хочешь сказать, что знаешь еще один тайный ход?
— Нет, пожалуй, про тайные ходы ты узнал уже все. Но есть еще немало других вещей, неизвестных никому, кроме меня и черного колдуна. Например, что ты знаешь о темном эльфе?
— Ну, про него ты мне сто раз рассказывал! Ты взял его в плен и велел приковать в темнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95