Я приказал своим людям оставаться под прикрытием леса, а сам пустил коня шагом по направлению к замку.
Ворота были закрыты, мост поднят, а бойницы ощетинились наконечниками стрел, и все эти стрелы были нацелены на меня. Не очень приятно, честно говоря, особенно если принять во внимание, что кольчуги я не носил принципиально. Я вообще терпеть не мог надевать на себя кучу тяжеленного железа, делающего человека неуклюжим, как какой-нибудь орк, разве что на турнирах, да и то потому, что иначе вредный отец вообще меня на них не допускал. Стрел было слишком много для одного человека, и я, признаться, сомневался, что смогу защититься, если вдруг в меня начнут стрелять, но все равно на всякий случай вытащил меч из ножен и внимательно оглядел бойницы. Пока никто не стрелял.
Я не проехал и сотни шагов, когда с протяжным скрипом опустился мост, ворота замка приоткрылись и навстречу мне выехал воин в золоченом шлеме в виде головы какого-то злющего демона и в кольчуге, которая так сверкала на солнце, что у меня заболели глаза. Несмотря на десять лет разлуки, я сразу узнал в нем Ленсенда, как всегда узнавал в детстве — на любой лошади, в любой одежде, хоть в тяжелых доспехах, сердцем, что ли, чувствовал, что это он.
— Неужели это ты, Рик! — приветливо улыбнулся Ленсенд, снимая голову демона со своей светловолосой головы. — Даже если ты приехал убить меня, все равно я невероятно рад тебя видеть!
Наверно, я был рад не меньше, а может, даже больше. По крайней мере, я чувствовал, что готов, как в детстве, взвизгнуть от счастья, подпрыгнуть и повиснуть у него на шее. До этого, естественно, не дошло, ведь мне было не шесть лет, а шестнадцать, к тому же можно было представить, какой град стрел ждал бы меня со стен замка после подобного выражения эмоций, поэтому я, по своему обыкновению, криво ухмыльнулся и невозмутимым тоном проговорил:
— Я рад, что ты рад.
— Ты здесь по приказу отца?
— Нет, Ленс, — смутился я. — Наверно, это покажется тебе глупым, но мне приснилось, что тебе грозит опасность. Я как ненормальный помчался тебя спасать и ожидал увидеть в лучшем случае армию орков под стенами твоего замка, а в худшем твои похороны. А здесь спокойно, как в Лучшем мире.
Как это ни странно, Ленсенд не рассмеялся, а нахмурился.
— Будь моим гостем, Рик, — серьезно сказал он. — Все не так страшно, как ты думаешь, хотя… — Ленсенд задумался, потом в его глазах промелькнула знакомая мне с детства озорная искорка, и он весело добавил: — Ладно, зови своих ребят. Судя по твоему взмыленному коню, им тоже не помешает отдых.
Едва я сошел с коня, как очутился в объятиях самой лучшей на свете женщины — моей сестрицы Линделл.
— Рик, мой маленький братишка Рик, какой же ты стал большущий! — то ли смеялась, то ли плакала она. Линделл, всегда казавшаяся мне довольно высокой, сейчас едва доставала макушкой мне до плеч, и я ответил про себя: «Лин, моя взрослая сестричка, какая же ты стала маленькая!» А Линделл, как в детстве, тут же принялась читать мне нотацию: — Почему ты ни разу не навестил меня за десять лет, гадкий мальчишка?
Я глупо улыбался, чувствуя на себе снисходительные взгляды своих людей, и не находил слов, чтобы оправдаться перед сестрой. Не мог же я ей ответить, мол, мне всегда казалось, что я совершенно не нужен ни Линделл, ни Ленсенду, и я в глубине души боялся, что они просто не захотят меня видеть и прогонят от ворот замка как настырного нищего.
Ленсенд отдал несколько распоряжений сбежавшейся поглазеть на нас многочисленной челяди и подошел ко мне в сопровождении престарелого типа с надменной физиономией потомственного дворецкого.
— Это Тилион, главный дворецкий. Он изъявил желание прислуживать тебе лично, пока ты гостишь у нас. Он покажет тебе твои покои и проследит, чтобы ты не испытывал недостатка в горячей воде и приличной одежде. — Дворецкий церемонно поклонился, а Ленсенд оставил официальный тон, улыбнулся и вполголоса добавил: — А то в таком виде ты сильно смахиваешь на эльмарионского беженца. Я буду ждать тебя через час в Мраморном зале, чтобы познакомить со своей дочерью. Она просто мечтает встретиться с тобой.
«Вот влип, — подумал я. — Кажется, вместо веселой битвы с врагами Ленсенда меня ждет скучный день в компании очередной бледной прыщавой девицы, с которой я буду чувствовать себя не лучше, чем рыба, пойманная в сеть — таким же бессловесным и беспомощным».
— Ну почему все лорды только и мечтают, что познакомить меня со своими дочерьми? — жаловался я на свою судьбу спине Тилиона, поднимаясь вслед за ним по винтовой лестнице. — И Ленсенд туда же. Ну какого лысого демона я должен знакомиться с его дочерью? Она же моя племянница, так что мне все равно нельзя на ней жениться. Еще Данквил издал закон, запрещающий браки между родственниками в королевских семьях.
— Ваше высочество напрасно опасается брака с юной леди Энликой. Я, как старейший слуга этой семьи, могу вам поручиться, что лорд Ленсенд считает вопрос о замужестве своей дочери преждевременным.
— Хочется верить, — проворчал я.
Мысль о том, что взрослой дочери у Ленсенда быть не может хотя бы потому, что десять лет назад, когда тот жил еще в Черном замке, у него вообще не было никакой дочери, мне в голову как-то не пришла, и я был приятно удивлен, когда вместо томной напудренной девицы вслед за Ленсендом в Мраморный зал, в котором мраморным был только пол, вприпрыжку влетело очаровательное семилетнее создание с огромными серыми глазищами и белокурыми волосами, собранными, как у всех фаргордских девушек, в хвостик на макушке.
— Это моя дочь Энлика, — сказал Ленсенд. — И она не верит, что в шесть лет ты стрелял из лука лучше нее.
— Конечно, не верю! Я всех мальчишек в состязаниях побеждаю, понял? — гордо заявила девчонка. — А когда вырасту, стану великой воительницей и разрушу ваш Черный замок, если король не перестанет посылать на нас своих орков!
Я рассмеялся, а Ленсенд не особенно строго упрекнул свое разбушевавшееся чадо:
— Прежде чем угрожать нашему гостю, неплохо было бы поздороваться, как тебя учила мама.
Маленькая леди Энлика неуклюже присела в реверансе и скороговоркой протараторила:
— Очень приятно с вами познакомиться, ваше высочество! А ты и вправду лучше меня стреляешь?
— Тащи лук, покажу!
Энлика проехалась по мраморному полу, как на коньках, и с грохотом выскочила за дверь, а Ленсенд сразу стал каким-то очень озабоченным.
— Слушай, Рик, — серьезно сказал он, — может, я и не прав, а права Лин, которая до сих пор думает, что ты все тот же Малыш, которого она знала когда-то, но мне больше не к кому обратиться, а тебя я всегда считал своим другом и считаю до сих пор, хоть и не видел десять лет. Поэтому я прошу тебя, обещай позаботиться об Энлике, если со мной что-нибудь случится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Ворота были закрыты, мост поднят, а бойницы ощетинились наконечниками стрел, и все эти стрелы были нацелены на меня. Не очень приятно, честно говоря, особенно если принять во внимание, что кольчуги я не носил принципиально. Я вообще терпеть не мог надевать на себя кучу тяжеленного железа, делающего человека неуклюжим, как какой-нибудь орк, разве что на турнирах, да и то потому, что иначе вредный отец вообще меня на них не допускал. Стрел было слишком много для одного человека, и я, признаться, сомневался, что смогу защититься, если вдруг в меня начнут стрелять, но все равно на всякий случай вытащил меч из ножен и внимательно оглядел бойницы. Пока никто не стрелял.
Я не проехал и сотни шагов, когда с протяжным скрипом опустился мост, ворота замка приоткрылись и навстречу мне выехал воин в золоченом шлеме в виде головы какого-то злющего демона и в кольчуге, которая так сверкала на солнце, что у меня заболели глаза. Несмотря на десять лет разлуки, я сразу узнал в нем Ленсенда, как всегда узнавал в детстве — на любой лошади, в любой одежде, хоть в тяжелых доспехах, сердцем, что ли, чувствовал, что это он.
— Неужели это ты, Рик! — приветливо улыбнулся Ленсенд, снимая голову демона со своей светловолосой головы. — Даже если ты приехал убить меня, все равно я невероятно рад тебя видеть!
Наверно, я был рад не меньше, а может, даже больше. По крайней мере, я чувствовал, что готов, как в детстве, взвизгнуть от счастья, подпрыгнуть и повиснуть у него на шее. До этого, естественно, не дошло, ведь мне было не шесть лет, а шестнадцать, к тому же можно было представить, какой град стрел ждал бы меня со стен замка после подобного выражения эмоций, поэтому я, по своему обыкновению, криво ухмыльнулся и невозмутимым тоном проговорил:
— Я рад, что ты рад.
— Ты здесь по приказу отца?
— Нет, Ленс, — смутился я. — Наверно, это покажется тебе глупым, но мне приснилось, что тебе грозит опасность. Я как ненормальный помчался тебя спасать и ожидал увидеть в лучшем случае армию орков под стенами твоего замка, а в худшем твои похороны. А здесь спокойно, как в Лучшем мире.
Как это ни странно, Ленсенд не рассмеялся, а нахмурился.
— Будь моим гостем, Рик, — серьезно сказал он. — Все не так страшно, как ты думаешь, хотя… — Ленсенд задумался, потом в его глазах промелькнула знакомая мне с детства озорная искорка, и он весело добавил: — Ладно, зови своих ребят. Судя по твоему взмыленному коню, им тоже не помешает отдых.
Едва я сошел с коня, как очутился в объятиях самой лучшей на свете женщины — моей сестрицы Линделл.
— Рик, мой маленький братишка Рик, какой же ты стал большущий! — то ли смеялась, то ли плакала она. Линделл, всегда казавшаяся мне довольно высокой, сейчас едва доставала макушкой мне до плеч, и я ответил про себя: «Лин, моя взрослая сестричка, какая же ты стала маленькая!» А Линделл, как в детстве, тут же принялась читать мне нотацию: — Почему ты ни разу не навестил меня за десять лет, гадкий мальчишка?
Я глупо улыбался, чувствуя на себе снисходительные взгляды своих людей, и не находил слов, чтобы оправдаться перед сестрой. Не мог же я ей ответить, мол, мне всегда казалось, что я совершенно не нужен ни Линделл, ни Ленсенду, и я в глубине души боялся, что они просто не захотят меня видеть и прогонят от ворот замка как настырного нищего.
Ленсенд отдал несколько распоряжений сбежавшейся поглазеть на нас многочисленной челяди и подошел ко мне в сопровождении престарелого типа с надменной физиономией потомственного дворецкого.
— Это Тилион, главный дворецкий. Он изъявил желание прислуживать тебе лично, пока ты гостишь у нас. Он покажет тебе твои покои и проследит, чтобы ты не испытывал недостатка в горячей воде и приличной одежде. — Дворецкий церемонно поклонился, а Ленсенд оставил официальный тон, улыбнулся и вполголоса добавил: — А то в таком виде ты сильно смахиваешь на эльмарионского беженца. Я буду ждать тебя через час в Мраморном зале, чтобы познакомить со своей дочерью. Она просто мечтает встретиться с тобой.
«Вот влип, — подумал я. — Кажется, вместо веселой битвы с врагами Ленсенда меня ждет скучный день в компании очередной бледной прыщавой девицы, с которой я буду чувствовать себя не лучше, чем рыба, пойманная в сеть — таким же бессловесным и беспомощным».
— Ну почему все лорды только и мечтают, что познакомить меня со своими дочерьми? — жаловался я на свою судьбу спине Тилиона, поднимаясь вслед за ним по винтовой лестнице. — И Ленсенд туда же. Ну какого лысого демона я должен знакомиться с его дочерью? Она же моя племянница, так что мне все равно нельзя на ней жениться. Еще Данквил издал закон, запрещающий браки между родственниками в королевских семьях.
— Ваше высочество напрасно опасается брака с юной леди Энликой. Я, как старейший слуга этой семьи, могу вам поручиться, что лорд Ленсенд считает вопрос о замужестве своей дочери преждевременным.
— Хочется верить, — проворчал я.
Мысль о том, что взрослой дочери у Ленсенда быть не может хотя бы потому, что десять лет назад, когда тот жил еще в Черном замке, у него вообще не было никакой дочери, мне в голову как-то не пришла, и я был приятно удивлен, когда вместо томной напудренной девицы вслед за Ленсендом в Мраморный зал, в котором мраморным был только пол, вприпрыжку влетело очаровательное семилетнее создание с огромными серыми глазищами и белокурыми волосами, собранными, как у всех фаргордских девушек, в хвостик на макушке.
— Это моя дочь Энлика, — сказал Ленсенд. — И она не верит, что в шесть лет ты стрелял из лука лучше нее.
— Конечно, не верю! Я всех мальчишек в состязаниях побеждаю, понял? — гордо заявила девчонка. — А когда вырасту, стану великой воительницей и разрушу ваш Черный замок, если король не перестанет посылать на нас своих орков!
Я рассмеялся, а Ленсенд не особенно строго упрекнул свое разбушевавшееся чадо:
— Прежде чем угрожать нашему гостю, неплохо было бы поздороваться, как тебя учила мама.
Маленькая леди Энлика неуклюже присела в реверансе и скороговоркой протараторила:
— Очень приятно с вами познакомиться, ваше высочество! А ты и вправду лучше меня стреляешь?
— Тащи лук, покажу!
Энлика проехалась по мраморному полу, как на коньках, и с грохотом выскочила за дверь, а Ленсенд сразу стал каким-то очень озабоченным.
— Слушай, Рик, — серьезно сказал он, — может, я и не прав, а права Лин, которая до сих пор думает, что ты все тот же Малыш, которого она знала когда-то, но мне больше не к кому обратиться, а тебя я всегда считал своим другом и считаю до сих пор, хоть и не видел десять лет. Поэтому я прошу тебя, обещай позаботиться об Энлике, если со мной что-нибудь случится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95