— Один! — раздался вопль одного из гребцов. — Мы иде-ем!!!
А потом последовал страшный удар, сопровождаемый треском лопающегося корпуса, и наступила тьма.
— Правитель Западного царства! — раздался каркающий, очень противный голос, вернувший Ольгерда в сегодняшний день.
А вслед за голосом накатила удушающая волна вони. Ольгерд поднял голову. На балюстраде балкона угнездилась самая отвратная тварь Бергонда — гарпия. Ольгерд с плохо скрываемым отвращением оглядел висящие неопрятными клочьями сальные черные волосы, обезображенное глубокими морщинами, немытое, в грязных потеках, лицо, сморщенные, болтающиеся двумя мешочками груди среди редко поросшего темно-коричневыми перьями торса, переходящего ниже пояса в две мощные птичьи лапы, снабженные устрашающего вида когтями.
— Чего тебе, чучело? — устало произнес он. — У меня нет никаких долгов перед Изначальными горами…
— Правитель Западного царства! — опять каркнула гарпия, не обращая никакого внимания на слова Ольгерда. — В твоих владениях появились чужаки. Ты должен уничтожить их! Это приказ!
— Приказ?! — внутренне вскипая, произнес Ольгерд. — Да что ты себе позволяешь?!
— Иначе тебе будет объявлена война соседними правителями, к которой присоединимся и мы! — докончила гарпия, взмахнув крыльями.
Ольгерда окатила еще одна удушливая волна.
Последние слова гарпии были достаточно серьезным предупреждением: Западное царство без труда померилось бы силами и с северными, и с южными соседями, но против одновременного удара с двух сторон устоять было почти невозможно. Хотя Ольгерду и хотелось бы утереть заносчивые носы соседним владетелям. Но если их поддержат гарпии Изначальных гор, шансов на победу никаких.
— А чем они вам не угодили? — Ольгерд заинтересованно посмотрел на помесь птицы и женщины.
В Бергонд и раньше попадали странники из других миров, но никогда они не привлекали такого пристального внимания со стороны этих злобных тварей.
— Моих родичей вы не старались убить во что бы то ни стало, — произнес он, видя, что гарпия шевельнула крыльями, собираясь улететь.
— Они уничтожили трех моих товарок, — прошипела злобно гарпия.
— Где?
— В Белой Степи.
Ольгерд удивленно присвистнул. А ребята из другого мира, оказывается, не промах. Каким-то образом попасть в Белую Степь, опоясывающую Изначальные горы и издавна считавшуюся владениями гарпий, и уничтожить патрульную тройку этих бестий… Тут надо быть или безрассудными шалопаями, или абсолютно уверенными в себе и в своих силах опытными воинами. Судя по тому, что гарпии так и не нашли своих обидчиков, вернее было второе.
— Как я их узнаю? — спохватился Ольгерд.
— Ты сразу определишь, что это чужаки, — снизошла до объяснений гарпия. — Они сильно отличаются от жителей Бергонда.
— Чем отличаются? — продолжал допытываться Ольгерд. — И люди ли это?
— Они чем-то похожи на тебя… — в задумчивости и с неким удивлением произнесла гарпия, пристально разглядывая Ольгерда.
— Они из моего мира?! — с внезапно загоревшейся надеждой произнес Ольгерд.
В ответ раздалось разъяренное шипение.
— Я вернусь через десять ночей! — каркнула гарпия, возвращаясь к привычному образу злобной фурии. — И будет лучше, если ты сможешь к тому времени предъявить их головы!
Ночная гостья
Когда дыхание Севы стало совсем слабым, а Ешка была уже не в силах плакать, в темноте раздался еле слышный шорох. Иван моментально вскочил на ноги, обнажив меч. Ешка торопливо подхватила самострел и, взведя струну, настороженно притихла, поводя оружием из стороны в сторону.
Иван потянулся к заготовленному хворосту, чтобы, несмотря на опасность быть замеченным со стороны, установить, кто же бродит вокруг в темноте.
И тут из мрака вдруг раздался голос.
— Я бы не советовала это делать, — произнесла темнота знакомым тихим женским голосом, — у живущих в степи зоркие глаза, а огонь в ночи не разглядит разве что слепой…
— Веда! — вскричал потрясенный Иван, моментально вспомнивший свой бред в замке некроманта. — Тебя нам послал сам Бог!
Появившаяся из темноты женщина молча улыбнулась Ивану, скользнула внимательным взглядом по девушке, все еще сжимавшей взведенный самострел, и наклонилась к лежащему без движения коньку-горбунку. Она приподняла ему веко и взглянула на полузакатившееся яблоко глаза, потом нащупала пульс на шее, провела ладонью над набухшими, воспаленными ранами. Иван со все возрастающей надеждой следил за действиями неведомо как появившейся в здешних местах целительницы.
— Ему можно помочь? — наконец спросил он, видя, что женщина задумалась.
— Можно, — кивнула головой целительница, — хотя и нелегко.
— Слава богу! — с облегчением произнес Иван.
— Но дело не в этом, — продолжила Веда.
— А в чем?!
— Я, как и другие, могу помочь тебе только один раз, — пояснила женщина. — И если позже в серьезный переплет попадешь ты, я буду бессильна что-либо сделать…
— Согласен, — без раздумий произнес Иван.
— Но не согласны остальные хранители рода, — произнесла женщина. — Мы не можем тратить милость богов на кого-то чужого. Слишком тяжело бывает получить ее…
Иван потрясенно замолк, переводя взгляд с Веды на неподвижного конька-горбунка и обратно.
— Да я, да я… — Он с трудом справился с охватившим его волнением. — Да на кой вы тогда мне нужны, такие предки! Лучше бы оставили меня гнить заживо в Закрытом мире!
— Что ж, — неожиданно усмехнулась женщина, — кажется, мы не ошиблись в тебе…
Иван замолк, сдерживая рвущийся наружу гнев, и недоуменно уставился на Веду.
— А ты что замерла, как статуя! — повернулась та к Ешке. — Оставь эту игрушку и иди сюда! Мне понадобится твоя помощь и твоя сила…
Ешка осторожно положила самострел на землю и так же осторожно приблизилась к целительнице.
— Дай свою руку! — властно скомандовала Веда. Сжав ладонь девушки, она протянула свободную руку над Севой и начала нараспев причитать на каком-то непонятном языке. Иван замер рядом, не в силах поверить в происходящее чудо. А целительница все выпевала и выпевала странные, завораживающие звуки, водя ладонью над телом конька-горбунка.
— Все! — резко завершила она свой ритуал. — Не тревожь своего друга до восхода солнца.
Ешка пошатнулась и без сил опустилась на землю. Целительница одарила девушку еще одним внимательным взглядом. В ее глазах что-то неуловимо изменилось, но Веда так ничего и не произнесла.
Повернувшись к Ивану, она протянула ему плоский округлый камень с дыркой посередине.
— Это мой тебе подарок, — произнесла, мягко улыбаясь, целительница. — Не могу же я оставить родственника без памятного подарка…
— Куриный бог! — вдруг пришло к Ивану название из далекого детства, когда он разглядывал камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100