Его ждет Арлина!..
Воспоминание о любимой спугнула метнувшаяся из-под ног черная тень. Орешек выругался вслух. Проклятые ящерицы, так и шныряют по камням!
Подземелье не было безжизненным. По стенам ползали гигантские пауки. В широких переходах и гротах реяли стайки странных крупных насекомых. В самых темных закоулках с потолка свисали летучие мыши, кутаясь в кожистые плащи крыльев, и пол под ними был покрыт толстым скользким слоем помета. Один раз светящееся пятно на стене пересекла черная гибкая струя, чуть не заставив Орешка заорать: змей он боялся...
Когда очередной переход вывел в большую пещеру, Орешек решил передохнуть. Болели ноги, устала спина, локти и колени были сбиты в кровь. К тому же Орешек отчаянно замерз. Промозглая ледяная сырость липко обволакивала тело и, казалось, проникла сквозь кожу. И это после жаркого, душного дня наверху!
А пещера поневоле заставляла замедлить шаг и оглядеться. Не пещера, а дворцовый зал: с яркими пятнами мха по стенам, с высоким сводом, с рядами свисающих с потолка острых каменных сосулек — а навстречу им с пола поднимаются такие же острые каменные копья. Кое-где эти наросты встретились и срослись, а кое-где еще тянулись друг к другу, словно готовые сомкнуться клыки. А в центре — круглое озеро, недвижное и черное, словно из смолы...
Нет, не совсем недвижное! Со свода падают крупные тяжелые капли. Озеро принимает их почти без ряби, без маленьких волн... или это в полумраке поверхность воды кажется такой гладкой?
Орешек обогнул озеро, выискивая местечко если не почище, то хотя бы посуше, чтобы можно было сесть, вытянуть ноги... Рассеянный взгляд скользнул по чему-то внизу — и вдруг стал острым и внимательным. Усталость разом забылась. Серо-черный мир вокруг, сливавшийся в темную пелену, стал четче и словно рассыпался на отдельные детали — колонны, озеро, пятна мха... Звуки, к которым слух привык и перестал замечать, резко вернулись, но слышались теперь раздельно: вот упала в воду капля, вот зашуршала ящерица среди камней...
Орешек, тревожно собранный, с рукой на эфесе, обшарил взглядом полумрак вокруг, не обнаружил близкой опасности и склонился над встряхнувшей его находкой.
Небольшая каменная площадка была расчищена от помета летучих мышей. На ней были разложены — не свалены в кучу, а именно разложены — несколько предметов. Их объединяло одно: всем им не место было в подземелье.
Женский платок, расшитый белыми и желтыми птицами. Свиток пергамента, покрытый плесенью так, что его наверняка не развернуть. Стоптанный башмак. Глиняная фляга, оплетенная железной проволокой. Двухвостая плеть с витой серебряной рукоятью. Детская игрушка — деревянная лошадка со следами краски, с выдранным хвостом и куцей гривой из свиной щетины.
Последняя вещь заставила Орешка поежиться: богато расшитый парчовый кафтан, разорванный, с темными пятнами.
Орешек затравленно огляделся. Чем-то недобрым веяло от безобидных вещиц... Взяв себя в руки, он начал размышлять: кто и с какой целью выложил здесь эти «сокровища»? Предметы пролежали тут разное время: платок, пропитанный пещерной влагой и грязью, почти истлел, а кафтан выглядел так, словно его только сейчас грубо сорвали с плеч владельца.
Во фляге, которую поднял Орешек, что-то обещающе булькало. Не вино ли? Вот бы кстати!
Разбухшая от влаги пробка нехотя покинула горлышко. В ноздри ударил неприятный, но вполне знакомый запах. «Водичка из-под кочки»! Какой придурок здесь, в стране лучших в мире вин, таскал при себе пойло, которое в глухих деревнях Наррабана мужики гонят из зерна? Впрочем, и в городах можно отведать «водичку из-под кочки», причем даже не подозревая об этом: жуликоватые трактирщики подливают эту пакость в вино...
Что ж, сгодится и это, а то уже зубы начали лязгать...
Вонючая жидкость огненным шаром прокатилась по горлу, обожгла грудь и живот. Вей-о! Крепкая, зараза!
Орешек прицепил флягу к поясу и вновь задумался о прошлом найденных предметов. Все догадки, что вспыхивали в его мозгу, были мрачными, не оставляющими никакой надежды для бывших владельцев вещей.
С болью в сердце Орешек нагнулся и кончиками пальцев коснулся игрушечной лошадки. Что случилось с ее маленьким хозяином?
И эхом этих горьких мыслей прозвучали где-то рядом тихие всхлипы, перешедшие в тоненький плач. Орешек вскинул голову. Нет, это не наваждение! Под сводами пещеры плакал ребенок. Плакал, видимо, давно: голосишко был измученным, безнадежным — всхлипывания и негромкое поскуливание.
Первым побуждением Орешка было окликнуть малыша, подозвать, успокоить. Что остановило его? Стены и свод, враждебно окружившие человека мрачной толщей камня? Исходящее от пряжки-талисмана острое ощущение опасности? Странные, фальшивые нотки, которые уловило в тихом плаче чуткое ухо бывшего актера?
Орешек твердо сжал губы и легким движением извлек из ножен Саймингу. Медленно, мягко он повернулся на каблуках, стараясь поточнее определить источник звука. Затем, бесшумно лавируя среди каменных колонн, двинулся в ту сторону, откуда доносился плач.
Остановившись перед чернеющей в скале глубокой нишей, стены которой не были освещены ни одним клочком мха, Орешек на миг заколебался, а потом нагнулся, чтобы заглянуть во мрак.
Навстречу молча метнулось что-то темное, свирепое, стремительное.
Орешек встретил неведомого врага клинком. Противник на лету ухитрился извернуться, но все же кончик Сайминги коснулся упругой плоти. Раздался вопль, в котором не было ничего человеческого, и сверху на Орешка обрушилось еще одно темное существо. Обернуться и взмахнуть мечом он не успевал, поэтому упал на спину и изо всех сил ударил каблуками по второму врагу. Попал, и крепко: неизвестная тварь с воем взлетела по каменной колонне под потолок. Орешек, вскочив на ноги, нанес вслед противнику мощный удар, который, увы, пришелся по камню: тварь оказалась на редкость шустрой. Вторая тоже не мешкала: визжа от боли, проскочила мимо человека и улепетнула прочь.
Теперь Орешек мог рассмотреть своего пленника, насколько позволял сумрак.
Обвив серую колонну шестью гибкими лапами, сверху смотрело крупное — размером с волка — животное с длинным туловищем, круглой головой и короткой темной шерстью. Под взглядом человека тварь молча ощерилась, обнажив внушительные клыки.
О Безымянные, какой только дряни не водится в этом подземелье! Надо уходить... но, спрашивается, куда? Эти хищники наверняка хорошо ориентируются в темноте и знают здесь каждую щель!
Со злости подобрав отрубленный Саймингой кусок камня — мягкого, серо-белого, похожего на мел, — Орешек запустил им в животное.
Тварь ловко поймала камень задней лапой, сделала движение, словно хотела кинуть им в человека, но не бросила, поднесла к глазам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213
Воспоминание о любимой спугнула метнувшаяся из-под ног черная тень. Орешек выругался вслух. Проклятые ящерицы, так и шныряют по камням!
Подземелье не было безжизненным. По стенам ползали гигантские пауки. В широких переходах и гротах реяли стайки странных крупных насекомых. В самых темных закоулках с потолка свисали летучие мыши, кутаясь в кожистые плащи крыльев, и пол под ними был покрыт толстым скользким слоем помета. Один раз светящееся пятно на стене пересекла черная гибкая струя, чуть не заставив Орешка заорать: змей он боялся...
Когда очередной переход вывел в большую пещеру, Орешек решил передохнуть. Болели ноги, устала спина, локти и колени были сбиты в кровь. К тому же Орешек отчаянно замерз. Промозглая ледяная сырость липко обволакивала тело и, казалось, проникла сквозь кожу. И это после жаркого, душного дня наверху!
А пещера поневоле заставляла замедлить шаг и оглядеться. Не пещера, а дворцовый зал: с яркими пятнами мха по стенам, с высоким сводом, с рядами свисающих с потолка острых каменных сосулек — а навстречу им с пола поднимаются такие же острые каменные копья. Кое-где эти наросты встретились и срослись, а кое-где еще тянулись друг к другу, словно готовые сомкнуться клыки. А в центре — круглое озеро, недвижное и черное, словно из смолы...
Нет, не совсем недвижное! Со свода падают крупные тяжелые капли. Озеро принимает их почти без ряби, без маленьких волн... или это в полумраке поверхность воды кажется такой гладкой?
Орешек обогнул озеро, выискивая местечко если не почище, то хотя бы посуше, чтобы можно было сесть, вытянуть ноги... Рассеянный взгляд скользнул по чему-то внизу — и вдруг стал острым и внимательным. Усталость разом забылась. Серо-черный мир вокруг, сливавшийся в темную пелену, стал четче и словно рассыпался на отдельные детали — колонны, озеро, пятна мха... Звуки, к которым слух привык и перестал замечать, резко вернулись, но слышались теперь раздельно: вот упала в воду капля, вот зашуршала ящерица среди камней...
Орешек, тревожно собранный, с рукой на эфесе, обшарил взглядом полумрак вокруг, не обнаружил близкой опасности и склонился над встряхнувшей его находкой.
Небольшая каменная площадка была расчищена от помета летучих мышей. На ней были разложены — не свалены в кучу, а именно разложены — несколько предметов. Их объединяло одно: всем им не место было в подземелье.
Женский платок, расшитый белыми и желтыми птицами. Свиток пергамента, покрытый плесенью так, что его наверняка не развернуть. Стоптанный башмак. Глиняная фляга, оплетенная железной проволокой. Двухвостая плеть с витой серебряной рукоятью. Детская игрушка — деревянная лошадка со следами краски, с выдранным хвостом и куцей гривой из свиной щетины.
Последняя вещь заставила Орешка поежиться: богато расшитый парчовый кафтан, разорванный, с темными пятнами.
Орешек затравленно огляделся. Чем-то недобрым веяло от безобидных вещиц... Взяв себя в руки, он начал размышлять: кто и с какой целью выложил здесь эти «сокровища»? Предметы пролежали тут разное время: платок, пропитанный пещерной влагой и грязью, почти истлел, а кафтан выглядел так, словно его только сейчас грубо сорвали с плеч владельца.
Во фляге, которую поднял Орешек, что-то обещающе булькало. Не вино ли? Вот бы кстати!
Разбухшая от влаги пробка нехотя покинула горлышко. В ноздри ударил неприятный, но вполне знакомый запах. «Водичка из-под кочки»! Какой придурок здесь, в стране лучших в мире вин, таскал при себе пойло, которое в глухих деревнях Наррабана мужики гонят из зерна? Впрочем, и в городах можно отведать «водичку из-под кочки», причем даже не подозревая об этом: жуликоватые трактирщики подливают эту пакость в вино...
Что ж, сгодится и это, а то уже зубы начали лязгать...
Вонючая жидкость огненным шаром прокатилась по горлу, обожгла грудь и живот. Вей-о! Крепкая, зараза!
Орешек прицепил флягу к поясу и вновь задумался о прошлом найденных предметов. Все догадки, что вспыхивали в его мозгу, были мрачными, не оставляющими никакой надежды для бывших владельцев вещей.
С болью в сердце Орешек нагнулся и кончиками пальцев коснулся игрушечной лошадки. Что случилось с ее маленьким хозяином?
И эхом этих горьких мыслей прозвучали где-то рядом тихие всхлипы, перешедшие в тоненький плач. Орешек вскинул голову. Нет, это не наваждение! Под сводами пещеры плакал ребенок. Плакал, видимо, давно: голосишко был измученным, безнадежным — всхлипывания и негромкое поскуливание.
Первым побуждением Орешка было окликнуть малыша, подозвать, успокоить. Что остановило его? Стены и свод, враждебно окружившие человека мрачной толщей камня? Исходящее от пряжки-талисмана острое ощущение опасности? Странные, фальшивые нотки, которые уловило в тихом плаче чуткое ухо бывшего актера?
Орешек твердо сжал губы и легким движением извлек из ножен Саймингу. Медленно, мягко он повернулся на каблуках, стараясь поточнее определить источник звука. Затем, бесшумно лавируя среди каменных колонн, двинулся в ту сторону, откуда доносился плач.
Остановившись перед чернеющей в скале глубокой нишей, стены которой не были освещены ни одним клочком мха, Орешек на миг заколебался, а потом нагнулся, чтобы заглянуть во мрак.
Навстречу молча метнулось что-то темное, свирепое, стремительное.
Орешек встретил неведомого врага клинком. Противник на лету ухитрился извернуться, но все же кончик Сайминги коснулся упругой плоти. Раздался вопль, в котором не было ничего человеческого, и сверху на Орешка обрушилось еще одно темное существо. Обернуться и взмахнуть мечом он не успевал, поэтому упал на спину и изо всех сил ударил каблуками по второму врагу. Попал, и крепко: неизвестная тварь с воем взлетела по каменной колонне под потолок. Орешек, вскочив на ноги, нанес вслед противнику мощный удар, который, увы, пришелся по камню: тварь оказалась на редкость шустрой. Вторая тоже не мешкала: визжа от боли, проскочила мимо человека и улепетнула прочь.
Теперь Орешек мог рассмотреть своего пленника, насколько позволял сумрак.
Обвив серую колонну шестью гибкими лапами, сверху смотрело крупное — размером с волка — животное с длинным туловищем, круглой головой и короткой темной шерстью. Под взглядом человека тварь молча ощерилась, обнажив внушительные клыки.
О Безымянные, какой только дряни не водится в этом подземелье! Надо уходить... но, спрашивается, куда? Эти хищники наверняка хорошо ориентируются в темноте и знают здесь каждую щель!
Со злости подобрав отрубленный Саймингой кусок камня — мягкого, серо-белого, похожего на мел, — Орешек запустил им в животное.
Тварь ловко поймала камень задней лапой, сделала движение, словно хотела кинуть им в человека, но не бросила, поднесла к глазам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213