Эйрар обхватил его и умудрился приподнять на колени. Рыбака вырвало. В это время йола мягко ткнулась в причал. Висто прижался к Эйрару, понемногу успокаиваясь и начиная мелко дрожать.
— Ну что — коченеет? Умирает? — крикнул трангстедец. — Дайте кто-нибудь плащ, ему же холодно!
Висто попытался протереть глаза, потом, пошатываясь, кое-как поднялся. Его все еще трясло, но, похоже, вправду только от холода.
— Я… живой, — прошептал он, и язык едва его слушался. — Я… живой…
И принялся ощупывать себя, будто заново привыкая к собственному телу.
Они двинулись вверх по крутой мощеной улочке городка. Лунный свет заливал беленые стены домов, амфитеатром расставленных над заливом. Эйрар шел впереди, обнимая и поддерживая Висто, а по другую руку шагал чернобородый рыбак — уж не тот ли самый, захлопнувший люк перед Висто. Тишину нарушали только негромкие голоса да шарканье мягких рыбацких башмаков. Ни души, кроме них, не показывалось на улицах, все окна и двери оставались закрытыми наглухо…
У одного из домов Рудр остановился и постучал условленным стуком: дважды, потом еще дважды. Дверь скрипнула, и наружу высунулась девушка с корабельным фонарем в руке — такие фонари привозили из Двенадцати городов, рыбаки заправляли их рыбьим жиром. Эйрар заметил, что у девушки были очень светлые, почти белые волосы, а глаза и ресницы — совсем черные.
Спустя некоторое время они сидели все вместе на табуретах вокруг очага
— Рудр, Эйрар, Висто, чернобородый и еще один, Эйрару незнакомый, длинный, тощий и кадыкастый — Долговязый Эрб, судя по внешности. Девушка внесла мед. Это была дочь Рудра — Гитона. Ее познакомили с Эйраром, и они подали друг другу руки — она застенчиво, а он, наоборот, очень смело: победа над морским демоном вырастила крылья у него за спиной, он готов был сокрушать великанов и королей, да еще Рудр знай подливал масла в огонь, не уставая расхваливать его подвиг и превозносить его как величайшего мага всех времен.
Слушать подобное — да еще в присутствии девушки — было лестно до невозможности, но скромность взяла свое:
— Я просто проткнул ему шею гарпуном, — сказал Эйрар. — Он и сдох. Вот и все.
— Брось, парень! — отмахнулся Рудр. — Я же слышал, как ты орал заклинания на каком-то безбожном наречии. И ведь ты успел поручкаться с демоном, однако Хохочущий Ужас тебя обошел.
— Ну да, обошел! — возмутился Эйрар: жуткое воспоминание заставило его содрогнуться. — Да на меня точно разом весь ад налетел, пока я… пока я не…
Он так и замер с раскрытым ртом, — неожиданная мысль вспыхнула озарением.
— Пока что? — спросил Рудр.
— Заклинания!.. Не надо никаких заклинаний!.. Все кончилось сразу, как только меня обрызгало кровью. Я ведь и Висто всего перемазал, пока с ним боролся! Слушай, Рудр, вот оно, твое средство!.. — Краем глаза он видел, что Висто согласно кивнул, и продолжал вдохновенно: — Того, кого сграбастает нечисть, надо мазать кровью убитых чудовищ, и все дела! С демонами всегда так: зло, учиненное ими, с их гибелью исчезает. Это потому, что злые чары — насилие над порядком вещей. Они рассеиваются, если их не поддерживать постоянно. Я ведь и не колдовал вовсе, так просто, крикнул кое-что охранительное… В общем, — заключил он торжественно, — можешь объявить своим: нет больше проклятия королевы Край!
Рудр невозмутимо отхлебнул меду из кружки:
— Ну да… а кроме того, Ванетт-Миллепиг собирался прислать всем нам сахарных пряников. Прежде, чем мазать кого-то демонской кровью, ее, эту самую кровь, надо еще добыть. Ты об этом подумал? Они что тебе, ждать будут, пока ты их подоишь?
Эйрар принялся доказывать, что тут требовался всего-то капитан поотважнее да несколько молодцов, способных в случае чего за сотню шагов подбить из луков пару чудовищ:
— Надо, чтобы каждый носил с собой по флакончику снадобья — и можно ничего не бояться.
Рудр только хмыкнул в ответ, а Долговязый Эрб заметил, что вольные рыбаки редко пользовались луками, предпочитая более привычные копья и гарпуны. Потом они заговорили все разом, упоминая то одно, то другое незнакомое Эйрару имя. В конце концов Эйрар нахмурился и замолчал, поняв, что не сумеет никого убедить.
Гитона сидела против него на корточках — синее платье легло складками на пол, в мерцающем свете пламени девушка казалась похожей на белоголовый цветок. Глядела она все больше на Висто. Эйрар неожиданно поймал себя на том, что завидует рыбаку. Но вот она чуть повернула голову, глаза их на мгновение встретились… Эйрар не мог бы поручиться, что отблески очага не были тому виной, но ему показалось, будто она покраснела. Вот он обернулся к произнесшему что-то чернобородому — и Гитона снова украдкой на него посмотрела… или, может, ему уже мерещилось от усталости и недосыпа?
Потом его отвели в предназначенную для него спаленку, и наконец-то он смог блаженно вытянуться в постели…
Проснувшись утром, Эйрар обнаружил, что Висто, закутавшись в плащ, всю ночь пролежал у его двери, подобно верному псу…
Он вновь попытался уговорить Рудра добыть демонской крови, но упрямый рыбак стоял на своем, и Эйрару пришлось уступить. Он лишь счел своим долгом честно предупредить, что сможет заколдовывать не более чем по одному кораблю в день — да и то, возможно, не навеки:
— Маг я не из лучших — так, выучился кое-чему у отца, чтобы тролли не безобразничали, когда ночуешь в лесу… Нет, правда, хорошо бы твоим парням освоиться с луками или хоть с дротиками, могли бы не хуже за себя постоять!
— Не давал слова — крепись, а дал — держись, — ответил старик. — Вот будет у тебя полусотня ребят, станешь учить их всему чего только твоя душенька пожелает. Хоть на лютнях играть! Только сам сперва отработай, как договаривались. Кстати — парочку заклинаний не уступишь?..
Пришлось-таки Эйрару взять Книгу под мышку и нехотя отправиться на йолу. Не без труда удалось ему выпроводить рыбаков вон из каюты — любопытные парни обиженно ворчали, что Мелибоэ, дескать, поступал с ними уважительнее. Оставшись наконец в одиночестве, Эйрар устроил пентаграмму в очаге, в котором накануне теплился такой славный огонек.
…Едва прозвучали первые магические слова, как он ощутил, что корабль от киля до клотика провонял колдовством. Колдовством древним, жутким и смертельно опасным! Ни с чем подобным он еще не сталкивался. Стало трудно дышать, в животе закололи тысячи игл. Эйрар был вовсе не уверен, что справится. Он чуть не бросил все дело, удержавшись только при мысли: этак ему никогда не вырваться отсюда на помощь Рогею. Либо возвращаться в Наарос, к Фабрицию на поклон… либо уж стоять до конца!
Он повел заклятие дальше, и призраки окружили его, жутко гримасничая и щерясь по ту сторону пентаграммы. Порождения преисподней клубились и перетекали, изменчивые, как расплавленный воск.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
— Ну что — коченеет? Умирает? — крикнул трангстедец. — Дайте кто-нибудь плащ, ему же холодно!
Висто попытался протереть глаза, потом, пошатываясь, кое-как поднялся. Его все еще трясло, но, похоже, вправду только от холода.
— Я… живой, — прошептал он, и язык едва его слушался. — Я… живой…
И принялся ощупывать себя, будто заново привыкая к собственному телу.
Они двинулись вверх по крутой мощеной улочке городка. Лунный свет заливал беленые стены домов, амфитеатром расставленных над заливом. Эйрар шел впереди, обнимая и поддерживая Висто, а по другую руку шагал чернобородый рыбак — уж не тот ли самый, захлопнувший люк перед Висто. Тишину нарушали только негромкие голоса да шарканье мягких рыбацких башмаков. Ни души, кроме них, не показывалось на улицах, все окна и двери оставались закрытыми наглухо…
У одного из домов Рудр остановился и постучал условленным стуком: дважды, потом еще дважды. Дверь скрипнула, и наружу высунулась девушка с корабельным фонарем в руке — такие фонари привозили из Двенадцати городов, рыбаки заправляли их рыбьим жиром. Эйрар заметил, что у девушки были очень светлые, почти белые волосы, а глаза и ресницы — совсем черные.
Спустя некоторое время они сидели все вместе на табуретах вокруг очага
— Рудр, Эйрар, Висто, чернобородый и еще один, Эйрару незнакомый, длинный, тощий и кадыкастый — Долговязый Эрб, судя по внешности. Девушка внесла мед. Это была дочь Рудра — Гитона. Ее познакомили с Эйраром, и они подали друг другу руки — она застенчиво, а он, наоборот, очень смело: победа над морским демоном вырастила крылья у него за спиной, он готов был сокрушать великанов и королей, да еще Рудр знай подливал масла в огонь, не уставая расхваливать его подвиг и превозносить его как величайшего мага всех времен.
Слушать подобное — да еще в присутствии девушки — было лестно до невозможности, но скромность взяла свое:
— Я просто проткнул ему шею гарпуном, — сказал Эйрар. — Он и сдох. Вот и все.
— Брось, парень! — отмахнулся Рудр. — Я же слышал, как ты орал заклинания на каком-то безбожном наречии. И ведь ты успел поручкаться с демоном, однако Хохочущий Ужас тебя обошел.
— Ну да, обошел! — возмутился Эйрар: жуткое воспоминание заставило его содрогнуться. — Да на меня точно разом весь ад налетел, пока я… пока я не…
Он так и замер с раскрытым ртом, — неожиданная мысль вспыхнула озарением.
— Пока что? — спросил Рудр.
— Заклинания!.. Не надо никаких заклинаний!.. Все кончилось сразу, как только меня обрызгало кровью. Я ведь и Висто всего перемазал, пока с ним боролся! Слушай, Рудр, вот оно, твое средство!.. — Краем глаза он видел, что Висто согласно кивнул, и продолжал вдохновенно: — Того, кого сграбастает нечисть, надо мазать кровью убитых чудовищ, и все дела! С демонами всегда так: зло, учиненное ими, с их гибелью исчезает. Это потому, что злые чары — насилие над порядком вещей. Они рассеиваются, если их не поддерживать постоянно. Я ведь и не колдовал вовсе, так просто, крикнул кое-что охранительное… В общем, — заключил он торжественно, — можешь объявить своим: нет больше проклятия королевы Край!
Рудр невозмутимо отхлебнул меду из кружки:
— Ну да… а кроме того, Ванетт-Миллепиг собирался прислать всем нам сахарных пряников. Прежде, чем мазать кого-то демонской кровью, ее, эту самую кровь, надо еще добыть. Ты об этом подумал? Они что тебе, ждать будут, пока ты их подоишь?
Эйрар принялся доказывать, что тут требовался всего-то капитан поотважнее да несколько молодцов, способных в случае чего за сотню шагов подбить из луков пару чудовищ:
— Надо, чтобы каждый носил с собой по флакончику снадобья — и можно ничего не бояться.
Рудр только хмыкнул в ответ, а Долговязый Эрб заметил, что вольные рыбаки редко пользовались луками, предпочитая более привычные копья и гарпуны. Потом они заговорили все разом, упоминая то одно, то другое незнакомое Эйрару имя. В конце концов Эйрар нахмурился и замолчал, поняв, что не сумеет никого убедить.
Гитона сидела против него на корточках — синее платье легло складками на пол, в мерцающем свете пламени девушка казалась похожей на белоголовый цветок. Глядела она все больше на Висто. Эйрар неожиданно поймал себя на том, что завидует рыбаку. Но вот она чуть повернула голову, глаза их на мгновение встретились… Эйрар не мог бы поручиться, что отблески очага не были тому виной, но ему показалось, будто она покраснела. Вот он обернулся к произнесшему что-то чернобородому — и Гитона снова украдкой на него посмотрела… или, может, ему уже мерещилось от усталости и недосыпа?
Потом его отвели в предназначенную для него спаленку, и наконец-то он смог блаженно вытянуться в постели…
Проснувшись утром, Эйрар обнаружил, что Висто, закутавшись в плащ, всю ночь пролежал у его двери, подобно верному псу…
Он вновь попытался уговорить Рудра добыть демонской крови, но упрямый рыбак стоял на своем, и Эйрару пришлось уступить. Он лишь счел своим долгом честно предупредить, что сможет заколдовывать не более чем по одному кораблю в день — да и то, возможно, не навеки:
— Маг я не из лучших — так, выучился кое-чему у отца, чтобы тролли не безобразничали, когда ночуешь в лесу… Нет, правда, хорошо бы твоим парням освоиться с луками или хоть с дротиками, могли бы не хуже за себя постоять!
— Не давал слова — крепись, а дал — держись, — ответил старик. — Вот будет у тебя полусотня ребят, станешь учить их всему чего только твоя душенька пожелает. Хоть на лютнях играть! Только сам сперва отработай, как договаривались. Кстати — парочку заклинаний не уступишь?..
Пришлось-таки Эйрару взять Книгу под мышку и нехотя отправиться на йолу. Не без труда удалось ему выпроводить рыбаков вон из каюты — любопытные парни обиженно ворчали, что Мелибоэ, дескать, поступал с ними уважительнее. Оставшись наконец в одиночестве, Эйрар устроил пентаграмму в очаге, в котором накануне теплился такой славный огонек.
…Едва прозвучали первые магические слова, как он ощутил, что корабль от киля до клотика провонял колдовством. Колдовством древним, жутким и смертельно опасным! Ни с чем подобным он еще не сталкивался. Стало трудно дышать, в животе закололи тысячи игл. Эйрар был вовсе не уверен, что справится. Он чуть не бросил все дело, удержавшись только при мысли: этак ему никогда не вырваться отсюда на помощь Рогею. Либо возвращаться в Наарос, к Фабрицию на поклон… либо уж стоять до конца!
Он повел заклятие дальше, и призраки окружили его, жутко гримасничая и щерясь по ту сторону пентаграммы. Порождения преисподней клубились и перетекали, изменчивые, как расплавленный воск.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113