— Это все, — сказал лорд Эльбен. — Можете идти.
Ученики встали, поклонились и потянулись к выходу. Многие бросали на Сонеа любопытные взгляды. Она вспомнила почему, и ей опять стало плохо.
— Сонеа, задержись на минутку. — Эльбен остановил ее, когда она проходила мимо его стола. — Мне нужно поговорить с тобой.
Он подождал, пока класс опустеет.
— Я хочу, — сказал учитель, — чтобы после перерыва ты села туда, куда я велел.
Сонеа сглотнула. Когда Джеррик говорил о преимуществах ее нового положения, он, наверное, имел в виду подобные вещи. Он советовал ей воспользоваться ими.
Но что это даст? Только сознание, что из-за нее Порила унизили еще больше. Она покачала головой.
— Мне больше нравится место у окна.
Лорд Эльбен нахмурился.
— Ты должна сидеть впереди. Это соответствует твоему новому положению.
Соответствует? В ней вспыхнул гнев. Его нисколько не интересует ее учеба, он просто хочет выслужиться перед Высоким Лордом. Может, он думает, что она будет сообщать Аккарину о каждой такой милости? Сонеа подавила горькую усмешку. Она постарается как можно реже заговаривать с ним.
За последние полгода она хорошо усвоила, как опасно нарушать неофициальную иерархию, сложившуюся в классе. Речь идет не просто о перемене мест. Заняв место Порила, она демонстративно поставит себя выше других. Она посмотрела на стоявшего со крещенными руками Эльбена, и ею овладел дух неповиновения.
— Я останусь на своем месте.
Эльбен, казалось, был готов вспылить, но что-то во взгляде остановило его. Он задумчиво прикусил губу.
— Впереди гораздо лучше видно и слышно, — сказал он на конец.
— Я не слепая, лорд Эльбен, и не глухая. Он сжал губы.
— Сонеа, — тихо произнес он, наклоняясь к ней ближе, — если ты не пересядешь, то может показаться… что я пренебрегаю тобой… как твой учитель…
— А если я пожалуюсь Аккарину, что мне не дают сидеть, где я хочу?
Он широко раскрыл глаза:
— Ты ведь не станешь беспокоить его из-за такой мелочи…
Она улыбнулась:
— Не думаю, что его вообще интересует, где я сижу.
Он молча посмотрел на нее, затем кивнул:
— Хорошо. Сиди где хочешь. Ступай.
Она вышла в коридор и вдруг почувствовала, что ее сердце колотится как сумасшедшее. Как она могла? Ученики никогда не спорят с учителями!
Вдруг она поняла, что в коридоре необычно тихо. Ученики всех курсов молча наблюдали за ней. Удовлетворение, оставшееся после стычки с Эльбеном, испарилось в мгновение ока. Она сглотнула и пошла к лестнице.
— Да, она! — раздался голос справа.
— Вчера, — пробормотал другой, — Совершенно неожиданно.
— …Высокий Лорд…
— Но почему она? — Это замечание было предназначалось для Сонеа. — Девчонка из трущоб…
— …какая несправедливость…
— …на ее месте должен был быть…
— …оскорбление Великих Домов…
Она тихо фыркнула. Если бы они знали истинную причину.
— Дорогу избраннице Высокого Лорда!
Она вздрогнула при звуках знакомого голоса. Реджин загородил ей путь.
— О великая! — воскликнул он. — Могу я просить тебя об одной милости? Тебя, столь могущественную и почитаемую?
Сонеа недоверчиво посмотрела на него.
— Что тебе надо, Реджин?
— Умоляю… если, конечно, положение тебе позволяет… — он заискивающе улыбнулся, — умоляю, вычисти мне ботинки! Тебе ведь по плечу столь трудное задание. А мне все равно нужно вычистить ботинки, так кого же просить, как не тебя, лучшую чистильщицу во всех трущ… во всей Гильдии!
Сонеа покачала головой.
— Ничего остроумнее ты не мог придумать, Реджин? — Она обошла его, но он не отставал.
— О Сонеа… я имею в виду… великая… Это была бы такая честь…
Вдруг он замолчал. Сонеа подавила искушение обернуться.
— Ты что, сдурел? — пробормотал кто-то. — Она избранница Высокого Лорда. Оставь ее в покое.
Узнав голос Кано, Сонеа страшно удивилась. Так, значит, Джеррик был прав. Аккарин действительно улучшил ее положение. Она спустилась в Холл, вышла из Университета и направилась к Корпусу Магов.
И замерла на месте.
Куда она идет? К Ротану?
Она попыталась собраться с мыслями. Голод решил за нее. Она пойдет в Столовую. А после экзамена? В библиотеку. Если она просидит там допоздна, Аккарин, возможно, ляжет спать, и ей не придется встречаться с ним. Собравшись с духом и приготовившись к неизбежным перешептываниям за спиной, она пошла обратно в Университет.
Комната Лорлена находилась на первом этаже Корпуса Магов. Лорлен проводил дома мало времени: он всегда вставал рано и оканчивал работу позже всех в Гильдии. Он почти перестал обращать внимание на обстановку, замечая только кровать и шкаф для одежды.
Минувший день предоставил ему возможность изучить собственную комнату. Он и забыл про вещицы, которые стояли на полках перед рядами книг. Сувениры прошлого, они вызывали у него теперь только боль и чувство вины. Они напоминали о людях, которых он любил и уважал. О людях, которых он предал.
Лорлен закрыл глаза и вздохнул. Оузен, наверное, еще ничего не заподозрил. Прошло только полтора дня. Оузен еще не пришел в ужас от накопившихся за это время дел, тем более что он уже много лет уговаривал Лорлена взять отпуск.
Если бы это был отпуск. Лорлен потер глаза и отправился в спальню. Может быть, ему наконец удастся заснуть. Он провел без сна две ночи, с тех пор как…
Он лег, и воспоминания снова нахлынули на него. Он застонал, пытаясь отогнать их и зная, что это бесполезно.
Как это началось? Я сказал что-то про винского посла, что он рассчитывал остановиться в Резиденции…
— Он очень удивился, что Высокий Лорд больше не принимает у себя гостей, ведь его отец всегда останавливался у вашего предшественника, — сказал Лорлен.
Аккарин улыбнулся в ответ. Он стоял у столика с напитками и смотрел в окно, на сад, окутанный темнотой.
— Лучшее мое нововведение.
— Ты очень ценишь свое одиночество, — не подумав, сказал Лорлен.
Аккарин провел пальцем по бутылке вина, словно раздумывая, не выпить ли ему еще. Он стоял отвернувшись, и Лорлен очень порадовался этому, когда Аккарин вдруг сказал:
— Не думаю, что послу понравились бы мои… привычки.
Да! Еще одно странное замечание. Словно он хотел посмотреть на мою реакцию. Я-то думал, что я в безопасности, потому что он стоял ко мне спиной и не мог меня видеть…
— Привычки? — Лорлен сделал вид, что удивлен. — Я думаю, он пережил бы, что ты поздно ложишься и слишком много пьешь. Ты просто боишься, что он выпьет твое любимое вино.
— И это тоже. — Аккарин открыл бутылку. — Но я не могу допустить, чтобы кто-нибудь проник в мои маленькие тайны.
И снова образ Аккарина в окровавленных нищенских лохмотьях мелькнул в сознании Лорлена. Он вздрогнул и прогнал эту мысль.
Неужели это тогда он заподозрил неладное? Неужели он читал мои мысли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122