Огонь в очаге давно погас. В комнате было темно и тихо, но когда Нима увидела фигуру, сидевшую в большом мягком кресле, у нее не осталось сомнений.
– Учитель. Вы вернулись.
– Да, девочка. – У него был усталый, но довольный голос. – Ты хочешь мне что-то сказать?
– Да. – Нима, не зажигая лампы, села на стул напротив, подогнув под себя колени и завернув ноги в подол ночной рубашки. – Я не думаю, что смогу стать сеаннахом, Мориас, – сказала она серьезно.
– Но почему, Нима? Ведь твои соплеменники выбрали именно тебя.
– Знаю. Но это так… печально. Ведь все эти истории – не просто слова, верно? Все эти события происходили с людьми.
– Конечно. Ты в мое отсутствие смотрела в воду? Считаешь, Тристан не заслужил своего счастья?
– Конечно, заслужил. Но Риган… и тот странный человек…
– Нокс?
– Да. Они совершали плохие поступки, учитель. Плохие и жестокие.
– Но?
– Откуда вы знаете, что будет «но»?
– А разве нет?
– Да. Но они были…
Девушка пожала плечами. Из-за молодости и неопытности ей приходилось подыскивать нужные слова, чтобы описать свои чувства.
– Одинокие? Никем не любимые? Ни одна из этих причин не является оправданием, Нима.
– Нет. – Она упала духом на мгновение. – Но они ведь совершили в конце своей жизни и хорошие поступки, учитель. Сделали что-то правильное, полезное. Разве можно этого не учитывать? Я не могу их ненавидеть.
– Рад это слышать, детка. Может, ты хотела сказать, что они заслуживают возможности искупления вины, чтобы им дали еще один шанс?
Она улыбнулась. Первые лучи рассвета проникли под ставни, и какая-то птичка запела свою утреннюю песню, устроившись на вязе под окном.
– Да, возможно…
Мориас вздохнул:
– Ты так молода, Нима. А в молодости люди легко прощают. Наверное, мы должны извлечь что-то полезное из этой истории. Загляни-ка в мою сумку. Я там кое-что для тебя приготовил. Принеси ее сюда.
Нима принесла его сумку с полки около двери, сомневаясь, что это может быть что-то интересное, потому что сумка казалась совсем пустой. Она отдала ее Мориасу. Тот развязал кожаный ремень, и Нима ахнула.
Небольшая комната озарилась сияющим белым светом.
– Вот возьми.
Мориас положил ей в ладонь два сияющих шарика. В них было что-то волнующее, живое.
– Что это такое, учитель? – спросила она, едва дыша.
– Это духи Нокса и Риган. Я забрал их для тебя. Ты и будешь решать их судьбу. На восходе солнца я могу позволить им уйти или раздавить каблуком своего башмака, – закончил он жестко. – Что скажешь теперь? Решение за тобой.
Нима задохнулась от волнения. Она уставилась на шарики, вспоминая все события, свидетелем которых ей пришлось стать.
– Я не могу… решить, – пробормотала она наконец.
– Ты должна, – настаивал Мориас. – И очень скоро. Что тебе подсказывает сердце, Нима?
Она долго молчала, но когда опять запела птица, девушка словно вышла из транса. Она подошла к окну и открыла ставни.
– Я могу…
Мориас кивнул, и Нима высунула руку в окно, не разжимая пальцы. Потом медленно сделала это. Словно бабочки шарики задрожали на свежем утреннем ветерке, а потом соскользнули с ее ладони и плавно полетели прочь, поднимаясь все выше и выше, словно пыльца с цветка, танцующая в лучах солнца. Потом, будто почувствовав что-то, набрали скорость и помчались на восток к восходящему солнцу нового дня.
Нима не отрывала от них взгляда, пока шарики не исчезли из виду, тогда, застенчиво улыбаясь, она повернулась к Мориасу.
– Это был фокус, учитель? Вы меня проверяли? Мориас ласково рассмеялся над ее сомнениями.
– Разве я мог бы так с тобой поступить, Нима? Просто Земля выбрала своего нового сеаннаха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
– Учитель. Вы вернулись.
– Да, девочка. – У него был усталый, но довольный голос. – Ты хочешь мне что-то сказать?
– Да. – Нима, не зажигая лампы, села на стул напротив, подогнув под себя колени и завернув ноги в подол ночной рубашки. – Я не думаю, что смогу стать сеаннахом, Мориас, – сказала она серьезно.
– Но почему, Нима? Ведь твои соплеменники выбрали именно тебя.
– Знаю. Но это так… печально. Ведь все эти истории – не просто слова, верно? Все эти события происходили с людьми.
– Конечно. Ты в мое отсутствие смотрела в воду? Считаешь, Тристан не заслужил своего счастья?
– Конечно, заслужил. Но Риган… и тот странный человек…
– Нокс?
– Да. Они совершали плохие поступки, учитель. Плохие и жестокие.
– Но?
– Откуда вы знаете, что будет «но»?
– А разве нет?
– Да. Но они были…
Девушка пожала плечами. Из-за молодости и неопытности ей приходилось подыскивать нужные слова, чтобы описать свои чувства.
– Одинокие? Никем не любимые? Ни одна из этих причин не является оправданием, Нима.
– Нет. – Она упала духом на мгновение. – Но они ведь совершили в конце своей жизни и хорошие поступки, учитель. Сделали что-то правильное, полезное. Разве можно этого не учитывать? Я не могу их ненавидеть.
– Рад это слышать, детка. Может, ты хотела сказать, что они заслуживают возможности искупления вины, чтобы им дали еще один шанс?
Она улыбнулась. Первые лучи рассвета проникли под ставни, и какая-то птичка запела свою утреннюю песню, устроившись на вязе под окном.
– Да, возможно…
Мориас вздохнул:
– Ты так молода, Нима. А в молодости люди легко прощают. Наверное, мы должны извлечь что-то полезное из этой истории. Загляни-ка в мою сумку. Я там кое-что для тебя приготовил. Принеси ее сюда.
Нима принесла его сумку с полки около двери, сомневаясь, что это может быть что-то интересное, потому что сумка казалась совсем пустой. Она отдала ее Мориасу. Тот развязал кожаный ремень, и Нима ахнула.
Небольшая комната озарилась сияющим белым светом.
– Вот возьми.
Мориас положил ей в ладонь два сияющих шарика. В них было что-то волнующее, живое.
– Что это такое, учитель? – спросила она, едва дыша.
– Это духи Нокса и Риган. Я забрал их для тебя. Ты и будешь решать их судьбу. На восходе солнца я могу позволить им уйти или раздавить каблуком своего башмака, – закончил он жестко. – Что скажешь теперь? Решение за тобой.
Нима задохнулась от волнения. Она уставилась на шарики, вспоминая все события, свидетелем которых ей пришлось стать.
– Я не могу… решить, – пробормотала она наконец.
– Ты должна, – настаивал Мориас. – И очень скоро. Что тебе подсказывает сердце, Нима?
Она долго молчала, но когда опять запела птица, девушка словно вышла из транса. Она подошла к окну и открыла ставни.
– Я могу…
Мориас кивнул, и Нима высунула руку в окно, не разжимая пальцы. Потом медленно сделала это. Словно бабочки шарики задрожали на свежем утреннем ветерке, а потом соскользнули с ее ладони и плавно полетели прочь, поднимаясь все выше и выше, словно пыльца с цветка, танцующая в лучах солнца. Потом, будто почувствовав что-то, набрали скорость и помчались на восток к восходящему солнцу нового дня.
Нима не отрывала от них взгляда, пока шарики не исчезли из виду, тогда, застенчиво улыбаясь, она повернулась к Мориасу.
– Это был фокус, учитель? Вы меня проверяли? Мориас ласково рассмеялся над ее сомнениями.
– Разве я мог бы так с тобой поступить, Нима? Просто Земля выбрала своего нового сеаннаха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115