– Вижу, вы встретились с Греллом.
Демон шаркал ногами за его спиной, он словно пошатывался, и что-то в его движениях вызывало у Риган тошноту.
– Джал… – Голос Риган был похож на вздох. Из-за холода в камере она безостановочно дрожала. – 3-зачем ты это делаешь?
– Всего неделя прошла с тех пор, как ты подписала мне смертный приговор. Удивляюсь тебе, Риган. Он был совершенно бесполезен. Не обижайся, но ты ошиблась. Это ты больше не входишь в мои планы…
– Тебе нужен Сулис Мор? Ты можешь его получить, Джал. Мы можем управлять им вместе… мне непонятно, зачем ты…
Он засмеялся.
– Ты так плохо думаешь обо мне? Полагаешь, в мои планы входит твой паршивый город? Я управлял им неделями, но ты в это время спала. А теперь, когда ты ушла, можно и вообще обойтись без тебя. Вот что я сделаю, Ри… – Джал подошел к ней и взял за подбородок так, что девушка была вынуждена смотреть ему в глаза. – Я знаю, что ты ничего не понимаешь, но у меня не хватает ни времени, ни терпения объяснять тебе. Но кое-что мне хотелось бы тебе сообщить. Ри, я тебе все время лгал. Тристан, наверное, уже валяется мертвый где-нибудь под забором, а твой папаша…
Он толкнул ее к стене. От неожиданности Риган сильно ударилась о выступ. Она вскрикнула, не имея возможности потереть ушиб рукой, как обычно поступают в таких случаях. Джал развернулся и направился к двери.
– Ты мне нравишься, Риган, – сказал он весело. – Если бы все пошло по-другому, кто знает, что было бы сейчас. Я считал тебя довольно привлекательной. Короче, я не собираюсь убивать тебя, не беспокойся…
Но угроза в его тоне опровергала сказанное. Риган почувствовала, как у нее внутри все сжалось от страха.
– Посмотри, что у меня есть, – продолжал он. – Я много лет пытался достать это средство. Оно называется стигматор. Вижу, ты слышала о нем. Его по чьей-то причуде держали в секрете, но в конце концов мне удалось достать немного, и теперь я хочу посмотреть, как оно действует.
– Нет! – запаниковала Риган, пытаясь освободиться от цепей. Она знала, что это психологическая пытка. У того, кто принимает это средство, возникают ужасные галлюцинации. Но не только. Все, что возникает в воображении, потом отражается на теле. В конце концов жертва погибает. – Нет, Джал… не надо мне его давать…
– Слишком поздно. – Он злорадно усмехнулся. – Оно всасывается через кожу.
Джал показал ей толстую перчатку, надетую на руку.
Риган вскрикнула, но было слишком поздно. Теперь ей придется умереть. И из-за чего? Из-за своей собственной глупости, потому что она доверилась негодяю… У нее вдруг закружилась голова. Когда средство вступило в контакт с мозгом, все перед глазами закачалось.
– Нет, нет, нет…
Она едва могла слышать свой голос, ей казалось, что слова произносит кто-то другой. Риган упала на колени, ее выворачивало наизнанку от тошноты, но рвоты не было. Подняв голову, девушка увидела Джала, стоявшего в нескольких футах от нее. Он смеялся, а Грелл наблюдал за пленницей без всякого выражения на лице, переминаясь с ноги на ногу. Закрыв глаза, чтобы прекратить вращение камеры, Риган попыталась сосредоточиться и подумать над тем, насколько все плохо для нее складывается. Если она ничего не придумает…
Но средство работало по-другому. В ее мозгу возникла картина, и она опять закричала, перекрывая смех Джала.
Это была она. Но все изменилось. Тело Риган покрылось красными опухолями, и руки, и лицо. И как только пришла в голову мысль, следом за ней последовала боль. Тысячи иголок под кожей приступили к работе. Девушка билась в конвульсиях, не переставая кричать от боли и ужаса. Она открыла глаза или подумала, что открыла, и поднесла руку к лицу так близко, насколько позволяла дрожь. Иголки прокалывали кожу насквозь. Какое-то крошечное существо, похожее на вошь, сновало между волосков на руке, которые становились все длиннее и длиннее. Но прежде чем Риган успела отреагировать, ее скрутила другая боль, вдоль внутренней стороны рук, она была почти непереносимой.
– Что со мной происходит? – закричала она. – Джал…
Однако звук ее голоса изменился, стал искаженным. Язык потерял способность произносить слова. Тело оцепенело и трансформировалось. Хотя Риган понимала весь ужас и горькую иронию происходящего, выразить это словами ей уже было не под силу.
Она стала птицей.
Джал хохотал до слез, наблюдая. за тем, как Риган катается по каменному полу каземата, извивается и визжит. Он смотрел, как ее истерическое воображение оставляет следы на теле. Белая ночная рубашка расцвела тысячами мелких кровавых пятнышек. На коже появились багровые рубцы. Джал видел странные кровавые линии на нежной коже лица, глубокие, почти треугольные, повторяющие рисунок клюва, видел, как выпрямлялись и дергались в судорогах агонии ноги.
Чего он тем не менее не видел, это перьев. Черных перьев, клюва и когтей. Джал с восторгом похлопал в ладоши и повернулся спиной, чтобы уйти.
– Грелл. Последи за ней. Приди и скажи мне, если у нее все пройдет или если она умрет.
Грелл кивнул с обычным бесстрастным выражением. Он чувствовал раздвоенность, наблюдая одновременно за смехом и агонией.
– Грелл, – проговорил он.
Джал помедлил немного и оглянулся на демона. Этим словом, казалось, исчерпывался весь словарный запас существа, поэтому Джал решил, что Грелл произнес его, чтобы подтвердить свое согласие.
Риган летела. Она знала это. Но то был не плавный, красивый полет. Риган паниковала, возмущалась. Она была птицей, птицей… ей было не до Джала. Боль и шок затмили все. Птица открыла серый хрящеватый клюв и каркнула. Значит, она стала вороной. Где-то в глубине сознания проходила дуэль между новыми ощущениями и памятью чувств растерзанного, кровоточащего старого тела. И она каркала, каркала, каркала и била крыльями.
И в тот момент, когда Риган почувствовала, что сердце работает на пределе, а боль угрожает переполнить чашу терпения, что-то произошло.
Это был Грелл.
Он стоял рядом и очень странно смотрел на нее птичьими глазами (о боги, у меня ведь, наверное, такие же), меняющими цвет с черного на красный, с красного на черный. Интересно, что он видел, птицу или кровь? Демон подошел ближе и молча уставился на Риган. Она перестала бить крыльями.
– Грелл? – произнес он.
Риган слышала, как колотится ее сердце, и ощущала страшную боль.
– Тебе больно? – Печальное страшное лицо стало еще ближе. Она в ответ издала звук. Воронье карканье, не слово. Неужели ее тело больше не существует? – Грелл знает боль, – произнес он, как будто отвечая себе. – Знает боль, – повторил он почти триумфально, довольный, что смог сформулировать мысль.
Ей было больно, а Грелл знал, что это такое. Протянув руку, демон дотронулся до лица девушки.
– Иди, – сказал он печально.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Демон шаркал ногами за его спиной, он словно пошатывался, и что-то в его движениях вызывало у Риган тошноту.
– Джал… – Голос Риган был похож на вздох. Из-за холода в камере она безостановочно дрожала. – 3-зачем ты это делаешь?
– Всего неделя прошла с тех пор, как ты подписала мне смертный приговор. Удивляюсь тебе, Риган. Он был совершенно бесполезен. Не обижайся, но ты ошиблась. Это ты больше не входишь в мои планы…
– Тебе нужен Сулис Мор? Ты можешь его получить, Джал. Мы можем управлять им вместе… мне непонятно, зачем ты…
Он засмеялся.
– Ты так плохо думаешь обо мне? Полагаешь, в мои планы входит твой паршивый город? Я управлял им неделями, но ты в это время спала. А теперь, когда ты ушла, можно и вообще обойтись без тебя. Вот что я сделаю, Ри… – Джал подошел к ней и взял за подбородок так, что девушка была вынуждена смотреть ему в глаза. – Я знаю, что ты ничего не понимаешь, но у меня не хватает ни времени, ни терпения объяснять тебе. Но кое-что мне хотелось бы тебе сообщить. Ри, я тебе все время лгал. Тристан, наверное, уже валяется мертвый где-нибудь под забором, а твой папаша…
Он толкнул ее к стене. От неожиданности Риган сильно ударилась о выступ. Она вскрикнула, не имея возможности потереть ушиб рукой, как обычно поступают в таких случаях. Джал развернулся и направился к двери.
– Ты мне нравишься, Риган, – сказал он весело. – Если бы все пошло по-другому, кто знает, что было бы сейчас. Я считал тебя довольно привлекательной. Короче, я не собираюсь убивать тебя, не беспокойся…
Но угроза в его тоне опровергала сказанное. Риган почувствовала, как у нее внутри все сжалось от страха.
– Посмотри, что у меня есть, – продолжал он. – Я много лет пытался достать это средство. Оно называется стигматор. Вижу, ты слышала о нем. Его по чьей-то причуде держали в секрете, но в конце концов мне удалось достать немного, и теперь я хочу посмотреть, как оно действует.
– Нет! – запаниковала Риган, пытаясь освободиться от цепей. Она знала, что это психологическая пытка. У того, кто принимает это средство, возникают ужасные галлюцинации. Но не только. Все, что возникает в воображении, потом отражается на теле. В конце концов жертва погибает. – Нет, Джал… не надо мне его давать…
– Слишком поздно. – Он злорадно усмехнулся. – Оно всасывается через кожу.
Джал показал ей толстую перчатку, надетую на руку.
Риган вскрикнула, но было слишком поздно. Теперь ей придется умереть. И из-за чего? Из-за своей собственной глупости, потому что она доверилась негодяю… У нее вдруг закружилась голова. Когда средство вступило в контакт с мозгом, все перед глазами закачалось.
– Нет, нет, нет…
Она едва могла слышать свой голос, ей казалось, что слова произносит кто-то другой. Риган упала на колени, ее выворачивало наизнанку от тошноты, но рвоты не было. Подняв голову, девушка увидела Джала, стоявшего в нескольких футах от нее. Он смеялся, а Грелл наблюдал за пленницей без всякого выражения на лице, переминаясь с ноги на ногу. Закрыв глаза, чтобы прекратить вращение камеры, Риган попыталась сосредоточиться и подумать над тем, насколько все плохо для нее складывается. Если она ничего не придумает…
Но средство работало по-другому. В ее мозгу возникла картина, и она опять закричала, перекрывая смех Джала.
Это была она. Но все изменилось. Тело Риган покрылось красными опухолями, и руки, и лицо. И как только пришла в голову мысль, следом за ней последовала боль. Тысячи иголок под кожей приступили к работе. Девушка билась в конвульсиях, не переставая кричать от боли и ужаса. Она открыла глаза или подумала, что открыла, и поднесла руку к лицу так близко, насколько позволяла дрожь. Иголки прокалывали кожу насквозь. Какое-то крошечное существо, похожее на вошь, сновало между волосков на руке, которые становились все длиннее и длиннее. Но прежде чем Риган успела отреагировать, ее скрутила другая боль, вдоль внутренней стороны рук, она была почти непереносимой.
– Что со мной происходит? – закричала она. – Джал…
Однако звук ее голоса изменился, стал искаженным. Язык потерял способность произносить слова. Тело оцепенело и трансформировалось. Хотя Риган понимала весь ужас и горькую иронию происходящего, выразить это словами ей уже было не под силу.
Она стала птицей.
Джал хохотал до слез, наблюдая. за тем, как Риган катается по каменному полу каземата, извивается и визжит. Он смотрел, как ее истерическое воображение оставляет следы на теле. Белая ночная рубашка расцвела тысячами мелких кровавых пятнышек. На коже появились багровые рубцы. Джал видел странные кровавые линии на нежной коже лица, глубокие, почти треугольные, повторяющие рисунок клюва, видел, как выпрямлялись и дергались в судорогах агонии ноги.
Чего он тем не менее не видел, это перьев. Черных перьев, клюва и когтей. Джал с восторгом похлопал в ладоши и повернулся спиной, чтобы уйти.
– Грелл. Последи за ней. Приди и скажи мне, если у нее все пройдет или если она умрет.
Грелл кивнул с обычным бесстрастным выражением. Он чувствовал раздвоенность, наблюдая одновременно за смехом и агонией.
– Грелл, – проговорил он.
Джал помедлил немного и оглянулся на демона. Этим словом, казалось, исчерпывался весь словарный запас существа, поэтому Джал решил, что Грелл произнес его, чтобы подтвердить свое согласие.
Риган летела. Она знала это. Но то был не плавный, красивый полет. Риган паниковала, возмущалась. Она была птицей, птицей… ей было не до Джала. Боль и шок затмили все. Птица открыла серый хрящеватый клюв и каркнула. Значит, она стала вороной. Где-то в глубине сознания проходила дуэль между новыми ощущениями и памятью чувств растерзанного, кровоточащего старого тела. И она каркала, каркала, каркала и била крыльями.
И в тот момент, когда Риган почувствовала, что сердце работает на пределе, а боль угрожает переполнить чашу терпения, что-то произошло.
Это был Грелл.
Он стоял рядом и очень странно смотрел на нее птичьими глазами (о боги, у меня ведь, наверное, такие же), меняющими цвет с черного на красный, с красного на черный. Интересно, что он видел, птицу или кровь? Демон подошел ближе и молча уставился на Риган. Она перестала бить крыльями.
– Грелл? – произнес он.
Риган слышала, как колотится ее сердце, и ощущала страшную боль.
– Тебе больно? – Печальное страшное лицо стало еще ближе. Она в ответ издала звук. Воронье карканье, не слово. Неужели ее тело больше не существует? – Грелл знает боль, – произнес он, как будто отвечая себе. – Знает боль, – повторил он почти триумфально, довольный, что смог сформулировать мысль.
Ей было больно, а Грелл знал, что это такое. Протянув руку, демон дотронулся до лица девушки.
– Иди, – сказал он печально.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115