Скооры приближались. Шум их крыльев становился все громче, уже прямо за его спиной они заставляли дождевые капли разлетаться в стороны. В тот момент, когда Талискер достиг тележки, шум стал еще громче. Времени выбрать подходящее оружие у него не было, поэтому одним движением он бросил тело вперед, снова чуть не упал, схватил первую попавшуюся ручку, развернулся и ударил.
Это оказалась коса. Первый скоор словно раздвоился. Когда до Талискера дошло, что случилось, он покрепче взялся за рукоятку и распорол туловище второго скоора прямо до пластины на груди. Тот упал на спину, дергая конечностями и беспомощно открывая пасть, из которой не вырывалось ни звука. Осознав свое преимущество и почувствовав что-то вроде сострадания к незавидному положению монстра, Талискер подошел к скоору и обезглавил его третьим ударом. В ночи воцарилась полная тишина, а Талискер стоял и долго смотрел на тела своих врагов, а потом на окровавленную косу.
– Вот так, – прошептал он.
– Папа, – раздался хриплый шепот где-то впереди. Прежде чем отправиться к сыну, Талискер еще раз оглянулся на скооров, но они исчезли. Не было ни вспышек, ни дыма. Они просто исчезли.
Тристан уже шел к Сандро, который лежал лицом в грязи на том самом месте, где его бросил скоор. Он пытался перевернуть сеаннаха, но не мог справиться с весом крупного мужчины.
– Нет, нет, – выдохнул Талискер. – Я сам… Сандро, ответь мне, Сандро…
Он встал возле друга на колени и легко перевернул его. С огромным облегчением Дункан заметил, что глаза сицилийца моргнули, когда тот попытался прийти в себя. Обхватив друга за талию, Талискер увидел на его спине огромную опухоль, от которой исходил сильный жар.
– Слава богу, жив! – пробормотал он. – Трис, ты можешь сейчас идти сам?
Тот кивнул. Холодный воздух несколько взбодрил юношу, хотя он до сих пор чувствовал слабость.
– Пошли, Сандро. – Талискер встал, покачиваясь, подняв на руки безжизненное тело друга. – Вперед.
Они прошли через ворота к машине, в которой их с нетерпением ждала Беа, пытаясь разглядеть сквозь дождь хоть что-нибудь.
– Тристан! Спасибо тебе, господи! – засмеялась она. Но улыбка увяла на губах, как только Беа увидела Талискера. – Что случилось? В него кто-нибудь выстрелил? Он жив? О, мой бог…
– Беа, перестань причитать и помоги мне положить его, – приказал Талискер.
Однако, поскольку машина была трех-дверной, это было легче сказать, чем сделать. Потребовались усилия всех троих, чтобы поместить Сандро на заднее сиденье рядом с Трисом. Беа завела мотор, и машина неохотно вернулась к жизни. Талискер, весь промокший, дрожащий от возбуждения, разразился хриплым, обессиленным хохотом.
– Над чем ты смеешься? – нахмурилась Беа.
– Машина произвела шума больше, чем мы за всю ночь. А ведь мы убили двух скооров.
– Прости, – фыркнула она, слегка обиженная его замечанием.
– Извини, Беа, я ничего такого не имел в виду. Просто, когда побываешь в такой переделке, нервы не выдерживают. Не обращай внимания…
Она вздохнула:
– Похоже, у нас на заднем сиденье два инвалида.
– Да.
– А что это на тебе за голубые пятна?
– Кровь скооров.
– О господи, хорошо еще, что их было только два. Дункан, ты уверен, что с ними все будет в порядке?
Талискер оглянулся назад на своего сына и Сандро. Трис спал.
– Мне кажется, у мальчика лихорадка. Когда он был ребенком, с ним такое постоянно случалось. А Сандро… я не знаю.
– Ты имеешь в виду, он может умереть? Голос Беа зазвенел от тревоги.
– Это возможно, Беа. Мне очень жаль. – Талискер стал смотреть на темные улицы за окном, чувствуя, что она будет смущена, если он заметит ее реакцию. – Ты любишь его, ведь правда? Тебе, наверное, было тяжело, когда мы исчезли?
Беатрис пожала плечами, не зная, что ответить. Но когда заговорила, в ее голосе звучали слезы.
– Да, да, так оно и было! Но Сандро никогда мне не принадлежал. Ты знаешь о Диане?
– Диана? – Он покачал головой. – Думаю, за это время многое изменилось. Ведь мы ушли на двадцать пять лет. Он прожил без нее целую жизнь. Мне кажется, Сандро тоже тебя любит, хотя не совсем еще понимает это. Ты была первым человеком, о котором он подумал, когда мы вернулись. – Талискер опять посмотрел на Сандро и вздохнул. – Полагаю, у вас хорошие шансы на будущее… если он выживет.
Риган проснулась с первыми лучами рассвета, проникшими через окно в ее комнату. Воспоминания о предыдущей ночи были смутными, неясными. Девушка знала, что видела кошмарный сон… что-то, касающееся жуков. Перед глазами вдруг ясно предстала картина – ползающие по полу полчища насекомых. Она ахнула и стала оглядывать спальню в поисках ответа. Но в тусклых лучах света не смогла разглядеть ничего необычного. И все-таки у девушки было странное ощущение, что ночью произошли важные события, хотя в ее памяти остался провал, такой же серый, как небо за окном, покрытое тяжелыми, темными тучами.
Не склонная к инертности ни физически, ни духовно, Риган быстро оделась в самую свою теплую одежду без помощи служанки. Необходимо было выйти на свежий воздух и в одиночестве подумать.
Сулис Мор был погружен в сон. Не спали только слуги, работающие в кухне замка, да торговцы на рынках прогоняли своей суетой последние признаки ночи. Хотя, возможно, из-за пасмурной, серой погоды, влияющей на настроение людей, они работали молча. Никто не переговаривался друг с другом и даже не насвистывал. Риган нахмурилась, ей была неприятна эта тишина. Она выскользнула из города через потайную калитку, которую они с Тристаном обнаружили еще в первые годы правления, и решила пройтись через небольшой клочок леса, примыкающий к северной стене города. Выше леса простирались пустые пространства Бэдлэнда, где двадцать пять лет назад происходили битвы за Сулис Мор. Трис заметил, что земля в этом месте настолько пропитана кровью воинов, что здесь стал расти лес, тогда как раньше было пустынно.
Действительно, атмосфера в небольшом туннеле из деревьев навевала меланхолию. Риган по характеру была более прагматичной, поэтому не сомневалась, что это Ибистер велела посадить здесь деревья в память о погибших воинах, хотя упоминаний об этом в бумагах бывшей правительницы она не нашла. Сегодня оголенные ветви деревьев тянулись в зимнее небо как будто в безмолвной мольбе. Тропинки между деревьями не было, и Риган бесцельно брела между ними, рассеянно размышляя о том, что произошло ночью. Воспоминания были смутными, да и то только те отрывки, которые ей подкидывала услужливая память. Основное же мучительно ускользало от сознания, как иногда происходит со снами при пробуждении.
Движение высоко в кроне деревьев привлекло внимание Риган, вызвав сильную тревогу. Она не сомневалась, что знает, кто там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Это оказалась коса. Первый скоор словно раздвоился. Когда до Талискера дошло, что случилось, он покрепче взялся за рукоятку и распорол туловище второго скоора прямо до пластины на груди. Тот упал на спину, дергая конечностями и беспомощно открывая пасть, из которой не вырывалось ни звука. Осознав свое преимущество и почувствовав что-то вроде сострадания к незавидному положению монстра, Талискер подошел к скоору и обезглавил его третьим ударом. В ночи воцарилась полная тишина, а Талискер стоял и долго смотрел на тела своих врагов, а потом на окровавленную косу.
– Вот так, – прошептал он.
– Папа, – раздался хриплый шепот где-то впереди. Прежде чем отправиться к сыну, Талискер еще раз оглянулся на скооров, но они исчезли. Не было ни вспышек, ни дыма. Они просто исчезли.
Тристан уже шел к Сандро, который лежал лицом в грязи на том самом месте, где его бросил скоор. Он пытался перевернуть сеаннаха, но не мог справиться с весом крупного мужчины.
– Нет, нет, – выдохнул Талискер. – Я сам… Сандро, ответь мне, Сандро…
Он встал возле друга на колени и легко перевернул его. С огромным облегчением Дункан заметил, что глаза сицилийца моргнули, когда тот попытался прийти в себя. Обхватив друга за талию, Талискер увидел на его спине огромную опухоль, от которой исходил сильный жар.
– Слава богу, жив! – пробормотал он. – Трис, ты можешь сейчас идти сам?
Тот кивнул. Холодный воздух несколько взбодрил юношу, хотя он до сих пор чувствовал слабость.
– Пошли, Сандро. – Талискер встал, покачиваясь, подняв на руки безжизненное тело друга. – Вперед.
Они прошли через ворота к машине, в которой их с нетерпением ждала Беа, пытаясь разглядеть сквозь дождь хоть что-нибудь.
– Тристан! Спасибо тебе, господи! – засмеялась она. Но улыбка увяла на губах, как только Беа увидела Талискера. – Что случилось? В него кто-нибудь выстрелил? Он жив? О, мой бог…
– Беа, перестань причитать и помоги мне положить его, – приказал Талискер.
Однако, поскольку машина была трех-дверной, это было легче сказать, чем сделать. Потребовались усилия всех троих, чтобы поместить Сандро на заднее сиденье рядом с Трисом. Беа завела мотор, и машина неохотно вернулась к жизни. Талискер, весь промокший, дрожащий от возбуждения, разразился хриплым, обессиленным хохотом.
– Над чем ты смеешься? – нахмурилась Беа.
– Машина произвела шума больше, чем мы за всю ночь. А ведь мы убили двух скооров.
– Прости, – фыркнула она, слегка обиженная его замечанием.
– Извини, Беа, я ничего такого не имел в виду. Просто, когда побываешь в такой переделке, нервы не выдерживают. Не обращай внимания…
Она вздохнула:
– Похоже, у нас на заднем сиденье два инвалида.
– Да.
– А что это на тебе за голубые пятна?
– Кровь скооров.
– О господи, хорошо еще, что их было только два. Дункан, ты уверен, что с ними все будет в порядке?
Талискер оглянулся назад на своего сына и Сандро. Трис спал.
– Мне кажется, у мальчика лихорадка. Когда он был ребенком, с ним такое постоянно случалось. А Сандро… я не знаю.
– Ты имеешь в виду, он может умереть? Голос Беа зазвенел от тревоги.
– Это возможно, Беа. Мне очень жаль. – Талискер стал смотреть на темные улицы за окном, чувствуя, что она будет смущена, если он заметит ее реакцию. – Ты любишь его, ведь правда? Тебе, наверное, было тяжело, когда мы исчезли?
Беатрис пожала плечами, не зная, что ответить. Но когда заговорила, в ее голосе звучали слезы.
– Да, да, так оно и было! Но Сандро никогда мне не принадлежал. Ты знаешь о Диане?
– Диана? – Он покачал головой. – Думаю, за это время многое изменилось. Ведь мы ушли на двадцать пять лет. Он прожил без нее целую жизнь. Мне кажется, Сандро тоже тебя любит, хотя не совсем еще понимает это. Ты была первым человеком, о котором он подумал, когда мы вернулись. – Талискер опять посмотрел на Сандро и вздохнул. – Полагаю, у вас хорошие шансы на будущее… если он выживет.
Риган проснулась с первыми лучами рассвета, проникшими через окно в ее комнату. Воспоминания о предыдущей ночи были смутными, неясными. Девушка знала, что видела кошмарный сон… что-то, касающееся жуков. Перед глазами вдруг ясно предстала картина – ползающие по полу полчища насекомых. Она ахнула и стала оглядывать спальню в поисках ответа. Но в тусклых лучах света не смогла разглядеть ничего необычного. И все-таки у девушки было странное ощущение, что ночью произошли важные события, хотя в ее памяти остался провал, такой же серый, как небо за окном, покрытое тяжелыми, темными тучами.
Не склонная к инертности ни физически, ни духовно, Риган быстро оделась в самую свою теплую одежду без помощи служанки. Необходимо было выйти на свежий воздух и в одиночестве подумать.
Сулис Мор был погружен в сон. Не спали только слуги, работающие в кухне замка, да торговцы на рынках прогоняли своей суетой последние признаки ночи. Хотя, возможно, из-за пасмурной, серой погоды, влияющей на настроение людей, они работали молча. Никто не переговаривался друг с другом и даже не насвистывал. Риган нахмурилась, ей была неприятна эта тишина. Она выскользнула из города через потайную калитку, которую они с Тристаном обнаружили еще в первые годы правления, и решила пройтись через небольшой клочок леса, примыкающий к северной стене города. Выше леса простирались пустые пространства Бэдлэнда, где двадцать пять лет назад происходили битвы за Сулис Мор. Трис заметил, что земля в этом месте настолько пропитана кровью воинов, что здесь стал расти лес, тогда как раньше было пустынно.
Действительно, атмосфера в небольшом туннеле из деревьев навевала меланхолию. Риган по характеру была более прагматичной, поэтому не сомневалась, что это Ибистер велела посадить здесь деревья в память о погибших воинах, хотя упоминаний об этом в бумагах бывшей правительницы она не нашла. Сегодня оголенные ветви деревьев тянулись в зимнее небо как будто в безмолвной мольбе. Тропинки между деревьями не было, и Риган бесцельно брела между ними, рассеянно размышляя о том, что произошло ночью. Воспоминания были смутными, да и то только те отрывки, которые ей подкидывала услужливая память. Основное же мучительно ускользало от сознания, как иногда происходит со снами при пробуждении.
Движение высоко в кроне деревьев привлекло внимание Риган, вызвав сильную тревогу. Она не сомневалась, что знает, кто там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115