— Только ты слишком стар или слишком труслив и слаб, чтобы делать это. И поэтому вместо этого ты рыщешь по всей стране ради прихоти лишившегося разума человека, в то время как Рыцари Оникса играют им, как марионеткой, а Культ Ворона подталкивает твой народ к катастрофе!
Другие эмбарские рыцари разразились сердитыми возгласами. Ведарр резко ударил кулаком себя по бедру.
— Я бы снес тебе голову с плеч, сэр рыцарь, за твои дерзкие речи, но дам возможность сохранить свою жизнь, хотя ты этого не заслуживаешь! Отпустите со мной сэра Даржа, и я позволю вам следовать дальше, если вы дадите мне обещание двигаться прямо к северной границе Доминиона, никуда при этом не сворачивая.
Дарж согласно кивнул:
— Да будет так!
Затем пустил Черногривого вперед.
— Стой, сэр Дарж! — позвала его Грейс.
В одно мгновение ее испуг куда-то пропал, сменившись холодной яростью. В этом мире Грейс пугало очень многое, во многом она была не уверена, однако одно она знала точно — никто и никогда не посмеет отнять у нее Даржа, пока тот жив. Никто.
Дарж покорно заглянул ей в глаза.
— Я вас умоляю, Ваше величество, успокойтесь! Тут ничего нельзя поделать, так что не будем усугублять ситуацию. Вам позволят беспрепятственно следовать на север, если я поеду с ними. Вы обязательно должны добраться до Сумеречной Страны.
С этими словами он направился вперед.
— Я велела тебе не двигаться, сэр Дарж! Это мой приказ. Или ты уже забыл клятву, которую дал мне?
На сей раз рыцарь обернулся. На лице его был написан неподдельный ужас.
— Никогда, Ваше величество! До самого последнего вздоха я буду верно служить вам и только вам! И все же я умоляю вас отпустить меня!
К немалому своему удивлению, Грейс почувствовала, что улыбается. Хотя не стоит удивляться — страх неизбежно исчезает, если ты знаешь, что прав и полностью уверен в себе.
— Нет, Дарж. Я никуда тебя не отпущу, и уж тем более с эмбарскими рыцарями. Ты принадлежишь только мне и никому другому!
На лице рыцаря сменилась целая палитра различных чувств — потрясение, гнев и, наконец, удивление. Его висячие усы зашевелились, как будто он прятал в них улыбку.
— Как изволите, Ваше величество, — ответил он и вернулся к своей повелительнице.
— Ты совершаешь большую ошибку, сэр Дарж! — предостерег его Ведарр.
— Нет, — покачал головой славный рыцарь. — Я едва не совершил ее, но имел счастье избежать благодаря доброте и любезности моей королевы. Если в тебе осталась хоть капля былого мужества и прежней мудрости, сэр Ведарр, ты не станешь ей препятствовать.
Ведарр, похоже, лишился дара речи, и стоявшие за его спиной рыцари обменялись смущенными взглядами. В этот момент к ним приблизился Палладус, только что спустившийся с вершины холма.
— Сегодня нас ждет бой, Ваше величество? — возбужденно блестя глазами, спросил он.
— Не знаю, — ответила Грейс, глазами показывая на сэра Ведарра. — Так что, будем драться?
В воздухе повисла тишина, ощутимая едва ли не физически. Одно неосторожное движение, и все закончится настоящей трагедией.
— Мы получили приказ, — угрюмо проронил предводитель эмбарцев. — Мы храним верность нашему королю. Мы точно знаем, что нам нужно делать.
Воины у него за спиной беспокойно зашевелились в седлах. По лицам было видно, что происходящее сильно смущает их, однако они не собираются поступать вопреки воле старшего. Грейс поняла, что необходимо срочно что-то сказать, однако ее опередил сэр Тарус, заговорив первым.
— Подумай, сэр Ведарр! — воззвал к нему рыжеволосый рыцарь. — Забудь на мгновение приказы и задумайся над тем, что ты делаешь! Ты своими собственными глазами видел обновленный Фелльринг. Ее величество Грейс — королева Малакора. Она выше всех властителей Доминионов, в том числе и вашего короля.
Ведарр прижал кулак ко лбу.
— Довольно! — прошипел он. — Не делай этого, сэр рыцарь! Не требуй от меня нарушить клятву верности!
— Я прошу тебя отказаться лишь от выполнения безумных, безрассудных поступков. Ты говоришь о верности. А верен ли сам король тебе, твоему Доминиону? Разве он не предал всех вас, связавшись с Рыцарями Оникса? — Он указал на Грейс. — Но вот перед тобой королева, которая главнее всех монархов. Неужели твоя рыцарская верность не распространяется на эту августейшую особу?
Ведарр смущенно покачал головой.
— Если бы она была королевой… может быть, если бы она была настоящей королевой. Но откуда мне знать, что это действительно так? Почему я должен быть в этом уверен?
Прежде чем сэр Тарус успел что-либо ответить, произошло то, чего никто не ожидал.
Дарж рассмеялся.
Он закинул назад голову, обратив глаза к небу, и засмеялся. Это был громкий, звучный и заливистый смех, сравнимый с ударом бронзового колокола. Его тело сотряслось от хохота, и он прижал руку к боку, будто опасаясь, что лопнет от такого приступа веселья. Окружающие смотрели на Даржа с раскрытыми от удивления ртами. Они, пожалуй, даже меньше изумились бы, если бы у рыцаря вдруг выросли крылья и он взлетел в небеса. Наконец его смех прекратился, хотя улыбка все еще оставалась на лице. Утерев слезы, Дарж заговорил.
— Тебе нужна уверенность, сэр Ведарр. Это нелегко, но я скажу тебе то, в чем ты можешь быть уверен точно. — Он соскользнул с лошади и встал на мерзлую землю как раз между двумя армиями. — Ты можешь быть абсолютно уверен в том, что в мире нет такой женщины или мужчины, обладающих такой силой, мудростью и добротой, как леди Грейс. Ты можешь также поверить в то, что клинок, висящий у нее на поясе, — настоящий Фелльринг, возрожденный меч короля Ультера, который должна сжимать только ее и никакая другая рука. Но даже если бы в ее жилах и не текла кровь Ультера, она все равно была бы намного лучше и совершеннее, чем я или ты, или любой из нас, и была бы достойна нашей преданности. И еще одно не должно вызывать у тебя никаких сомнений: мы направляемся на север, имея не слишком много надежд на то, что нам удастся дать отпор наступающей волне тьмы, и в то же время зная, что кто-то должен противостоять ей.
Неожиданный порыв ветра отбросил волосы со лба Даржа. Он устремил взгляд на север, глядя не на эмбарских рыцарей, а мимо них.
— Противостояние тьме — это не главное, сэр Ведарр, потому что каждый день сильные и добрые люди терпят поражение от ненависти, страха, гнева и лжи, а также от рук тех, кто становится рабами этих недостойных страстей. — Он прижал руку к груди. — Добро в наши сердца приносит не борьба со злом, а наша решимость противостоять ему.
Дарж склонил голову и опустил плечи, неожиданно посерьезнев. Единственным звуком, нарушавшим возникшую тишину, было дыхание ветра, шевелившего сухую, безжизненную траву. Все посмотрели на рыцаря, не желая — или будучи не в состоянии — нарушить молчание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
Другие эмбарские рыцари разразились сердитыми возгласами. Ведарр резко ударил кулаком себя по бедру.
— Я бы снес тебе голову с плеч, сэр рыцарь, за твои дерзкие речи, но дам возможность сохранить свою жизнь, хотя ты этого не заслуживаешь! Отпустите со мной сэра Даржа, и я позволю вам следовать дальше, если вы дадите мне обещание двигаться прямо к северной границе Доминиона, никуда при этом не сворачивая.
Дарж согласно кивнул:
— Да будет так!
Затем пустил Черногривого вперед.
— Стой, сэр Дарж! — позвала его Грейс.
В одно мгновение ее испуг куда-то пропал, сменившись холодной яростью. В этом мире Грейс пугало очень многое, во многом она была не уверена, однако одно она знала точно — никто и никогда не посмеет отнять у нее Даржа, пока тот жив. Никто.
Дарж покорно заглянул ей в глаза.
— Я вас умоляю, Ваше величество, успокойтесь! Тут ничего нельзя поделать, так что не будем усугублять ситуацию. Вам позволят беспрепятственно следовать на север, если я поеду с ними. Вы обязательно должны добраться до Сумеречной Страны.
С этими словами он направился вперед.
— Я велела тебе не двигаться, сэр Дарж! Это мой приказ. Или ты уже забыл клятву, которую дал мне?
На сей раз рыцарь обернулся. На лице его был написан неподдельный ужас.
— Никогда, Ваше величество! До самого последнего вздоха я буду верно служить вам и только вам! И все же я умоляю вас отпустить меня!
К немалому своему удивлению, Грейс почувствовала, что улыбается. Хотя не стоит удивляться — страх неизбежно исчезает, если ты знаешь, что прав и полностью уверен в себе.
— Нет, Дарж. Я никуда тебя не отпущу, и уж тем более с эмбарскими рыцарями. Ты принадлежишь только мне и никому другому!
На лице рыцаря сменилась целая палитра различных чувств — потрясение, гнев и, наконец, удивление. Его висячие усы зашевелились, как будто он прятал в них улыбку.
— Как изволите, Ваше величество, — ответил он и вернулся к своей повелительнице.
— Ты совершаешь большую ошибку, сэр Дарж! — предостерег его Ведарр.
— Нет, — покачал головой славный рыцарь. — Я едва не совершил ее, но имел счастье избежать благодаря доброте и любезности моей королевы. Если в тебе осталась хоть капля былого мужества и прежней мудрости, сэр Ведарр, ты не станешь ей препятствовать.
Ведарр, похоже, лишился дара речи, и стоявшие за его спиной рыцари обменялись смущенными взглядами. В этот момент к ним приблизился Палладус, только что спустившийся с вершины холма.
— Сегодня нас ждет бой, Ваше величество? — возбужденно блестя глазами, спросил он.
— Не знаю, — ответила Грейс, глазами показывая на сэра Ведарра. — Так что, будем драться?
В воздухе повисла тишина, ощутимая едва ли не физически. Одно неосторожное движение, и все закончится настоящей трагедией.
— Мы получили приказ, — угрюмо проронил предводитель эмбарцев. — Мы храним верность нашему королю. Мы точно знаем, что нам нужно делать.
Воины у него за спиной беспокойно зашевелились в седлах. По лицам было видно, что происходящее сильно смущает их, однако они не собираются поступать вопреки воле старшего. Грейс поняла, что необходимо срочно что-то сказать, однако ее опередил сэр Тарус, заговорив первым.
— Подумай, сэр Ведарр! — воззвал к нему рыжеволосый рыцарь. — Забудь на мгновение приказы и задумайся над тем, что ты делаешь! Ты своими собственными глазами видел обновленный Фелльринг. Ее величество Грейс — королева Малакора. Она выше всех властителей Доминионов, в том числе и вашего короля.
Ведарр прижал кулак ко лбу.
— Довольно! — прошипел он. — Не делай этого, сэр рыцарь! Не требуй от меня нарушить клятву верности!
— Я прошу тебя отказаться лишь от выполнения безумных, безрассудных поступков. Ты говоришь о верности. А верен ли сам король тебе, твоему Доминиону? Разве он не предал всех вас, связавшись с Рыцарями Оникса? — Он указал на Грейс. — Но вот перед тобой королева, которая главнее всех монархов. Неужели твоя рыцарская верность не распространяется на эту августейшую особу?
Ведарр смущенно покачал головой.
— Если бы она была королевой… может быть, если бы она была настоящей королевой. Но откуда мне знать, что это действительно так? Почему я должен быть в этом уверен?
Прежде чем сэр Тарус успел что-либо ответить, произошло то, чего никто не ожидал.
Дарж рассмеялся.
Он закинул назад голову, обратив глаза к небу, и засмеялся. Это был громкий, звучный и заливистый смех, сравнимый с ударом бронзового колокола. Его тело сотряслось от хохота, и он прижал руку к боку, будто опасаясь, что лопнет от такого приступа веселья. Окружающие смотрели на Даржа с раскрытыми от удивления ртами. Они, пожалуй, даже меньше изумились бы, если бы у рыцаря вдруг выросли крылья и он взлетел в небеса. Наконец его смех прекратился, хотя улыбка все еще оставалась на лице. Утерев слезы, Дарж заговорил.
— Тебе нужна уверенность, сэр Ведарр. Это нелегко, но я скажу тебе то, в чем ты можешь быть уверен точно. — Он соскользнул с лошади и встал на мерзлую землю как раз между двумя армиями. — Ты можешь быть абсолютно уверен в том, что в мире нет такой женщины или мужчины, обладающих такой силой, мудростью и добротой, как леди Грейс. Ты можешь также поверить в то, что клинок, висящий у нее на поясе, — настоящий Фелльринг, возрожденный меч короля Ультера, который должна сжимать только ее и никакая другая рука. Но даже если бы в ее жилах и не текла кровь Ультера, она все равно была бы намного лучше и совершеннее, чем я или ты, или любой из нас, и была бы достойна нашей преданности. И еще одно не должно вызывать у тебя никаких сомнений: мы направляемся на север, имея не слишком много надежд на то, что нам удастся дать отпор наступающей волне тьмы, и в то же время зная, что кто-то должен противостоять ей.
Неожиданный порыв ветра отбросил волосы со лба Даржа. Он устремил взгляд на север, глядя не на эмбарских рыцарей, а мимо них.
— Противостояние тьме — это не главное, сэр Ведарр, потому что каждый день сильные и добрые люди терпят поражение от ненависти, страха, гнева и лжи, а также от рук тех, кто становится рабами этих недостойных страстей. — Он прижал руку к груди. — Добро в наши сердца приносит не борьба со злом, а наша решимость противостоять ему.
Дарж склонил голову и опустил плечи, неожиданно посерьезнев. Единственным звуком, нарушавшим возникшую тишину, было дыхание ветра, шевелившего сухую, безжизненную траву. Все посмотрели на рыцаря, не желая — или будучи не в состоянии — нарушить молчание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171