Впрочем, даже Сыроежкина вряд ли бы обрадовалась встрече с крысой, будучи накрепко привязана к балке в стене.
На лестнице снова послышались шаги. Егор болезненно поморщился и приготовился к продолжению беседы со своими тюремщиками. Иван Иванович прав: тайна конструкции «однорукого бандита» не стоит того, чтобы принять за нее мученическую гибель, однако будет странно, если он согласится сдать ее без боя. Как бы исхитриться, чтобы извлечь из своего положения максимальную выгоду? Враги довольны, а кости целы…
Дверь отворилась, и в помещение, скромно потупившись, вошел благообразный человек с медным тазиком в руках.
– Ты кто? – с подозрением уставился на него Гвидонов.
– Цирюльник. А так же лекарь, милостью Аллаха, всеведущего и всемогущего. Раздевайся, чужеземец.
– И как ты себе это представляешь? – насмешливо пошевелил Егор пальцами притянутых к балке рук.
Цирюльник быстро оценил ситуацию:
– Что ж, я тебе помогу.
Он опустил на пол тазик, выставил рядом какие-то мисочки, помазочки и мочалочки, затем приблизился к пленнику и начал стягивать с него одежду.
– Э, ты что задумал? – забеспокоился Егор. – Ты собираешься раздеть меня совсем?
– Я должен осмотреть твои увечья.
– У меня нет увечий. Ой, не нажимай на ребро с этой стороны…
– После встречи с Яном Чаром не может не остаться увечий, – назидательно произнес цирюльник. Он неторопливо отер губкой запекшуюся кровь с лица Егора, возложил холодную нашлепку на вздувшуюся шишку и нахмурился, изучая урон, нанесенный его телу.
– Послушай, лекарь, тут не так уж жарко, – поежился оставшийся нагишом Гвидонов. – Как бы мне не подхватить ангину, пока ты увлажняешь мои синяки.
– Ай-ай-ай, – осуждающе поцокал языком цирюльник. – Ай-ай-ай, чужеземец, когда ты последний раз делал эпиляцию?
– Что? – вытаращился на него Егор. – Да ты, брат, совсем рехнулся в здешних застенках!
– Иметь волосы на теле неприлично. Я помогу тебе обрести достойный вид.
«Так вот какая пытка меня ожидает», – содрогнулся Егор, совершенно не принимая в расчет, что на протяжении развития цивилизации женская половина человечества постоянно подвергала себя процедуре эпиляции, при чем абсолютно добровольно. Несмотря на стоящий в помещении холод, Гвидонова бросило в жар.
– Начинай свое грязное дело! – решительно тряхнул он головой. – Помру окультуренным и благообразным.
К удивлению Егора, цирюльник снял крышку с одной из мисочек, добавил к ее содержимому воды и принялся помешивать вязкую, густую субстанцию цвета ржавого гвоздя.
– Что это?
– Русма – паста для эпиляции. Наносится на интимные части тела.
– Надо же, как прогрессивно! А я думал, ты будешь ощипывать меня, как курицу.
Не удостоив «клиента» ответом, цирюльник шустро и деловито обработал его раствором. В подвале воцарилась тишина. Егор висел на своей балке, представляя, что скажет ему молодая супруга, когда они вернутся домой.
– Ну? – не выдержал наконец цирюльник.
– Что? – не понял Егор.
– Рассказывай свой секрет.
– С какой это стати?
– Смыть русму сам ты не можешь, а я не помогу, покуда не услышу все, что хочу.
– Засохнет – отвалится, – внутренне холодея, пошутил Егор.
– И ты так спокойно об этом говоришь? – поразился цирюльник.
– Слушай, любезнейший, объясни-ка мне, что к чему, а то я как-то не до конца осознаю ужас своего положения.
– Юноша, неужели ты и впрямь никогда не делал эпиляции интимных частей тела? Всем известно, что в состав этой пасты входит мышьяк!
– Что?! – Егор так рванулся, что чуть не обрушил всю стену. Прощай, любимая, прощай, так и не родившееся потомство… – Я все расскажу! Скорее тащи сюда свой тазик!
– Ты настоящий мужчина, – одобрительно кивнул цирюльник, не двигаясь с места. – Сначала секрет, потом омовение.
– Пока я буду перед тобой распинаться, станет поздно что-либо отмывать!
– На все воля Аллаха, – философски заметил цирюльник. – А ты поторопись со своим рассказом.
– Но мне придется чертить схемы.
– Так тебе еще и руки освободить?
– Создавать рисунки методом плевка я пока не научился, – высокомерно отрезал Гвидонов.
– Тогда я должен проконсультироваться, – внезапно решил цирюльник, развернулся и вышел из подвала.
Егор заскрежетал зубами. Кожу щипало и стягивало. Он представил, как проклятая русма разъедает тело, покрывая его глубокими язвами. Егор заметался, силясь порвать веревки. Жжение усиливалось. Несчастному пленнику казалось, что к нему приложили лист раскаленного железа. Все пропало! Никогда еще Егор Гвидонов не впадал в такую панику…
– Нет! – закричал он, упираясь пятками в стену и выгибаясь, точно эпилептик. – Прощай, любимая!
«Что с тобой? – тут же раздался в голове встревоженный Варин голос. – Егор, тебя хотят убить?!»
«Хуже! – патетически воскликнул Егор. – Меня пытаются лишить достоинства!»
«Каким образом?»
«Э… – замялся страдалец, начиная жалеть, что внезапно установил связь со своей супругой. – Я тебе потом расскажу».
«Егор! Говори правду. Что с тобой делают?»
«Эпиляцию», – честно признался Гвидонов.
«Ну, знаешь ли! – выдавила Варя после небольшой паузы. – Не такое это унижение, чтобы впадать в истерику».
«Она ничего не поняла», – с облегчением вздохнул Егор, почувствовав, что связь оборвалась. Теперь, когда он немного успокоился, можно было признать, что русма еще не начала своего черного дела.
– Может, удастся обойтись без необратимых последствий? – прошептал Егор, пытаясь осмотреть свое тело.
Дверь отворилась, и в подвал с несвойственной ему поспешностью влетел цирюльник:
– Возблагодари Аллаха, юноша: сначала тазик, затем калим.
– То есть как это – «калим»? – напрягся Гвидонов.
– Калим – это тростниковое перо, разве ты не знаешь? – удивленно пояснил цирюльник.
«Досье Сапожкова было неполным», – отметил Гвидонов, чувствуя невыразимое облегчение. Цирюльник с профессиональной ловкостью избавил его от русмы и перерезал веревки.
– Ну, слушай, – начал гений технической мысли, поспешно одеваясь и разминая затекшие кисти рук. – Только вот поймешь ли? У тебя какое образование?
– Не позволяй каравану своих мыслей сбиваться с пути, не то наживешь неприятности, – холодно ответствовал цирюльник.
– Ого! Считай, убедил.
Егор взял калим, обмакнул в чернильницу и изобразил на бумаге крупный параллелепипед. Не будем приводить на этих страницах поток научно-технических терминов, низвергнувшихся, как из рога изобилия, из уст нашего героя. Цирюльник держался молодцом: с истинно восточной невозмутимостью он внимал всей этой белиберде и даже глазом не моргнул, когда Гвидонов сообщил, что для приведения агрегата в рабочее состояние потребуется полюсно-электронный три-нуль-персператор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84