Маг-Советник
будет неотлучно находиться у постели раненного, и утверждает
что через несколько дней тот уже окончательно поправиться. Все
вы сможете тогда лично выразить ему благодарность и восхищение
его мужественным поступком.
Поэтому прошу вас, граждане, спокойно расходиться по своим
домам, и вспоминать сегодняшний день, как день благородных и
смелых молодых Этла-Нитов. Вскоре от всех вас потребуется
подобное мужество и решительность...
Звуки труб сопроводили уход Мага-Императора и его
советников с балкона. Но еще долго, почти до самой темноты, не
уходили с площади люди, обсуждая слова, сказанные
Магом-Императором. И каждое пятое слово, произносимое
собравшимися, было словом "война"...
Глава 7. Ремин.
Ремин с трудом открыл глаза. Они еще продолжали болеть
после нестерпимо-яркой вспышки магического пламени. И в ушах
все еще раздавались раскаты взрыва хрустального шара. Ремин
отчетливо помнил, как мир завертелся вокруг него в бешеном
хороводе и словно в бездонную черную воронку вытянул из тела
сознание. Дальше воспоминания обрывались. И сейчас он пытался
понять, оказался ли его дух в загробном мире, или каким-то
чудом вновь вернулся в мир живых.
Сфокусировав взгляд, Ремин разглядел высокий потолок из
струганных досок. Немного повернув голову, он увидел гладкие
каменные стены, до половины задрапированные собранной складками
тканью приятного зеленого цвета, а потом в его поле зрения
возникло взволнованное лицо прекрасной девушки. Ремин чуть
снова не потерял сознание. Около его постели стояла принцесса
Этла-Тиды!
-- Он пришел в себя! -- Сообщила Лорана кому-то, стоящему
позади изголовья кровати. -- Иди и передай это моему отцу и
Крон-то-Риону.
-- Где я? -- Прошептал Ремин.
-- Во дворце, конечно. Вы разве ничего не помните? --
Спросила принцесса, садясь на стул рядом с Ремином.
-- Я помню, как Юнор выпустил красный шар, помню, как
кричал, стараясь предупредить об опасности, но никто не слышал
меня, и пришлось самому ловить эту штуку. Больше я не помню
ничего.
-- Вы так спокойно говорите: "пришлось ловить"! --
Воскликнула девушка, и ее глаза восхищенно раскрылись. -- Вы
что, никогда не слышали о молнии Кир-Потчли?
-- Может и слышал когда-то, но не запомнил. Меня готовили
к воинской службе, а не к магическим наукам. Так что же я
поймал?
-- Молния Кир-Потчли -- самое мощное, самое великое
магическое оружие. Сильнее его, говорят, когда-то был только
Лучевой Меч... ну, это не важно. В общем, то, что ты остался
жив, это просто чудо. Если бы прошло еще несколько мгновений,
молния набрала бы полную силу и тогда ее невозможно было бы
остановить. А Вы разрядили ее на себя! Когда Вас принесли во
дворец, Ваша кожа была вся красная, как после сильного ожога.
Мой отец, Крон-то-Рион и этот выскочка Трисмегист, -- при
упоминании последнего имени по лицу Лораны легкой тенью
промелькнуло смутное отражение каких-то мечтаний, незамеченное
Ремином, -- закрылись втроем в этой комнате и не выходили почти
пять часов. Даже меня не пустили! А Крон-то-Рион потом сидел
около Вас целые сутки! Да и потом постоянно приходил проверять
Ваше состояние.
-- Сутки? -- Переспросил Ремин. -- Сколько же я тут лежу?
-- Четверо суток. Сейчас как раз вечер четвертого дня.
Ремин удивленно поднял брови. И только потом решился
спросить:
-- А Вы, Ваше Высочество, почему Вы сами посетили меня?
-- Посетила? -- Переспросила девушка. -- Я, господин
Реасон-Миновар-Медон, почти все это время сижу около Вас.
-- Но почему? Это слишком большая честь для меня!
-- Ну, положим, для меня не менее лестно выхаживать героя
Этла-Тиды. Кроме того, дворец почти пустой, все уехали из
города. И отец, и его советники, и генералы, и этот...
Трисмегист. -- Принцесса состроила торжественную гримасу. --
Страна готовится к войне!
-- Куда они поехали? -- От волнения Ремин чуть не вскочил
с кровати. Но тонкие руки девушки легли ему на плечи и с
неожиданной силой вернули в горизонтальное положение.
-- Лежите, господин Реасон-Миновар-Медон, это днем они
уезжают на Южную дорогу, осматривают укрепления и строят планы.
Вечером все возвращаются во дворец. А когда узнают, что Вы
очнулись, уж будьте спокойны, эта комната будет мала, чтобы
вместить всех желающих поприветствовать героя!
-- Ну, какой же я герой? -- Ремин усмехнулся. -- Вот Трис
-- это герой!
-- Трис? Это кто такой?
-- Это Трисмегист-Аттон-Тониан, Ваше Высочество. Я имею
честь считать себя его другом, и поэтому называю просто Трис.
-- Удивительно, что у этого Трисмегиста есть друзья! --
Заявила девушка. -- Мне он показался нахальным самодовольным
выскочкой, с довольно пошлыми шутками и непомерной гордостью.
Сейчас все крутятся вокруг него, словно он -- единственная
надежда Этла-Тиды. Мне это не нравится! И, между прочим, именно
поэтому я здесь, с Вами, господин Реасон-Миновар-Медон, со
скромным, но не менее героическим человеком.
-- Вы плохо знаете Триса! -- Горячо принялся защищать
друга Ремин, весьма польщенный словами принцессы. -- Поверьте,
он вовсе не хотел Вас обидеть или оскорбить. Просто жизнь в
далеких северных провинциях накладывает на людей особый
отпечаток, и уж, конечно, не способствует знанию правил этикета
Императорского двора. Трис -- необыкновенный человек. Если бы
Вы знали, сколько приключений мы уже вместе прошли. Мы знакомы
чуть больше недели, а мне кажется, что он мой друг с самого
раннего детства!
-- С трудом верится. Мне все время кажется, что Вашего
друга окружает какая-то тайна. -- Глаза принцессы мечтательно
затуманились. -- Похоже, отец и Крон-то-Рион что-то скрывают от
меня... Но я все равно узнаю правду об этом человеке. Может
быть, и Вы, господин Реасон-Миновар-Медон, знаете кое-что, но
не хотите мне это рассказать?
-- Нет, Ваше Высочество! -- Запротестовал Ремин,
восхищенно и преданно глядя на девушку. -- Я никогда и ничего
не стал бы скрывать от Вас. И прошу, Ваше Высочество, называйте
меня просто Ремином. Я не привык все время слышать свое полное
имя.
-- Хорошо Ремин, но только при одном условии: ты тоже
будешь звать меня Лораной.
-- Но я не могу...
-- Можешь! Если ты не привык слышать свое полное имя, то
уж я-то слишком часто слышу свое. Ее Высочество принцесса
Этла-Тиды Лоранон-Локи-Нея! И так ко мне обращаются с пяти лет!
А мне очень нравится, когда меня называют "Лорана". Я же
человек, а не статуя, не богиня. Скажи, Ремин, я -- человек?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
будет неотлучно находиться у постели раненного, и утверждает
что через несколько дней тот уже окончательно поправиться. Все
вы сможете тогда лично выразить ему благодарность и восхищение
его мужественным поступком.
Поэтому прошу вас, граждане, спокойно расходиться по своим
домам, и вспоминать сегодняшний день, как день благородных и
смелых молодых Этла-Нитов. Вскоре от всех вас потребуется
подобное мужество и решительность...
Звуки труб сопроводили уход Мага-Императора и его
советников с балкона. Но еще долго, почти до самой темноты, не
уходили с площади люди, обсуждая слова, сказанные
Магом-Императором. И каждое пятое слово, произносимое
собравшимися, было словом "война"...
Глава 7. Ремин.
Ремин с трудом открыл глаза. Они еще продолжали болеть
после нестерпимо-яркой вспышки магического пламени. И в ушах
все еще раздавались раскаты взрыва хрустального шара. Ремин
отчетливо помнил, как мир завертелся вокруг него в бешеном
хороводе и словно в бездонную черную воронку вытянул из тела
сознание. Дальше воспоминания обрывались. И сейчас он пытался
понять, оказался ли его дух в загробном мире, или каким-то
чудом вновь вернулся в мир живых.
Сфокусировав взгляд, Ремин разглядел высокий потолок из
струганных досок. Немного повернув голову, он увидел гладкие
каменные стены, до половины задрапированные собранной складками
тканью приятного зеленого цвета, а потом в его поле зрения
возникло взволнованное лицо прекрасной девушки. Ремин чуть
снова не потерял сознание. Около его постели стояла принцесса
Этла-Тиды!
-- Он пришел в себя! -- Сообщила Лорана кому-то, стоящему
позади изголовья кровати. -- Иди и передай это моему отцу и
Крон-то-Риону.
-- Где я? -- Прошептал Ремин.
-- Во дворце, конечно. Вы разве ничего не помните? --
Спросила принцесса, садясь на стул рядом с Ремином.
-- Я помню, как Юнор выпустил красный шар, помню, как
кричал, стараясь предупредить об опасности, но никто не слышал
меня, и пришлось самому ловить эту штуку. Больше я не помню
ничего.
-- Вы так спокойно говорите: "пришлось ловить"! --
Воскликнула девушка, и ее глаза восхищенно раскрылись. -- Вы
что, никогда не слышали о молнии Кир-Потчли?
-- Может и слышал когда-то, но не запомнил. Меня готовили
к воинской службе, а не к магическим наукам. Так что же я
поймал?
-- Молния Кир-Потчли -- самое мощное, самое великое
магическое оружие. Сильнее его, говорят, когда-то был только
Лучевой Меч... ну, это не важно. В общем, то, что ты остался
жив, это просто чудо. Если бы прошло еще несколько мгновений,
молния набрала бы полную силу и тогда ее невозможно было бы
остановить. А Вы разрядили ее на себя! Когда Вас принесли во
дворец, Ваша кожа была вся красная, как после сильного ожога.
Мой отец, Крон-то-Рион и этот выскочка Трисмегист, -- при
упоминании последнего имени по лицу Лораны легкой тенью
промелькнуло смутное отражение каких-то мечтаний, незамеченное
Ремином, -- закрылись втроем в этой комнате и не выходили почти
пять часов. Даже меня не пустили! А Крон-то-Рион потом сидел
около Вас целые сутки! Да и потом постоянно приходил проверять
Ваше состояние.
-- Сутки? -- Переспросил Ремин. -- Сколько же я тут лежу?
-- Четверо суток. Сейчас как раз вечер четвертого дня.
Ремин удивленно поднял брови. И только потом решился
спросить:
-- А Вы, Ваше Высочество, почему Вы сами посетили меня?
-- Посетила? -- Переспросила девушка. -- Я, господин
Реасон-Миновар-Медон, почти все это время сижу около Вас.
-- Но почему? Это слишком большая честь для меня!
-- Ну, положим, для меня не менее лестно выхаживать героя
Этла-Тиды. Кроме того, дворец почти пустой, все уехали из
города. И отец, и его советники, и генералы, и этот...
Трисмегист. -- Принцесса состроила торжественную гримасу. --
Страна готовится к войне!
-- Куда они поехали? -- От волнения Ремин чуть не вскочил
с кровати. Но тонкие руки девушки легли ему на плечи и с
неожиданной силой вернули в горизонтальное положение.
-- Лежите, господин Реасон-Миновар-Медон, это днем они
уезжают на Южную дорогу, осматривают укрепления и строят планы.
Вечером все возвращаются во дворец. А когда узнают, что Вы
очнулись, уж будьте спокойны, эта комната будет мала, чтобы
вместить всех желающих поприветствовать героя!
-- Ну, какой же я герой? -- Ремин усмехнулся. -- Вот Трис
-- это герой!
-- Трис? Это кто такой?
-- Это Трисмегист-Аттон-Тониан, Ваше Высочество. Я имею
честь считать себя его другом, и поэтому называю просто Трис.
-- Удивительно, что у этого Трисмегиста есть друзья! --
Заявила девушка. -- Мне он показался нахальным самодовольным
выскочкой, с довольно пошлыми шутками и непомерной гордостью.
Сейчас все крутятся вокруг него, словно он -- единственная
надежда Этла-Тиды. Мне это не нравится! И, между прочим, именно
поэтому я здесь, с Вами, господин Реасон-Миновар-Медон, со
скромным, но не менее героическим человеком.
-- Вы плохо знаете Триса! -- Горячо принялся защищать
друга Ремин, весьма польщенный словами принцессы. -- Поверьте,
он вовсе не хотел Вас обидеть или оскорбить. Просто жизнь в
далеких северных провинциях накладывает на людей особый
отпечаток, и уж, конечно, не способствует знанию правил этикета
Императорского двора. Трис -- необыкновенный человек. Если бы
Вы знали, сколько приключений мы уже вместе прошли. Мы знакомы
чуть больше недели, а мне кажется, что он мой друг с самого
раннего детства!
-- С трудом верится. Мне все время кажется, что Вашего
друга окружает какая-то тайна. -- Глаза принцессы мечтательно
затуманились. -- Похоже, отец и Крон-то-Рион что-то скрывают от
меня... Но я все равно узнаю правду об этом человеке. Может
быть, и Вы, господин Реасон-Миновар-Медон, знаете кое-что, но
не хотите мне это рассказать?
-- Нет, Ваше Высочество! -- Запротестовал Ремин,
восхищенно и преданно глядя на девушку. -- Я никогда и ничего
не стал бы скрывать от Вас. И прошу, Ваше Высочество, называйте
меня просто Ремином. Я не привык все время слышать свое полное
имя.
-- Хорошо Ремин, но только при одном условии: ты тоже
будешь звать меня Лораной.
-- Но я не могу...
-- Можешь! Если ты не привык слышать свое полное имя, то
уж я-то слишком часто слышу свое. Ее Высочество принцесса
Этла-Тиды Лоранон-Локи-Нея! И так ко мне обращаются с пяти лет!
А мне очень нравится, когда меня называют "Лорана". Я же
человек, а не статуя, не богиня. Скажи, Ремин, я -- человек?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125