Я заранее купила пачку бумаги, карандаши, ластики, папки, разные скрепки… Я всегда проявляю необычайное усердие в начале, но его хватает приблизительно до октября. Я уже сделала половину дела, когда услышала этот звук – как будто кто-то постучал в дверь. Я подождала, не проснутся ли родители. Я подошла на цыпочках к их комнате, но дверь была закрыта и все было тихо, значит, они спали.
Когда стук послышался снова, я спустилась вниз – на разведку. Я не боялась: даже если это какие-нибудь злоумышленники, всегда можно закричать – и отец придет на помощь.
Стучали в переднюю дверь. Нэнси на выходные уехала, так что это не она.
А больше мы ни с кем здесь не знакомы.
– Кто там? – спросила я, прижав ухо к двери.
– Это бабушка, Маргарет. Открывай.
Я быстро справилась с цепочкой и обоими замками и распахнула дверь.
– Бабушка! Неужели это правда? Ты здесь!
– Сюрприз! – отозвалась она.
Я приложила палец к губам, давая понять, что родители еще спят.
Руки у бабушки были заняты пакетами, но, войдя, она поставила их на пол и крепко меня обняла и поцеловала.
– Моя Маргарет! – произнесла она, сияя своей особенной улыбкой. Когда она так улыбается, то становятся видны все ее верхние зубы. Это не настоящие зубы, а то, что она называет «мостом». Она может вынуть целую секцию из четырех зубов, когда ей вздумается. Когда я была маленькой, она часто меня этим развлекала. Конечно, я никогда не говорила родителям. Когда она улыбается без этих зубов, то бывает похожа на ведьму. А с зубами – очень симпатичная.
– Маргарет, давай отнесем пакеты на кухню.
Я подняла один.
– Бабушка, он такой тяжелый! Что там?
– Сосиски, салат оливье, капустный салат, солонина, ржаной хлеб…
Я рассмеялась.
– Значит, это еда?
– Конечно, еда.
– Ты думаешь, в Нью-Джерси нет еды, бабушка?
– Такой нет.
– Есть, – возразила я. – И закусочных полно.
– Таких закусочных, как в Нью-Йорке, нет нигде!
Я не стала спорить. У бабушки свои понятия о некоторых вещах.
Мы отнесли пакеты на кухню, бабушка помыла руки и переложила все в холодильник.
Когда с этим было покончено, я спросила:
– Как ты добралась до нас?
Бабушка снова улыбнулась, но ничего не сказала. Она отмеривала кофе в кофеварку. Пока она не закончит с каким-нибудь делом, с ней разговаривать бесполезно.
Наконец она села за кухонный стол, взбила волосы и сказала:
– Я приехала на такси.
– Прямо из Нью-Йорка?
– Нет, – ответила бабушка. – Из центра Фарбрука.
– А как ты доехала до центра Фарбрука?
– На поезде.
– Не может быть!
– Представь себе!
– Но ты же всегда говорила, что в поездах грязь!
– Подумаешь, немножко грязи! Я же моющаяся!
Мы обе рассмеялись. В одном пакете у бабушки оказались вязанье и тапочки. Она переобулась.
– Ну, – заявила она, – теперь давай показывай мне дом.
Я показала ей все, кроме второго этажа – туалеты, нижнюю ванную, мамину новую стиральную машину и сушилку, и где мы смотрим телевизор.
Когда я закончила экскурсию, бабушка покачала головой и сказала:
– Только я не понимаю, зачем им понадобилось переезжать в деревню.
– Вообще-то это не деревня, бабушка, – возразила я. – Тут даже коров не встретишь.
– Для меня это деревня! – сказала бабушка.
Я услышала, что наверху льется вода.
– Кажется, они встали. Можно, я пойду посмотрю?
– Ты хочешь сказать: можно, я пойду и скажу им!
– Ну да.
– Конечно, – разрешила бабушка.
Я помчалась по лестнице и вбежала в их спальню. Папа надевал носки. Мама чистила зубы в ванной.
– Угадай, кто у нас? – обратилась я к отцу.
Он ничего не сказал, а только зевнул.
– Ну, будешь отгадывать?
– Что отгадывать? – спросил он.
– Кто сейчас находится здесь, в этом доме, в эту самую минуту.
– Никто, кроме нас, надеюсь, – сказал отец.
– Не угадал! – я закружилась по комнате.
– Маргарет, – сказал отец едва ли не самым своим раздраженным голосом. – Что ты собственно хочешь сказать?
– Бабушка здесь!
– Это невозможно, – растерялся отец.
– Правда, папа. Она внизу на кухне и готовит вам кофе.
– Барбара… – Отец зашел в ванную и выключил воду. Я за ним. У мамы был полон рот пасты.
– Я ведь не закончила, Херб, – она снова включила воду.
Отец опять завернул кран.
– Угадай, кто здесь, – сказал он.
– Кто здесь? Что ты имеешь в виду? – спросила мама.
– Сильвия! Вот кто!
Отец отвернул кран, чтобы она могла дочистить зубы.
Но на этот раз мама выключила воду сама и последовала за ним в спальню.
Я пошла тоже. Все это было очень забавно. Наверно, мама проглотила свою пасту.
– Сильвия? Что ты хочешь сказать? – уставилась мама на него.
– Я хочу сказать – моя мать! – съязвил отец.
Мама засмеялась.
– Это невозможно, Херб. Как она доберется сюда?
Отец кивнул в мою сторону.
– Спроси у Маргарет. Вот кто, по-моему, все знает.
– На такси, – объяснила я.
Они молчали.
– И еще на поезде, – добавила я.
Снова молчание.
– Он оказался не таким уж грязным.
Через десять минут родители были уже на кухне с бабушкой. Их ждал накрытый стол и приготовленный завтрак. Бабушка сияла обезоруживающей улыбкой. Так что родители ничего не смогли ей сказать, кроме «какая приятная неожиданность». И еще – какая она молодец, что додумалась ехать поездом и потом на такси.
После завтрака я пошла наверх, чтобы переодеться. Бабушка – со мной: она захотела посмотреть мою комнату.
– Она намного больше прежней, – похвасталась я.
– Да, больше, – согласилась бабушка. – А покрывала и занавески можно было бы и новые завести. Я видела на днях очень симпатичные: розово-красные в клетку. И к ним в тон подобрали бы ковровое покрытие… – Бабушка вздохнула. – Но полагаю, твоя мать хочет устраивать все сама.
– Я тоже так полагаю, – поддакнула я.
Бабушка села на мою кровать.
– Маргарет, дорогая, – начала она, – я только хочу, чтобы ты не сомневалась: мы с тобой не можем отдалиться друг от друга.
– Конечно, – кивнула я.
– Несколько миль ничего не значат, – продолжала бабушка. – И то, что я не смогу забегать к тебе после школы, не помешает мне думать о тебе каждый день.
– Я знаю, бабушка.
– Знаешь, что? Я буду звонить тебе каждый вечер в половине восьмого.
Что ты на это скажешь?
– Каждый вечер необязательно.
– Но мне это будет приятно! И потом, я же буду звонить на свои деньги. – Бабушка засмеялась. – Ты будешь рассказывать мне о том, что происходит у тебя, а я буду держать тебя в курсе нью-йоркской жизни. Идет?
– Конечно, бабушка.
– И еще, Маргарет…
– Что?
– Подходи к телефону сама. Твоим родителям может не понравиться, что я звоню так часто. Но это между нами, ладно?
– Конечно, бабушка. Я обожаю, когда мне звонят.
Остаток дня мы провели в саду. Бабушка вязала мне новый свитер, мама сажала какие-то осенние цветочки, а отец читал книгу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Когда стук послышался снова, я спустилась вниз – на разведку. Я не боялась: даже если это какие-нибудь злоумышленники, всегда можно закричать – и отец придет на помощь.
Стучали в переднюю дверь. Нэнси на выходные уехала, так что это не она.
А больше мы ни с кем здесь не знакомы.
– Кто там? – спросила я, прижав ухо к двери.
– Это бабушка, Маргарет. Открывай.
Я быстро справилась с цепочкой и обоими замками и распахнула дверь.
– Бабушка! Неужели это правда? Ты здесь!
– Сюрприз! – отозвалась она.
Я приложила палец к губам, давая понять, что родители еще спят.
Руки у бабушки были заняты пакетами, но, войдя, она поставила их на пол и крепко меня обняла и поцеловала.
– Моя Маргарет! – произнесла она, сияя своей особенной улыбкой. Когда она так улыбается, то становятся видны все ее верхние зубы. Это не настоящие зубы, а то, что она называет «мостом». Она может вынуть целую секцию из четырех зубов, когда ей вздумается. Когда я была маленькой, она часто меня этим развлекала. Конечно, я никогда не говорила родителям. Когда она улыбается без этих зубов, то бывает похожа на ведьму. А с зубами – очень симпатичная.
– Маргарет, давай отнесем пакеты на кухню.
Я подняла один.
– Бабушка, он такой тяжелый! Что там?
– Сосиски, салат оливье, капустный салат, солонина, ржаной хлеб…
Я рассмеялась.
– Значит, это еда?
– Конечно, еда.
– Ты думаешь, в Нью-Джерси нет еды, бабушка?
– Такой нет.
– Есть, – возразила я. – И закусочных полно.
– Таких закусочных, как в Нью-Йорке, нет нигде!
Я не стала спорить. У бабушки свои понятия о некоторых вещах.
Мы отнесли пакеты на кухню, бабушка помыла руки и переложила все в холодильник.
Когда с этим было покончено, я спросила:
– Как ты добралась до нас?
Бабушка снова улыбнулась, но ничего не сказала. Она отмеривала кофе в кофеварку. Пока она не закончит с каким-нибудь делом, с ней разговаривать бесполезно.
Наконец она села за кухонный стол, взбила волосы и сказала:
– Я приехала на такси.
– Прямо из Нью-Йорка?
– Нет, – ответила бабушка. – Из центра Фарбрука.
– А как ты доехала до центра Фарбрука?
– На поезде.
– Не может быть!
– Представь себе!
– Но ты же всегда говорила, что в поездах грязь!
– Подумаешь, немножко грязи! Я же моющаяся!
Мы обе рассмеялись. В одном пакете у бабушки оказались вязанье и тапочки. Она переобулась.
– Ну, – заявила она, – теперь давай показывай мне дом.
Я показала ей все, кроме второго этажа – туалеты, нижнюю ванную, мамину новую стиральную машину и сушилку, и где мы смотрим телевизор.
Когда я закончила экскурсию, бабушка покачала головой и сказала:
– Только я не понимаю, зачем им понадобилось переезжать в деревню.
– Вообще-то это не деревня, бабушка, – возразила я. – Тут даже коров не встретишь.
– Для меня это деревня! – сказала бабушка.
Я услышала, что наверху льется вода.
– Кажется, они встали. Можно, я пойду посмотрю?
– Ты хочешь сказать: можно, я пойду и скажу им!
– Ну да.
– Конечно, – разрешила бабушка.
Я помчалась по лестнице и вбежала в их спальню. Папа надевал носки. Мама чистила зубы в ванной.
– Угадай, кто у нас? – обратилась я к отцу.
Он ничего не сказал, а только зевнул.
– Ну, будешь отгадывать?
– Что отгадывать? – спросил он.
– Кто сейчас находится здесь, в этом доме, в эту самую минуту.
– Никто, кроме нас, надеюсь, – сказал отец.
– Не угадал! – я закружилась по комнате.
– Маргарет, – сказал отец едва ли не самым своим раздраженным голосом. – Что ты собственно хочешь сказать?
– Бабушка здесь!
– Это невозможно, – растерялся отец.
– Правда, папа. Она внизу на кухне и готовит вам кофе.
– Барбара… – Отец зашел в ванную и выключил воду. Я за ним. У мамы был полон рот пасты.
– Я ведь не закончила, Херб, – она снова включила воду.
Отец опять завернул кран.
– Угадай, кто здесь, – сказал он.
– Кто здесь? Что ты имеешь в виду? – спросила мама.
– Сильвия! Вот кто!
Отец отвернул кран, чтобы она могла дочистить зубы.
Но на этот раз мама выключила воду сама и последовала за ним в спальню.
Я пошла тоже. Все это было очень забавно. Наверно, мама проглотила свою пасту.
– Сильвия? Что ты хочешь сказать? – уставилась мама на него.
– Я хочу сказать – моя мать! – съязвил отец.
Мама засмеялась.
– Это невозможно, Херб. Как она доберется сюда?
Отец кивнул в мою сторону.
– Спроси у Маргарет. Вот кто, по-моему, все знает.
– На такси, – объяснила я.
Они молчали.
– И еще на поезде, – добавила я.
Снова молчание.
– Он оказался не таким уж грязным.
Через десять минут родители были уже на кухне с бабушкой. Их ждал накрытый стол и приготовленный завтрак. Бабушка сияла обезоруживающей улыбкой. Так что родители ничего не смогли ей сказать, кроме «какая приятная неожиданность». И еще – какая она молодец, что додумалась ехать поездом и потом на такси.
После завтрака я пошла наверх, чтобы переодеться. Бабушка – со мной: она захотела посмотреть мою комнату.
– Она намного больше прежней, – похвасталась я.
– Да, больше, – согласилась бабушка. – А покрывала и занавески можно было бы и новые завести. Я видела на днях очень симпатичные: розово-красные в клетку. И к ним в тон подобрали бы ковровое покрытие… – Бабушка вздохнула. – Но полагаю, твоя мать хочет устраивать все сама.
– Я тоже так полагаю, – поддакнула я.
Бабушка села на мою кровать.
– Маргарет, дорогая, – начала она, – я только хочу, чтобы ты не сомневалась: мы с тобой не можем отдалиться друг от друга.
– Конечно, – кивнула я.
– Несколько миль ничего не значат, – продолжала бабушка. – И то, что я не смогу забегать к тебе после школы, не помешает мне думать о тебе каждый день.
– Я знаю, бабушка.
– Знаешь, что? Я буду звонить тебе каждый вечер в половине восьмого.
Что ты на это скажешь?
– Каждый вечер необязательно.
– Но мне это будет приятно! И потом, я же буду звонить на свои деньги. – Бабушка засмеялась. – Ты будешь рассказывать мне о том, что происходит у тебя, а я буду держать тебя в курсе нью-йоркской жизни. Идет?
– Конечно, бабушка.
– И еще, Маргарет…
– Что?
– Подходи к телефону сама. Твоим родителям может не понравиться, что я звоню так часто. Но это между нами, ладно?
– Конечно, бабушка. Я обожаю, когда мне звонят.
Остаток дня мы провели в саду. Бабушка вязала мне новый свитер, мама сажала какие-то осенние цветочки, а отец читал книгу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25