Изумленный лодочник последовал за ним, твердя: «Эй, мейстер, дайте я подхвачу другой конец», и изъявляя желание поддержать сундук сзади, на что Найджел через несколько минут охотно согласился. Силы его почти иссякли к тому времени, когда он добрался до лодки, которая ждала, согласно уговору, у Темплской пристани; Найджел свалил сундук в лодку, и под его тяжестью нос ее осел так низко, что она едва не перевернулась.
— Ну и балласт, — сказал один лодочник другому, — подумают, что мы везем честного банкрота со всем его припрятанным добром. Постой, постой, тетушка, а ты куда лезешь? Мы и без лишнего живого груза того и гляди зачерпнем.
— Эта особа поедет со мной, — сказал лорд Гленварлох, — она находится под моей защитой.
— Как бы не так, мейстер, — возразил лодочник, — это не входило в условия. Не удваивайте груза, женщина может пройтись пешком. А что до защиты, то ее наружность послужит ей лучшей защитой и доведет от Берика до Лендс-Энда,
— А если, удвоив груз, я удвою плату, ты, надеюсь, не станешь возражать? — спросил Найджел, решив ни в коем случае не оставлять несчастную женщину одну, тем более что у него возник план, который мог теперь расстроиться по милости грубиянов лодочников.
— Нет же, черт побери, я буду возражать, — сказал малый в зеленой плисовой куртке. — Я ни за какие деньги не соглашусь перегружать лодку, я люблю ее, как свою жену, и, может, даже чуть-чуть побольше.
— Нет, это не годится, — прервал его товарищ. — Разве так лодочники поступают? За двойную плату мы повезем ведьму в ступе, коли она прикажет. Отваливай, Джек, хватит зря болтать языком.
Они выбрались на середину реки и, несмотря на тяжелый груз, довольно быстро поплыли вниз по течению. С более легких суденышек, которые обгоняли их или попадались навстречу, их всякий раз осыпали градом задорных насмешек, слывших в те времена образцом остроумия среди лодочников; основной пищей для них служило редкое безобразие мистрис Марты и резкий контраст, какой ее наружность составляла с красивой внешностью молодого и стройного Найджела; от наблюдательности насмешников не ускользнуло и то обстоятельство, что лодка была несколько перегружена. Их то и дело окликали, высказывая при этом предположения, что жена мелочного торговца выехала на прогулку со старшим приказчиком, что бабушка провожает внука в школу, что рослый молодой ирландец везет престарелую деву в Редрифф к доктору Ригмаролу, который всегда согласен окрутить нищих за один тестон и чарку джина. На все эти оскорбительные намеки Зеленая Куртка и его товарищ отвечали в том же духе, и беглый огонь острот поддерживался с обеих сторон с неослабевающей силой.
Лорд Гленварлох тем временем расспрашивал свою безутешную спутницу, где она думает остановиться и будут ли там она и ее богатство в безопасности. Марта с большей откровенностью, чем прежде, призналась, что из-за нрава ее отца осталась без друзей и что с той поры, какой переселился в Уайтфрайерс, дабы ускользнуть от юридической ответственности за свое непомерное корыстолюбие, она вела уединенную жизнь; с тем обществом, какое можно было найти в Эльзасе, она не поддерживала никаких отношений, а их местожительство и скаредность отца исключали возможность всяких других связей. Сейчас ей больше всего хотелось найти приют в порядочном доме, у честных людей, хотя бы самого низкого сословия, пока она не повидает адвоката и не посоветуется с ним о том, каким образом добиться, чтобы убийца ее отца был наказан. Она без колебаний возлагала вину на Колпеппера (более известного под именем Пепперкола), которого знала как человека, способного совершить исподтишка любое злодеяние, но отчаянного труса в тех случаях, когда требовалось истинное мужество. Его и раньше сильно подозревали в двух грабежах, из которых один сопровождался зверским убийством. Он притязал, сказала она, на ее руку, видя в том наиболее легкий и безопасный способ завладеть богатством ее отца; после того как она самым решительным образом отвергла его ухаживание, если можно так назвать его поведение, он иногда ронял такие зловещие намеки о мщении, что она жила в постоянной тревоге за отца и за самое себя, тем более что тогда же было совершено несколько неудачных попыток проникнуть к ним в дом. Из чувства деликатности и из уважения к несчастной женщине Найджел ничего не сообщил ей о случае, подтверждавшем ее подозрения, которые еще раньше приходили в голову и ему самому. Он припомнил, как старый Хилдеброд намекнул прошедшей ночью на то, что некий разговор между ним и Колпеппером ускорил трагическую развязку. Так как речь шла о браке, который Хилдеброд брался устроить между Найджелом и богатой наследницей, то, очевидно, боязнь безвозвратно упустить заманчивую возможность, а также низкая злоба грубияна и мерзавца, обманутого в своих заветных ожиданиях, и толкнули убийцу на кровавое преступление. Сознание, что он сам до какой-то степени ответствен за страшное событие, усилило беспокойство, испытываемое Найджелом по поводу спасенной им девушки, едва не ставшей жертвой злодеев, и заставило принять решение употребить все силы на расследование этого кровавого дела, как только его собственные дела хотя бы отчасти прояснятся. Убедившись, что у его спутницы нет определенных планов, он предложил ей на время поселиться у пристани, близ собора святого Павла, в доме его прежнего хозяина, торговца корабельными товарами Кристи, расхвалил порядочность и честность достойной четы и выразил надежду, что они либо приютят ее сами, либо в крайнем случае дадут ей адрес людей, за которых могут ручаться, а осмотревшись немного, она уже сама устроится где и как захочет. Бедная женщина приняла этот совет, который в ее безвыходном положении пришелся так кстати, с благодарностью, правда не многословной, но более прочувствованной, чем можно было ожидать от особы столь сурового нрава. Лорд Гленварлох объявил затем Марте, что некоторые соображения, связанные с его собственной безопасностью, немедленно призывают его в Гринвич и вследствие этого он не сможет проводить ее до дома Кристи, что при иных обстоятельствах он с удовольствием сделал бы. Вырвав листок из карманной книжки, он написал несколько строк своему бывшему хозяину, где, взывая к его честности и отзывчивости, обрисовал подательницу письма как особу, исключительно нуждающуюся в покровительстве и добром совете, за которые она в состоянии отблагодарить полной мерою. Он просил далее Джона Кристи, своего старого, доброго друга, предоставить ей на непродолжительное время кров, а если это причинит ему какие-либо неудобства, подыскать ей приличное жилище. В заключение Найджел давал Кристи еще одно, несколько более затруднительное поручение — рекомендовать ей честного или, во всяком случае, искусного и почтенного адвоката, который взялся бы вести длянее одно важное судебное дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165
— Ну и балласт, — сказал один лодочник другому, — подумают, что мы везем честного банкрота со всем его припрятанным добром. Постой, постой, тетушка, а ты куда лезешь? Мы и без лишнего живого груза того и гляди зачерпнем.
— Эта особа поедет со мной, — сказал лорд Гленварлох, — она находится под моей защитой.
— Как бы не так, мейстер, — возразил лодочник, — это не входило в условия. Не удваивайте груза, женщина может пройтись пешком. А что до защиты, то ее наружность послужит ей лучшей защитой и доведет от Берика до Лендс-Энда,
— А если, удвоив груз, я удвою плату, ты, надеюсь, не станешь возражать? — спросил Найджел, решив ни в коем случае не оставлять несчастную женщину одну, тем более что у него возник план, который мог теперь расстроиться по милости грубиянов лодочников.
— Нет же, черт побери, я буду возражать, — сказал малый в зеленой плисовой куртке. — Я ни за какие деньги не соглашусь перегружать лодку, я люблю ее, как свою жену, и, может, даже чуть-чуть побольше.
— Нет, это не годится, — прервал его товарищ. — Разве так лодочники поступают? За двойную плату мы повезем ведьму в ступе, коли она прикажет. Отваливай, Джек, хватит зря болтать языком.
Они выбрались на середину реки и, несмотря на тяжелый груз, довольно быстро поплыли вниз по течению. С более легких суденышек, которые обгоняли их или попадались навстречу, их всякий раз осыпали градом задорных насмешек, слывших в те времена образцом остроумия среди лодочников; основной пищей для них служило редкое безобразие мистрис Марты и резкий контраст, какой ее наружность составляла с красивой внешностью молодого и стройного Найджела; от наблюдательности насмешников не ускользнуло и то обстоятельство, что лодка была несколько перегружена. Их то и дело окликали, высказывая при этом предположения, что жена мелочного торговца выехала на прогулку со старшим приказчиком, что бабушка провожает внука в школу, что рослый молодой ирландец везет престарелую деву в Редрифф к доктору Ригмаролу, который всегда согласен окрутить нищих за один тестон и чарку джина. На все эти оскорбительные намеки Зеленая Куртка и его товарищ отвечали в том же духе, и беглый огонь острот поддерживался с обеих сторон с неослабевающей силой.
Лорд Гленварлох тем временем расспрашивал свою безутешную спутницу, где она думает остановиться и будут ли там она и ее богатство в безопасности. Марта с большей откровенностью, чем прежде, призналась, что из-за нрава ее отца осталась без друзей и что с той поры, какой переселился в Уайтфрайерс, дабы ускользнуть от юридической ответственности за свое непомерное корыстолюбие, она вела уединенную жизнь; с тем обществом, какое можно было найти в Эльзасе, она не поддерживала никаких отношений, а их местожительство и скаредность отца исключали возможность всяких других связей. Сейчас ей больше всего хотелось найти приют в порядочном доме, у честных людей, хотя бы самого низкого сословия, пока она не повидает адвоката и не посоветуется с ним о том, каким образом добиться, чтобы убийца ее отца был наказан. Она без колебаний возлагала вину на Колпеппера (более известного под именем Пепперкола), которого знала как человека, способного совершить исподтишка любое злодеяние, но отчаянного труса в тех случаях, когда требовалось истинное мужество. Его и раньше сильно подозревали в двух грабежах, из которых один сопровождался зверским убийством. Он притязал, сказала она, на ее руку, видя в том наиболее легкий и безопасный способ завладеть богатством ее отца; после того как она самым решительным образом отвергла его ухаживание, если можно так назвать его поведение, он иногда ронял такие зловещие намеки о мщении, что она жила в постоянной тревоге за отца и за самое себя, тем более что тогда же было совершено несколько неудачных попыток проникнуть к ним в дом. Из чувства деликатности и из уважения к несчастной женщине Найджел ничего не сообщил ей о случае, подтверждавшем ее подозрения, которые еще раньше приходили в голову и ему самому. Он припомнил, как старый Хилдеброд намекнул прошедшей ночью на то, что некий разговор между ним и Колпеппером ускорил трагическую развязку. Так как речь шла о браке, который Хилдеброд брался устроить между Найджелом и богатой наследницей, то, очевидно, боязнь безвозвратно упустить заманчивую возможность, а также низкая злоба грубияна и мерзавца, обманутого в своих заветных ожиданиях, и толкнули убийцу на кровавое преступление. Сознание, что он сам до какой-то степени ответствен за страшное событие, усилило беспокойство, испытываемое Найджелом по поводу спасенной им девушки, едва не ставшей жертвой злодеев, и заставило принять решение употребить все силы на расследование этого кровавого дела, как только его собственные дела хотя бы отчасти прояснятся. Убедившись, что у его спутницы нет определенных планов, он предложил ей на время поселиться у пристани, близ собора святого Павла, в доме его прежнего хозяина, торговца корабельными товарами Кристи, расхвалил порядочность и честность достойной четы и выразил надежду, что они либо приютят ее сами, либо в крайнем случае дадут ей адрес людей, за которых могут ручаться, а осмотревшись немного, она уже сама устроится где и как захочет. Бедная женщина приняла этот совет, который в ее безвыходном положении пришелся так кстати, с благодарностью, правда не многословной, но более прочувствованной, чем можно было ожидать от особы столь сурового нрава. Лорд Гленварлох объявил затем Марте, что некоторые соображения, связанные с его собственной безопасностью, немедленно призывают его в Гринвич и вследствие этого он не сможет проводить ее до дома Кристи, что при иных обстоятельствах он с удовольствием сделал бы. Вырвав листок из карманной книжки, он написал несколько строк своему бывшему хозяину, где, взывая к его честности и отзывчивости, обрисовал подательницу письма как особу, исключительно нуждающуюся в покровительстве и добром совете, за которые она в состоянии отблагодарить полной мерою. Он просил далее Джона Кристи, своего старого, доброго друга, предоставить ей на непродолжительное время кров, а если это причинит ему какие-либо неудобства, подыскать ей приличное жилище. В заключение Найджел давал Кристи еще одно, несколько более затруднительное поручение — рекомендовать ей честного или, во всяком случае, искусного и почтенного адвоката, который взялся бы вести длянее одно важное судебное дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165