Публикуют их обычно близкие родственники как свидетельство жизни человека и как документ эпохи.
А здесь нет ни родственных уз, ни поручения ушедшего. Свидетельство времени? Да, пожалуй (свидетельство и времени и нравов).
Много лет тому назад, сразу после смерти Нины, ее родители организовали травлю Ю. В. Сделав купюры, касающиеся «другой жизни» дочери, они оставляли самое горькое, написанное в минуты, мне кажется, помрачения. Такие минуты бывают у любого человека, в любой семейной жизни (вспомним дневники супругов Толстых), и то, что можно довериться бумаге, есть, на самом деле, самый надежный способ самоизлечения, или, как писал Ю. В. по другому поводу, «выблевывание того, что мешает жить дальше, отравляя организм».[112]
А ведь Ю. В. в «Другой жизни» сказал, что семейная жизнь – организм, и, как всякий организм, может быть здорова и может быть больна, и, как всякий организм, достигает и времени расцвета и часа смерти.
Дневники Нины мне принес человек, когда-то работавший в редакции толстого журнала. В его журнал, как и во все другие, эти дневники принесли мать и отец покойной Нины с требованием опубликовать. Страницы стали достоянием многих, приближенных к жизни редакции, людей.
Можно представить, что пережил в те времена Ю. В. Недаром он любил повторять слова Бальзака о том, что главное для писателя – это выдержка. Но чернь не должна об этом догадываться.
Прошло много лет. Уже давно нет ни Нины Нелиной, ни ее мужа Юрия Трифонова, в котором она никак не хотела видеть писателя огромного таланта, которого стремилась подогнать под образчик преуспевающего «советского писателя». Он не поддавался. Это и вызывало гнев и раздражение. И еще… видела, как уходит любовь. От отчаяния, от непоправимости ухода делала все новые и новые ошибки. Она любила Ю. В., но своей измученной, искалеченной душой не могла понять, что нельзя заставлять человека быть ДРУГИМ.
Ю. В. никогда не говорил о Нине дурного слова. Однажды сказал ироническое: «Нина думала, что я буду получать премии каждый год». Нина присутствует почти во всех произведениях Трифонова. Это и Ляля в «Долгом прощании», и Рита в «Предварительных итогах», и в чем-то Ольга Васильевна в «Другой жизни». Ю. В. изживал свои тайные раны в творчестве. Мне кажется, что те, что были связаны с Ниной, – изжил. Последнее, очень трезвое «прости» и «прощай» он сказал ей в своей последней книге-исповеди «Опрокинутый дом». Разве не символично, что рассказ, посвященный когда-то Нине, «Воспоминание о Дженцано» превратился в другой под названием «Кошки или зайцы»? То же о Дженцано. И там есть слова: «Разумеется, мало радости узнать, что когда-то тебя изумлявшее и делавшее счастливым оказалось фальшивкой и ерундой». Сердце Нины разорвалось от отчаяния, в предчувствии этих слов.
Так зачем приводить отрывки из ее дневников? Но ведь это подлинное свидетельство его жизни. Свидетельство его выдержки.
Когда-то, незадолго до смерти, он сказал мне: «Почему мы с тобой такие несчастливые?!»
Ответ на этот вопрос есть: «Где капля счастья, там на страже иль преступленье, иль порок». А иногда и то и другое вместе. Нина была красивой, талантливой, неистовой, необузданной, а молодость ее пришлась на времена, когда преступление и порок ломали и калечили не одну ее судьбу, не одну ее неповторимость.
И еще. В этой, а не в какой иной ситуации истоки образа Никифорова во «Времени и месте». Никифоров был писателем, который НЕ ХОТЕЛ знать правду о жизни, им владел страх «узнать», который Ю. В. назвал синдромом Никифорова. Ю. В. тоже не всегда хотел знать правду, отсюда бегства в Туркмению и многолетнее молчание.
1966-й начался хорошо. Ю. В. отнес «Отблеск костра» в издательство «Советский писатель», кое-что добавив из того, что «не прошло» в «Знамени». Верочка Острогорская (редактор) сделала вид, что вставок не заметила.
В июле был чемпионат мира по футболу в Англии, и Ю. В. здорово повезло: журнал «Физкультура и спорт» направил его на чемпионат в качестве собственного корреспондента.
Вот некоторые отрывки из дневника Ю. В.
...
Президент ФИФА С. Роуз призвал футболистов играть корректно. «Дейли экспресс» взывает «Готовьте полицейских к чемпионату мира!»
5 июля
...
ВВС (Би-Би-Си). Английская гадалка об исходе чемпионата: над каждой страной властвуют определенные созвездия. Над СССР, например, созвездие Водолея.
Выиграет Аргентина, так как 30 июля звезды, благоприятствующие этой стране, будут находиться как раз над Буэнос-Айресом.
Народы играют!
По сведениям статистического ежегодника, за десять лет – с 1882 по 1891 год, Германия издержала 37 177 500 колод карт. Каждый взрослый немец тратил на игру в карты 684 часа в год, или, считая рабочий день в 8 часов, 85,5 дня в году.
Не отсюда ли корни фашизма? Выиграть все одним махом, рискнуть, поставить все на карту. Гитлер – безусловно, мировой картежный игрок.
Отсюда, с одурманивающих, отупляющих картежных столов, поднималась угарная идея фашизма – переменить судьбу! Стать властелином судьбы!
Не игрок ли и всякий, кто, на свой страх и риск, решается на шаг, ведущий к мировым последствиям? Находиться на подмостках, на глазах у миллионов – тоже игра. Человек, облепленный, засаленный миллионами жадных взглядов; лицо, лоснящееся от чутких взглядов.
Тренер сборной страны, готовящейся к чемпионату мира – тоже игрок. И какой игрок! Он может выиграть все или же все проиграть. Третьего не дано. Как же хочется ему заглянуть в будущее, угадать, что будет через месяц.
11 июля
...
Перелет Москва – Амстердам – Лондон – Ньюкастль – автобус в Сандерленд. Вылетели в 10.30, прибыли в Сандерленд в 1 ч. 30 ночи по московскому времени.
В Лондоне провели около шести часов. Проезжали Гайд-Парк, Пикадилли.
КОРЕЙСКАЯ ЗАГАДКА?
Корейцы создали атмосферу тайны и неизвестности вокруг своей команды. В Москве на аэродроме они отказались отвечать на вопросы, тренер говорил какую-то чепуху. Отказались разместиться в гостинице, и все 70 человек поселились в посольстве. Поехали в ГДР, там должны были сыграть два матча с немецкими командами. Корейцы вдруг отказались играть. Немцы были в панике: они надеялись этими играми как-то окупить свои расходы на прием и содержание громадной делегации. Затем корейцы сказали, что они ПОКУПАЮТ (выделено Ю. В.) две игры, то есть берут все билеты, но никто не должен присутствовать. Они играли с двумя клубами первой лиги 3:1 и 3:3.
Специальные люди из сопровождения корейской команды следили за тем, чтобы не появилось ни одного человека на трибунах. Немцы взмолились: дайте посмотреть хоть руководству города и представителям советского командования. Корейцы с трудом разрешили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
А здесь нет ни родственных уз, ни поручения ушедшего. Свидетельство времени? Да, пожалуй (свидетельство и времени и нравов).
Много лет тому назад, сразу после смерти Нины, ее родители организовали травлю Ю. В. Сделав купюры, касающиеся «другой жизни» дочери, они оставляли самое горькое, написанное в минуты, мне кажется, помрачения. Такие минуты бывают у любого человека, в любой семейной жизни (вспомним дневники супругов Толстых), и то, что можно довериться бумаге, есть, на самом деле, самый надежный способ самоизлечения, или, как писал Ю. В. по другому поводу, «выблевывание того, что мешает жить дальше, отравляя организм».[112]
А ведь Ю. В. в «Другой жизни» сказал, что семейная жизнь – организм, и, как всякий организм, может быть здорова и может быть больна, и, как всякий организм, достигает и времени расцвета и часа смерти.
Дневники Нины мне принес человек, когда-то работавший в редакции толстого журнала. В его журнал, как и во все другие, эти дневники принесли мать и отец покойной Нины с требованием опубликовать. Страницы стали достоянием многих, приближенных к жизни редакции, людей.
Можно представить, что пережил в те времена Ю. В. Недаром он любил повторять слова Бальзака о том, что главное для писателя – это выдержка. Но чернь не должна об этом догадываться.
Прошло много лет. Уже давно нет ни Нины Нелиной, ни ее мужа Юрия Трифонова, в котором она никак не хотела видеть писателя огромного таланта, которого стремилась подогнать под образчик преуспевающего «советского писателя». Он не поддавался. Это и вызывало гнев и раздражение. И еще… видела, как уходит любовь. От отчаяния, от непоправимости ухода делала все новые и новые ошибки. Она любила Ю. В., но своей измученной, искалеченной душой не могла понять, что нельзя заставлять человека быть ДРУГИМ.
Ю. В. никогда не говорил о Нине дурного слова. Однажды сказал ироническое: «Нина думала, что я буду получать премии каждый год». Нина присутствует почти во всех произведениях Трифонова. Это и Ляля в «Долгом прощании», и Рита в «Предварительных итогах», и в чем-то Ольга Васильевна в «Другой жизни». Ю. В. изживал свои тайные раны в творчестве. Мне кажется, что те, что были связаны с Ниной, – изжил. Последнее, очень трезвое «прости» и «прощай» он сказал ей в своей последней книге-исповеди «Опрокинутый дом». Разве не символично, что рассказ, посвященный когда-то Нине, «Воспоминание о Дженцано» превратился в другой под названием «Кошки или зайцы»? То же о Дженцано. И там есть слова: «Разумеется, мало радости узнать, что когда-то тебя изумлявшее и делавшее счастливым оказалось фальшивкой и ерундой». Сердце Нины разорвалось от отчаяния, в предчувствии этих слов.
Так зачем приводить отрывки из ее дневников? Но ведь это подлинное свидетельство его жизни. Свидетельство его выдержки.
Когда-то, незадолго до смерти, он сказал мне: «Почему мы с тобой такие несчастливые?!»
Ответ на этот вопрос есть: «Где капля счастья, там на страже иль преступленье, иль порок». А иногда и то и другое вместе. Нина была красивой, талантливой, неистовой, необузданной, а молодость ее пришлась на времена, когда преступление и порок ломали и калечили не одну ее судьбу, не одну ее неповторимость.
И еще. В этой, а не в какой иной ситуации истоки образа Никифорова во «Времени и месте». Никифоров был писателем, который НЕ ХОТЕЛ знать правду о жизни, им владел страх «узнать», который Ю. В. назвал синдромом Никифорова. Ю. В. тоже не всегда хотел знать правду, отсюда бегства в Туркмению и многолетнее молчание.
1966-й начался хорошо. Ю. В. отнес «Отблеск костра» в издательство «Советский писатель», кое-что добавив из того, что «не прошло» в «Знамени». Верочка Острогорская (редактор) сделала вид, что вставок не заметила.
В июле был чемпионат мира по футболу в Англии, и Ю. В. здорово повезло: журнал «Физкультура и спорт» направил его на чемпионат в качестве собственного корреспондента.
Вот некоторые отрывки из дневника Ю. В.
...
Президент ФИФА С. Роуз призвал футболистов играть корректно. «Дейли экспресс» взывает «Готовьте полицейских к чемпионату мира!»
5 июля
...
ВВС (Би-Би-Си). Английская гадалка об исходе чемпионата: над каждой страной властвуют определенные созвездия. Над СССР, например, созвездие Водолея.
Выиграет Аргентина, так как 30 июля звезды, благоприятствующие этой стране, будут находиться как раз над Буэнос-Айресом.
Народы играют!
По сведениям статистического ежегодника, за десять лет – с 1882 по 1891 год, Германия издержала 37 177 500 колод карт. Каждый взрослый немец тратил на игру в карты 684 часа в год, или, считая рабочий день в 8 часов, 85,5 дня в году.
Не отсюда ли корни фашизма? Выиграть все одним махом, рискнуть, поставить все на карту. Гитлер – безусловно, мировой картежный игрок.
Отсюда, с одурманивающих, отупляющих картежных столов, поднималась угарная идея фашизма – переменить судьбу! Стать властелином судьбы!
Не игрок ли и всякий, кто, на свой страх и риск, решается на шаг, ведущий к мировым последствиям? Находиться на подмостках, на глазах у миллионов – тоже игра. Человек, облепленный, засаленный миллионами жадных взглядов; лицо, лоснящееся от чутких взглядов.
Тренер сборной страны, готовящейся к чемпионату мира – тоже игрок. И какой игрок! Он может выиграть все или же все проиграть. Третьего не дано. Как же хочется ему заглянуть в будущее, угадать, что будет через месяц.
11 июля
...
Перелет Москва – Амстердам – Лондон – Ньюкастль – автобус в Сандерленд. Вылетели в 10.30, прибыли в Сандерленд в 1 ч. 30 ночи по московскому времени.
В Лондоне провели около шести часов. Проезжали Гайд-Парк, Пикадилли.
КОРЕЙСКАЯ ЗАГАДКА?
Корейцы создали атмосферу тайны и неизвестности вокруг своей команды. В Москве на аэродроме они отказались отвечать на вопросы, тренер говорил какую-то чепуху. Отказались разместиться в гостинице, и все 70 человек поселились в посольстве. Поехали в ГДР, там должны были сыграть два матча с немецкими командами. Корейцы вдруг отказались играть. Немцы были в панике: они надеялись этими играми как-то окупить свои расходы на прием и содержание громадной делегации. Затем корейцы сказали, что они ПОКУПАЮТ (выделено Ю. В.) две игры, то есть берут все билеты, но никто не должен присутствовать. Они играли с двумя клубами первой лиги 3:1 и 3:3.
Специальные люди из сопровождения корейской команды следили за тем, чтобы не появилось ни одного человека на трибунах. Немцы взмолились: дайте посмотреть хоть руководству города и представителям советского командования. Корейцы с трудом разрешили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105