Для того чтобы доказать это, мне придется прибегнуть к материалам, которые обычно хранятся только в моем отделении. Эти материалы...
Командор флота Дермод поднял переднюю конечность и развернул ее ладонью вверх.
– Если это засекреченные материалы, майор, – сказал он, – вы не имеете права разглашать их без разрешения того, о ком идет речь. Если обвиняемый запрещает использование этих материалов...
– Запрещаю, – решительно проговорил Лиорен.
– Следовательно, суду не остается ничего иного, как сделать то же самое, – заключил председатель суда, не обратив ни малейшего внимания на реплику Лиорена. – Безусловно, вы об этом осведомлены?
– Кроме этого, сэр, я также не хуже вас осведомлен о том, – парировал О'Мара, – что дай мы обвиняемому волю, так он вообще бы отказался от какой бы то ни было защиты.
Командор опустил руку и заметил:
– Тем не менее, когда речь идет о засекреченных материалах, подобное право у обвиняемого имеется и с этим правом надо считаться.
– А я готов поспорить с его правом на совершение правового самоубийства, – возразил О'Мара. – В противном случае я бы не стал предлагать свои услуги в защите высокоразвитого, обладающего прекрасным профессиональным уровнем существа, но при этом – непроходимого тупицы. Материалы, о которых идет речь, носят конфиденциальный характер и предназначены для служебного пользования, но они ни в коем случае не засекречены, поскольку ими могли и могут пользоваться любые сотрудники, имеющие соответствующий допуск и желающие получить исчерпывающую психологическую информацию о кандидате на какую-либо должность или соискателе более высокой должности. Хочу без ложной скромности сказать, что именно благодаря составленному в моем отделении психологическому портрету хирурга-капитана Лиорена его и приняли в Корпус Мониторов. Думаю, немалую роль эти материалы сыграли и в его последующей карьере – за последнее время Лиорена трижды повышали в должности. И даже если бы у нас была возможность самым старательным образом проследить за психопрофилем обвиняемого со времени его ухода из госпиталя, нет никакой уверенности, что трагедии на Кромзаге удалось бы избежать. И личность, и мотивации существа, ставшего причиной трагедии, были к тому времени полностью сформированы и устойчивы. Увы, прежде я не видел причин что-либо менять в психопрофиле обвиняемого.
Главный психолог на миг умолк и обвел взглядом аудиторию, после чего вернулся глазами к офицерам во главе с Дермодом. Суфлирующий экран загорелся, но О'Мара только мельком взглянул на быстро бегущие строчки значков и продолжил:
– Перед вами психологический портрет существа, отличающегося беззаветной преданностью своей профессии. Несмотря на то, что во время проведения тестирования в госпитале работали соотечественницы Лиорена, тарланки, он не проявлял к ним не малейшего интереса. Добровольное безбрачие имеет место среди ряда представителей разумных видов, к нему прибегают по различным причинам – личным, философским, религиозным. Подобное поведение редко, даже необычно, но не является психическим отклонением.
В жизни Лиорена не было никаких случаев – происшествий, поведенческих реакций, особенностей мышления, – которые я мог бы счесть аномальными. – О'Мара решительно взглянул на тарланина. – Он ел, спал и работал. В то время как его коллеги в свободное от работы время отдыхали или развлекались, Лиорен учился или приобретал дополнительный опыт в тех областях, которые его особенно интересовали. Когда Лиорен получал повышение, это вызывало крайнее недовольство как среднего медицинского персонала, так и обслуживающего, занятого в той палате, где работал тарланин: Лиорен требовал от своих подчиненных такой же отдачи, как и от себя. Но вот тем пациентам, которые попадали в палату к Лиорену, поистине везло. Правда, редкостная преданность уходу за больными и почти полное отсутствие гибкости ума заставляли задуматься о том, что должности диагноста Лиорену не получить никогда.
Однако Главный Госпиталь Сектора Лиорен покинул не по этой причине, – поспешно добавил О'Мара. – Причина была другая. Лиорена угнетала недисциплинированность ряда сотрудников, их не слишком серьезное отношение к собственным промашкам, безответственность в часы, свободные от дежурства. Лиорен захотел продолжить работу в атмосфере более строгой дисциплины. Все его повышения по службе в рядах Корпуса Мониторов были заслуженны, включая и назначение руководителем операции по спасению населения на Кромзаге, которая в итоге закончилась трагедией.
Главный психолог опустил глаза, но не для того, чтобы посмотреть на монитор, – О'Мара почему-то закрыл глаза. Затем резко и неожиданно открыл их и заговорил снова.
– Перед нами, – сказал он, – психопрофиль существа, у которого не было иного выбора, как только поступить именно так, как оно и поступило. Поэтому действия Лиорена в сложившихся обстоятельствах были верны. Ни о какой беспечности, ни о какой халатности тут не может быть и речи, и следовательно – подчеркиваю, – не может быть и речи о виновности. Только после того, как немногие из оставшихся в живых кромзагарцев пробыли в нашем госпитале под наблюдением в течение двух месяцев, мы сумели выявить вторичные эндокринологические осложнения того заболевания, которое на Кромзаге лечил Лиорен. Так что если в чем Лиорен и провинился, так это в некоторой поспешности да еще в том, что был твердо уверен: медицинского оборудования на его корабле хватит для выполнения поставленной задачи.
Буду краток. Мне остается только просить суд, чтобы наказание соответствовало степени преступления, а не его последствиям – на чем так настаивает подсудимый и на что, безусловно, обратит свое внимание обвинение. Как бы катастрофично и ужасающе ни выглядели последствия деяний хирурга-капитана Лиорена, вина его сама по себе невелика, а именно так к ней следует относиться.
Пока О'Мара говорил, Лиорену все труднее удавалось сдерживать возмущение. Бледные, желто-зеленые кожные покровы тарланина покрылись коричневыми пятнами, оба наружных легких раздулись, и из них вот-вот должны были политься слова протеста – оглушительные, невнятные, способные нанести значительные повреждения органам слуха многих из присутствующих.
– Обвиняемый близок к эмоциональному расстройству, – поспешно проговорил О'Мара. – Я настаиваю на том, чтобы дело против хирурга-капитана Лиорена было прекращено, либо, в том случае если оно прекращено не будет, чтобы приговор не предусматривал тюремного заключения. Идеальным мне представляется вариант решения, согласно которому обвиняемый остался бы здесь, в госпитале, где ему всегда могла бы быть оказана психологическая помощь и где он мог бы по-прежнему радовать наших больных своим вниманием, пока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Командор флота Дермод поднял переднюю конечность и развернул ее ладонью вверх.
– Если это засекреченные материалы, майор, – сказал он, – вы не имеете права разглашать их без разрешения того, о ком идет речь. Если обвиняемый запрещает использование этих материалов...
– Запрещаю, – решительно проговорил Лиорен.
– Следовательно, суду не остается ничего иного, как сделать то же самое, – заключил председатель суда, не обратив ни малейшего внимания на реплику Лиорена. – Безусловно, вы об этом осведомлены?
– Кроме этого, сэр, я также не хуже вас осведомлен о том, – парировал О'Мара, – что дай мы обвиняемому волю, так он вообще бы отказался от какой бы то ни было защиты.
Командор опустил руку и заметил:
– Тем не менее, когда речь идет о засекреченных материалах, подобное право у обвиняемого имеется и с этим правом надо считаться.
– А я готов поспорить с его правом на совершение правового самоубийства, – возразил О'Мара. – В противном случае я бы не стал предлагать свои услуги в защите высокоразвитого, обладающего прекрасным профессиональным уровнем существа, но при этом – непроходимого тупицы. Материалы, о которых идет речь, носят конфиденциальный характер и предназначены для служебного пользования, но они ни в коем случае не засекречены, поскольку ими могли и могут пользоваться любые сотрудники, имеющие соответствующий допуск и желающие получить исчерпывающую психологическую информацию о кандидате на какую-либо должность или соискателе более высокой должности. Хочу без ложной скромности сказать, что именно благодаря составленному в моем отделении психологическому портрету хирурга-капитана Лиорена его и приняли в Корпус Мониторов. Думаю, немалую роль эти материалы сыграли и в его последующей карьере – за последнее время Лиорена трижды повышали в должности. И даже если бы у нас была возможность самым старательным образом проследить за психопрофилем обвиняемого со времени его ухода из госпиталя, нет никакой уверенности, что трагедии на Кромзаге удалось бы избежать. И личность, и мотивации существа, ставшего причиной трагедии, были к тому времени полностью сформированы и устойчивы. Увы, прежде я не видел причин что-либо менять в психопрофиле обвиняемого.
Главный психолог на миг умолк и обвел взглядом аудиторию, после чего вернулся глазами к офицерам во главе с Дермодом. Суфлирующий экран загорелся, но О'Мара только мельком взглянул на быстро бегущие строчки значков и продолжил:
– Перед вами психологический портрет существа, отличающегося беззаветной преданностью своей профессии. Несмотря на то, что во время проведения тестирования в госпитале работали соотечественницы Лиорена, тарланки, он не проявлял к ним не малейшего интереса. Добровольное безбрачие имеет место среди ряда представителей разумных видов, к нему прибегают по различным причинам – личным, философским, религиозным. Подобное поведение редко, даже необычно, но не является психическим отклонением.
В жизни Лиорена не было никаких случаев – происшествий, поведенческих реакций, особенностей мышления, – которые я мог бы счесть аномальными. – О'Мара решительно взглянул на тарланина. – Он ел, спал и работал. В то время как его коллеги в свободное от работы время отдыхали или развлекались, Лиорен учился или приобретал дополнительный опыт в тех областях, которые его особенно интересовали. Когда Лиорен получал повышение, это вызывало крайнее недовольство как среднего медицинского персонала, так и обслуживающего, занятого в той палате, где работал тарланин: Лиорен требовал от своих подчиненных такой же отдачи, как и от себя. Но вот тем пациентам, которые попадали в палату к Лиорену, поистине везло. Правда, редкостная преданность уходу за больными и почти полное отсутствие гибкости ума заставляли задуматься о том, что должности диагноста Лиорену не получить никогда.
Однако Главный Госпиталь Сектора Лиорен покинул не по этой причине, – поспешно добавил О'Мара. – Причина была другая. Лиорена угнетала недисциплинированность ряда сотрудников, их не слишком серьезное отношение к собственным промашкам, безответственность в часы, свободные от дежурства. Лиорен захотел продолжить работу в атмосфере более строгой дисциплины. Все его повышения по службе в рядах Корпуса Мониторов были заслуженны, включая и назначение руководителем операции по спасению населения на Кромзаге, которая в итоге закончилась трагедией.
Главный психолог опустил глаза, но не для того, чтобы посмотреть на монитор, – О'Мара почему-то закрыл глаза. Затем резко и неожиданно открыл их и заговорил снова.
– Перед нами, – сказал он, – психопрофиль существа, у которого не было иного выбора, как только поступить именно так, как оно и поступило. Поэтому действия Лиорена в сложившихся обстоятельствах были верны. Ни о какой беспечности, ни о какой халатности тут не может быть и речи, и следовательно – подчеркиваю, – не может быть и речи о виновности. Только после того, как немногие из оставшихся в живых кромзагарцев пробыли в нашем госпитале под наблюдением в течение двух месяцев, мы сумели выявить вторичные эндокринологические осложнения того заболевания, которое на Кромзаге лечил Лиорен. Так что если в чем Лиорен и провинился, так это в некоторой поспешности да еще в том, что был твердо уверен: медицинского оборудования на его корабле хватит для выполнения поставленной задачи.
Буду краток. Мне остается только просить суд, чтобы наказание соответствовало степени преступления, а не его последствиям – на чем так настаивает подсудимый и на что, безусловно, обратит свое внимание обвинение. Как бы катастрофично и ужасающе ни выглядели последствия деяний хирурга-капитана Лиорена, вина его сама по себе невелика, а именно так к ней следует относиться.
Пока О'Мара говорил, Лиорену все труднее удавалось сдерживать возмущение. Бледные, желто-зеленые кожные покровы тарланина покрылись коричневыми пятнами, оба наружных легких раздулись, и из них вот-вот должны были политься слова протеста – оглушительные, невнятные, способные нанести значительные повреждения органам слуха многих из присутствующих.
– Обвиняемый близок к эмоциональному расстройству, – поспешно проговорил О'Мара. – Я настаиваю на том, чтобы дело против хирурга-капитана Лиорена было прекращено, либо, в том случае если оно прекращено не будет, чтобы приговор не предусматривал тюремного заключения. Идеальным мне представляется вариант решения, согласно которому обвиняемый остался бы здесь, в госпитале, где ему всегда могла бы быть оказана психологическая помощь и где он мог бы по-прежнему радовать наших больных своим вниманием, пока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79