Но Пандион обещал его высвободить,
если тот поклянется богом тьмы Иблисом и богиней Дельты Нуадой. И паук,
даром что был вне себя от жгучей боли, сдержал слово и ни на кого не
набросился. Спустя полчаса он издох в судорогах. Это ли не доказательство,
что пауки тоже могут быть верны клятве?
- Простой паук-боец, может, и да, - согласился Доггинз. - Но неужто ты
веришь, что такими суевериями может связывать себя Повелитель?
- Да. Потому что они не считают это суевериями.
Доггинз пожал плечами.
- Что опять-таки не гарантирует нас от вероломства Повелителя. Боюсь,
мы сможем препираться в том же духе весь день и ни к чему не прийти. А мы
должны как-то определиться. - Он оглядел сидящих вокруг стола. - Какие
будут соображения?
Наступила тишина, которую прервал Найл, обратившись к Симеону.
- Ты упомянул богиню Дельты. Ты имел в виду Великую Дельту?
- Да, ее. Дельта у них - одно из священных мест.
От этой фразы в черепе у Найла легонько кольнуло.
- Ты не знаешь, почему?
Уголком глаза он заметил, как Доггинз нетерпеливо взмахнул рукой -
дескать: ну, что за ерунда! - но никак не отреагировал.
- Возможно, потому что Дельта так изобилует жизнью. Нуада еще зовется
рекой жизни.
Кожа будто бы ощутила на себе ледяные брызги.
- Рекой иди дарительницей?
- Рекой.
Найл обернулся к Доггинзу. Волнение было так велико, что приходилось
сдерживаться, иначе бы в голосе послышалась дрожь.
- Понял, нет? Дельта и есть центр силы. Доггинз сейчас же
насторожился:
- С чего ты взял?
- Помнишь, я как-то говорил, что сила напоминает расходящиеся по воде
круги? Если так, то у кругов должен иметься центр. Этот центр должен
находиться в Дельте. - Он повернулся к Симеону. - Ты там бывал. Тебе
никогда не доводилось чувствовать какой-нибудь подземной силы?
Симеон сосредоточенно нахмурился, затем покачал головой.
- Я ничего не чувствовал. У меня, видно, нет восприимчивости к такого
рода вещам. А вот у моей жены - наоборот. И она постоянно твердила, что в
Дельте чувствуется скрытое подземное биение. - Вопрос Найла, видимо, вызвал
у него замешательство. - Я всегда считал, что это у нее игра воображения.
- Почему? Симеон улыбнулся, припоминая.
- В Дельте для воображения приволье неописуемое. У меня постоянно
напрашивается сравнение с гнилым сыром, кишмя кишащим червяками. И все
время такое чувство, будто за тобой кто-то наблюдает. То восьмилапые крабы
идут по пятам, то вдруг слетаются и начинают докучать гигантские стрекозы.
Даже у меня, случалось, возникало подозрение чьего-то невидимого
присутствия...
- Тогда почему ты не прислушался к тому, что говорила насчет вибрации
твоя жена?
- Я люблю четкие факты, - сказал Симеон задумчиво. - Помнится,
был-таки один странный случай... Как раз на исходе дня мы вошли в Дельту -
ходили за соком ортиса, - и тут разразилась жуткая гроза. Мы даже
испугались - думали, смоет. И вот в самом ее разгаре над головой вдруг
полыхнуло, а гром шарахнул так, что уши заложило, - со мной такое было в
первый раз. И странно: буквально сразу мы оба почувствовали: что-то
произошло. Не могу сказать, что именно; просто стало по-иному, и все.
Ощущение, что за тобой наблюдают, исчезло. А когда, гроза закончилась,
стало заметно, что попадающиеся навстречу насекомые бродят; будто
ошарашенные. Даже растения стали себя вести как-то по-иному. У нас на
глазах стрекоза села прямо на ловушку Венеры. Ну, думаю, тут тебе и крышка.
Растение же стало сводить створки так медленно, что насекомое успело
улизнуть.
- А что, по-твоему, послужило тому причиной? - спросил Доггинз.
- Наверное, что-нибудь, связанное с молнией. Но молния не могла
подействовать на каждое растение и насекомое. Эффект длился несколько
часов, и мы тогда набрали сока ортиса вообще безо всяких сложностей.
Растения даже не пытались нас одурманить, и никто не пытался напасть, даром
что Валда наступила на клешненогого скорпиона. А на завтра все уже было,
как прежде, и опять чувствовалось, что за нами следят.
Манефон кивнул.
- И у меня было то же самое ощущение, когда мы раз причалили к Дельте
набрать воды - что за нами следят. Шею сзади словно покалывало.
- Ты ощутил подземную вибрацию? - поинтересовался Доггинз.
Милон, сосредоточенно насупясь, подумал.
- Видимо, да, хотя прежде я над этим не задумывался.
- А ты кому-нибудь рассказывал о своих ощущениях в Дельте? - спросил
Доггинз у Симеона. Тот в ответ покачал головой. - Почему же?
Симеон пожал плечами.
- Я не придавал этому особого значения. Дельта - странное место, там
что угодно может приключиться.
Доггинз поднял брови повыше.
- А вот я бы сразу придал тому значение. Симеон лишь отмахнулся от
такой неразумной критики.
- Одна из первых заповедей науки: никогда не строй теорию на зыбких
доводах.
- Но сегодня утром, - напомнил Найл, - ты мне сказал, что змейтрава в
Дельте вымахивает гораздо выше. Это разве не довод?
- Довод в пользу чего? Это может быть и из-за почвы, и из-за тепла, и
из-за влаги, и по причине всех трех обстоятельств вместе взятых. Хотя я и
вынужден признать, - добавил он нехотя, - что твоя подземная сила могла бы
объяснить великое множество сбивающих с толку явлений.
- Например, - предложил Найл, - сила, что увеличивает в размерах
растения, могла бы способствовать и росту насекомых.
Симеон покачал головой.
- У насекомых нет корней.
- Почему ты считаешь, - вклинился Доггинз, - что непременно нужны
корни? У грибов-головоногов тоже нет корней.
- У головоногов-то? - судя по глазам, Симеон был сбит с толку.
- Тебе известно, что со смертью пауки превращаются в головоногов? -
спросил лекаря Доггинз.
- Это что еще за сказки? - строгим голосом спросил Симеон.
- Никакие не сказки. Если не веришь, сходи полюбуйся на паучьи трупы -
там, возле карьера.
Симеон задумался.
- Может статься, это просто головоноги сползаются на мертвечину?
- Нет, - убежденно сказал Доггинз. - Пауки действительно превращаются
в грибы. Мы наблюдали нынче днем.
Слушая разговор, Найл сунулся под тунику и вынул медальон.
Покой и облегчение не заставили ждать;
почти болезненное возбуждение внезапно угасло, сменившись полной
собранностью и самообладанием.
Он повернулся к Симеону.
- Неужели ты не догадываешься, что это значит? Ты на днях говорил, не
можешь представить, что пауки когда-то были крохотных размеров. Вот и
ответ. Сила, стимулирующая рост всего живого в Дельте, действовала так же и
на пауков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22