Хотя на лице не угадывалось морщин, а брови могли поспорить цветом с вороновым крылом, длинные волосы его были белыми, как у Белгарата.
— Добро пожаловать, — ласково приветствовал он путешественников звучным голосом. — Меня зовут Вард. Мы давным-давно ждем вашего появления, которое предсказано в Книге Небес. Предсказанию этому уже много веков.
— Теперь понимаете, почему мне сразу не понравились эти люди? — тихонько пробормотал Белгарат. — Терпеть не могу тех, кто утверждает, будто знает все на свете.
— Простите нас, великий Белгарат, — с нежной улыбкой сказал седовласый человек. — Если это вас успокоит, то мы впредь будем тщательно скрывать от вас все, что прочли по звездам.
— У тебя прекрасный слух, Вард, — вынужден был сознаться Белгарат.
— Да, если вам угодно так думать, — смиренно ответил Вард. — К вашему прибытию уже все приготовлено: и ночлег, и пища. Ваше путешествие было долгим и трудным, и уверен, все вы невероятно устали. Если соблаговолите последовать за мной, я провожу вас. А мои слуги позаботятся о ваших лошадях и поклаже.
— Вы очень добры, Вард, — сказала Полгара с палубы.
Безмолвные матросы уже спускали на берег трап. Вард склонился в почтительном поклоне.
— Ваш визит — огромная честь для нас, Полгара. Мы ждем вашего появления с начала третьего века.
От берега в глубь острова вела тропа, узкая и извилистая.
— Боюсь, что вы найдете нашу деревушку сущим захолустьем в сравнении со славными городами Запада, — извиняющимся тоном говорил Вард. — Но мы всегда несколько безразлично относились к тому, что нас окружает.
— Все города и деревни схожи друг с другом, — возразил ему Белгарат, внимательно вглядываясь в свет приближающихся окон.
Деревушка состояла примерно из двух десятков домов, выстроенных из грубого степного известняка и крытых соломой. Казалось, они были разбросаны совершенно хаотично — по крайней мере ничего, хотя бы отдаленно напоминающего улицы.
Однако тут было очень чисто прибрано — никакого мусора и беспорядка, неизбежно царящего в подобных деревнях, а крылечки выглядели так, словно их мыли чуть ли не ежедневно.
Вард проводил их к просторному дому в самом центре деревушки и распахнул перед гостями дверь.
— Дом этот ваш — и будет вашим ровно столько, сколько вы соизволите здесь прогостить. Стол уже накрыт, слуги позаботятся о вас. Если вам понадобится что-то, пошлите за мной. — С этими словами он вновь поклонился и вышел в сгущающиеся сумерки.
Внутреннее убранство, хотя и не отличалось дворцовой пышностью, выглядело все же весьма изысканным. В каждой из комнат — низенький камин, излучавший свет и тепло. Двери сводчатые, а стены чисто выбеленные. Мебель проста, но тщательно сработана, а кровати покрыты теплыми пуховыми одеялами.
В центральной комнате стояли стол и скамьи, а на скатерти расставлены были глиняные миски, накрытые крышками. Вокруг них распространялся аромат, живо напомнивший Гариону о том, что он вот уже несколько дней не ел горячего.
— Странные тут живут люди, — отметила Бархотка, скидывая плащ, — Но в недостатке гостеприимства их уж никак не упрекнешь.
Шелк пожирал глазами накрытый стол.
— Мы же не оскорбим хозяев, позволив кушаньям остыть? Уж не знаю, как вы, а я просто умираю с голоду!
Поданный ужин оказался превосходным. Он не удивлял необыкновенными, экзотическими блюдами, но привычные кушанья были так вкусно приготовлены и приправлены столь ароматными травами, что просто таяли во рту. Особенное восхищение вызвало сочное жареное мясо — Гарион так и не понял, какому животному оно принадлежало, но нашел его необыкновенно вкусным и ароматным.
— Что это за чудное мясо? — спросила Сенедра, подкладывая себе на тарелку еще ломтик.
— Думаю, козлятина, — ответила Полгара.
— Козля-ятина?
— Похоже. А что такое?
— Да ведь я терпеть не могу козлятину!
— Но ты доедаешь уже третий кусок, дорогая, — напомнила королеве Полгара.
Поев, они уютно устроились у камина. Гарион все сильнее ощущал усталость — самое время лечь в постель, но он так разнежился, что ему просто лень было шевельнуться.
— Как считаешь, есть ли хотя бы намек на то, что Зандрамас проходила здесь? — спросил его Шелк.
— Что? О нет. Ничего такого я не заметил.
— Похоже, она избегает населенных мест, — сказал Белгарат. — Не думаю, чтобы она заявилась в такую вот деревню. Возможно, завтра ты поедешь и поищешь ее следы.
— А почему бы ей не направиться прямиком в Рэк-Веркат? — спросил Шелк. — Ведь все корабли сосредоточены именно там, а ей позарез надо в Маллорею, так ведь?
— Возможно у нее иные планы, — возразил старик. — Голова ее очень дорого стоит, и маллорейцы в Рэк-Веркате наверняка не меньше хотят ею завладеть, чем их собратья в Рэк-Хагге. Она тщательно продумала каждый свой шаг, и не думаю, что отважится положиться на судьбу — притом даже в мелочах. Иначе она не сумела бы забраться так далеко.
Сади возвратился в комнату с глиняным кувшинчиком в руках.
— Графиня Лизелль, — с кислой миной обратился он к Бархотке, — не соблаговолите ли возвратить мне мою змейку?
— Ох, прости меня, Сади! — виновато воскликнула она. — Я совсем позабыла о том, что она у меня!
Женщина расстегнула ворот платья и осторожно достала из-за корсажа маленькую зеленую змейку.
Шелк, ахнув, отшатнулся.
— Я вовсе не пыталась стащить ее, — уверяла Бархотка евнуха. — Просто бедная малышка замерзла.
— Разумеется, — согласился Сади, беря у нее змею.
— Я только хотела согреть ее, Сади. Ты ведь не хочешь, чтобы она простудилась и заболела?
— Твоя забота о ней тронула мое сердце. — И Сади удалился в свою спальню со змейкой, лениво обвившей колечком его запястье.
На следующее утро Гарион зашел в конюшню позади дома, оседлал коня и поехал прямо к каменистому берегу, на который мерно накатывались волны туманного моря. Он остановился, оглядел берег и направил коня на северо-восток.
На берегу тут и там виднелись груды ветвей, выбеленных морем и выброшенных прибоем на камни. Взгляд его лениво скользил по охапкам переплетенных сучьев и переломанных палок. То и дело он примечал толстое квадратное бревно — немое свидетельство печальной участи, постигшей какое-то судно. Ему пришло на ум, что судно это могло разбиться о скалы лет сто тому назад и обломки его много лет скитались в море, прежде чем их выбросило волной на эти просоленные камни.
«Все это очень забавно, — раздался в мозгу Гариона невозмутимый голос, — но ты отвлекся».
«Где ты был все это время?» — безмолвно спросил Гарион.
«Почему мы всегда начинаем наши беседы с одного и того же бессмысленного, в сущности, вопроса? Ответ для тебя ровным счетом ничего бы не значил, так зачем же его добиваться? Просто поворачивай и поезжай назад — ты взял неверное направление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
— Добро пожаловать, — ласково приветствовал он путешественников звучным голосом. — Меня зовут Вард. Мы давным-давно ждем вашего появления, которое предсказано в Книге Небес. Предсказанию этому уже много веков.
— Теперь понимаете, почему мне сразу не понравились эти люди? — тихонько пробормотал Белгарат. — Терпеть не могу тех, кто утверждает, будто знает все на свете.
— Простите нас, великий Белгарат, — с нежной улыбкой сказал седовласый человек. — Если это вас успокоит, то мы впредь будем тщательно скрывать от вас все, что прочли по звездам.
— У тебя прекрасный слух, Вард, — вынужден был сознаться Белгарат.
— Да, если вам угодно так думать, — смиренно ответил Вард. — К вашему прибытию уже все приготовлено: и ночлег, и пища. Ваше путешествие было долгим и трудным, и уверен, все вы невероятно устали. Если соблаговолите последовать за мной, я провожу вас. А мои слуги позаботятся о ваших лошадях и поклаже.
— Вы очень добры, Вард, — сказала Полгара с палубы.
Безмолвные матросы уже спускали на берег трап. Вард склонился в почтительном поклоне.
— Ваш визит — огромная честь для нас, Полгара. Мы ждем вашего появления с начала третьего века.
От берега в глубь острова вела тропа, узкая и извилистая.
— Боюсь, что вы найдете нашу деревушку сущим захолустьем в сравнении со славными городами Запада, — извиняющимся тоном говорил Вард. — Но мы всегда несколько безразлично относились к тому, что нас окружает.
— Все города и деревни схожи друг с другом, — возразил ему Белгарат, внимательно вглядываясь в свет приближающихся окон.
Деревушка состояла примерно из двух десятков домов, выстроенных из грубого степного известняка и крытых соломой. Казалось, они были разбросаны совершенно хаотично — по крайней мере ничего, хотя бы отдаленно напоминающего улицы.
Однако тут было очень чисто прибрано — никакого мусора и беспорядка, неизбежно царящего в подобных деревнях, а крылечки выглядели так, словно их мыли чуть ли не ежедневно.
Вард проводил их к просторному дому в самом центре деревушки и распахнул перед гостями дверь.
— Дом этот ваш — и будет вашим ровно столько, сколько вы соизволите здесь прогостить. Стол уже накрыт, слуги позаботятся о вас. Если вам понадобится что-то, пошлите за мной. — С этими словами он вновь поклонился и вышел в сгущающиеся сумерки.
Внутреннее убранство, хотя и не отличалось дворцовой пышностью, выглядело все же весьма изысканным. В каждой из комнат — низенький камин, излучавший свет и тепло. Двери сводчатые, а стены чисто выбеленные. Мебель проста, но тщательно сработана, а кровати покрыты теплыми пуховыми одеялами.
В центральной комнате стояли стол и скамьи, а на скатерти расставлены были глиняные миски, накрытые крышками. Вокруг них распространялся аромат, живо напомнивший Гариону о том, что он вот уже несколько дней не ел горячего.
— Странные тут живут люди, — отметила Бархотка, скидывая плащ, — Но в недостатке гостеприимства их уж никак не упрекнешь.
Шелк пожирал глазами накрытый стол.
— Мы же не оскорбим хозяев, позволив кушаньям остыть? Уж не знаю, как вы, а я просто умираю с голоду!
Поданный ужин оказался превосходным. Он не удивлял необыкновенными, экзотическими блюдами, но привычные кушанья были так вкусно приготовлены и приправлены столь ароматными травами, что просто таяли во рту. Особенное восхищение вызвало сочное жареное мясо — Гарион так и не понял, какому животному оно принадлежало, но нашел его необыкновенно вкусным и ароматным.
— Что это за чудное мясо? — спросила Сенедра, подкладывая себе на тарелку еще ломтик.
— Думаю, козлятина, — ответила Полгара.
— Козля-ятина?
— Похоже. А что такое?
— Да ведь я терпеть не могу козлятину!
— Но ты доедаешь уже третий кусок, дорогая, — напомнила королеве Полгара.
Поев, они уютно устроились у камина. Гарион все сильнее ощущал усталость — самое время лечь в постель, но он так разнежился, что ему просто лень было шевельнуться.
— Как считаешь, есть ли хотя бы намек на то, что Зандрамас проходила здесь? — спросил его Шелк.
— Что? О нет. Ничего такого я не заметил.
— Похоже, она избегает населенных мест, — сказал Белгарат. — Не думаю, чтобы она заявилась в такую вот деревню. Возможно, завтра ты поедешь и поищешь ее следы.
— А почему бы ей не направиться прямиком в Рэк-Веркат? — спросил Шелк. — Ведь все корабли сосредоточены именно там, а ей позарез надо в Маллорею, так ведь?
— Возможно у нее иные планы, — возразил старик. — Голова ее очень дорого стоит, и маллорейцы в Рэк-Веркате наверняка не меньше хотят ею завладеть, чем их собратья в Рэк-Хагге. Она тщательно продумала каждый свой шаг, и не думаю, что отважится положиться на судьбу — притом даже в мелочах. Иначе она не сумела бы забраться так далеко.
Сади возвратился в комнату с глиняным кувшинчиком в руках.
— Графиня Лизелль, — с кислой миной обратился он к Бархотке, — не соблаговолите ли возвратить мне мою змейку?
— Ох, прости меня, Сади! — виновато воскликнула она. — Я совсем позабыла о том, что она у меня!
Женщина расстегнула ворот платья и осторожно достала из-за корсажа маленькую зеленую змейку.
Шелк, ахнув, отшатнулся.
— Я вовсе не пыталась стащить ее, — уверяла Бархотка евнуха. — Просто бедная малышка замерзла.
— Разумеется, — согласился Сади, беря у нее змею.
— Я только хотела согреть ее, Сади. Ты ведь не хочешь, чтобы она простудилась и заболела?
— Твоя забота о ней тронула мое сердце. — И Сади удалился в свою спальню со змейкой, лениво обвившей колечком его запястье.
На следующее утро Гарион зашел в конюшню позади дома, оседлал коня и поехал прямо к каменистому берегу, на который мерно накатывались волны туманного моря. Он остановился, оглядел берег и направил коня на северо-восток.
На берегу тут и там виднелись груды ветвей, выбеленных морем и выброшенных прибоем на камни. Взгляд его лениво скользил по охапкам переплетенных сучьев и переломанных палок. То и дело он примечал толстое квадратное бревно — немое свидетельство печальной участи, постигшей какое-то судно. Ему пришло на ум, что судно это могло разбиться о скалы лет сто тому назад и обломки его много лет скитались в море, прежде чем их выбросило волной на эти просоленные камни.
«Все это очень забавно, — раздался в мозгу Гариона невозмутимый голос, — но ты отвлекся».
«Где ты был все это время?» — безмолвно спросил Гарион.
«Почему мы всегда начинаем наши беседы с одного и того же бессмысленного, в сущности, вопроса? Ответ для тебя ровным счетом ничего бы не значил, так зачем же его добиваться? Просто поворачивай и поезжай назад — ты взял неверное направление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115