— Слава богу…
— Во-вторых, доспехи, копье и другой багаж везут обычно на телеге или, за ее отсутствием, на другой лошади. Даже такой красавец, как твой Голиаф, не выдержит столько груза на своей шее, по крайней мере в течение длительного времени.
— А в-третьих?
— А в-третьих, неси броню во двор, примерять будешь.
Доспехи сидели как влитые. Эльфы вообще гораздо выше ростом среднего человека, правда, как правило, тоньше в кости. Видимо, броня была сделана для самого настоящего гиганта, по местным меркам. Одна радость, на Земле все это весило бы несколько больше. Впрочем, я привык таскать на плечах боевую броню, полный комплект, пожалуй, значительно тяжелее, так что в этом отношении я чувствовал себя почти комфортно. Правда, подвижность была несколько ограничена, но не так сильно, как я ожидал. А вот с обзором дело обстояло куда хуже. Год жизни за шлем из стеклостали.
Пока я осваивался с обновкой, Алия меня инструктировала:
— Поединок ведется турнирными копьями, они тяжелее, чем боевые, и без наконечника. На седле есть упор… не на вашем седле, разумеется, а на специальном, для поединка… в который упирается конец копья. Если упора нет, тогда гораздо сложнее, вас может выбить из седла не только удар противника, но и ваш собственный, хотя есть любители. Так вот, вставляете копье в упор и вперед. Кони разделены барьером, поэтому им-то столкновение не грозит, как не грозит и вам свалиться под коня соперника…
Кое-что я, конечно, знал. Кто же в детстве ни разу не читал книг о рыцарях или, на худой конец, фильмов не видел. Правила здесь были в общем-то такие же, как и у нас когда-то, разве что с поправкой на время развития местной цивилизации.
Все желающие принять участие в турнире должны сообщить об этом заранее. Герольды распределят пары — что, безусловно, логично, поскольку считается неспортивным выставлять зеленого сопляка, каким я в настоящий момент с точки зрения общества являюсь, против мастера. Вот если сопляк пройдет два-три тура, тогда видно будет.
Победить можно было двумя способами. Прежде всего, разумеется, можно было выбить противника из седла, чему тот будет всемерно сопротивляться. Как правило, это заканчивалось членовредительством или по крайней мере многочисленными синяками. Можно было победить и “по очкам”.
На каждую пару давалось три попытки. За удар в щит начислялось одно очко, в корпус — два, в шлем — пять. Вообще, удар в шлем был очень опасен. С одной стороны, он, как правило, не валил соперника на землю, с другой — было слишком легко промахнуться. Три промаха с обеих сторон — и для этой пары турнир заканчивается. Но самое главное, что удар в голову вполне мог сломать сопернику шею… не то чтобы это запрещалось, но, понятно, особой радости тоже ни у кого не вызывало.
Пешие сражения здесь были не в чести. Рыцарь на то и рыцарь, чтобы сражаться на боевом коне, по крайней мере когда речь идет о зрелищах. На войне, понятно, как на войне, все может быть, и закованная в сталь фигура — это вам не обычная пешка.
К таким понятиям, как собственность, здесь относились с должным пиететом, поэтому варианты типа “победитель получает коня и доспехи побежденного” мне не угрожали. Это на турнире. В реальной жизни все могло оказаться иначе, к примеру, победитель вполне мог счесть нужным меня прирезать. Или отправить по миру, забрав все, вплоть до исподнего. Или, скажем, заковать в кандалы и посадить в самый глубокий подвал в своем замке — в общем, все, что угодно, в зависимости от личного сволочизма и степени испорченности наших с ним отношений. Странствующих рыцарей в полном смысле этого слова здесь не было, однако время от времени какой-нибудь хмырь благородного происхождения отправлялся людей посмотреть и себя показать, приставая к каждому встречному и поперечному и откровенно напрашиваясь на неприятности. Кончали такие “любители” по-разному. Либо их привозили домой, укрыв попоной (вариант — оставляли гнить где-нибудь в придорожной канаве, избавив от оружия и наличности), либо они становились известны и почитаемы. Второе — реже.
Имелся и ряд условностей. Так, рыцарь просто не мог вот так взять и напасть на первого встречного. Необходимо было объявить о своем желании подраться и дать противнику возможность к этому подготовиться. Нельзя нападать вдвоем на одного, только по очереди. Нельзя убивать коня противника, по крайней мере намеренно. Нельзя нападать конному на пешего…
В общем, запретов много, но все они довольно логичны и благородны… если бы все выполнялись. На деле же можно было ожидать всего. Нарвешься на романтического идиота — получишь полный комплект, от изысканно вежливого вызова, до благородно протянутой руки, чтобы помочь тебе встать. А встретишься с кем другим — и ради коня, доспехов (что на виду) и кошелька (наличие которого не гарантируется, но подозревается) вас по приказу бла-ародного рыцаря просто пристрелят из арбалета.
Дункан совершенно не имел ничего против того, чтобы одолжить мне конные доспехи, поскольку, во-первых, его об этом просила Алия, которой он в принципе ни в чем отказать не мог как горячо любимой племяннице, во-вторых, потому, что эти доспехи ни в коей мере не были коллекционными, а достались ему по случаю, как часть какого-то старого долга. Щит мне сделали в лучшем виде, хотя на проделывание в нем пары отверстий, чтобы приклепать герб, у оружейника ушло чуть не полдня. Как я понял, тут речь шла не о стали, а о чем-то куда прочнее.
В общем, и материально, и физически, и тем более морально, я был уже вполне готов к предстоящим событиям.
— Благородный барон, сэр Хью дю Ризаль, благородный рыцарь, сэр Мадок де ла Монтань. Первый бой.
Лично я бы поставил на Монтаня. Не знаю почему — может, мне его конь понравился. А потом, у Ризаля был слишком уж мрачный герб, какая-то мерзкого вида черная рожа на багровом поле.
Неэстетично, я бы сказал.
Это был уже третий поединок. Первые два окончились не слишком зрелищно — противники упорно промахивались и были сняты с состязаний. Алия мне объяснила турнирную политику — первыми всегда выходили самые молодые и неопытные, а битва ветеранов отводилась напоследок. Мой номер был девятый, поэтому в настоящее время я спокойно сидел на трибуне и наблюдал за применяемыми дуэлянтами приемами — вдруг что пригодится. Смотреть пока было особо не на что.
Здесь вовсю процветали ставки, причем в наибольшей степени азартными играми грешили дамы. Ставили на все подряд — и на успех первого боя, и на исход поединка в целом, и на выход в полуфинал… Мое выступление почти завершало первый круг — за мной были только две пары ветеранов. Сэр Дункан жизнерадостно сообщил, что поставил на меня десять марок, так что я теперь имел дополнительный стимул к победе — нельзя же подвести столь радушного хозяина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195