Жидкость в бутылках — не просто спиртное. Думаю, там бальзамирующий настой.
Айделфонса оказалось не так-то просто отвлечь от его теории.
— А сейчас я предлагаю обсудить ещё одну истину. Что такое сущность? Тут вы можете обратиться к основной аксиоме магии. Какой маг спросит «почему?»? Он скорее спросит «как?» «Почему?» выставляет его в смешном положении. Каждый ответ на такой вопрос влечёт за собой следующий, и ещё. Выглядит это примерно таким образом:
Вопрос: Почему Риалто носит чёрную шляпу с золотыми кисточками и малиновым пером?
Ответ: Потому что так он кажется себе привлекательнее.
Вопрос: А зачем ему казаться привлекательным?
Ответ: Потому что он хочет вызывать восхищение и зависть коллег.
Вопрос: А зачем ему вызывать их восхищение?
Ответ: Потому что, будучи человеком, он является социальным существом.
Вопрос: А почему человек — существо социальное?
Вот так каждый новый ответ порождает все новые и новые вопросы, доходя до бесконечности. В то время как…
Хуртианкц в нетерпении вскочил на ноги. Подняв высоко над головой бутыль с ликёром, маг бросил её на землю, разбив на множество осколков.
— Твоя пустая болтовня просто невыносима! Она выходит за всякие рамки приличий! — вскричал маг.
— Хорошая точка зрения. Что ты ответишь на это, Айделфонс? — поинтересовался Херард.
— Я склоняюсь к тому, чтобы обвинить Хуртианкца в тупости. Однако сейчас он симулирует глупость, дабы избежать моего гнева, — ответил Айделфонс.
— Полная чепуха! Я ничего не симулирую! — взревел Хуртианкц.
Айделфонс пожал плечами.
— Несмотря на многочисленные недостатки как полемиста и мага, Хуртианкц, по крайней мере, откровенен.
Хуртианкц сдержал ярость и сказал:
— Кто может соперничать с твоей болтливостью? Как маг, я намного превосхожу твои способности вытворять нелепые фокусы. Так же, как Риалто Великолепный затмевает твой образ дряхлого старца.
Настала очередь Айделфонса разъяриться.
— Пари! — маг вскинул вверх руку, и массивные каменные блоки, из которых состояли стены помещения, разлетелись в стороны. Теперь маги стояли на залитой солнечным светом площадке. — Ну и как?
— Тривиально, — ответил Хуртианкц. — Посмотри-ка сюда! — он вытянул перед собой руки, и из растопыренных пальцев пошли разноцветные струйки дыма.
— Ты уподобляешься площадному шарлатану! — заявил Наставник. — Смотри и учись! Я произношу слово «крыша», — слово, сорвавшись с губ мага, некоторое время в виде символа колебалось в воздухе. Затем символ медленно поплыл к крыше одного из сохранившихся строений, завис над ней и исчез. Крыша вдруг засветилась ярким оранжевым светом, и от неё отделилась тысяча символов, которые начали подниматься вверх. Наконец их уже невозможно стало различать, как вдруг из-за облаков раздался голос Айделфонса, подобный грому:
— КРЫША!
Хуртианкц заявил:
— Не велика сложность. А сейчас…
— Тихо! Прекратите свою пьяную ссору. Посмотрите-ка туда! — сказал Мун Философ.
Из строения, над которым зависал символ слова «крыша», вышел человек.
Глава девятая
Мужчина остановился в дверях. Он впечатлял высоким ростом. Длинная седая борода свисала ему на грудь; белые волосы росли из ушей; чёрные глаза странно блестели. На человеке был надет элегантный наряд, совмещавший отделку из бордового, коричневого, чёрного и голубого бархата. Мужчина подошёл ближе к магам, и стало видно, что вокруг его головы в воздухе висит множество сверкающих предметов. Гилгэд, только что вернувшийся с площади, мгновенно издал громкий крик:
— Камни Иона!
Человек с тележкой приблизился. Лицо его выражало лёгкое любопытство. Айделфонс пробормотал:
— Это Морреон! Нет никаких сомнений — его манера двигаться, его фигура — их невозможно не узнать!
Риалто согласился:
— Это Морреон. Но почему он так спокоен, словно каждую неделю чужеземцы устраивают эксперименты с его крышей, а «Ничто» угрожает кому-то другому.
— Должно быть, его сознание затуманилось. Обратите внимание: он не реагирует на наше появление, — заметил Херард.
Морреон медленно шёл в сторону магов. Камни Иона вокруг него переливались различными цветами. Маги собрались возле мраморных ступеней дворца Вермулиана. Сам Вермулиан вышел вперёд и поднял руку в знак приветствия.
— Здравствуй, Морреон! Мы пришли, чтобы освободить тебя из многолетнего заточения на этой мрачной планете! — воскликнул он.
Морреон переводил взгляд тёмных глаз с одного лица на другое, потом издал странный горловой звук, откашлялся, словно пытаясь заставить работать органы, о существовании которых давно забыл.
Настала очередь Айделфонса представиться:
— Морреон, друг мой! Это я, Айделфонс; помнишь ли ты добрые старые деньки в Каммербранде? Ответь же нам!
— Я слышу, — прохрипел Морреон. — Я говорю, но не помню.
Вермулиан указал на мраморные ступени дворца и произнёс
— Присоединяйся к нам, будь любезен, и мы немедленно покинем этот угрюмый мир.
Морреон не сдвинулся с места. Он нахмурился и осмотрел дворец в изумлении.
— Вы поместили свою летающую хижину прямо над тем местом, где я сушу пряжу, — произнёс он.
Айделфонс указал в сторону чёрной стены, которая из-за паров атмосферы казалась зловещей тенью.
— «Ничто» приближается. Оно вот-вот накроет этот мир, и ты вместе с ним перестанешь существовать. По сути, ты умрёшь.
— Мне не совсем понятно, о чем ты говоришь. Простите, но я должен идти. У меня ещё много дел, — произнёс Морреон.
— Небольшой вопрос перед тем, как ты уйдёшь. Где спрятаны камни Иона? — не выдержал Гилгэд.
Морреон смотрел на мага, явно не понимая, о чем речь. Наконец он обратил внимание на камни, которые светились и поблёскивали, тогда как подделки Ксексамеда лишь тускло мерцали. Камни Морреона переливались всеми цветами радуги. Те, что лежали в центре, были бледно-лилового и бледно-зеленого цветов, и явно представляли наибольшую ценность. Некоторые обладали сразу двумя оттенками — розовым и зелёным; дальше располагались красные и карминовые; потом красные и голубые, а у самых краёв тележки лежали камни ярко-голубого цвета.
Маги заметили странную особенность: когда Морреон задумался, те из лиловых камней, что лежали прямо в центре, утратили блеск и стали такими же тусклыми, как подделки Ксексамеда.
Морреон медленно задумчиво кивнул.
— Странно! Я, похоже, очень многое забыл… Я не всегда жил на этой планете. Когда-то все вокруг было совсем другим. Память неохотно отвечает на мои вопросы.
Вермулиан заявил:
— Раньше ты жил на Земле! Мы прибыли сюда, чтобы вернуть тебя домой.
Морреон, улыбаясь, отрицательно покачал головой.
— Я намерен отправиться в очень важное путешествие.
— Действительно ли оно необходимо? У нас не так много времени, и если говорить начистоту, совсем не хотелось бы оказаться во власти «Ничего», — заявил Мун Философ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Айделфонса оказалось не так-то просто отвлечь от его теории.
— А сейчас я предлагаю обсудить ещё одну истину. Что такое сущность? Тут вы можете обратиться к основной аксиоме магии. Какой маг спросит «почему?»? Он скорее спросит «как?» «Почему?» выставляет его в смешном положении. Каждый ответ на такой вопрос влечёт за собой следующий, и ещё. Выглядит это примерно таким образом:
Вопрос: Почему Риалто носит чёрную шляпу с золотыми кисточками и малиновым пером?
Ответ: Потому что так он кажется себе привлекательнее.
Вопрос: А зачем ему казаться привлекательным?
Ответ: Потому что он хочет вызывать восхищение и зависть коллег.
Вопрос: А зачем ему вызывать их восхищение?
Ответ: Потому что, будучи человеком, он является социальным существом.
Вопрос: А почему человек — существо социальное?
Вот так каждый новый ответ порождает все новые и новые вопросы, доходя до бесконечности. В то время как…
Хуртианкц в нетерпении вскочил на ноги. Подняв высоко над головой бутыль с ликёром, маг бросил её на землю, разбив на множество осколков.
— Твоя пустая болтовня просто невыносима! Она выходит за всякие рамки приличий! — вскричал маг.
— Хорошая точка зрения. Что ты ответишь на это, Айделфонс? — поинтересовался Херард.
— Я склоняюсь к тому, чтобы обвинить Хуртианкца в тупости. Однако сейчас он симулирует глупость, дабы избежать моего гнева, — ответил Айделфонс.
— Полная чепуха! Я ничего не симулирую! — взревел Хуртианкц.
Айделфонс пожал плечами.
— Несмотря на многочисленные недостатки как полемиста и мага, Хуртианкц, по крайней мере, откровенен.
Хуртианкц сдержал ярость и сказал:
— Кто может соперничать с твоей болтливостью? Как маг, я намного превосхожу твои способности вытворять нелепые фокусы. Так же, как Риалто Великолепный затмевает твой образ дряхлого старца.
Настала очередь Айделфонса разъяриться.
— Пари! — маг вскинул вверх руку, и массивные каменные блоки, из которых состояли стены помещения, разлетелись в стороны. Теперь маги стояли на залитой солнечным светом площадке. — Ну и как?
— Тривиально, — ответил Хуртианкц. — Посмотри-ка сюда! — он вытянул перед собой руки, и из растопыренных пальцев пошли разноцветные струйки дыма.
— Ты уподобляешься площадному шарлатану! — заявил Наставник. — Смотри и учись! Я произношу слово «крыша», — слово, сорвавшись с губ мага, некоторое время в виде символа колебалось в воздухе. Затем символ медленно поплыл к крыше одного из сохранившихся строений, завис над ней и исчез. Крыша вдруг засветилась ярким оранжевым светом, и от неё отделилась тысяча символов, которые начали подниматься вверх. Наконец их уже невозможно стало различать, как вдруг из-за облаков раздался голос Айделфонса, подобный грому:
— КРЫША!
Хуртианкц заявил:
— Не велика сложность. А сейчас…
— Тихо! Прекратите свою пьяную ссору. Посмотрите-ка туда! — сказал Мун Философ.
Из строения, над которым зависал символ слова «крыша», вышел человек.
Глава девятая
Мужчина остановился в дверях. Он впечатлял высоким ростом. Длинная седая борода свисала ему на грудь; белые волосы росли из ушей; чёрные глаза странно блестели. На человеке был надет элегантный наряд, совмещавший отделку из бордового, коричневого, чёрного и голубого бархата. Мужчина подошёл ближе к магам, и стало видно, что вокруг его головы в воздухе висит множество сверкающих предметов. Гилгэд, только что вернувшийся с площади, мгновенно издал громкий крик:
— Камни Иона!
Человек с тележкой приблизился. Лицо его выражало лёгкое любопытство. Айделфонс пробормотал:
— Это Морреон! Нет никаких сомнений — его манера двигаться, его фигура — их невозможно не узнать!
Риалто согласился:
— Это Морреон. Но почему он так спокоен, словно каждую неделю чужеземцы устраивают эксперименты с его крышей, а «Ничто» угрожает кому-то другому.
— Должно быть, его сознание затуманилось. Обратите внимание: он не реагирует на наше появление, — заметил Херард.
Морреон медленно шёл в сторону магов. Камни Иона вокруг него переливались различными цветами. Маги собрались возле мраморных ступеней дворца Вермулиана. Сам Вермулиан вышел вперёд и поднял руку в знак приветствия.
— Здравствуй, Морреон! Мы пришли, чтобы освободить тебя из многолетнего заточения на этой мрачной планете! — воскликнул он.
Морреон переводил взгляд тёмных глаз с одного лица на другое, потом издал странный горловой звук, откашлялся, словно пытаясь заставить работать органы, о существовании которых давно забыл.
Настала очередь Айделфонса представиться:
— Морреон, друг мой! Это я, Айделфонс; помнишь ли ты добрые старые деньки в Каммербранде? Ответь же нам!
— Я слышу, — прохрипел Морреон. — Я говорю, но не помню.
Вермулиан указал на мраморные ступени дворца и произнёс
— Присоединяйся к нам, будь любезен, и мы немедленно покинем этот угрюмый мир.
Морреон не сдвинулся с места. Он нахмурился и осмотрел дворец в изумлении.
— Вы поместили свою летающую хижину прямо над тем местом, где я сушу пряжу, — произнёс он.
Айделфонс указал в сторону чёрной стены, которая из-за паров атмосферы казалась зловещей тенью.
— «Ничто» приближается. Оно вот-вот накроет этот мир, и ты вместе с ним перестанешь существовать. По сути, ты умрёшь.
— Мне не совсем понятно, о чем ты говоришь. Простите, но я должен идти. У меня ещё много дел, — произнёс Морреон.
— Небольшой вопрос перед тем, как ты уйдёшь. Где спрятаны камни Иона? — не выдержал Гилгэд.
Морреон смотрел на мага, явно не понимая, о чем речь. Наконец он обратил внимание на камни, которые светились и поблёскивали, тогда как подделки Ксексамеда лишь тускло мерцали. Камни Морреона переливались всеми цветами радуги. Те, что лежали в центре, были бледно-лилового и бледно-зеленого цветов, и явно представляли наибольшую ценность. Некоторые обладали сразу двумя оттенками — розовым и зелёным; дальше располагались красные и карминовые; потом красные и голубые, а у самых краёв тележки лежали камни ярко-голубого цвета.
Маги заметили странную особенность: когда Морреон задумался, те из лиловых камней, что лежали прямо в центре, утратили блеск и стали такими же тусклыми, как подделки Ксексамеда.
Морреон медленно задумчиво кивнул.
— Странно! Я, похоже, очень многое забыл… Я не всегда жил на этой планете. Когда-то все вокруг было совсем другим. Память неохотно отвечает на мои вопросы.
Вермулиан заявил:
— Раньше ты жил на Земле! Мы прибыли сюда, чтобы вернуть тебя домой.
Морреон, улыбаясь, отрицательно покачал головой.
— Я намерен отправиться в очень важное путешествие.
— Действительно ли оно необходимо? У нас не так много времени, и если говорить начистоту, совсем не хотелось бы оказаться во власти «Ничего», — заявил Мун Философ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55