Наконец она тихо напомнила:
— Вы посылали за мной, Вэйн. Вы хотели видеть меня?
— Да, — сказал он, — пойдемте со мной, я хочу вам кое-что показать.
Он открыл дверь и остановился, пропуская ее. В недоумении она повиновалась. Когда они вышли в коридор, она вопросительно посмотрела на него.
— Сюда, — сказал он и повел ее не в сторону холла, но тем же путем, каким они накануне шли в часовню.
Кэролайн вдруг подумала, что он ведет ее именно в часовню, ей пришла в голову безумная мысль, что он хочет взять назад клятву, данную вчера пред алтарем. Но они прошли мимо часовни и дальше по коридору, становившемуся все уже и темнее.
Так они шли, пока не оказались перед массивной дверью на огромных железных петлях, обшитой железными гвоздями. Дверь была заперта, но лорд Брекон достал из кармана ключ. Он повернул ключ в замке и, когда они прошли, снова запер за собой дверь.
Ступени вели вниз, в холл, из которого шла наверх винтовая лестница. Кэролайн огляделась и поняла, что находится в одной из башен. Бросался в глаза тяжеловесный нормандский стиль, узкие щели бойниц, едва пропускающие свет.
— Простите, но мне придется пройти первым, — сказал лорд Брекон. Они миновали еще один холл и прошли еще один коридор, в конце которого находилась еще одна запертая дверь. Помещение было сырое и холодное и, насколько Кэролайн могла судить, необитаемое. Но когда лорд Брекон открыл следующую дверь, она остановилась в удивлении.
Они оказались в холле, точь-в-точь таком же, какой только что проходили, но меблированном. На каменном полу лежали коврики, дубовые комоды стояли по стенам, а в огромном камине горел огонь. Вновь лорд Брекон опередил ее и стал подниматься по лестнице.
Навстречу ему поспешно вышел седой старик в старой ливрее, которая то ли была ему велика, то ли сам он ссохся с годами.
— Милорд, я-то думал, кто бы это мог быть! — воскликнул он.
— Все в порядке, Миггс, — сказал лорд Брекон. — Я знаю дорогу.
— Я надеюсь, ваша светлость в добром здравии. — Старик явно желал поговорить.
— Ничего, — отвечал лорд Брекон. — А как миссис Миггс?
— Плохо, милорд, плохо. Она будет рад а узнать, что ваша светлость справлялись о ней. Это все ее грудь, милорд. Никак не избавится от кашля, хотя и удивляться нечему, эти нижние комнаты ужас какие сырые из-за воды во рву. Я не раз говорил вашей светлости, в один прекрасный день нас здесь зальет.
— Да, да, говорили, — нетерпеливо отозвался лорд Брекон, поднимаясь по лестнице и оставив старика ворчать себе под нос.
Лестница была узкая и крутая. На ступенях лежал ковер, но Кэролайн заметила, что, как и в другой башне, они были из грубого неотесанного камня. Завершалась лестница узенькой площадкой, куда выходила одна-единственная дверь.
Лорд Брекон постучал, и его пригласили войти.
Он открыл дверь. Первые мгновения Кэролайн не замечала ничего, кроме солнца. Его лучи вливались через два больших окна башни, выходивших на юг. Когда глаза ее вновь привыкли к свету, после темноты коридоров и лестниц, она увидела у камина, огороженного решеткой, миловидную пожилую женщину в чепце и переднике с оборками. Она сделала реверанс лорду Брекону.
— Добрый день, ваша светлость. Вот уж, правда, неожиданное удовольствие.
— Как поживаете, няня? — спросил лорд Брекон, затем, оглянувшись, словно он искал кого-то, добавил:
— И как Кэсси?
— Сегодня не очень хорошо, — сказала няня тихо и, повысив голос, позвала:
— Идите же сюда, мисс Кэсси, милочка, не бойтесь, к вам гости.
Она смотрела на подоконник, и Кэролайн, проследив за ее взглядом, увидела, что за тяжелыми занавесями окна кто-то притаился.
Занавеси шевельнулись, и прятавшийся медленно появился перед ними. Кэролайн с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть; только ее происхождение и воспитание позволили ей сохранить самообладание и подавить чуть не вырвавшийся у нее вопль ужаса.
Создание, появившееся из-за занавесей, было самым чудовищным, какое она когда-либо видела: ростом не больше ребенка, с огромной головой, с которой на безобразные уши свисали прямые волосы. Короткие ноги этого существа были тонкими и сухими, как прутья, а на тонких, как паучьи лапы, руках висели толстые белые ладони с тупыми обрубками пальцев. На лице выделялись отвислые губы огромного рта и поблескивали маленькие глазки.
Впечатление было тем более ужасающим, что существо было опрятно и даже нарядно одето. Белое муслиновое платье, отделанное розовыми лентами, выглядело чудовищно на уродливом теле, а розовый бант на голове показался бы смехотворным, не будь обстоятельства столь прискорбными.
Девочка — если ее можно было назвать девочкой — проковыляла через комнату. Ее длинные руки с растопыренными пальцами висели по бокам.
— Здравствуй, Кэсси, — сказал ей лорд Брекон. — Ты меня помнишь?
Кэсси уставилась на него и проныла тонким голосом:
— Кэсси хочет птичку.
— Хватит, мисс Кэсси, — строго сказала няня. — Сколько раз вам говорить, нельзя. Очень нехорошо!
— Кэсси хочет раздавить птичку, — повторил ребенок. — Раздавить до крови, чтобы кровь лилась. Кэсси хочет, чтобы теплая кровь капала по ее пальчикам, кап, кап, кап!
— Очень нехорошо! — сказала няня. — Пойди найди свою куколку, детка, и забудь про птичку. Ну же, делай, что тебе говорят.
Кэсси послушно повернулась к шкафу в дальнем конце комнаты. Дверцы были открыты, и Кэролайн увидела, что он был полон самых разнообразных игрушек. Кэсси вытащила оттуда за юбку куклу и теперь держала ее вниз головой.
— Кэсси хочет птичку, — с ожесточением твердила она потихоньку. — Кэсси хочет видеть кровь, кап… кап…
Она глядела на няню с выражением такой хитрой злобы в крошечных глазках, что Кэролайн снова едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. Слюна струйкой бежала из ее открытого рта по толстому подбородку, а ноющий голос требовательно повторял:
— Кэсси хочет птичку.
— Бесполезно, милорд, — сказала няня. — На нее сегодня нашло. Всю прошлую ночь она была тихонькая, а сегодня утром птица прилетела на подоконник, вот она и завелась. Как известно вашей светлости, она спокойна, пока не увидит что-нибудь живое. Но как только увидит, так начинается.
— Да, я знаю, — мрачно сказал лорд Брекон. — У вас есть лекарство, если она начнет буйствовать?
— О да, милорд. Пока я не хочу ей давать, если уж только совсем плохо станет. Иногда она бывает такая хорошая. Это птица ее сегодня так расстроила.
Няня смотрела на Кэсси, и в ее взгляде Кэролайн увидела подлинную ласку.
Вдруг Кэсси бросила куклу и, шаркая, направилась к Кэролайн. Пальцы ее были скрючены, словно она хотела в нее вцепиться.
— Где моя птичка? Отдай мне птичку, отдай!
Кэролайн инстинктивно отшатнулась, но няня уже стояла между ними.
— Пошли, мисс Кэсси, — сказала она спокойно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
— Вы посылали за мной, Вэйн. Вы хотели видеть меня?
— Да, — сказал он, — пойдемте со мной, я хочу вам кое-что показать.
Он открыл дверь и остановился, пропуская ее. В недоумении она повиновалась. Когда они вышли в коридор, она вопросительно посмотрела на него.
— Сюда, — сказал он и повел ее не в сторону холла, но тем же путем, каким они накануне шли в часовню.
Кэролайн вдруг подумала, что он ведет ее именно в часовню, ей пришла в голову безумная мысль, что он хочет взять назад клятву, данную вчера пред алтарем. Но они прошли мимо часовни и дальше по коридору, становившемуся все уже и темнее.
Так они шли, пока не оказались перед массивной дверью на огромных железных петлях, обшитой железными гвоздями. Дверь была заперта, но лорд Брекон достал из кармана ключ. Он повернул ключ в замке и, когда они прошли, снова запер за собой дверь.
Ступени вели вниз, в холл, из которого шла наверх винтовая лестница. Кэролайн огляделась и поняла, что находится в одной из башен. Бросался в глаза тяжеловесный нормандский стиль, узкие щели бойниц, едва пропускающие свет.
— Простите, но мне придется пройти первым, — сказал лорд Брекон. Они миновали еще один холл и прошли еще один коридор, в конце которого находилась еще одна запертая дверь. Помещение было сырое и холодное и, насколько Кэролайн могла судить, необитаемое. Но когда лорд Брекон открыл следующую дверь, она остановилась в удивлении.
Они оказались в холле, точь-в-точь таком же, какой только что проходили, но меблированном. На каменном полу лежали коврики, дубовые комоды стояли по стенам, а в огромном камине горел огонь. Вновь лорд Брекон опередил ее и стал подниматься по лестнице.
Навстречу ему поспешно вышел седой старик в старой ливрее, которая то ли была ему велика, то ли сам он ссохся с годами.
— Милорд, я-то думал, кто бы это мог быть! — воскликнул он.
— Все в порядке, Миггс, — сказал лорд Брекон. — Я знаю дорогу.
— Я надеюсь, ваша светлость в добром здравии. — Старик явно желал поговорить.
— Ничего, — отвечал лорд Брекон. — А как миссис Миггс?
— Плохо, милорд, плохо. Она будет рад а узнать, что ваша светлость справлялись о ней. Это все ее грудь, милорд. Никак не избавится от кашля, хотя и удивляться нечему, эти нижние комнаты ужас какие сырые из-за воды во рву. Я не раз говорил вашей светлости, в один прекрасный день нас здесь зальет.
— Да, да, говорили, — нетерпеливо отозвался лорд Брекон, поднимаясь по лестнице и оставив старика ворчать себе под нос.
Лестница была узкая и крутая. На ступенях лежал ковер, но Кэролайн заметила, что, как и в другой башне, они были из грубого неотесанного камня. Завершалась лестница узенькой площадкой, куда выходила одна-единственная дверь.
Лорд Брекон постучал, и его пригласили войти.
Он открыл дверь. Первые мгновения Кэролайн не замечала ничего, кроме солнца. Его лучи вливались через два больших окна башни, выходивших на юг. Когда глаза ее вновь привыкли к свету, после темноты коридоров и лестниц, она увидела у камина, огороженного решеткой, миловидную пожилую женщину в чепце и переднике с оборками. Она сделала реверанс лорду Брекону.
— Добрый день, ваша светлость. Вот уж, правда, неожиданное удовольствие.
— Как поживаете, няня? — спросил лорд Брекон, затем, оглянувшись, словно он искал кого-то, добавил:
— И как Кэсси?
— Сегодня не очень хорошо, — сказала няня тихо и, повысив голос, позвала:
— Идите же сюда, мисс Кэсси, милочка, не бойтесь, к вам гости.
Она смотрела на подоконник, и Кэролайн, проследив за ее взглядом, увидела, что за тяжелыми занавесями окна кто-то притаился.
Занавеси шевельнулись, и прятавшийся медленно появился перед ними. Кэролайн с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть; только ее происхождение и воспитание позволили ей сохранить самообладание и подавить чуть не вырвавшийся у нее вопль ужаса.
Создание, появившееся из-за занавесей, было самым чудовищным, какое она когда-либо видела: ростом не больше ребенка, с огромной головой, с которой на безобразные уши свисали прямые волосы. Короткие ноги этого существа были тонкими и сухими, как прутья, а на тонких, как паучьи лапы, руках висели толстые белые ладони с тупыми обрубками пальцев. На лице выделялись отвислые губы огромного рта и поблескивали маленькие глазки.
Впечатление было тем более ужасающим, что существо было опрятно и даже нарядно одето. Белое муслиновое платье, отделанное розовыми лентами, выглядело чудовищно на уродливом теле, а розовый бант на голове показался бы смехотворным, не будь обстоятельства столь прискорбными.
Девочка — если ее можно было назвать девочкой — проковыляла через комнату. Ее длинные руки с растопыренными пальцами висели по бокам.
— Здравствуй, Кэсси, — сказал ей лорд Брекон. — Ты меня помнишь?
Кэсси уставилась на него и проныла тонким голосом:
— Кэсси хочет птичку.
— Хватит, мисс Кэсси, — строго сказала няня. — Сколько раз вам говорить, нельзя. Очень нехорошо!
— Кэсси хочет раздавить птичку, — повторил ребенок. — Раздавить до крови, чтобы кровь лилась. Кэсси хочет, чтобы теплая кровь капала по ее пальчикам, кап, кап, кап!
— Очень нехорошо! — сказала няня. — Пойди найди свою куколку, детка, и забудь про птичку. Ну же, делай, что тебе говорят.
Кэсси послушно повернулась к шкафу в дальнем конце комнаты. Дверцы были открыты, и Кэролайн увидела, что он был полон самых разнообразных игрушек. Кэсси вытащила оттуда за юбку куклу и теперь держала ее вниз головой.
— Кэсси хочет птичку, — с ожесточением твердила она потихоньку. — Кэсси хочет видеть кровь, кап… кап…
Она глядела на няню с выражением такой хитрой злобы в крошечных глазках, что Кэролайн снова едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. Слюна струйкой бежала из ее открытого рта по толстому подбородку, а ноющий голос требовательно повторял:
— Кэсси хочет птичку.
— Бесполезно, милорд, — сказала няня. — На нее сегодня нашло. Всю прошлую ночь она была тихонькая, а сегодня утром птица прилетела на подоконник, вот она и завелась. Как известно вашей светлости, она спокойна, пока не увидит что-нибудь живое. Но как только увидит, так начинается.
— Да, я знаю, — мрачно сказал лорд Брекон. — У вас есть лекарство, если она начнет буйствовать?
— О да, милорд. Пока я не хочу ей давать, если уж только совсем плохо станет. Иногда она бывает такая хорошая. Это птица ее сегодня так расстроила.
Няня смотрела на Кэсси, и в ее взгляде Кэролайн увидела подлинную ласку.
Вдруг Кэсси бросила куклу и, шаркая, направилась к Кэролайн. Пальцы ее были скрючены, словно она хотела в нее вцепиться.
— Где моя птичка? Отдай мне птичку, отдай!
Кэролайн инстинктивно отшатнулась, но няня уже стояла между ними.
— Пошли, мисс Кэсси, — сказала она спокойно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81