Но, как я уже объясняла, нам некуда больше податься, кроме того, я считала, что дети должны находиться в доме их предков.
- Это спорный вопрос! - жестко возразила герцогиня. - Поэтому у меня есть предложение, которое, я думаю, может решить как вашу, так и мою проблемы.
И вновь - тягостное безмолвие.
Тогда Пепита, словно выполняя порученную ей миссию вдохновить герцогиню на дальнейший разговор, обронила:
- Я… я слушаю.
- Я поняла из того, что вы сказали, - взговорила герцогиня, - будто у вас нет денег и дети остались без единого пенни, что, впрочем, не удивляет меня! И я думала, как можно поступить в этой ситуации.
Пепита хотела сказать, что теперь положение изменилось, их дед заботится о них, но герцогиня продолжала:
- Поэтому я предлагаю вам тысячу фунтов, мисс Линфорд, если вы уберете отсюда детей - чтобы они исчезли, как исчез их отец, оказавшись вне досягаемости моего мужа и меня.
Пепита была столь поражена, что могла лишь в изумлении глядеть на свою визави, не в силах поверить в услышанное.
- Тысяча фунтов - большие деньги, - заметила герцогиня, - и я уверена, вам этот план должен показаться очень выгодным. Я также намерена откладывать на ваше имя по пятьсот фунтов ежегодно в любом банке по вашему усмотрению - при условии, что наша договоренность останется тайной для моего мужа и всех остальных членов семейства Мак-Нэирнов.
Она говорила медленно и отчетливо, как будто продумала каждое свое слово заранее.
Только когда она умолкла и Пепита поняла, что от нее ждут ответа, она с неимоверным усилием промолвила:
- Мне кажется совершенно… невероятным, что ваша светлость может считать такой… ошеломляющий план возможным… даже если бы я согласилась… принять деньги, которые вы мне предлагаете.
- Это очень даже возможно! - возразила герцогиня. - Я найду судно, которое увезет вас ночью, и полагаю, что вы либо вернетесь в Англию, откуда прибыли, либо, если предпочтете, отправитесь на Шетлендские острова , где найти вас будет почти нереально.
- И вы полагаете, это будет подходящее место для воспитания будущего герцога Стратнэирнского? - спросила Пепита.
Она ощутила теперь, как в ней закипает гнев и первоначальный шок от предложения герцогини уступает место негодованию.
Как мог родиться в ее уме этот омерзительный план?
- Герцог изгнал своего сына Алистера за его непокорность и предательскую женитьбу на англичанке без его позволения, - напомнила герцогиня.
Немного помолчав, она продолжала:
- Он умер, уже не являясь членом клана. Он был отверженным, изгнанником! И его дети должны расплачиваться за его грехи и занимать то положение, какое он занимал при жизни.
- Вы, конечно, можете думать так, ваша светлость, но теперь, когда герцог увидел, что Рори похож на своего отца и на него самого, и убедился, что он истинный Мак-Нэирн, я не поверю ни на мгновение, будто после исчезновения мальчика герцог не предпримет тщательные его поиски.
- Мой муж поступит так, как я хочу, властно заявила герцогиня, - а я решила, что, если у меня будет сын, он станет следующим герцогом Стратнэирнским!
В ее голосе звучал неприкрытый вызов, и было очевидно, что вся суть проблемы заключается именно в этих ее признаниях.
- Я могу понять чувства вашей светлости, - спокойно сказала Пепита. - Но тем не менее ни при каких обстоятельствах не смогу согласиться, чтобы моего племянника лишили его родственных прав.
Она тяжко вздохнула.
- Более того, так же, как моя сестра, если б она была жива, я буду бороться за его право занять место, принадлежащее ему по рождению.
Теперь ее голос звучал не менее вызывающе и решительно.
Две женщины смотрели в упор друг на друга, и у Пепиты непроизвольно возникла мысль, что если бы они были мужчинами, то, между ними, наверное, состоялась бы дуэль.
Но она действительно сражается в этот момент, используя в качестве оружия все свои нервы и провидческие способности.
А ее интуиция подсказывала ей, что герцогиня - весьма грозный враг, готовый употребить все имеющиеся у нее средства для достижения своей цели.
Дальнейшие слова были излишни, и они продолжали внутреннюю молчаливую борьбу друг с другом, стараясь подавить своей волей противную сторону, пока герцогиня не подала голос, прозвучавший в тишине комнаты как скрежет.
- Ну что ж, хорошо, мисс Линфорд, но я считаю это глупостью и упрямством, а потому, что бы ни случилось в будущем, вина будет лежать полностью на вас!
- Я могу лишь надеяться, ваша светлость, - ответила Пепита, - вы не забудете, что Рори еще ребенок, а дети чрезвычайно уязвимы и тонко чувствуют отношение к ним со стороны взрослых.
- Достаточно, мисс Линфорд! - одернула ее герцогиня.
- Поскольку вы отказались от моего предложения, остается лишь уповать на то, что у вас найдется достаточно денег, чтобы содержать себя, когда вы уедете отсюда.
Злобно и с расстановкой она продолжала:
- Его светлость уже решил, что Рори необходим воспитатель, и я в настоящий момент ищу шотландскую гувернантку, которая занялась бы обоими. Так что ваши услуги скоро окажутся излишними!
С этими словами герцогиня поднялась со стула и медленно, с напускным достоинством покинула комнату.
На какое-то время Пепита утратила способность двигаться и даже мыслить.
Ей все еще трудно было поверить, что герцогиня действительно пыталась подкупить ее, чтобы отделаться от детей.
Да, она была права, чувствуя, что ненависть герцогини возрастает с каждым днем: она уже готова на все, даже самое чудовищное, лишь бы не видеть их.
Пепита слишком ясно представляла, какой унылой была бы их жизнь на Шетлендских островах, холодных, мрачных и практически безлюдных.
Но даже и в Англии им пришлось бы не намного лучше: у нее не было дома, и ей предстояло бы взять на себя бремя ответственности за будущее детей.
«Она сумасшедшая, если думает, что ее план удался бы! - негодовала Пепита. - Даже если б мы исчезли, герцог не остался бы к этому безучастным и принялся за поиски Рори».
И тем не менее она не могла быть абсолютно уверенной ни в чем.
В конце концов, каким бы невозможным это ни казалось, - герцог полностью исключил своего сына Алистера из своей жизни, как будто он вовсе не существовал.
И он никогда, - насколько ей было известно, - не предпринимал ни малейшей попытки узнать, жив Алистер или умер, с того самого момента, когда тот женился на ее сестре.
«Как могут они все быть столь бесчувственными и жестокими?»- недоумевала она.
От этих мыслей ей стало страшно.
Хоть она и уверяла себя, что преувеличивает угрозу и опасность для детей, она не могла отделаться от тревожного предчувствия.
Чего еще можно ожидать от герцогини?
Допустимо ли, что герцогиня, женщина, будущая мать способна нанести Рори какой-либо вред?
Но когда речь идет о судьбе детей, нельзя сбрасывать со счетов любую вероятность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
- Это спорный вопрос! - жестко возразила герцогиня. - Поэтому у меня есть предложение, которое, я думаю, может решить как вашу, так и мою проблемы.
И вновь - тягостное безмолвие.
Тогда Пепита, словно выполняя порученную ей миссию вдохновить герцогиню на дальнейший разговор, обронила:
- Я… я слушаю.
- Я поняла из того, что вы сказали, - взговорила герцогиня, - будто у вас нет денег и дети остались без единого пенни, что, впрочем, не удивляет меня! И я думала, как можно поступить в этой ситуации.
Пепита хотела сказать, что теперь положение изменилось, их дед заботится о них, но герцогиня продолжала:
- Поэтому я предлагаю вам тысячу фунтов, мисс Линфорд, если вы уберете отсюда детей - чтобы они исчезли, как исчез их отец, оказавшись вне досягаемости моего мужа и меня.
Пепита была столь поражена, что могла лишь в изумлении глядеть на свою визави, не в силах поверить в услышанное.
- Тысяча фунтов - большие деньги, - заметила герцогиня, - и я уверена, вам этот план должен показаться очень выгодным. Я также намерена откладывать на ваше имя по пятьсот фунтов ежегодно в любом банке по вашему усмотрению - при условии, что наша договоренность останется тайной для моего мужа и всех остальных членов семейства Мак-Нэирнов.
Она говорила медленно и отчетливо, как будто продумала каждое свое слово заранее.
Только когда она умолкла и Пепита поняла, что от нее ждут ответа, она с неимоверным усилием промолвила:
- Мне кажется совершенно… невероятным, что ваша светлость может считать такой… ошеломляющий план возможным… даже если бы я согласилась… принять деньги, которые вы мне предлагаете.
- Это очень даже возможно! - возразила герцогиня. - Я найду судно, которое увезет вас ночью, и полагаю, что вы либо вернетесь в Англию, откуда прибыли, либо, если предпочтете, отправитесь на Шетлендские острова , где найти вас будет почти нереально.
- И вы полагаете, это будет подходящее место для воспитания будущего герцога Стратнэирнского? - спросила Пепита.
Она ощутила теперь, как в ней закипает гнев и первоначальный шок от предложения герцогини уступает место негодованию.
Как мог родиться в ее уме этот омерзительный план?
- Герцог изгнал своего сына Алистера за его непокорность и предательскую женитьбу на англичанке без его позволения, - напомнила герцогиня.
Немного помолчав, она продолжала:
- Он умер, уже не являясь членом клана. Он был отверженным, изгнанником! И его дети должны расплачиваться за его грехи и занимать то положение, какое он занимал при жизни.
- Вы, конечно, можете думать так, ваша светлость, но теперь, когда герцог увидел, что Рори похож на своего отца и на него самого, и убедился, что он истинный Мак-Нэирн, я не поверю ни на мгновение, будто после исчезновения мальчика герцог не предпримет тщательные его поиски.
- Мой муж поступит так, как я хочу, властно заявила герцогиня, - а я решила, что, если у меня будет сын, он станет следующим герцогом Стратнэирнским!
В ее голосе звучал неприкрытый вызов, и было очевидно, что вся суть проблемы заключается именно в этих ее признаниях.
- Я могу понять чувства вашей светлости, - спокойно сказала Пепита. - Но тем не менее ни при каких обстоятельствах не смогу согласиться, чтобы моего племянника лишили его родственных прав.
Она тяжко вздохнула.
- Более того, так же, как моя сестра, если б она была жива, я буду бороться за его право занять место, принадлежащее ему по рождению.
Теперь ее голос звучал не менее вызывающе и решительно.
Две женщины смотрели в упор друг на друга, и у Пепиты непроизвольно возникла мысль, что если бы они были мужчинами, то, между ними, наверное, состоялась бы дуэль.
Но она действительно сражается в этот момент, используя в качестве оружия все свои нервы и провидческие способности.
А ее интуиция подсказывала ей, что герцогиня - весьма грозный враг, готовый употребить все имеющиеся у нее средства для достижения своей цели.
Дальнейшие слова были излишни, и они продолжали внутреннюю молчаливую борьбу друг с другом, стараясь подавить своей волей противную сторону, пока герцогиня не подала голос, прозвучавший в тишине комнаты как скрежет.
- Ну что ж, хорошо, мисс Линфорд, но я считаю это глупостью и упрямством, а потому, что бы ни случилось в будущем, вина будет лежать полностью на вас!
- Я могу лишь надеяться, ваша светлость, - ответила Пепита, - вы не забудете, что Рори еще ребенок, а дети чрезвычайно уязвимы и тонко чувствуют отношение к ним со стороны взрослых.
- Достаточно, мисс Линфорд! - одернула ее герцогиня.
- Поскольку вы отказались от моего предложения, остается лишь уповать на то, что у вас найдется достаточно денег, чтобы содержать себя, когда вы уедете отсюда.
Злобно и с расстановкой она продолжала:
- Его светлость уже решил, что Рори необходим воспитатель, и я в настоящий момент ищу шотландскую гувернантку, которая занялась бы обоими. Так что ваши услуги скоро окажутся излишними!
С этими словами герцогиня поднялась со стула и медленно, с напускным достоинством покинула комнату.
На какое-то время Пепита утратила способность двигаться и даже мыслить.
Ей все еще трудно было поверить, что герцогиня действительно пыталась подкупить ее, чтобы отделаться от детей.
Да, она была права, чувствуя, что ненависть герцогини возрастает с каждым днем: она уже готова на все, даже самое чудовищное, лишь бы не видеть их.
Пепита слишком ясно представляла, какой унылой была бы их жизнь на Шетлендских островах, холодных, мрачных и практически безлюдных.
Но даже и в Англии им пришлось бы не намного лучше: у нее не было дома, и ей предстояло бы взять на себя бремя ответственности за будущее детей.
«Она сумасшедшая, если думает, что ее план удался бы! - негодовала Пепита. - Даже если б мы исчезли, герцог не остался бы к этому безучастным и принялся за поиски Рори».
И тем не менее она не могла быть абсолютно уверенной ни в чем.
В конце концов, каким бы невозможным это ни казалось, - герцог полностью исключил своего сына Алистера из своей жизни, как будто он вовсе не существовал.
И он никогда, - насколько ей было известно, - не предпринимал ни малейшей попытки узнать, жив Алистер или умер, с того самого момента, когда тот женился на ее сестре.
«Как могут они все быть столь бесчувственными и жестокими?»- недоумевала она.
От этих мыслей ей стало страшно.
Хоть она и уверяла себя, что преувеличивает угрозу и опасность для детей, она не могла отделаться от тревожного предчувствия.
Чего еще можно ожидать от герцогини?
Допустимо ли, что герцогиня, женщина, будущая мать способна нанести Рори какой-либо вред?
Но когда речь идет о судьбе детей, нельзя сбрасывать со счетов любую вероятность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34