Он подумал, что не многие из знакомых ему женщин были бы так захвачены этими давно забытыми руинами.
Они вступили в амфитеатр и пошли по галереям, где когда-то сидели римские поселенцы, глядя, как люди сражаются с разъяренными хищниками; Сабра унеслась в прошлое.
Она ничего не говорила, но маркиз почувствовал, что девушка унеслась от него в мир, который был для нее так же реален, как тот, в котором она жила.
Читая ее мысли, он понял, что Сабра видит ряды, заполненные возбужденными, кричащими зрителями.
А когда они остановились в центре амфитеатра и посмотрели вниз, на арену, девушка задрожала.
Как наяву Сабра увидела мужчин и женщин, разрываемых на части львами и тиграми.
Она почувствовала запах теплой крови, который пьянил безумствующую толпу зрителей.
Маркиз понятия не имел, откуда он знает, что видит и чувствует Сабра, но на минуту смог увидеть все ее глазами и понял, как это потрясло и испугало ее.
Она не могла бежать от этого зрелища и была вынуждена, точно как те древние римляне, смотреть на этот ужас, происходящий им на потеху.
Девушка пришла без шляпы, и в последних лучах заката ее волосы сияли на фоне голого камня, будто удерживая в себе солнечный свет.
У маркиза мелькнула мысль, что в прошлой жизни Сабра вполне могла бы быть знаменитой царицей Кахеной, которая командовала победоносной армией.
Благодаря ее дипломатии несколько берберских племен забыли взаимную вражду и последовали за ней.
Царица подняла их на восстание против Карфагена и выиграла сражение. Эль-Дьем стал ее штаб-квартирой и был превращен в крепость.
Царица Кахена славилась своей красотой, а благодаря ряду успешных походов становилась все более и более могущественной, всегда возвращаясь в Эль-Дьем с победой.
Но в 705 году мусульмане под командованием полководца Хассана поклялись поставить царицу на колени.
Удача изменила ей, она терпела поражение за поражением, но по-прежнему удерживала Эль-Дьем.
Когда ее войска больше не могли держаться, они умоляли царицу бежать, но Кахена не согласилась.
Когда все погибло, чтобы избежать плена, она вонзила себе в грудь свой меч.
Полководец Хассан отрубил мертвой царице голову и в знак верности послал ее в корзине, усыпанной драгоценностями, халифу Багдада.
Эта вычитанная в книгах история вихрем пронеслась в голове маркиза.
Он подумал, что, если бы Сабра оказалась на месте царицы, она сражалась бы доблестно и никогда бы не сдалась.
И когда маркиз стоял, глядя на девушку, Сабра вдруг сняла свои ужасные очки, и он увидел, что по ее щекам текут слезы.
Непроизвольно, ни о чем не думая, маркиз обнял ее, и девушка уткнулась лицом в его плечо.
- Как… ужасно! Как жестоко! - прошептала она едва слышно, но маркиз различил в ее голосе ужас.
- Бедные… люди! Как они могут… бороться со зверями?
Сабра дрожала, и маркиз понял, что девушка чувствует себя так, будто ее саму разрывают на куски на этой арене.
- Все кончилось, - нежно сказал он, - все кончилось давным-давно. А я думал о том, что в предыдущей жизни вы могли быть царицей Кахеной.
Сабра слушала и дрожала уже не так сильно, когда прошептала:
- Она… стояла до конца… и не… сдалась.
- Не сдалась, - мягко подтвердил маркиз, - она была очень храброй.
- Я буду… думать о ней… а не об… этих несчастных гладиаторах, которых разорвали… на куски и… съели.
Слова отрывисто слетали с ее губ.
- Думайте о себе как о царице Кахене, - посоветовал маркиз. - Я уверен, вы очень похожи на нее, ведь она тоже была красавицей.
Его слова были так неожиданны, что Сабра удивленно подняла голову и посмотрела на маркиза.
Девушка была несказанно прекрасна, освещенная последними лучами заходящего солнца.
Ее длинные ресницы и щеки были мокры от слез. Ее глаза, как он и думал, оказались зелеными с золотыми крапинками.
И глядя на ее дрожащие губы, маркиз забыл обо всем, кроме того, что она - женщина и он держит ее в своих объятиях.
Его губы как-то сами собой прильнули к ее губам.
И целуя ее в этом необычном, населенном призраками амфитеатре, маркиз ощутил вдруг странную уверенность, что это предопределено им с самого начала времен.
У Сабры было точно такое же чувство, и оно так переплелось с ее фантазией, с тем, что она только что видела, что девушка сама уже не понимала, кто она: заходящаяся в крике жертва, пожираемая львами и тиграми, или сама царица Кахена.
В этот момент она твердо знала одно: маркиз подчиняет ее себе и его губы пробуждают в ней неведомые прежде ощущения.
В каком-то смысле эти ощущения были частью ее грез и того счастья, которое девушка всегда мечтала найти.
И когда маркиз крепче прижал ее к себе и его губы, поначалу нежные, стали более требовательными, Сабре почудилось, что он забирает себе ее сердце и душу.
В девушке словно вспыхнул свет, хлынувший сквозь нее живым потоком.
Этот свет был частью маркиза.
И внутри этого света горело пламя огня, и свет этот был так совершенен, так божественен, что Сабра поняла: это то, чего она всегда искала.
Маркиз слегка отстранился от Сабры, чтобы посмотреть на нее, заранее зная, что увидит невероятное сияние в ее глазах.
Сабра преобразилась и казалась теперь не человеком, а божеством.
Потом он снова целовал ее; целовал неистово, требовательно, будто хотел покорить ее и навеки сделать своей пленницей.
Но Сабра не боялась. Ведь чувства, которые он вызвал в ней, были так совершенны, так возвышенны, а разве не этого она просила в своих молитвах?
Девушке казалось, будто маркиз снял звезды с неба и вложил их в ее грудь, а затем поднял ее вверх к ним.
Его поцелуи дарили ей такое упоение и одновременно в своей страсти такую почти физическую боль, что Сабра задрожала, прильнув к нему, и маркиз знал, что это не от страха.
Он целовал ее, пока не опустилась темнота. Но понимая, какой опасности они подвергаются на этой галерее с зияющими нишами и кое-где провалившимся полом, на котором легко упасть, маркиз взял Сабру за руку и медленно повел ее назад тем же путем, каким они пришли.
У выхода девушка остановилась, чтобы оглянуться, и в этот момент поняла, что их отношения изменились.
А маркиз, вернувшись к реальности, уже не знал, разумно ли было то, что случилось, или неразумно.
Он вывел Сабру от амфитеатра на ухабистую дорогу, где свет из домов местных жителей указал им дорогу к лагерю.
И тут понял, что, почти не сознавая этого, несет очки девушки.
Сабра сняла их, и маркиз подумал, что, возможно, это очень символично.
Но он побоялся признаться себе в том, что это означает.
Глава 5
Маркиз лежал в темноте палатки, думая о Сабре. Он испытал необычное возбуждение, целуя ее, но стоило ли это делать?
Маркиз совершенно не хотел связываться с женщиной, пока он в экспедиции.
Ему как-то не приходило в голову, пока они не оказались в амфитеатре, что Сабра, в сущности, очень привлекательна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29