– Наверное, мне пора уйти и больше не докучать вам.
– Нет-нет, останьтесь. – Мэдлин вытерла нос и отложила платок. – Поговорим о более приятных вещах. Какое платье мне надеть на праздник леди Ариан? У меня есть шелковое темно-зеленое, которое я надевала на помолвку Алвина. Правда, у него немного спущены плечи. Этот фасон подойдет?
– Замечательно! – сказала Хелен. – Вы будет чудесно выглядеть в темно-зеленом.
Разговор перешел к светским темам, и Мэдлин немного успокоилась. Хелен говорила лишь о том, как пройдет праздник падчерицы, и огорчение Мэдлин понемногу улеглось. Она сегодня сама себя не узнавала. Она никогда не была слезливой, особенно с тех пор, как потеряла Меррика. Ей было не о чем плакать. Так почему слезы вернулись теперь?
Все дело в разговорах Хелен о повторном браке. Они неожиданно перепугали Мэдлин. Но она ответила на вопрос абсолютно честно. Она не может снова выйти замуж. Никогда не сможет. Два дня она как безумная, рылась в бумагах отца, но того, что она искала, там не было. Кузен Джералд прислал ей восемь ящиков с документами, календарями и письмами. Три были набиты личными бумагами, содержимое пяти касалось работы отца в правительстве. Мэдлин тщательно пересмотрела все, что лежало в меньших ящиках. Но в бумагах не было и намека на ее брак, приданое, выплаченную Меррику сумму или аннуляцию. Ничего. Даже ее имя упоминалось крайне редко.
Никакого следа не осталось от ее замужества. Горькая правда, на которую Мэдлин закрывала глаза всю сознательную жизнь, снова жестоко напомнила о себе. Отец едва замечал существование дочери, она была безликой пешкой в его игре.
Хелен кашлянула, возвращая Мэдлин к реальности.
– Если вы будете в темно-зеленом, я надену пурпурное. Вы белокурая, а у меня волосы цвета воронова крыла. Мы составим прекрасную пару, правда?
– Правда, – выдавила улыбку Мэдлин. – С удовольствием жду этого вечера. Не хотите еще бисквитов, Хелен?
Глава 12
Не зная броду, не суйся в воду
Фиппс в последний раз расправил лацканы на сюртуке хозяина.
– Вот так! – удовлетворенно сказал он^ – Вы прекрасно выглядите, сэр!
Глядя в трюмо, Меррик изучал свое отражение и не видел ничего, кроме шрама. Тонкой бледной змеей он полз по скуле, спускался на шею и прятался за накрахмаленным белым воротничком сорочки. Черный вечерний костюм особенно подчеркивал его.
– Ну и дурак я, что согласился! Как ты считаешь, Фиппс?
– Дураки богатыми не бывают, – пробормотал Фиппс, расправляя хозяину узел галстука.
– Тоже мне повод! – ворчал Меррик. – День рождения какой-то девчонки, которая еще учиться не закончила!
– Да, нудное дело, – согласился Фиппс. – Но не забывайте, кто ее отец. Там наверняка появятся несколько банкиров. Кроме того, это неофициальный прием.
– Черт возьми, нету меня привычки к таким мероприятиям, официальные они или нет. – Меррик провел пальцем по шее, ослабляя тугой воротник. – Но когда человек, глядя тебе в глаза, просит приехать, трудно найти отговорку.
Фиппс, наклонившись, прошелся фланелью по вечерним туфлям Меррика.
– Но ведь они довольно приятная семья, сэр?
– Приятнее и быть не может, – фыркнул Меррик. – Прямо-таки радость и сладость. Можно подумать, что лорд и леди Трейхерн никогда дурного слова друг другу не сказали.
Фиппс, склонив голову набок, любовался плодами рук своих.
– Может быть, и не сказали, – согласился он. – В идеале все браки должны быть такими. А с другой стороны, зачем вообще жениться?
Меррик саркастически хмыкнул.
– Твоя наивность поражает, старина. Эти люди женятся из династических соображений.
– Некоторые – да. – Фиппс проверил серебряный портсигар и положил его в карман Меррику. – Но, насколько я слышал, лорд Трейхерн к ним не относится.
Меррик от удивления округлил глаза. Трейхерн производил впечатление человека чрезвычайно практичного.
– Брак по любви?
– Да, именно так.
– Откуда ты это знаешь? – не скрывал скепсиса Меррик.
– Из сплетен слуг, – едва заметно улыбнулся Фиппс. – Это самый надежный источник информации. Экономка Трейхернов, миссис Тринкл, приходится сводной сестрой миссис Барни, матери нашей Агнес.
– Агнес?
– Агнес Барни, которая работает у нас на кухне, сэр.
– Ах да, такая худенькая и шустрая, – припомнил Меррик.
– Да, она прекрасно работает, – заметил Фиппс. – Так вот, Агнес говорила, что ее тетя Тринкл уверяет, что у лорда и леди Трейхерн скандальное прошлое.
– Прошлое? – усмехнулся Меррик.
– Дело касается юношеской любви, – внес ясность Фиппс. – Его возлюбленная была бедной француженкой со скромным положением в обществе. Поэтому семья графа разлучила их. Девушку отправили в Швейцарию гувернанткой. Граф женился на деньгах, но этот союз не принес безоблачного счастья. Говорят, жена была… – Фиппс вдруг закашлялся. – Словом, ее верность была сомнительной, сэр, если вы понимаете, что я имею в виду.
– Да, имею слабое представление.
Фиппс натянуто улыбнулся.
– Во всяком случае, она умерла, и Трейхерн в конце концов женился на своей первой любви.
– Фиппс, давай лучше вернемся к его женитьбе на деньгах.
– Ну и циничный вы человек, сэр! – поднял бровь Фиппс.
– Красивые сказки о романтической любви очень милы, Фиппс, – сказал Меррик, снова потянув за воротник. – Но кто-то должен платить мяснику. Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда. И женщины прекрасно это понимают. Вероятно, леди Трейхерн была достаточно умна, чтобы дождаться своего часа.
– Наверное, сэр, – вздохнул Фиппс, изображая смирение, и вручил хозяину кошелек и карманные часы. – Можно подавать карету?
– Хороший ход. Это единственный способ победить в нашем споре, Фиппс, – улыбнулся Меррик. – Что ж, отправляй меня в ад, который зовется светским обществом.
Когда Меррик подъехал к дому Трейхернов, вдоль Мортимер-стрит растянулась процессия из восьми карет. Нечего сказать! Семья и близкие друзья! Все это похоже на небольшое столпотворение. С нарастающим чувством досады Меррик повернулся к окну, подыскивая уважительный повод уехать. К сожалению, небеса не разверзлись, и земля не задрожала. Конечно, выход всегда есть. Можно вытащить пистолет и от досады застрелиться, как бедняга Чатли. Настроение Меррика портилось с каждой минутой.
Вереница карет пришла в движение, и к входной двери подкатил очередной экипаж. Этого еще не хватало! В воздухе мелькнули пышные юбки, открывая точеные лодыжки, но подол темно-зеленого платья тут же опустился. Кажется, пора вытаскивать пистолет.
Меррик внутренним чутьем узнал карету. И щиколотки. Она мало изменилась. Леди Бессетт подала руку лакею Трейхерна с грацией оперной дивы. Ее светлые волосы, уложенные в элегантную, но не по моде свободную прическу, сияли в солнечных лучах как живое пламя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
– Нет-нет, останьтесь. – Мэдлин вытерла нос и отложила платок. – Поговорим о более приятных вещах. Какое платье мне надеть на праздник леди Ариан? У меня есть шелковое темно-зеленое, которое я надевала на помолвку Алвина. Правда, у него немного спущены плечи. Этот фасон подойдет?
– Замечательно! – сказала Хелен. – Вы будет чудесно выглядеть в темно-зеленом.
Разговор перешел к светским темам, и Мэдлин немного успокоилась. Хелен говорила лишь о том, как пройдет праздник падчерицы, и огорчение Мэдлин понемногу улеглось. Она сегодня сама себя не узнавала. Она никогда не была слезливой, особенно с тех пор, как потеряла Меррика. Ей было не о чем плакать. Так почему слезы вернулись теперь?
Все дело в разговорах Хелен о повторном браке. Они неожиданно перепугали Мэдлин. Но она ответила на вопрос абсолютно честно. Она не может снова выйти замуж. Никогда не сможет. Два дня она как безумная, рылась в бумагах отца, но того, что она искала, там не было. Кузен Джералд прислал ей восемь ящиков с документами, календарями и письмами. Три были набиты личными бумагами, содержимое пяти касалось работы отца в правительстве. Мэдлин тщательно пересмотрела все, что лежало в меньших ящиках. Но в бумагах не было и намека на ее брак, приданое, выплаченную Меррику сумму или аннуляцию. Ничего. Даже ее имя упоминалось крайне редко.
Никакого следа не осталось от ее замужества. Горькая правда, на которую Мэдлин закрывала глаза всю сознательную жизнь, снова жестоко напомнила о себе. Отец едва замечал существование дочери, она была безликой пешкой в его игре.
Хелен кашлянула, возвращая Мэдлин к реальности.
– Если вы будете в темно-зеленом, я надену пурпурное. Вы белокурая, а у меня волосы цвета воронова крыла. Мы составим прекрасную пару, правда?
– Правда, – выдавила улыбку Мэдлин. – С удовольствием жду этого вечера. Не хотите еще бисквитов, Хелен?
Глава 12
Не зная броду, не суйся в воду
Фиппс в последний раз расправил лацканы на сюртуке хозяина.
– Вот так! – удовлетворенно сказал он^ – Вы прекрасно выглядите, сэр!
Глядя в трюмо, Меррик изучал свое отражение и не видел ничего, кроме шрама. Тонкой бледной змеей он полз по скуле, спускался на шею и прятался за накрахмаленным белым воротничком сорочки. Черный вечерний костюм особенно подчеркивал его.
– Ну и дурак я, что согласился! Как ты считаешь, Фиппс?
– Дураки богатыми не бывают, – пробормотал Фиппс, расправляя хозяину узел галстука.
– Тоже мне повод! – ворчал Меррик. – День рождения какой-то девчонки, которая еще учиться не закончила!
– Да, нудное дело, – согласился Фиппс. – Но не забывайте, кто ее отец. Там наверняка появятся несколько банкиров. Кроме того, это неофициальный прием.
– Черт возьми, нету меня привычки к таким мероприятиям, официальные они или нет. – Меррик провел пальцем по шее, ослабляя тугой воротник. – Но когда человек, глядя тебе в глаза, просит приехать, трудно найти отговорку.
Фиппс, наклонившись, прошелся фланелью по вечерним туфлям Меррика.
– Но ведь они довольно приятная семья, сэр?
– Приятнее и быть не может, – фыркнул Меррик. – Прямо-таки радость и сладость. Можно подумать, что лорд и леди Трейхерн никогда дурного слова друг другу не сказали.
Фиппс, склонив голову набок, любовался плодами рук своих.
– Может быть, и не сказали, – согласился он. – В идеале все браки должны быть такими. А с другой стороны, зачем вообще жениться?
Меррик саркастически хмыкнул.
– Твоя наивность поражает, старина. Эти люди женятся из династических соображений.
– Некоторые – да. – Фиппс проверил серебряный портсигар и положил его в карман Меррику. – Но, насколько я слышал, лорд Трейхерн к ним не относится.
Меррик от удивления округлил глаза. Трейхерн производил впечатление человека чрезвычайно практичного.
– Брак по любви?
– Да, именно так.
– Откуда ты это знаешь? – не скрывал скепсиса Меррик.
– Из сплетен слуг, – едва заметно улыбнулся Фиппс. – Это самый надежный источник информации. Экономка Трейхернов, миссис Тринкл, приходится сводной сестрой миссис Барни, матери нашей Агнес.
– Агнес?
– Агнес Барни, которая работает у нас на кухне, сэр.
– Ах да, такая худенькая и шустрая, – припомнил Меррик.
– Да, она прекрасно работает, – заметил Фиппс. – Так вот, Агнес говорила, что ее тетя Тринкл уверяет, что у лорда и леди Трейхерн скандальное прошлое.
– Прошлое? – усмехнулся Меррик.
– Дело касается юношеской любви, – внес ясность Фиппс. – Его возлюбленная была бедной француженкой со скромным положением в обществе. Поэтому семья графа разлучила их. Девушку отправили в Швейцарию гувернанткой. Граф женился на деньгах, но этот союз не принес безоблачного счастья. Говорят, жена была… – Фиппс вдруг закашлялся. – Словом, ее верность была сомнительной, сэр, если вы понимаете, что я имею в виду.
– Да, имею слабое представление.
Фиппс натянуто улыбнулся.
– Во всяком случае, она умерла, и Трейхерн в конце концов женился на своей первой любви.
– Фиппс, давай лучше вернемся к его женитьбе на деньгах.
– Ну и циничный вы человек, сэр! – поднял бровь Фиппс.
– Красивые сказки о романтической любви очень милы, Фиппс, – сказал Меррик, снова потянув за воротник. – Но кто-то должен платить мяснику. Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда. И женщины прекрасно это понимают. Вероятно, леди Трейхерн была достаточно умна, чтобы дождаться своего часа.
– Наверное, сэр, – вздохнул Фиппс, изображая смирение, и вручил хозяину кошелек и карманные часы. – Можно подавать карету?
– Хороший ход. Это единственный способ победить в нашем споре, Фиппс, – улыбнулся Меррик. – Что ж, отправляй меня в ад, который зовется светским обществом.
Когда Меррик подъехал к дому Трейхернов, вдоль Мортимер-стрит растянулась процессия из восьми карет. Нечего сказать! Семья и близкие друзья! Все это похоже на небольшое столпотворение. С нарастающим чувством досады Меррик повернулся к окну, подыскивая уважительный повод уехать. К сожалению, небеса не разверзлись, и земля не задрожала. Конечно, выход всегда есть. Можно вытащить пистолет и от досады застрелиться, как бедняга Чатли. Настроение Меррика портилось с каждой минутой.
Вереница карет пришла в движение, и к входной двери подкатил очередной экипаж. Этого еще не хватало! В воздухе мелькнули пышные юбки, открывая точеные лодыжки, но подол темно-зеленого платья тут же опустился. Кажется, пора вытаскивать пистолет.
Меррик внутренним чутьем узнал карету. И щиколотки. Она мало изменилась. Леди Бессетт подала руку лакею Трейхерна с грацией оперной дивы. Ее светлые волосы, уложенные в элегантную, но не по моде свободную прическу, сияли в солнечных лучах как живое пламя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76