— Скико, там, в “Гамильтон”! Кто подставил меня в тот раз?
Его глаза потускнели, утратив свой былой лихорадочный блеск. Теперь взгляд его был устремлен не прямо на меня, а куда-то поверх моей головы. Похоже, долго он не протянет. Мозги отказываются соображать, сердце бьется все медленней.
— Дилли, — сказал он в конце концов. — Дилли Пикл.
Я прищурился. Если бы я не знал, какими странными могут быть бандитские клички, то, пожалуй, и решил бы, что он несет какой-то бред. Однако это имя я слышал впервые.
— Ты сказал “Дилли Пикл”? — переспросил я.
Он устало закрыл глаза, затем снова открыл их и сделал движение головой, как будто пытался кивнуть.
— Где его искать, Скики? — спросил я и, не дождавшись ответа, переспросил громче. — Этот Дилли Пикл, где мне искать этого ублюдка?
— Хидден-Вэли. Там… уже. Отель…
— Что у него общего с Джимми Ваолетом? Какое отношение к этому делу имеет Вайолет?
Скико был мертв.
Я выпустил его руку, и его тело повалилось на спинку скамьи, едва не съезжая с неё под стол.
Еще какое-то время я стоял, глядя на него, а затем вытащил из кармана носовой платок и вытер капли крови, попавшие на тыльную сторону моей ладони. Что ж, кое-что он успел мне рассказать. Далеко недостаточно, но это все же больше, чем совсем ничего.
Заявление насчет “Дилли Пикл” оказалось для меня полнейшим откровением и даже можно сказать, что на какое-то мгновение оно выбило меня из колеи. Я-то ожидал услышать имя Джимми Вайолета — при условии, что Скико вообще понимал, о чем именно его спрашивают. Ведь жить ему тогда оставалось недолго.
Но если это была чья-то кличка, то удивляться здесь было решительно нечему, хоть, на первый взгляд, она и могла показаться не свосем обычной. Иногда основой для клички преступника или его прозвища служили какие-то особо примечательные черты его характера или особенности поведения. Как, например, в случае с тщедушным и ещё не безнадежно испорченным жизнью мошенником, которого, насколько мне известно, прозвали Гадюкой только потому, что он панически боялся змей. Или взять хотя бы того же самого “Зуба”, о котором упоминал Скико. На самом деле его звали Уильям ДиКей. И у него были огромные лошадиные зубы. Так что неудивительно, что он приобрел известность среди своих подельников как Билли “Зуб” ДиКей.
Так что меня потрясло даже не само имя “Дилли Пикл”, а тот факт, что слышал я его впервые в жизни, и поэтому мне было не на чем основывать умозаключения о том, с чего бы этот самый Пикл стал организовывать покушение на меня.
Что ж, возможно об этом мне удастся спросить ублюдка при личной встрече. А не захочет говорить по-хорошему, так заставим по-плохому. Похоже, что тот парень решил на какое-то время залечь на дно и отсидеться в “Хидден-Вэли-Лодж”. Это все, что мне удалось выведать у Скико, помимо, конечно, имен тех двух обормотов, что застрелили Портера, приняв его за меня: Гиппо Крейн и Билли ДиКей.
Итак, мой дальнейший путь лежал в “Хидден-Вэли”.
Бармен все ещё стоял рядом с круглолицей блондинкой. Он принес ей бокал с выпивкой, и теперь она затихла окончательно, и лишь время от времени хлюпала носом.
Я отвел хозяина заведения в сторонку, отдал ему пистолет Скико и поинтересовался:
— Вы полицию вызвали?
Он кивнул.
— Хорошо. А мне пора.
Мне действительно надо было уезжать. У меня не было времени на то, чтобы оставаться здесь — столько времени, сколько меня могли бы здесь продержать, если бы я все-таки решил остаться.
— Меня зовут Шелл Скотт. — Я вынул из кармана бумажник и протянул ему свою визитную карточку. — Расскажите полиции, что здесь произошло. Вы видели, как было дело?
Он снова кивнул.
— Вы знаете Скико?
— Да. Он постоянно торчит здесь.
— Вы видели, как он схватился за пистолет?
Бармен натужно сглотнул, но согласно кивнул.
— Видел.
— Хорошо. Вот и расскажите полиции все, что видели. — Я улыбнулся. — Только надеюсь, вы не станете выдавать Скико, за примерного гражданина, павшего от руки свирепого белобрысого убийцы, а?
Его слова, голос, глаза и нервно вздрагивающий кадык — все говорило о том, что он не станет выгораживать Скико и представлять его в таком свете.
Я указал на блондинку.
— Она пусть остается здесь. И проинструктируйте её о том, что она должна говорить. — Затем я сел в “кадиллак” и уехал.
Отель “Хидден-Вэли” находился в так называемом “пригороде”, то есть в том месте, куда можно приехать, чтобы побыть немного на природе, в умиротворяющей тишине и покое, среди зелени деревьев, где щебечут птицы и звенят ручьи, не выезжая при этом за пределы округа.
Нужно лишь проехать немного на север от Беверли-Хиллс, и вы у цели, в райском уголке, который, подобно находящемуся поблизости отелю “Белэр”, раскинулся среди шикарного лесного массива, чей восхитительный пейзаж смог бы стать источником поэтического вдохновения, но где отдыхали и резвились по лишь сильные мира сего и люди очень состоятельные — промышленники, члены правлений, президенты компаний, банкиры, а также многочисленные голливудские продюсеры, режиссеры, сценаристы, кинозвезды и даже старлетки.
Цены в “Хидден-Вэли” были непомерно высокими, и тем не менее, недостатка в постояльцах отель не испытывал.
Однако, среди бандитов это место популярностью не пользовалось.
Интересно, что мог там делать человек по имени Дилли Пикл?
Особую пикантность этой проблеме придавал тот факт, что в то время, как я понятия не имел, кто такой этот Дилли, было совершенно ясно, что он-то как раз меня знал.
И именно поэтому, когда я проходил по деревянному мостику перекинутому через ручей, то у меня при себе были не только темные очки и шляпа, но ещё и небольшая кинокамера, извлеченная по такому случаю из багажника автомобиля. Это был портативный “Болекс”, в который была вставлена кассета шестнадцатимиллиметровой пленки — какую-то её часть я уже отснял во время последней поездки в Лагуна-Бич в обществе прелестницы по имени Тутси.
Честно говоря, я вовсе не собирался снимать фильм о “Хидден-Вэли”. Но камера нужна была для того, чтобы загородить лицо и спокойно обозревать окрестности через видоискатель, с видом оператора, занятого поисками подходящего ракурса. Конечно, шляпа и очки и без того скрыли мои чересчур приметные волосы и брови, но только сегодня я должен был быть во всеоружии. Тем более, что голова моя продолжала нещадно болеть даже после того, как я принял сразу две таблетки аспирина, а время от времени зрение начинало меня подводить, и тогда перед глазами все двоилось.
Но в то время, как я перешел через мост и направился к боковой двери, ведущей в огромный холл “Хидден-Вэли”, со зрением у меня все было более или менее в порядке, и это был один из тех редких моментов временного облегчения, когда головная боль немного поутихла, и череп перестал раскалываться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65