Я спросил:
— Вы хоть немного разбавили его? Или он прямо из бутылки? Она улыбнулась.
— Слабак. Наверно, вы хотите задать мне еще массу вопросов.
— Не массу. Вы объяснили почти все причины, почему вы сказали, что Джо — ваш брат. Я вас не знаю. И уж, конечно, не осуждаю. То есть если только не вы его убили.
Она не ответила. Она резко повернула голову, чтобы посмотреть на меня, потом сжала губы и резко втянула носом воздух. Наконец она холодно сказала:
— Больше вы от меня ни глотка не получите, мистер Скотт.
— Мистер Скотт?
— Мистер Скотт.
Она отхлебнула из своего стакана и содрогнулась. — Действительно крепковат, да?
Я кивнул. — Вы действительно считаете, что Джо убит? То есть что его убили намеренно?
Я снова кивнул.
— Похоже, что да. Полиция тоже так считает.
— Почему?
— По нескольким причинам. Хотя бы потому, что в нем обнаружили такое количество ликера, при котором он не то чтобы не держался на ногах, а просто потерял бы сознание. Он никак не мог сам очутиться на Солано. Странно, правда?
— Действительно странно, — согласилась она нахмурившись.
Я выпил уже половину стакана, и теперь у меня в желудке становилось жарко, как в ватнике. Я спросил:
— Кто он был?
— Кто был кто?
— Джо. Его настоящее имя?
— О, конечно, — сказала она, — этого вы не могли узнать. Его имя было на самом деле Мэддерн. Джои Мэддерн. Может, он был и не бог весть какой, но для меня он был лучше всех. Впрочем, вы все равно о нем бы узнали: его разыскивали в Иллинойсе по делу о подделке чеков.
— Ничего себе дружок.
Она опустила глаза, потом вскинула их и посмотрела на меня.
— Перестаньте, Шелл, слышите? Я сказал:
— Простите. — Я действительно пожалел о своих словах. Ведь она не подала мне никакого повода обращаться с ней жестко.
— Поэтому он и предпочел называться «Джо Брукс», — добавила она. — Джо Брукс никому не был нужен. — Она осушила свой стакан. — Только мне одной.
Я догнал ее, допив последний глоток своего почти не разбавленного бурбона. Все-таки завтрак.
— Кое-что еще, — сказал я.
— Одну минуту. — Она взяла оба пустых стакана, пошла к бару и снова наполнила их до краев.
— Что вы задумали, женщина? — спросил я ее. — Напоить меня хотите?
— Нет, дурачок. Не знаю; я как будто понемногу тупею. Немею. Даже несмотря на то что сейчас только девять утра. Но какая разница, когда вы тупеете?
— Вы меня спрашиваете? Она игнорировала это.
— А что это «кое-что еще»?
— В некотором роде личное. Я бы хотел немного больше услышать об этом типе — Кэше. Что вы о нем знаете?
— Как я уже говорила вам, Шелл, он ставит на лошадей, а Джо — или Джои — принимал его ставки; он ведь работал у Драгуна и был как бы его агентом, посредником между ним и игроками. Так они и познакомились. Иногда Эдди приходил повидаться с ним. Говорили о лошадях, немного выпивали. Может быть, Джои принимал несколько ставок на стороне. Хотя не думаю. Правда, он говорил, что хотел бы держать свой тотализатор, как Драгун.
— Это мне понятно, — сказал я. — На этом можно хорошо заработать, если действовать умело. Этот Эдди, он ведь опытный игрок, а?
— Он утверждает, что теперь у него есть система. — Она улыбнулась. — Думаю, у всех есть система. Кстати, не думайте, что он совершенный мужлан. Он просто иногда — ну, раздражительный.
— Система не так работает.
— Не так. Очевидно, она подсказывает ложный выбор. Не тех лошадей. Но он говорит, что обычно они очень близки к победе.
— Вот-вот. Это наихудший вариант системы. Вы ставите на лошадей, которые близки к победе, и воображаете, что уж в следующий раз они конечно же придут первыми. — Я усмехнулся. — Знаю по собственному опыту. Но я, к счастью, быстро излечился. А теперь другое: как давно вы оба знали Эдди?
— Месяца четыре, пять. Джо встретил Эдди вскоре после того, как стал работать у Драгуна. Это было в начале февраля. Как раз после того, как Джои и я — ну, — она отхлебнула из стакана, —- после того, как мы встретились.
— О'кей. Еще одно: у Джо были какие-нибудь родственники?
— Где-то в Иллинойсе живет его мать. В Пеории, кажется. Я ее никогда не видела. Изредка Джои ей писал. Последний раз — недели две назад. Ему нравилось поддерживать с ней связь, и иногда он посылал ей денег. Отец умер, когда он был ребенком.
— Интересно, знает ли она про Джои.
— В самом деле, я ни разу об этом не подумала. Наверно, не знает.
— Когда полиция кончит разбираться с ним, они, вероятно, с ней свяжутся, — сказал я.
— Шелл.
— Что?
— Кажется, вы честный и справедливый. Мне бы хотелось рассказать вам кое-что. О себе. Может быть, вы бы получше поняли некоторые вещи.
Я пил мелкими глотками и смотрел на нее. И то и другое было приятно. Я чувствовал себя свободно и уютно. Интересно, что же действительно происходит за этим фасадом — этими большими карими глазами? Я предоставил ей возможность говорить.
— В детстве я никогда не имела ничего в достаточной мере, — может быть, вы поймете, что это значит. Во всяком случае, к тому времени, когда
я кончила школу, — вскоре после этого, — моих родителей уже не было в живых, и мне пришлось работать, чтобы не умереть с голоду. Я перепробовала массу всякой работы, неважно какой, но последняя была в кафе на Спринг-стрит — я была там официанткой. Приходили толстые, жирные типы; они считали, что за грошовые чаевые имеют привилегию наступить мне на ногу под столом или ущипнуть там, где не положено. Однажды туда зашел Джои, и мы как-то разговорились. Может быть, вы и не нашли бы в нем ничего особенного, но он был хороший человек. Правда. По крайней мере, ко мне он был добр. Он покупал мне разные вещи, водил меня в приятные места, нам было очень весело вдвоем, мы посещали клубы, — вы видели фотографии, которые мы там снимали; в некоторых местах я раньше никогда не бывала. Говорили мы и о том, чтобы пожениться, но, видно, он еще недостаточно насладился своей свободой или, может быть, не хотел еще прочно осесть на месте. Короче говоря, так появился Джо Брукс. — На минуту она умолкла, сосредоточенно занялась своим напитком, потом спросила: — Ну что, очень я плохая?
— Только не в моих глазах, Робин. Забудьте об этом.
— Спасибо вам. Обычно я не рассказываю людям свою биографию. Я посмотрел на свой пустой стакан, слегка удивившись. Пока она
говорила, я умудрился высосать весь бурбон, так что на дне остались только кубики льда. После того, как я выпиваю какое-то определенное количество, откуда-то вдруг появляется медленная, теплая волна, поднимаясь по шее и заливая мне лицо. Я уже чувствовал ее зарождение, и это ощущение было приятно.
Робин взяла у меня из руки стакан и сказала:
— Давайте не будем столь мрачными.
— Давайте не будем.
Она опять пошла к бару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
— Вы хоть немного разбавили его? Или он прямо из бутылки? Она улыбнулась.
— Слабак. Наверно, вы хотите задать мне еще массу вопросов.
— Не массу. Вы объяснили почти все причины, почему вы сказали, что Джо — ваш брат. Я вас не знаю. И уж, конечно, не осуждаю. То есть если только не вы его убили.
Она не ответила. Она резко повернула голову, чтобы посмотреть на меня, потом сжала губы и резко втянула носом воздух. Наконец она холодно сказала:
— Больше вы от меня ни глотка не получите, мистер Скотт.
— Мистер Скотт?
— Мистер Скотт.
Она отхлебнула из своего стакана и содрогнулась. — Действительно крепковат, да?
Я кивнул. — Вы действительно считаете, что Джо убит? То есть что его убили намеренно?
Я снова кивнул.
— Похоже, что да. Полиция тоже так считает.
— Почему?
— По нескольким причинам. Хотя бы потому, что в нем обнаружили такое количество ликера, при котором он не то чтобы не держался на ногах, а просто потерял бы сознание. Он никак не мог сам очутиться на Солано. Странно, правда?
— Действительно странно, — согласилась она нахмурившись.
Я выпил уже половину стакана, и теперь у меня в желудке становилось жарко, как в ватнике. Я спросил:
— Кто он был?
— Кто был кто?
— Джо. Его настоящее имя?
— О, конечно, — сказала она, — этого вы не могли узнать. Его имя было на самом деле Мэддерн. Джои Мэддерн. Может, он был и не бог весть какой, но для меня он был лучше всех. Впрочем, вы все равно о нем бы узнали: его разыскивали в Иллинойсе по делу о подделке чеков.
— Ничего себе дружок.
Она опустила глаза, потом вскинула их и посмотрела на меня.
— Перестаньте, Шелл, слышите? Я сказал:
— Простите. — Я действительно пожалел о своих словах. Ведь она не подала мне никакого повода обращаться с ней жестко.
— Поэтому он и предпочел называться «Джо Брукс», — добавила она. — Джо Брукс никому не был нужен. — Она осушила свой стакан. — Только мне одной.
Я догнал ее, допив последний глоток своего почти не разбавленного бурбона. Все-таки завтрак.
— Кое-что еще, — сказал я.
— Одну минуту. — Она взяла оба пустых стакана, пошла к бару и снова наполнила их до краев.
— Что вы задумали, женщина? — спросил я ее. — Напоить меня хотите?
— Нет, дурачок. Не знаю; я как будто понемногу тупею. Немею. Даже несмотря на то что сейчас только девять утра. Но какая разница, когда вы тупеете?
— Вы меня спрашиваете? Она игнорировала это.
— А что это «кое-что еще»?
— В некотором роде личное. Я бы хотел немного больше услышать об этом типе — Кэше. Что вы о нем знаете?
— Как я уже говорила вам, Шелл, он ставит на лошадей, а Джо — или Джои — принимал его ставки; он ведь работал у Драгуна и был как бы его агентом, посредником между ним и игроками. Так они и познакомились. Иногда Эдди приходил повидаться с ним. Говорили о лошадях, немного выпивали. Может быть, Джои принимал несколько ставок на стороне. Хотя не думаю. Правда, он говорил, что хотел бы держать свой тотализатор, как Драгун.
— Это мне понятно, — сказал я. — На этом можно хорошо заработать, если действовать умело. Этот Эдди, он ведь опытный игрок, а?
— Он утверждает, что теперь у него есть система. — Она улыбнулась. — Думаю, у всех есть система. Кстати, не думайте, что он совершенный мужлан. Он просто иногда — ну, раздражительный.
— Система не так работает.
— Не так. Очевидно, она подсказывает ложный выбор. Не тех лошадей. Но он говорит, что обычно они очень близки к победе.
— Вот-вот. Это наихудший вариант системы. Вы ставите на лошадей, которые близки к победе, и воображаете, что уж в следующий раз они конечно же придут первыми. — Я усмехнулся. — Знаю по собственному опыту. Но я, к счастью, быстро излечился. А теперь другое: как давно вы оба знали Эдди?
— Месяца четыре, пять. Джо встретил Эдди вскоре после того, как стал работать у Драгуна. Это было в начале февраля. Как раз после того, как Джои и я — ну, — она отхлебнула из стакана, —- после того, как мы встретились.
— О'кей. Еще одно: у Джо были какие-нибудь родственники?
— Где-то в Иллинойсе живет его мать. В Пеории, кажется. Я ее никогда не видела. Изредка Джои ей писал. Последний раз — недели две назад. Ему нравилось поддерживать с ней связь, и иногда он посылал ей денег. Отец умер, когда он был ребенком.
— Интересно, знает ли она про Джои.
— В самом деле, я ни разу об этом не подумала. Наверно, не знает.
— Когда полиция кончит разбираться с ним, они, вероятно, с ней свяжутся, — сказал я.
— Шелл.
— Что?
— Кажется, вы честный и справедливый. Мне бы хотелось рассказать вам кое-что. О себе. Может быть, вы бы получше поняли некоторые вещи.
Я пил мелкими глотками и смотрел на нее. И то и другое было приятно. Я чувствовал себя свободно и уютно. Интересно, что же действительно происходит за этим фасадом — этими большими карими глазами? Я предоставил ей возможность говорить.
— В детстве я никогда не имела ничего в достаточной мере, — может быть, вы поймете, что это значит. Во всяком случае, к тому времени, когда
я кончила школу, — вскоре после этого, — моих родителей уже не было в живых, и мне пришлось работать, чтобы не умереть с голоду. Я перепробовала массу всякой работы, неважно какой, но последняя была в кафе на Спринг-стрит — я была там официанткой. Приходили толстые, жирные типы; они считали, что за грошовые чаевые имеют привилегию наступить мне на ногу под столом или ущипнуть там, где не положено. Однажды туда зашел Джои, и мы как-то разговорились. Может быть, вы и не нашли бы в нем ничего особенного, но он был хороший человек. Правда. По крайней мере, ко мне он был добр. Он покупал мне разные вещи, водил меня в приятные места, нам было очень весело вдвоем, мы посещали клубы, — вы видели фотографии, которые мы там снимали; в некоторых местах я раньше никогда не бывала. Говорили мы и о том, чтобы пожениться, но, видно, он еще недостаточно насладился своей свободой или, может быть, не хотел еще прочно осесть на месте. Короче говоря, так появился Джо Брукс. — На минуту она умолкла, сосредоточенно занялась своим напитком, потом спросила: — Ну что, очень я плохая?
— Только не в моих глазах, Робин. Забудьте об этом.
— Спасибо вам. Обычно я не рассказываю людям свою биографию. Я посмотрел на свой пустой стакан, слегка удивившись. Пока она
говорила, я умудрился высосать весь бурбон, так что на дне остались только кубики льда. После того, как я выпиваю какое-то определенное количество, откуда-то вдруг появляется медленная, теплая волна, поднимаясь по шее и заливая мне лицо. Я уже чувствовал ее зарождение, и это ощущение было приятно.
Робин взяла у меня из руки стакан и сказала:
— Давайте не будем столь мрачными.
— Давайте не будем.
Она опять пошла к бару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46