Я изложил все, что произошло. Передал Сэму все, что рассказал мне Келли, и описал то, что произошло за последние полчаса между Пилом и мною.
— Таким образом, — заключил я, — когда вы откроете этот сейф, перед вами раскроется столько гнусных убийств, сколько еще никогда не бывало в нашем округе, да и в любом другом тоже. Есть все основания предполагать, что магнитофонные записи хранятся именно в этом сейфе. Пил считал, что я не доживу до того, чтобы рассказать об этом кому бы то ни было. И он чуть не оказался прав. Возможно, все, над чем вы ломали голову, найдет объяснение в материалах, которые Пил собрал в этом сейфе.
Сэмсон сказал:
— Черт меня возьми, — покачал головой и сунул в рот черную сигару.
— Можете для начала арестовать Эдди Кэша, Сэм, — сказал я. — Я бы с удовольствием сделал это сам. Кэшу уже почти год не хватало денег, и думаю, вы найдете, просматривая его бумаги, что он начал выписывать чеки фиктивной фирме или фирмам, которые существуют только в его преступном сознании. Он сам выписывал чеки якобы в уплату за товары, которые на самом деле никогда не доставлялись, и сам же получал по ним деньги от имени несуществующей фирмы — Мидлтон Маньюфэкчеринг Кампани.
В этих же бумагах вы найдете, что Эдди нанял Пила и его молодчиков, чтобы разделаться со своим компаньоном Элиасом Джонсоном, когда Джонсон насел на него. С этого и начался тот замкнутый круг, в кртором я все кручусь. Эдди не знал, кто убийцы, которых он нанял, чтобы убрать Джонсона, но он знал, что его разговор с ними записан на магнитофонную ленту и что она находится у них. Вероятно, они бы не представили ее в суд, но от этого ему не было легче. Вот почему он так остро реагировал на маленький шантаж, которому подверг его Джо Брукс, — он же Джои Мэддерн. Держу пари, что, когда Эдди обнаружил, что парни, которых он нанимал, ничего не знают о шантаже, он просто обалдел. Потом он начинает думать. Если это не синдикат, то кто же? И вот, если он узнал, что вместо шайки профессиональных убийц это была всего лишь мелкая шпана вроде Джо...
Я умолк, по-дурацки открыв рот. Подозрение не обрушилось на меня, как удар в зубы. Оно коварно вползло в мозг и заплясало в клетках серого вещества. Сначала медленно, как танцуют минуэт, потом быстрее, вскидывая пятки и наскакивая на вещи. Одни оно опрокинуло, другие объединило, и вот уже мой мозг в целом прыгал, как безумный. Я медленно встал и направился к двери.
Сэмсон сказал:
— Какого черта? Куда вы? Остановившись, я обернулся.
— Вы говорили, что не видели тела Джо?
— Говорил. А что?
— Кто-нибудь из здесь присутствующих видел?
Он перекинул сигару в другой угол рта и покачал головой.
— Какого черта...
Я повернулся и открыл дверь.
— Куда вы? — завопил Сэмсон.
Я, не останавливаясь, вышел в холл, словно в бреду, мысленно колотя себя по голове тупым инструментом.
Я вышел в зал клуба, и меня чертовски удивило, что вокруг люди смеются и пьют, всячески развлекаясь. Казалось, я был за тысячу миль от «Сераля» с его весельем и музыкой. Я вышел на улицу туда, где стоял мой кадиллак. Я завел мотор и поехал к центру. На Темпл-стрит я вышел из машины напротив здания суда, пересек улицу и спустился в подвал.
В морге было холодно.
Эмиль — служитель, с которым я познакомился в результате нескольких предыдущих посещений морга, молча поднялся со стула и направился
ко мне.
Я начал снимать с себя галстук.
— Рад видеть вас, Эмиль. — Я снял галстук, повесил пиджак на спинку его стула и стал расстегивать рубашку. — У меня к вам вопрос. А потом я бы хотел взглянуть на одного из покойников. — В Лос-Анджелес-ском окружном морге трупы называются покойниками.
Я поднял на спине рубашку, повернулся и попросил Эмиля взглянуть на мою спину:
— Эмиль, вы когда-нибудь видели что-нибудь подобное? На одном из покойников?
Он уставился на мою спину и покачал головой.
— Ну и ну! Вы что, сражались с дикой кошкой? — Он нахмурил брови и добавил: — Да, да. У одного из покойников такая же спина.
— Он еще тут?
— Ага. Хотите взглянуть?
— Конечно, хочу.
Эмиль повернулся и пошел вперед. Я последовал за ним между столами к одному из последних. Эмиль откинул простыню.
— Кажется, этот, — сказал он.
Я посмотрел на неподвижное, спокойное мертвое лицо с маленькими усиками и светлыми волосами, закрывавшими уши. На большом пальце правой ноги была прямоугольная бирка: «Джозеф Луи Мэддерн». Наконец-то я встретился с маленьким Джои.
Я сказал:
— Я бы хотел взглянуть на его спину, Эмиль. Можно?
Он кивнул и осторожно повернул тело Джо на бок. Я посмотрел. Вот они — шрамы, прорытые в плоти, подобные тем бороздам, которые я увидел вчера вечером, посмотрев на собственную спину в зеркале у себя в квартире. Подобные шрамам у меня на спине.
Я всматривался в них с минуту, потом сказал:
— Спасибо, Эмиль. Все сходится.
Он вопросительно посмотрел на меня.
— А в чем дело?
— Убийство, — сказал я. — Чертовски занятное убийство. Спасибо за помощь.
Я застегнул рубашку, сунул галстук в карман пиджака и снова надел пиджак. Я вышел, тяжело поднялся по ступеням и перешел через улицу к своей машине.
Я сказал тихо:
— Ну и сучка. Проклятая сучка.
Я опустил стекло и подставил лицо ветру. В этот вечер он был прохладнее и приятно холодил кожу, но он не мог проникнуть внутрь и развеять давивший меня тяжелый ком. Конец дела. Представление окончено, а я даже не чувствую себя счастливым. Одиннадцать часов вечера, воскресенье. Мне очень не хотелось делать то, что мне предстояло, но рано или поздно это все равно пришлось бы сделать.
Я вынул из чехла револьвер и освободил его от всех патронов. Их я вложил в тот же карман, где был галстук, снова спрятал револьвер в чехол и стал слушать мурлыканье мотора.
Она еще не легла. Она выглядела как никогда красивой, улыбаясь мне. Я прошел в комнату и сел на диван. Она подошла, села рядом и посмотрела мне в лицо, явно озадаченная.
— Что с вами, Шелл? — спросила она тихо. — У вас странный вид. Что случилось?
Я посмотрел на нее и, чувствуя, как поднимается во мне ощущение дурноты, сказал:
— Все кончено. Все время ходил кругами, а сегодня сподобился. Все сложилось, и все сходится, и странно, что я так долго не замечал. Я знаю, что Джо убили вы, и знаю, почему, и теперь я должен позвонить в полицию и вызвать их, чтобы они приехали и взяли вас.
Она ничего не сказала. Просто посмотрела на меня.
— Мне очень жаль, — сказал я. — Действительно жаль. Мне чертовски жаль, Робин.
Она не возмутилась, не закатила истерики, ничего такого. Она устремила наг меня умные, красивые темные глаза и сказала:
— Вы шутите, да, Шелл? Это не всерьез?
— Я не шучу. Мне очень жаль, но это всерьез. Вы — человек конченый. Разве что вам вдруг повезет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46