Итак, я подошел к окошку и поставил десятку на Посланника.
Поскольку была суббота, деньги принимали двое. Я дал свою десятку лопоухому субъекту, сидевшему справа, и сказал ему:
— Номер семь в пятом забеге в Голливуд-парке. Делаю ставку.
— Ваши инициалы? Я сказал:
— Ш. С, — и он записал их сверху на квадратном белом листе бумаги, а против них написал «7-5-ГП». Под этой таинственной записью он вывел «10-0-0». Он бросил десятку в щель металлического ящика-кассы и выдал мне копию листка.
Между этими двумя кассирами на высоком табурете сидел человек мощного сложения, с деревянным лицом, около шести футов ростом и пяти футов в плечах. Вам, наверно, знаком этот тип — парень с железными мускулами и соответствующим мозгом. Я спросил парня, взявшего у меня деньги:
— В чем дело, мальчики? Драгун приставил к вам охранника? Он впервые посмотрел на меня и сказал ровным голосом:
— Все в порядке, приятель. Мне нравится его общество. Между прочим, следующие за вами тоже хотят сделать ставку.
Я вышел из очереди. Очевидно, Драгун принял меры против возможности повторения махинации Брукса-Зэркла. Но теперь я представил себе, как они осуществляли свою маленькую авантюру. Довольно остроумно, надо сказать.
Я огляделся. В одном из кресел, в углу, привольно откинувшись, сидел мой закадычный друг Эдди Кэш. Я направился к нему и сел в соседнее кресло.
— Джуди-Дрим, — сказал я. — По последним сведениям.
Он поднял глаза, и его чувственные губы тронула улыбка, но как только он увидел, кому она предназначалась, он тотчас стер ее с лица.
— Вы! — произнес он так, будто это было бранное слово.
— Я, — сказал я любезно. — Так что учтите — Джуди-Дрим. Прямо из лошадиных уст.
Он приподнялся, злобно глядя на меня, но снова сел.
— Послушайте, сыщик, — прошипел он, — вы мне не нравитесь. Ваше присутствие меня раздражает. Уходите и не попадайтесь мне на глаза.
Я улыбнулся ему и закурил.
— Что вы имеете против частных сыщиков, Эдди? Он не сводил с меня злобного взгляда.
— Против частных сыщиков — ничего. Но ваше общество, Скотт, мне противно.
— Взаимно. — Я глубоко затянулся и спросил как бы невзначай: — Между прочим, Эдди, что же, в конце концов, случилось с Элиасом? Вашим компаньоном? Он что — так просто упал и умер?
Его рука сжала край кресла, потом расслабилась. Он холодно взглянул на меня и не ответил. Потом вдруг его прорвало:
— Именно этого я желаю вам, Скотт, — так просто упасть и умереть. — Он с ненавистью смотрел на меня из-под тяжелых темных бровей. — Если б я мог, я бы это вам устроил.
В этот момент радио вдруг ожило, и я поудобнее уселся в кресле. Сообщение с ипподрома. Диктор кратко изложил ситуацию, закончив знакомой фразой, от которой пульс начинает учащенно биться: «Вот они — пошли!»
Я наклонился вперед, почти непроизвольно отмечая внезапную тишину, застывшие на полпути движения, повисшие в воздухе жесты и напряжен-
ное, настороженное выражение на многих лицах. «После старта ведет Дэн-ди Фокс, Посланник идет вторым, Ханэйз-Прайд — третьей, Малыш Джо — четвертым, за ним — Изи Гест и Холидэй». Затем положение изменилось: «Ханэйз-Прайд на корпус впереди всех, по внутренней Дорожке идет Дэнди Фокс, обогнав других на голову, малыш Джо — Третий, Изи Гест — четвертый, по внешней дорожке его быстро нагоняет Джуди-Дрим».
О Посланнике больше ни разу не упоминалось. Они подошли к финишу, и первой была Джуди-Дрим, вырвавшись вперед на три корпуса. Я взглянул на расстроенное лицо Кэша — просто не мог удержаться — и чуть не задохнулся, подавив готовое вырваться насмешливое восклицание. Пять или шесть разочарованных игроков сердито оглянулись на меня, но если бы взгляды могли убивать, то прищуренные глаза Эдди не просто убили бы меня, но еще и четвертовали. Потом, опомнившись, я посмотрел на листок бумаги, который держал в руке: «Какого черта? Я-то над чем же я-то смеюсь?»
Медленно встав с кресла, я сказал Эдди:
— Некоторые вещи просто знаешь, и все. — Я оставил его в недоумении по поводу смысла этих слов и прошел к двери, ведущей в контору Драгуна.
В холле, прислонясь к стене, стоял тот коренастый, краснолицый тип, с которым мне пришлось познакомиться накануне вечером. Я сказал:
— Мне нужно видеть Драгуна.
Он ничего не ответил, не зашипел, не выстрелил в меня, а просто постучал в дверь конторы. Она открылась, и он, пригласив меня жестом пройти вперед, двинулся вслед за мной. Драгун, окинув меня взглядом, сказал:
— Хэлло, — и вернулся к письменному столу. На этот раз никто не сидел на желтой кушетке, так что я расположился на ней, перекинув ногу через край.
— Что у вас на уме, Шелл? — спросил Драгун.
Я посмотрел на краснолицего, стоявшего у двери, потом на Драгуна.
— Ничего, просто маленький разговор. Только уберите этого малого. Как-то неприятно думать, что он может оказаться у меня за спиной.
Драгун кивнул, и тот ушел, неслышно закрыв за собой дверь. Драгун уперся руками на стол:
— Как идет расследование?
— Неплохо. То тут подберу крупицу, то там.
— Что же вы надеетесь подобрать здесь?
— Не знаю. Здесь я подобрал Гарри Зэркла. Если это имеет какое-нибудь значение.
— Никакого. По крайней мере, в связи с Джо. То, что у меня было с Джо, не имеет к вам никакого отношения.
— В данный момент все, что касается Джо, имеет ко мне отношение. А насчет Зэркла — просто возмутительно, как отделали малыша.
Он по-волчьи усмехнулся:
— Отделали что надо. Переживет. Я сказал:
— Вы действительно хотели узнать только то, каким образом он и Джо проворачивали свою денежную аферу на скачках?
— А что же еще? Может, вам не нравятся мои методы, Шелл, но они эффективны. А в моем деле нельзя, чтобы помощники слишком вольно обращались с кассой. Начнут говорить, что меня легко облапо-щить, и куда это меня приведет? А теперь будут говорить про Зэркла, и никто уже ничего себе не позволит. Просто, но совершенно меняет положение. Понимаете?
— У-гу. Понимаю. А что вам даст, если начнут говорить про Джо? Он перегнулся ко мне через стол, и уголки его губ опустились.
— Послушайте, Шелл, — сказал он твердо, — иногда вы позволяете себе слишком вольные шутки. Ну что хорошего, если у меня будет против вас зуб? Во-первых, никто не станет говорить про Джо, во всяком случае — в связи со мной; а во-вторых, если бы вы и послушали какой-нибудь разговор, то распространять его было бы страшно вредно для вашего здоровья. — Он сделал паузу, откинувшись на спинку своего скрипучего вертящегося кресла. — Вы уже и так восстановили против себя двух из моих мальчиков.
— Придется им стать в очередь, — сказал я.
— Не исключено. Не стоило вам злить этих мальчиков, Шелл.
— О'кей. Итак, теперь мы квиты: я бы тоже не хотел, чтобы обо мне пошли разговоры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46