все это время Зак был на ногах. Он хотел поесть, отдохнуть и восстановить силы. По его спине струился пот, а мокрая рубашка прилипла к телу. - Как я понимаю, эта женщина устраивала день рождения для детей и даже не подозревала, что мимо идет траурная процессия.
Генерал поднял голову. На его щеках появился слабый румянец.
- А вы знаете, майор, что эту женщину уже арестовывали в Вашингтоне и судили за шпионаж?
Хэмиш ответил:
- Да, сэр. Мы проверили это. Ее освободили. - Массивный ньюйоркец бросил быстрый взгляд на Зака и отвел глаза. Чем-то Хэмиш сегодня был сильно огорчен, и Зак знал его достаточно хорошо, чтобы понимать, что причиной этого является не только жара.
- Ха! - произнес генерал. Маленький темнокожий мальчик, который обмахивал Батлера опахалом, задремал, и Батлер пнул его ботинком, от чего тот вздрогнул и принялся энергично работать. - Эта миссис Юджиния Филлипс явно не лояльна властям. Когда я предложил ей принести извинения, она отказалась, заявив, что поскольку никого не намеревалась оскорблять, то и просить прощения ей не за что.
- Генерал, - негромко произнес Зак, - у нее девять детей.
- Которым она, без сомнения, внушает ненависть к солдатам нашей армии. Без нее им будет лучше. - Макнув перо в чернильницу, Батлер стремительным росчерком подписал лежащий перед ним документ. - Она заслуживает такого же отвращения, как обычная уличная женщина.
Зак похолодел.
- Но, сэр, это означает…
- Я знаю, майор. Если жены этих мятежников ведут себя как шлюхи, то и относиться к ним надо соответствующим образом. Ее следует отправить на Шип-Айленд до дальнейших распоряжений. - Он поднял голову, его чуть косящие глаза на сей раз точно сфокусировались на Заке. - Вам ясно, майор?
- Да, сэр. - Зак отлично понимал, что суровость приговора объясняется не вымышленным оскорблением по отношению к погибшему лейтенанту, а тем, что миссис Юджиния Филлипс была еврейкой, а ее муж был известным в Вашингтоне адвокатом, куда более успешным, чем Батлер. Но свое мнение Зак не стал высказывать вслух.
- Вы что, стали защитником женщин Юга? - требовательно спросил Хэмиш, когда они примерно через полчаса покинули управление. - Не боитесь спорить с начальством? Если вы не будете придерживать язык, то скоро вас пошлют в ваш старый полк, как вы и хотели. Но рядовым, майор.
Хэмиш перешел на официальный тон и называл его по званию, а это был плохой признак. Зак вздохнул.
- Вы что-нибудь еще хотите сказать, капитан?
Усы Хэмиша недовольно дернулись.
- В конце концов, это вы поручили следить за одной дамой, что живет на улице Дюмен. И я видел, кто вышел из ее дома. Не думаю, что этот человек должен учить меня этике или чему-нибудь в этом духе, майор.
Зак с силой выдохнул.
- Как дела с книгой регистрации ядов?
Хэмиш засопел.
- Я не нашел каких-то имен, которые бы вызывали подозрение. Но в списке есть несколько докторов. Я послал пару солдат познакомиться с ними и определить, связаны ли они с больницей Сантера. Но многого от этого вряд ли стоит ожидать.
- Я подумываю о том, не нужно ли еще раз навестить Папу Джона в Байу-Саваж, - произнес Зак. - Поговорить подробно обо всем. - Зак старался не смотреть в лицо капитану. Он не знал, под каким предлогом отказать, если ньюйоркец вздумает сопровождать его.
Но опасения были напрасными. Хэмиш считал, что с него хватит путешествий по протокам и болотам; общество старого негра из Гаити было ему неприятно.
- Съездите, - сказал он, натягивая шляпу на лоб. - Может, хоть этот король вуду даст вам что-нибудь, от чего ваш член в брюках утихомирится.
- О Боже! - вырвалось у Зака. Он сжал челюсти от гнева. - Я не хочу обсуждать эту тему.
- Эта дама довольно подозрительна. Подумайте хорошенько, майор.
Было уже поздно, когда Зак повернул свою гнедую в тень старых кипарисов. Сучковатые корни деревьев выглядывали из вод залива, словно скрюченные колени. День клонился к закату, но это не принесло прохлады. Иногда Зак просто задыхался от влажного воздуха, думая, что вбирает в легкие больше воды, чем кислорода.
Над болотом кружились насекомые, в воде квакали лягушки. Здесь они были такой величины, что креолы с собаками охотились за ними и готовили из лягушечьих лапок прекрасные блюда. На какой-то момент Заку показалось, что слышится собачий вой, но потом он решил, что, возможно, этот звук издает какая-то птица. Когда он спрыгнул с лошади, то почувствовал, как сильно затекли его ноги. Стараясь меньше хромать, Зак пересек поляну перед хижиной, над которой возвышалась похожая на гриб соломенная крыша. К домику вела лестница, на которой стоял высокий чернокожий в безупречно белой рубашке. Когда Зак подошел ближе, мужчина улыбнулся Заку и произнес:
- А я уже удивлялся, что вы долго не приезжаете.
Глава 26
- Вы догадываетесь, почему я пришел? - спросил Зак, высоко подняв голову, чтобы разглядеть татуированное лицо человека в дверях.
- М-м-м… Но знаете ли это вы?
Зак, направляясь в болота, планировал расспросить Папу Джона про яды. Теперь же он неожиданно для себя произнес:
- Расскажите мне о Филиппе де Бове.
- Каждый человек имеет достоинства и недостатки, - ответил неф. - Что именно интересует вас?
- Филипп был способен на убийство?
Папа Джон спустился по ступенькам; хотя он и был уже стар, но еще сохранил грациозную и легкую походку крадущегося охотника.
- Почему вы спросили об этом? Потому что Филиппа влекла опасность? Или потому, что у него хранились сморщившиеся человеческие головы? Или потому, что он любил связывать своих возлюбленных шелковыми веревками? - Он остановился и, наклонив голову, посмотрел на Зака так пристально, что тот почувствовал беспокойство. - А вы знаете, что Филипп освободил негров на маленькой плантации, которую подарил ему отец, и, без сомнения, сделал бы то же самое в Бо-Ла, если бы дожил до времени, когда получил бы их в наследство? Что вы на это скажете?
- Война освободила всех рабов.
Папа Джон махнул в воздухе сухой рукой; этот жест напоминал пасс фокусника.
- Так все говорят. Но мира нет уже несколько лет, а женщина, которая стирает вашу рубашку, - еще рабыня, не так ли? Правда, теперь она принадлежит янки.
Сняв шляпу, Зак вытер пот со лба. Ему всегда было неприятно, что Батлер не только забирал в домах мебель или серебро, но и рабов. Однако Зак был его подчиненным и потому молчал.
- Мне известно, - произнес он, осторожно поправляя шляпу, - что де Бове был убит выстрелом в голову. Если бы он выжил, то стал бы умственно неполноценным.
Глаза Папы Джона ничего не выражали.
- Я слышал о людях, которые после подобного ранения становились способными убивать даже своих лучших друзей и любящих жен.
- Не подозревал, что у де Бове любящая жена, - сухо произнес Зак. Было похоже на то, что вряд ли он получит здесь интересующую его информацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Генерал поднял голову. На его щеках появился слабый румянец.
- А вы знаете, майор, что эту женщину уже арестовывали в Вашингтоне и судили за шпионаж?
Хэмиш ответил:
- Да, сэр. Мы проверили это. Ее освободили. - Массивный ньюйоркец бросил быстрый взгляд на Зака и отвел глаза. Чем-то Хэмиш сегодня был сильно огорчен, и Зак знал его достаточно хорошо, чтобы понимать, что причиной этого является не только жара.
- Ха! - произнес генерал. Маленький темнокожий мальчик, который обмахивал Батлера опахалом, задремал, и Батлер пнул его ботинком, от чего тот вздрогнул и принялся энергично работать. - Эта миссис Юджиния Филлипс явно не лояльна властям. Когда я предложил ей принести извинения, она отказалась, заявив, что поскольку никого не намеревалась оскорблять, то и просить прощения ей не за что.
- Генерал, - негромко произнес Зак, - у нее девять детей.
- Которым она, без сомнения, внушает ненависть к солдатам нашей армии. Без нее им будет лучше. - Макнув перо в чернильницу, Батлер стремительным росчерком подписал лежащий перед ним документ. - Она заслуживает такого же отвращения, как обычная уличная женщина.
Зак похолодел.
- Но, сэр, это означает…
- Я знаю, майор. Если жены этих мятежников ведут себя как шлюхи, то и относиться к ним надо соответствующим образом. Ее следует отправить на Шип-Айленд до дальнейших распоряжений. - Он поднял голову, его чуть косящие глаза на сей раз точно сфокусировались на Заке. - Вам ясно, майор?
- Да, сэр. - Зак отлично понимал, что суровость приговора объясняется не вымышленным оскорблением по отношению к погибшему лейтенанту, а тем, что миссис Юджиния Филлипс была еврейкой, а ее муж был известным в Вашингтоне адвокатом, куда более успешным, чем Батлер. Но свое мнение Зак не стал высказывать вслух.
- Вы что, стали защитником женщин Юга? - требовательно спросил Хэмиш, когда они примерно через полчаса покинули управление. - Не боитесь спорить с начальством? Если вы не будете придерживать язык, то скоро вас пошлют в ваш старый полк, как вы и хотели. Но рядовым, майор.
Хэмиш перешел на официальный тон и называл его по званию, а это был плохой признак. Зак вздохнул.
- Вы что-нибудь еще хотите сказать, капитан?
Усы Хэмиша недовольно дернулись.
- В конце концов, это вы поручили следить за одной дамой, что живет на улице Дюмен. И я видел, кто вышел из ее дома. Не думаю, что этот человек должен учить меня этике или чему-нибудь в этом духе, майор.
Зак с силой выдохнул.
- Как дела с книгой регистрации ядов?
Хэмиш засопел.
- Я не нашел каких-то имен, которые бы вызывали подозрение. Но в списке есть несколько докторов. Я послал пару солдат познакомиться с ними и определить, связаны ли они с больницей Сантера. Но многого от этого вряд ли стоит ожидать.
- Я подумываю о том, не нужно ли еще раз навестить Папу Джона в Байу-Саваж, - произнес Зак. - Поговорить подробно обо всем. - Зак старался не смотреть в лицо капитану. Он не знал, под каким предлогом отказать, если ньюйоркец вздумает сопровождать его.
Но опасения были напрасными. Хэмиш считал, что с него хватит путешествий по протокам и болотам; общество старого негра из Гаити было ему неприятно.
- Съездите, - сказал он, натягивая шляпу на лоб. - Может, хоть этот король вуду даст вам что-нибудь, от чего ваш член в брюках утихомирится.
- О Боже! - вырвалось у Зака. Он сжал челюсти от гнева. - Я не хочу обсуждать эту тему.
- Эта дама довольно подозрительна. Подумайте хорошенько, майор.
Было уже поздно, когда Зак повернул свою гнедую в тень старых кипарисов. Сучковатые корни деревьев выглядывали из вод залива, словно скрюченные колени. День клонился к закату, но это не принесло прохлады. Иногда Зак просто задыхался от влажного воздуха, думая, что вбирает в легкие больше воды, чем кислорода.
Над болотом кружились насекомые, в воде квакали лягушки. Здесь они были такой величины, что креолы с собаками охотились за ними и готовили из лягушечьих лапок прекрасные блюда. На какой-то момент Заку показалось, что слышится собачий вой, но потом он решил, что, возможно, этот звук издает какая-то птица. Когда он спрыгнул с лошади, то почувствовал, как сильно затекли его ноги. Стараясь меньше хромать, Зак пересек поляну перед хижиной, над которой возвышалась похожая на гриб соломенная крыша. К домику вела лестница, на которой стоял высокий чернокожий в безупречно белой рубашке. Когда Зак подошел ближе, мужчина улыбнулся Заку и произнес:
- А я уже удивлялся, что вы долго не приезжаете.
Глава 26
- Вы догадываетесь, почему я пришел? - спросил Зак, высоко подняв голову, чтобы разглядеть татуированное лицо человека в дверях.
- М-м-м… Но знаете ли это вы?
Зак, направляясь в болота, планировал расспросить Папу Джона про яды. Теперь же он неожиданно для себя произнес:
- Расскажите мне о Филиппе де Бове.
- Каждый человек имеет достоинства и недостатки, - ответил неф. - Что именно интересует вас?
- Филипп был способен на убийство?
Папа Джон спустился по ступенькам; хотя он и был уже стар, но еще сохранил грациозную и легкую походку крадущегося охотника.
- Почему вы спросили об этом? Потому что Филиппа влекла опасность? Или потому, что у него хранились сморщившиеся человеческие головы? Или потому, что он любил связывать своих возлюбленных шелковыми веревками? - Он остановился и, наклонив голову, посмотрел на Зака так пристально, что тот почувствовал беспокойство. - А вы знаете, что Филипп освободил негров на маленькой плантации, которую подарил ему отец, и, без сомнения, сделал бы то же самое в Бо-Ла, если бы дожил до времени, когда получил бы их в наследство? Что вы на это скажете?
- Война освободила всех рабов.
Папа Джон махнул в воздухе сухой рукой; этот жест напоминал пасс фокусника.
- Так все говорят. Но мира нет уже несколько лет, а женщина, которая стирает вашу рубашку, - еще рабыня, не так ли? Правда, теперь она принадлежит янки.
Сняв шляпу, Зак вытер пот со лба. Ему всегда было неприятно, что Батлер не только забирал в домах мебель или серебро, но и рабов. Однако Зак был его подчиненным и потому молчал.
- Мне известно, - произнес он, осторожно поправляя шляпу, - что де Бове был убит выстрелом в голову. Если бы он выжил, то стал бы умственно неполноценным.
Глаза Папы Джона ничего не выражали.
- Я слышал о людях, которые после подобного ранения становились способными убивать даже своих лучших друзей и любящих жен.
- Не подозревал, что у де Бове любящая жена, - сухо произнес Зак. Было похоже на то, что вряд ли он получит здесь интересующую его информацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74