- Почему ты не рассказала мне, что тебя хотели убить? - спросил он, глядя на цветок. - Недалеко от Ирландского канала.
- Как ты об этом узнал? - удивилась Эммануэль. Старик повернул голову, в его ясных синих глазах мелькнули удивление и беспокойство.
- В конце концов, Новый Орлеан - не очень большой город.
Эммануэль несколько секунд раздумывала. Знает ли он о происшествии на Конго-сквер и о том, что один майор-янки частенько заглядывает в полутемный дом на улице Дюмен.
Жан-Ламбер срезал еще одну цинию.
- Почему у тебя возникли такие опасения?
Эммануэль поежилась от внезапного и необъяснимого озноба.
- Погибло слишком много близких мне людей, - объяснила она.
- А что думает начальник военной полиции? Кто за всем этим стоит?
- Он не знает.
- Он тоже считает, что Доминику угрожает опасность?
- Он этого не говорил. Но мне будет спокойнее, если он уедет с тобой.
Жан-Ламбер положил секатор в корзину и медленно повернулся к ней:
- А ты, моя девочка, поедешь с нами в Бо-Ла?
- Нет, я же работаю. Кроме того, для наблюдения за мной выделили солдата.
Подняв голову, старик прищурился, глядя на нижнюю галерею, где чернокожая служанка Целеста устанавливала стол для завтрака.
- Все же будет лучше, если ты отправишься с нами.
- Обещаю, что буду осторожна.
Старик бросил на нее задумчивый взгляд.
- Подойди, - махнул он рукой. - Мне пора перекусить. Помоги мне подняться по ступенькам. - Он внезапно остановился и в замешательстве огляделся. - Не могу найти секатор.
- Он в твоей корзине, папа.
На морщинистых щеках Жана-Ламбера появился слабый румянец.
- Так и есть. Трудно быть стариком.
Эммануэль обняла его и с чувством прижала к себе.
- Это лучше, чем быть мертвецом.
Жан-Ламбер коротко рассмеялся:
- Верно. - Он шагнул вперед, с силой опираясь на ее плечо. - Останься, моя девочка, на кофе с молоком и расскажи мне все об этом ирландце, которого ты колотила медицинским саквояжем и зонтом.
Эммануэль проверяла на складе больницы постельные принадлежности, когда Чарлз Ярдли распахнул дверь с такой силой, что та стукнулась о стену.
- Что, дьявол, ты сделала с моей пациенткой? - требовательным голосом спросил он, стоя на пороге. Солнце светило ему в спину, поэтому был виден лишь его силуэт.
Эммануэль обернулась так быстро, что чуть не выронила из рук поднос с марлей.
- Ты испугал меня.
Ярдли сделал пару шагов.
- Я говорю о женщине с пораженными раком ногами.
Теперь, когда Эммануэль могла разглядеть его лучше, она обомлела. Чарлз Ярдли всегда был несколько небрежен в одежде, но в разумных пределах. Никогда раньше она не видела его в измятом костюме с покрытым желтыми пятнами пота воротником.
- Бог мой, Чарлз. Ты выглядишь ужасно. Когда ты спал последний раз?
Ярдли рассеянно провел рукой по бледному, изможденному лицу и взъерошенным волосам.
- Думаю, пару дней назад. Не помню точно. - Он снова направил на нее тяжелый воинственный взгляд. - Но женщина с…
- Ты отпустил ее, - мягко произнесла Эммануэль. - В субботу вечером. Ты пришел очень поздно и осмотрел пациентку. Она сказала, что хочет домой, и ты не возражал. У тебя что-то с памятью?
Ярдли прислонился к стене и закрыл глаза.
- О Боже, - хрипло выдохнул он. - Как я мог забыть?
Она хотела дотронуться до его руки, но Ярдли внезапно отдернул ее.
- Чарлз! Что с тобой?
Доктор бросил на нее дикий, испуганный взгляд.
- Я похож на человека с разыгравшейся фантазией? С чрезмерным воображением?
- Нет. Ты, на мой взгляд, самый трезвый и даже циничный из всех, кого я когда-либо видела. - Она лукаво улыбнулась. - А что случилось?
- С недавних пор… - Он оттолкнулся от стены и встряхнулся, словно пробуждаясь ото сна. - Нет. Не обращай внимания.
- Скажи мне. Что-то явно тревожит тебя.
Ярдли какое-то время испытующе смотрел на нее.
- Подозреваю, что за мной наблюдают. Здесь. Можешь надо мной смеяться.
Сердце Эммануэль похолодело.
- Ты кого-нибудь видел?
- Нет. Иначе я не чувствовал бы себя полным идиотом. - Он быстро повернулся кругом. - Это… только ощущение, от которого я никак не избавлюсь. От этого… у меня на затылке поднимаются волосы. - Он внезапно невесело рассмеялся. - Я бы не поверил, если бы мне такое сказали, но это происходит со мной. - Он бросил на Эммануэль настороженный взгляд. - Недавно я понял, что постоянно оглядываюсь, когда иду по темной улице. А дома всю ночь проверяю запоры на дверях и окнах. Я ощущаю присутствие того, кто следит за мной. - Он подошел к двери, чтобы выглянуть наружу; с его лица не сходило настороженное выражение.
- Ты что-нибудь пробовал делать?
- Что я могу предпринять, кроме как не смыкать глаз и стараться поменьше быть дома?
- Ты мог бы поговорить с начальником военной полиции.
- Ха! - Он глухо, презрительно рассмеялся. - Чтобы он решил, что я рехнулся? Нет уж!
- Слушай, Чарлз. - Эммануэль сделала шаг, затем остановилась и сложила руки на груди. - Генри и Клер уже мертвы, а день назад пытались убить и меня. Если за тобой и в самом деле кто-то наблюдает, ты можешь притвориться, что этого не замечаешь.
В солнечном свете его лицо казалось белым и измученным.
- Что ты говоришь? - прошептал он. - Что кто-то выбирает жертву? Хочет убить нас всех? Но кто?
- Не знаю.
Он положил дрожащие руки на ее плечи.
- Ты должна знать этого человека.
Эммануэль несколько мгновений молчала.
- Зак Купер подозревает Филиппа.
Чуть пошатнувшись, Ярдли сделал шаг назад, его лицо перекосилось от страха.
- Но… он же мертв.
- Чарлз, прошу тебя… Сходи к Куперу. Поговори с ним.
Ярдли откинул волосы со лба, по его телу пробежала дрожь.
- Хорошо, - произнес он, подняв голову и глядя ей в глаза. - Я сделаю это сегодня днем. - На его губах появилось какое-то подобие улыбки. - А теперь скажи мне: какие у меня еще есть пациенты?
Эммануэль сделала шаг и быстро пожала ему руку.
- Повидайся с Купером. А потом отправляйся домой и немного поспи.
- Я сделал список, - сказал генерал Бенджамин Батлер, бросая Заку лист бумаги через стол, - и хочу, чтобы в следующее воскресенье кто-то из ваших людей побывал в церквах. Если эти священники, - генерал ткнул пальцем в документ, от чего тот заскользил по полированному красному дереву, - не подчинятся моим приказам и не включат в свою еженедельную молитву благословение президенту Соединенных Штатов, их следует арестовать, а церкви закрыть.
- Они заявляют, что у них свобода совести, сэр, - произнес Зак. - Вместо требуемой молитвы их прихожане во время минуты молчания молятся мысленно.
- В том числе и за победу Конфедерации, - выдохнул Батлер.
- Ну, им не разрешено делать это вслух.
- Ха! Как только их арестуют, - продолжал Батлер, попыхивая сигарой и принимаясь за разбор бумаг, - то отправят в военную тюрьму в Нью-Йорк. Это избавит их от неприятностей до конца войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
- Как ты об этом узнал? - удивилась Эммануэль. Старик повернул голову, в его ясных синих глазах мелькнули удивление и беспокойство.
- В конце концов, Новый Орлеан - не очень большой город.
Эммануэль несколько секунд раздумывала. Знает ли он о происшествии на Конго-сквер и о том, что один майор-янки частенько заглядывает в полутемный дом на улице Дюмен.
Жан-Ламбер срезал еще одну цинию.
- Почему у тебя возникли такие опасения?
Эммануэль поежилась от внезапного и необъяснимого озноба.
- Погибло слишком много близких мне людей, - объяснила она.
- А что думает начальник военной полиции? Кто за всем этим стоит?
- Он не знает.
- Он тоже считает, что Доминику угрожает опасность?
- Он этого не говорил. Но мне будет спокойнее, если он уедет с тобой.
Жан-Ламбер положил секатор в корзину и медленно повернулся к ней:
- А ты, моя девочка, поедешь с нами в Бо-Ла?
- Нет, я же работаю. Кроме того, для наблюдения за мной выделили солдата.
Подняв голову, старик прищурился, глядя на нижнюю галерею, где чернокожая служанка Целеста устанавливала стол для завтрака.
- Все же будет лучше, если ты отправишься с нами.
- Обещаю, что буду осторожна.
Старик бросил на нее задумчивый взгляд.
- Подойди, - махнул он рукой. - Мне пора перекусить. Помоги мне подняться по ступенькам. - Он внезапно остановился и в замешательстве огляделся. - Не могу найти секатор.
- Он в твоей корзине, папа.
На морщинистых щеках Жана-Ламбера появился слабый румянец.
- Так и есть. Трудно быть стариком.
Эммануэль обняла его и с чувством прижала к себе.
- Это лучше, чем быть мертвецом.
Жан-Ламбер коротко рассмеялся:
- Верно. - Он шагнул вперед, с силой опираясь на ее плечо. - Останься, моя девочка, на кофе с молоком и расскажи мне все об этом ирландце, которого ты колотила медицинским саквояжем и зонтом.
Эммануэль проверяла на складе больницы постельные принадлежности, когда Чарлз Ярдли распахнул дверь с такой силой, что та стукнулась о стену.
- Что, дьявол, ты сделала с моей пациенткой? - требовательным голосом спросил он, стоя на пороге. Солнце светило ему в спину, поэтому был виден лишь его силуэт.
Эммануэль обернулась так быстро, что чуть не выронила из рук поднос с марлей.
- Ты испугал меня.
Ярдли сделал пару шагов.
- Я говорю о женщине с пораженными раком ногами.
Теперь, когда Эммануэль могла разглядеть его лучше, она обомлела. Чарлз Ярдли всегда был несколько небрежен в одежде, но в разумных пределах. Никогда раньше она не видела его в измятом костюме с покрытым желтыми пятнами пота воротником.
- Бог мой, Чарлз. Ты выглядишь ужасно. Когда ты спал последний раз?
Ярдли рассеянно провел рукой по бледному, изможденному лицу и взъерошенным волосам.
- Думаю, пару дней назад. Не помню точно. - Он снова направил на нее тяжелый воинственный взгляд. - Но женщина с…
- Ты отпустил ее, - мягко произнесла Эммануэль. - В субботу вечером. Ты пришел очень поздно и осмотрел пациентку. Она сказала, что хочет домой, и ты не возражал. У тебя что-то с памятью?
Ярдли прислонился к стене и закрыл глаза.
- О Боже, - хрипло выдохнул он. - Как я мог забыть?
Она хотела дотронуться до его руки, но Ярдли внезапно отдернул ее.
- Чарлз! Что с тобой?
Доктор бросил на нее дикий, испуганный взгляд.
- Я похож на человека с разыгравшейся фантазией? С чрезмерным воображением?
- Нет. Ты, на мой взгляд, самый трезвый и даже циничный из всех, кого я когда-либо видела. - Она лукаво улыбнулась. - А что случилось?
- С недавних пор… - Он оттолкнулся от стены и встряхнулся, словно пробуждаясь ото сна. - Нет. Не обращай внимания.
- Скажи мне. Что-то явно тревожит тебя.
Ярдли какое-то время испытующе смотрел на нее.
- Подозреваю, что за мной наблюдают. Здесь. Можешь надо мной смеяться.
Сердце Эммануэль похолодело.
- Ты кого-нибудь видел?
- Нет. Иначе я не чувствовал бы себя полным идиотом. - Он быстро повернулся кругом. - Это… только ощущение, от которого я никак не избавлюсь. От этого… у меня на затылке поднимаются волосы. - Он внезапно невесело рассмеялся. - Я бы не поверил, если бы мне такое сказали, но это происходит со мной. - Он бросил на Эммануэль настороженный взгляд. - Недавно я понял, что постоянно оглядываюсь, когда иду по темной улице. А дома всю ночь проверяю запоры на дверях и окнах. Я ощущаю присутствие того, кто следит за мной. - Он подошел к двери, чтобы выглянуть наружу; с его лица не сходило настороженное выражение.
- Ты что-нибудь пробовал делать?
- Что я могу предпринять, кроме как не смыкать глаз и стараться поменьше быть дома?
- Ты мог бы поговорить с начальником военной полиции.
- Ха! - Он глухо, презрительно рассмеялся. - Чтобы он решил, что я рехнулся? Нет уж!
- Слушай, Чарлз. - Эммануэль сделала шаг, затем остановилась и сложила руки на груди. - Генри и Клер уже мертвы, а день назад пытались убить и меня. Если за тобой и в самом деле кто-то наблюдает, ты можешь притвориться, что этого не замечаешь.
В солнечном свете его лицо казалось белым и измученным.
- Что ты говоришь? - прошептал он. - Что кто-то выбирает жертву? Хочет убить нас всех? Но кто?
- Не знаю.
Он положил дрожащие руки на ее плечи.
- Ты должна знать этого человека.
Эммануэль несколько мгновений молчала.
- Зак Купер подозревает Филиппа.
Чуть пошатнувшись, Ярдли сделал шаг назад, его лицо перекосилось от страха.
- Но… он же мертв.
- Чарлз, прошу тебя… Сходи к Куперу. Поговори с ним.
Ярдли откинул волосы со лба, по его телу пробежала дрожь.
- Хорошо, - произнес он, подняв голову и глядя ей в глаза. - Я сделаю это сегодня днем. - На его губах появилось какое-то подобие улыбки. - А теперь скажи мне: какие у меня еще есть пациенты?
Эммануэль сделала шаг и быстро пожала ему руку.
- Повидайся с Купером. А потом отправляйся домой и немного поспи.
- Я сделал список, - сказал генерал Бенджамин Батлер, бросая Заку лист бумаги через стол, - и хочу, чтобы в следующее воскресенье кто-то из ваших людей побывал в церквах. Если эти священники, - генерал ткнул пальцем в документ, от чего тот заскользил по полированному красному дереву, - не подчинятся моим приказам и не включат в свою еженедельную молитву благословение президенту Соединенных Штатов, их следует арестовать, а церкви закрыть.
- Они заявляют, что у них свобода совести, сэр, - произнес Зак. - Вместо требуемой молитвы их прихожане во время минуты молчания молятся мысленно.
- В том числе и за победу Конфедерации, - выдохнул Батлер.
- Ну, им не разрешено делать это вслух.
- Ха! Как только их арестуют, - продолжал Батлер, попыхивая сигарой и принимаясь за разбор бумаг, - то отправят в военную тюрьму в Нью-Йорк. Это избавит их от неприятностей до конца войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74