— Эта плотина, сударыня, — сказал Джаспер Гобсон, — сделана для того, чтобы поддерживать в речке постоянный уровень воды; благодаря ей эти инженеры бобрового племени могли выстроить в верхнем течении круглые хижинки, верхушки которых вы видите. Эти хижинки очень прочны: их стены из дерева и глины имеют два фута толщины, и проникнуть в них можно только через узкий вход под водой; правда, это заставляет их обитателей нырять каждый раз, как они хотят выйти из дому или вернуться домой, но зато такое устройство обеспечивает безопасность семейству. Если хатку разрушить, то в ней обнаружатся два этажа: нижний служит складом, в котором хранятся запасы на зиму — ветки, кора, корешки, а в верхнем, куда вода не доходит, живет сам хозяин со своей маленькой семьей.
— Однако я нигде не вижу этих искусных животных, — сказала миссис Барнет. — Неужели они бросили свою постройку?
— Нет, сударыня, — ответил лейтенант Гобсон, — но они трудятся только по ночам, а сейчас легли отдыхать, и мы захватим их спящими в норах.
Действительно, поймать грызунов оказалось совсем нетрудно. В какой-нибудь час наловили целую сотню бобров, в том числе несколько очень ценных экземпляров, с совершенно черным мехом. У остальных была шелковистая, длинная, блестящая, рыжевато-каштановая шерсть, а под ней — нежный, густой, серебристо-серый подшерсток. Охотники вернулись домой очень довольные результатом своей вылазки. Бобровые шкуры были отправлены на склад и записаны в книгу согласно их стоимости — одни в рубрику взрослых бобров, другие в рубрику бобрового молодняка.
Такие экспедиции продолжались весь сентябрь и первую половину октября, и всегда с одинаковым успехом.
Охотникам попадались и барсуки, но в небольшом количестве; их убивают ради кожи, которая идет на обтяжку хомутов для упряжных лошадей, и ради волоса, из которого изготовляют щетки и кисти. Эти хищники — в сущности маленькие медведи; они принадлежат к породе лабрадорских барсуков, которые водятся лишь в Северной Америке.
В большом количестве попал на склады компании еще один вид грызунов, почти таких же смышленых, как и бобры. Это мускусные крысы, животные более фута длиной, не считая хвоста, с довольно дорогим мехом. Их тоже во множестве захватили в норах, так как они плодятся с необыкновенной, свойственной их породе быстротой.
Против представительниц кошачьего семейства — рысей — пришлось употребить огнестрельное оружие. Эти светло-рыжие с черными пятнышками звери очень гибки и подвижны, и их боятся даже олени. Защищаются рыси отчаянно, но тем не менее это всего лишь огромные кошки; а так как Марбру и Сэбину не впервой были встречи с ними, то они убили их штук шестьдесят.
Несколько росомах с довольно красивым мехом тоже было прикончено пулями.
Горностаи почти не показывались. Они, как и хорьки, являются разновидностью куниц и к тому времени не оделись еще в свою зимнюю одежду, всю белоснежную, за исключением черного кончика хвоста. Спинки их были еще рыжие, а брюшко желтовато-серое. Джаспер Гобсон распорядился пока их не трогать. Надо было подождать и дать им «дозреть», по выражению Сэбина, иными словами — побелеть под влиянием зимних холодов. Что касается хорьков, то охота на них крайне неприятна из-за отвратительного запаха, который они распространяют, что отразилось даже в их названии; все же хорьков добыли довольно много, снимая их пулями с ветвей, по которым они проворно лазают, а также вытаскивая из дупел деревьев, служащих им норами.
Но всего усерднее охотились на куниц. Всем известно, что шкурки этих мелких хищников ценятся лишь немногим меньше шкурок соболя, роскошный мех которого слегка чернеет к зиме; однако соболь водится лишь в северных областях Европы и Азии вплоть до Камчатки, и там на него главным образом охотятся сибиряки. На американском же побережье Ледовитого океана живут разновидности куниц, тоже очень дорогие: это — норки и пеканы, иначе именуемые «канадскими куницами».
За сентябрь на склады фактории куниц и норок поступило все же очень мало. Это в высшей степени увертливые и прыткие зверьки, с длинным и настолько гибким телом, что они заслужили название «червеобразных». Действительно, они способны растягиваться, как червяк, и вползать в самые узкие отверстия. Понятно, что они легко ускользают от преследования охотников. Поэтому в зимнее время с помощью капканов ловить их гораздо легче. Марбр и Сэбин только и ждали дня, когда можно будет расставить капканы и ловушки, в твердой уверенности, что к весне на складах компании наберется множество шкурок и куниц и норок.
Чтобы закончить перечисление мехов, какими благодаря усиленной охоте обогатился форт Надежды, надо упомянуть еще голубых песцов и серебристых лисиц, которые на рынках России и Англии считаются самыми драгоценными из всех пушных зверей.
На первом месте стоит голубой песец, известный в зоологии под именем «isatis». Это хорошенький зверек с черной мордочкой и с вовсе не голубой, как можно было бы думать, а пепельной или песочно-желтой шубкой; его необыкновенно длинная, очень густая и шелковистая шерсть обладает всеми качествами, обусловливающими красоту меха: мягкостью, прочностью, длиною волоса, плотностью и цветом. Голубой песец — безусловно царь пушных зверей. Но зато его шкурка и стоит в шесть раз дороже любых других шкур; так, шуба русского императора, сшитая из одних шеек голубых песцов (эта часть у них самая красивая), была оценена на Лондонской выставке 1851 года в три тысячи четыреста фунтов стерлингов.
В окрестностях мыса Батерст появилось несколько голубых песцов, но охотникам не удалось завладеть ими — эти хитрые и проворные хищники не так-то легко даются в руки, — зато была убита дюжина серебристых лисиц великолепного черного цвета с белыми искорками по всему меху. Хотя их шкуры и не идут в сравнение с голубым песцом, тем не менее добыча была богатой, ибо на рынках Англии и России эти меха также очень высоко ценятся.
Одна из этих серебристых лисиц — размером немного крупнее обыкновенной лисицы — была на редкость хороша. Уши, шея и хвосту нее были дымчато-черные, а самый кончик хвоста и пушистые брови — белые.
Особые обстоятельства, при которых эта лиса была убита, заслуживают подробного описания: они подтвердили основательность некоторых опасений лейтенанта Гобсона, а также то, что меры, принятые им для обороны форта, были отнюдь не напрасными.
Утром 24 сентября в Моржовую бухту на двух санях приехали миссис Барнет, лейтенант Гобсон, сержант Лонг, Марбр и Сэбин. Накануне кто-то из солдат отряда обнаружил лисьи следы между скал, где росло несколько чахлых деревьев; неоспоримые признаки свидетельствовали о том, что лисицы побывали тут совсем недавно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113