В столице Филиппин Маниле было жарко и влажно, как в китайской прачечной.
Комиссар Филиппинского бюро расследований заснул после двенадцати, потому что пил пунш, и теперь у него раскалывалась голова.,Он в потемках спустился в гараж, сел в машину и отправился в Рисал – один из «красивейших пригородов Манилы. После войны там поселилось много богачей. В старых тенистых садах они построили виллы с бассейнами, выложенными голубым кафелем.
Джордж Мюррей лежал на кровати. Одна пуля попала ему прямо между глаз, вторая угодила в шею, третья раздробила челюсть, а четвертая пробила сердце. Двери на балкон были открыты. Госпожа Мюррей с четырьмя детьми находилась внизу, в холле. Она плакала. Девочки всхлипывали, растирая слезы по лицу.
– Кто-то его застрелил, – причитала жена. – Кто-то забрался через балкон и застрелил его.
Комиссар Сентенера кивнул инспектору Фернандесу, по прозвищу Диндо, из отдела по расследованию убийств и попросил увести детей. Затем подождал, пока госпожа Мюррей успокоится. Темноволосая красавица лет тридцати с изящной фигурой и бархатистой кожей, темные янтарные глаза которой покраснели от слез, сначала говорила, постоянно запинаясь.
– Вы присутствовали при этом? – спросил комиссар Сентенера.
– Нет. Я спала внизу. Вдруг услышала выстрелы.
– Когда это было?
– Точно не знаю. Я не посмотрела на часы.
– Вы поднялись наверх?
– Джордж пришел где-то после четырех, заглянул в мою комнату и сказал, чтобы до десяти его не будили.
– Откуда он вернулся так поздно?
– Сказал, что у него была деловая встреча.
– Не говорил, где?
– Внизу, в городе.
– В отёле?
– Не знаю.
– И вы снова легли спать?
– Нет. Было очень душно, и я не могла заснуть. Пошла на кухню и сварила себе кофе. Еще вода не успела закипеть, как раздались выстрелы.
– Значит, когда раздались выстрелы, вы находились внизу, в кухне?
– Да, господин комиссар, – подтвердила она.
– А затем?
– Затем я побежала наверх. На ступеньках я столкнулась с Марией.
– Кто такая Мария?
– Мария Нарраль, гувернантка наших детей.
– Она бежала сверху?
– Да. Я же говорю, что столкнулась с ней на ступеньках.
– Вы не могли бы объяснить, почему она бежала вниз?
– Ее комната наверху. Вероятно, услышав выстрелы, решила посмотреть на детей. Я тоже сначала зашла в детскую.
– С ними было все в порядке?
– Они спали. Я вошла в спальню и увидела его скорчившегося на постели. Двери на балкон были распахнуты. Я сказала Марии, чтобы она разбудила шофера, – он живет в небольшом бунгало в конце сада возле гаража – и послала его за врачом. Но было уже поздно.
– Вы кого-нибудь подозреваете?
– Нет. Кого я могу подозревать?
– У вашего мужа были враги?
– Порядочно.
– Вы не думаете, что кто-то из них?
– Понятия не имею. Я никогда не вмешивалась в его дела. Но он всегда имел при себе револьвер.
– В тот вечер тоже?
– В тот вечер нет.
– Откуда вам это известно?
– Я присутствовала, когда он одевался. Я еще просила, чтобы он никуда не ходил, чтобы хоть один вечер побыл со мной дома.
– Что он на это ответил?
– Что приехал Том, и он должен поговорить с ним, что может застать его только сегодня, так как завтра он уезжает в Гонконг.
– Где он должен был с ним встретиться?
– Этого он не сказал.
Водитель оказался седоватым малайцем с испорченными зубами. Одетый в свою ливрею с золотыми галунами он вошел в холл и остановился у двери. Комиссар Сентенера отвел его в сторону и спросил:
– Куда вы возили хозяина?
– Никуда. Привел в порядок «кадиллак», но он меня от пустил и сказал, что поедет сам, а я могу отдыхать.
– В котором часу он выехал?
– Около десяти.
– Куда?
– Этого он не сказал.
– Куда он обычно ездил по вечерам?
– На Ривьеру.
– В отель «Филиппинас» на бульваре Роксас?
– Нет, господин, в «Ривьера-Ройал».
– С кем он там встречался?
– Извините, этого не знаю. Я всегда ждал на улице.
– Оставайтесь здесь, – сказал комиссар Сентенера и еще спросил. – Как вас зовут?
– Руди Манлапас.
– Как долго вы здесь служите?
– Третий год.
– Вы довольны своим местом?
– Да, господин.
Затем комиссар Сентенера взял водителя под руку, повел его к двери, ведущей на нижнюю террасу, и тихо спросил:
– Как зовут?
– Кого?
– Ту женщину?
Водитель от неожиданности приоткрыл рот. Такого прямого вопроса он явно не ожидал и поэтому сразу ответил:
– Карола Варг.
– Киноактриса?
– Да, господин комиссар.
– Спасибо, Манлапас. Я сразу подумал, что Том женского пола.
Джордж Мюррей родился в Канзас-Сити, вырос в Соединенных Штатах, но после окончания второй мировой войны поселился на Филиппинах. Американцу было за тридцать, он прекрасно выглядел, всегда элегантно одевался, имел значительное состояние и влиятельные связи. Несмотря на то, что у него не было никакой фирмы или конторы, он заключал крупные торговые сделки и много зарабатывал.
Во время войны он служил в Европе в «Криминал инвести-гэйшн дивижн» американской армии, – следственном отделении военной полиции, но не занимал больших постов и дослужился только до сержанта. Перед самым окончанием войны его перевели на Филиппины, где он должен был вылавливать контрабандистов и торговцев на «черном рынке». Они продавали и покупали продукты и материалы, но в первую очередь консервы, похищенные с военных складов. Поскольку во многих случаях товары продавали сами американские офицеры, начальники продуктовых складов, то Мюррей кое-чему научился и познакомился с деловыми людьми. Никто и никогда не уличил его в получении взяток или в участии в незаконных сделках. Однако фактом было то, что через три года после окончания войны он стал миллионером.
– Вы удивитесь, комиссар, – сказал инспектор Фернандес, посмотрев полицейскую картотеку.
– Не удивлюсь, Диндо, я уже давно перестал удивляться.
– Когда закончилась война, он уволился из армии, но остался в Маниле.
– Это означает, что продолжал заниматься торговлей, – заметил комиссар Сентенера.
– Вы удивитесь, комиссар, – повторил Диндо, но комиссар снова его перебил.
– Я же сказал, что не удивлюсь.
– Сначала он работал кассиром экспортно-импортной фирмы.
– Какой?
– Не удалось установить, кому она принадлежала и что продавала. И название ее ни о чем не говорит: «Артуро Т. Сантьяго». Но она приносила прибыль, и Мюррею в том числе. В 1947 году, практически через несколько месяцев после окончания войны, он уже достаточно заграбастал. За два года он купил шикарную яхту «Мистресс» за двести тысяч долларов и женился на Эстер дель Росарио.
– На этой заплаканной госпоже?
– Да. И взял ее с четырьмя детьми. Все дети красавицы Эстер от первого брака.
– С филиппинцем, – добавил комиссар Сентенера и усмехнулся.
– Как вы догадались?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Комиссар Филиппинского бюро расследований заснул после двенадцати, потому что пил пунш, и теперь у него раскалывалась голова.,Он в потемках спустился в гараж, сел в машину и отправился в Рисал – один из «красивейших пригородов Манилы. После войны там поселилось много богачей. В старых тенистых садах они построили виллы с бассейнами, выложенными голубым кафелем.
Джордж Мюррей лежал на кровати. Одна пуля попала ему прямо между глаз, вторая угодила в шею, третья раздробила челюсть, а четвертая пробила сердце. Двери на балкон были открыты. Госпожа Мюррей с четырьмя детьми находилась внизу, в холле. Она плакала. Девочки всхлипывали, растирая слезы по лицу.
– Кто-то его застрелил, – причитала жена. – Кто-то забрался через балкон и застрелил его.
Комиссар Сентенера кивнул инспектору Фернандесу, по прозвищу Диндо, из отдела по расследованию убийств и попросил увести детей. Затем подождал, пока госпожа Мюррей успокоится. Темноволосая красавица лет тридцати с изящной фигурой и бархатистой кожей, темные янтарные глаза которой покраснели от слез, сначала говорила, постоянно запинаясь.
– Вы присутствовали при этом? – спросил комиссар Сентенера.
– Нет. Я спала внизу. Вдруг услышала выстрелы.
– Когда это было?
– Точно не знаю. Я не посмотрела на часы.
– Вы поднялись наверх?
– Джордж пришел где-то после четырех, заглянул в мою комнату и сказал, чтобы до десяти его не будили.
– Откуда он вернулся так поздно?
– Сказал, что у него была деловая встреча.
– Не говорил, где?
– Внизу, в городе.
– В отёле?
– Не знаю.
– И вы снова легли спать?
– Нет. Было очень душно, и я не могла заснуть. Пошла на кухню и сварила себе кофе. Еще вода не успела закипеть, как раздались выстрелы.
– Значит, когда раздались выстрелы, вы находились внизу, в кухне?
– Да, господин комиссар, – подтвердила она.
– А затем?
– Затем я побежала наверх. На ступеньках я столкнулась с Марией.
– Кто такая Мария?
– Мария Нарраль, гувернантка наших детей.
– Она бежала сверху?
– Да. Я же говорю, что столкнулась с ней на ступеньках.
– Вы не могли бы объяснить, почему она бежала вниз?
– Ее комната наверху. Вероятно, услышав выстрелы, решила посмотреть на детей. Я тоже сначала зашла в детскую.
– С ними было все в порядке?
– Они спали. Я вошла в спальню и увидела его скорчившегося на постели. Двери на балкон были распахнуты. Я сказала Марии, чтобы она разбудила шофера, – он живет в небольшом бунгало в конце сада возле гаража – и послала его за врачом. Но было уже поздно.
– Вы кого-нибудь подозреваете?
– Нет. Кого я могу подозревать?
– У вашего мужа были враги?
– Порядочно.
– Вы не думаете, что кто-то из них?
– Понятия не имею. Я никогда не вмешивалась в его дела. Но он всегда имел при себе револьвер.
– В тот вечер тоже?
– В тот вечер нет.
– Откуда вам это известно?
– Я присутствовала, когда он одевался. Я еще просила, чтобы он никуда не ходил, чтобы хоть один вечер побыл со мной дома.
– Что он на это ответил?
– Что приехал Том, и он должен поговорить с ним, что может застать его только сегодня, так как завтра он уезжает в Гонконг.
– Где он должен был с ним встретиться?
– Этого он не сказал.
Водитель оказался седоватым малайцем с испорченными зубами. Одетый в свою ливрею с золотыми галунами он вошел в холл и остановился у двери. Комиссар Сентенера отвел его в сторону и спросил:
– Куда вы возили хозяина?
– Никуда. Привел в порядок «кадиллак», но он меня от пустил и сказал, что поедет сам, а я могу отдыхать.
– В котором часу он выехал?
– Около десяти.
– Куда?
– Этого он не сказал.
– Куда он обычно ездил по вечерам?
– На Ривьеру.
– В отель «Филиппинас» на бульваре Роксас?
– Нет, господин, в «Ривьера-Ройал».
– С кем он там встречался?
– Извините, этого не знаю. Я всегда ждал на улице.
– Оставайтесь здесь, – сказал комиссар Сентенера и еще спросил. – Как вас зовут?
– Руди Манлапас.
– Как долго вы здесь служите?
– Третий год.
– Вы довольны своим местом?
– Да, господин.
Затем комиссар Сентенера взял водителя под руку, повел его к двери, ведущей на нижнюю террасу, и тихо спросил:
– Как зовут?
– Кого?
– Ту женщину?
Водитель от неожиданности приоткрыл рот. Такого прямого вопроса он явно не ожидал и поэтому сразу ответил:
– Карола Варг.
– Киноактриса?
– Да, господин комиссар.
– Спасибо, Манлапас. Я сразу подумал, что Том женского пола.
Джордж Мюррей родился в Канзас-Сити, вырос в Соединенных Штатах, но после окончания второй мировой войны поселился на Филиппинах. Американцу было за тридцать, он прекрасно выглядел, всегда элегантно одевался, имел значительное состояние и влиятельные связи. Несмотря на то, что у него не было никакой фирмы или конторы, он заключал крупные торговые сделки и много зарабатывал.
Во время войны он служил в Европе в «Криминал инвести-гэйшн дивижн» американской армии, – следственном отделении военной полиции, но не занимал больших постов и дослужился только до сержанта. Перед самым окончанием войны его перевели на Филиппины, где он должен был вылавливать контрабандистов и торговцев на «черном рынке». Они продавали и покупали продукты и материалы, но в первую очередь консервы, похищенные с военных складов. Поскольку во многих случаях товары продавали сами американские офицеры, начальники продуктовых складов, то Мюррей кое-чему научился и познакомился с деловыми людьми. Никто и никогда не уличил его в получении взяток или в участии в незаконных сделках. Однако фактом было то, что через три года после окончания войны он стал миллионером.
– Вы удивитесь, комиссар, – сказал инспектор Фернандес, посмотрев полицейскую картотеку.
– Не удивлюсь, Диндо, я уже давно перестал удивляться.
– Когда закончилась война, он уволился из армии, но остался в Маниле.
– Это означает, что продолжал заниматься торговлей, – заметил комиссар Сентенера.
– Вы удивитесь, комиссар, – повторил Диндо, но комиссар снова его перебил.
– Я же сказал, что не удивлюсь.
– Сначала он работал кассиром экспортно-импортной фирмы.
– Какой?
– Не удалось установить, кому она принадлежала и что продавала. И название ее ни о чем не говорит: «Артуро Т. Сантьяго». Но она приносила прибыль, и Мюррею в том числе. В 1947 году, практически через несколько месяцев после окончания войны, он уже достаточно заграбастал. За два года он купил шикарную яхту «Мистресс» за двести тысяч долларов и женился на Эстер дель Росарио.
– На этой заплаканной госпоже?
– Да. И взял ее с четырьмя детьми. Все дети красавицы Эстер от первого брака.
– С филиппинцем, – добавил комиссар Сентенера и усмехнулся.
– Как вы догадались?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131