После того разговора она окончательно пала в моих глазах и я уже ничего не мог с этим поделать.
Мрачное разочарование, единожды поселившись в моей душе, заставляло видеть окружающее в искаженной перспективе. Я сто раз говорил себе, что Лилия, хоть и не ровня мне, но все равно очень достойная женщина. Увы, я не верил сам себе - на мой взгляд она действительно была ограниченным жалким созданием - обычная, такая же как все, как все ее знакомые, как вся эта толпа - со своей пустой, бессмысленной, суетной жизнью! И разочарование вызвало злость.
Я ничего не мог с собой поделать и все больше понимал, что не могу жить вместе с женщиной, которая живет с закрытыми глазами. Это не для меня. Я достоин лучшего! Лучшего! Она была как камень, который тянет меня на дно. Как пудовая гиря, что не дает взлететь... Хотя никогда я еще не любил так страстно и истово, как в те дни.
Не знаю, простила ли меня Лилия... да мне наплевать, в общем то. Так получилось, что теперь я все время пытался уязвить ее - это получалось непроизвольно, как-то само собой. Я приходил к ней на кухню и заводил заумные разговоры, пестрящие научными терминами. Она их не понимала, а когда переспрашивала, ответ следовал в тоне: "Естественно, ты такое не знаешь...
откуда ж тебе!", а когда просила объяснить: "для объяснения нужно иметь хоть какую то теоретическую базу, которой у тебя, естественно, нет".
Я завел привычку упоминать в разговорах с ней названия книг представляя их для сравнения: "Ну, если бы ты читала Кобо Абе, то, несомненно бы, оценила...
впрочем, ты же не читала..." Я понимаю, что это не очень хорошо мелкие пакости не красят человека, но к тому времени я уже пришел к выводу, что у меня не такой уж золотой характер. Возможно, он и был золотым, но длительное общение с Лилией его испортило. Это ведь всегда так - посредственности стремятся уравнять гениев с собой, запачкать их грязью, если хотите. Просто они завидуют, все завидуют, и если не могут подняться на тот же уровень, стараются опустить тебя до своего.
Вот так я в течение полугода методично доказывал своей жене Лилии ее ничтожность и незначительность. И чем дольше я это делал, тем больше верил в свои слова - больше того, после очередной демонстрации презрения мне всегда становилось лучше, как тогда, когда я смотрел на диких жителей глубинки, ковыряющихся в навозе, рождающихся и умирающих среди навоза и копошащихся там всю свою сознательную жизнь.
Мне легчало, мир вновь обретал равновесие и посреди этого становления я не замечал, как на моей полной умных и правильных мыслей голове прорастали рога.
Да друзья, вот это самая печальная часть моей истории. Моя жена Лилия изменила мне с моим же старым приятелем - тем самым, что устраивал когда-то вечеринку.
Он, оказывается, работал вместе с Лилией в их задрипанном институте и теплые отношения не замедлили возникнуть.
Вот так вот, этот удар я пропустил. Даже не удар, нокаут, поставивший меня на колени. Ругая Лильку самыми грязными словами, все же надо отдать ей должное - она сумела отомстить мне наиболее жестоким и циничным способом. Пожалуй, однимединственным по настоящему жестоким, имевшемся в ее распоряжении. Меня отвергли, меня смешали с грязью, низринули с высот на грешную землю.
До сих пор не знаю, что она нашла в этом плебее. Да, я знал его, достаточно долго знал, чтобы составить свое мнение - этот тип был ничем не примечательным человеком. Ему ничего не светило в будущем, его умственный потенциал не давал ему никакой возможности подняться выше, он вел серую и занудную жизнь обычных людей. Он и был самым обычным - классическое жалкое создание. Я бы его пожалел, если бы так не хотелось его убить. Впрочем, он то не был виноват - безвольная тряпка, он просто повелся на соблазн Лилии. А вот она - она была виновата по полной программе!
Знаете, когда я в тот день пришел с работы пораньше, уже не столь полный радужных планов, но все равно с хорошим настроением, и застал дома классическую сцену, кочующую из одного пошлого анекдота в другой, то испытал сначала шок и неверие. Хотя факт - вот он, по дуге обходя меня пробирался двери, на ходу застегивая брюки.
Этот тип смотрел на меня расширенными испуганными глазами и был столь жалок и незначителен, что его бессвязный извиняющийся лепет прошел мимо меня.
А я все не мог поверить. Не мог поверить, что эта отвратительная пошлая сцена происходит у меня в квартире! У меня! В моей квартире! Моя жена изменяет мне с жалким созданием с зарплатой в полтораста рублей! У меня в квартире! Да я словно попал в анекдот. Меня выставили идиотом! Я и чувствовал себя идиотом!
Больше всего на свете я ненавидел чувствовать себя идиотом! Я ведь был смешон в своем дорогом костюме на пороге оскверненной спальни, да? Наверное, смешно было!
Обхохочешься! Обсмеешься!
Это мое самое тяжелое воспоминание, и только сцена кровавой резни, последовавшей вслед за ним, немного скрашивает злость и разочарование.
Они не смеялись, они испуганно смотрели мне в лицо. А меня бесил даже не факт измены - да черт с ней с Лилькой, потаскухой, плевать на нее, она всегда была жалким созданием, а жалкие создания не умеют контролировать свои позывы. Нет.
Меня сводил с ума тот простой факт, что мне предпочли кого-то другого.
Почему так происходит? Люди тупы, да? Слепы, не видят собственного счастья и теряют его раз за разом. Я ведь тогда был для нее идеалом. О лучшем она и мечтать не могла. Я был ее светочем, ее счастьем, ее надеждой и опорой в жизни, а она предпочла мне убогого недочеловека - трусливого ограниченного отморозка с бегающими глазками. Я все для нее делал, я старался поднять ее до своего уровня.
Старался сделать из нее человека. Но бесполезно полировать бутылочное стекло.
Мне показали, что я недостоин. Что я не лучший.
Это как пощечина, понимаете? Как оскорбление!
Эти двое что-то прочли у меня в глазах - Лилия подалась к стене, волоча за собой одеяло, а мой бывший приятель замер у двери, мучаясь от двух противоположных желаний - бежать, или же оставаться и защитить новообретенную подругу жизни. На секунду мне почему-то захотелось развернуться и начать крушить все вокруг, просто, чтобы избавиться от давящего чувства злобы. Но я все же был цивилизованным человеком и смирил закипающий гнев. Такие чувства как злоба и ненависть роднят нас с нашими волосатыми предками, а потому негоже уподобляться животным. То ли дело любовь.
- Уходи, - спокойно сказал я жалкому созданию у двери.
- Не трогай ее! - нервно выкрикнул тот, - Слышишь! Не смей трогать ее!
- Никто ее не тронет, - успокоил я это отвратно дергающееся подобие человека, - мы же тут все цивилизованные люди. Мы просто поговорим.
- Нет! - завопил этот герой-любовник, - я..
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Мрачное разочарование, единожды поселившись в моей душе, заставляло видеть окружающее в искаженной перспективе. Я сто раз говорил себе, что Лилия, хоть и не ровня мне, но все равно очень достойная женщина. Увы, я не верил сам себе - на мой взгляд она действительно была ограниченным жалким созданием - обычная, такая же как все, как все ее знакомые, как вся эта толпа - со своей пустой, бессмысленной, суетной жизнью! И разочарование вызвало злость.
Я ничего не мог с собой поделать и все больше понимал, что не могу жить вместе с женщиной, которая живет с закрытыми глазами. Это не для меня. Я достоин лучшего! Лучшего! Она была как камень, который тянет меня на дно. Как пудовая гиря, что не дает взлететь... Хотя никогда я еще не любил так страстно и истово, как в те дни.
Не знаю, простила ли меня Лилия... да мне наплевать, в общем то. Так получилось, что теперь я все время пытался уязвить ее - это получалось непроизвольно, как-то само собой. Я приходил к ней на кухню и заводил заумные разговоры, пестрящие научными терминами. Она их не понимала, а когда переспрашивала, ответ следовал в тоне: "Естественно, ты такое не знаешь...
откуда ж тебе!", а когда просила объяснить: "для объяснения нужно иметь хоть какую то теоретическую базу, которой у тебя, естественно, нет".
Я завел привычку упоминать в разговорах с ней названия книг представляя их для сравнения: "Ну, если бы ты читала Кобо Абе, то, несомненно бы, оценила...
впрочем, ты же не читала..." Я понимаю, что это не очень хорошо мелкие пакости не красят человека, но к тому времени я уже пришел к выводу, что у меня не такой уж золотой характер. Возможно, он и был золотым, но длительное общение с Лилией его испортило. Это ведь всегда так - посредственности стремятся уравнять гениев с собой, запачкать их грязью, если хотите. Просто они завидуют, все завидуют, и если не могут подняться на тот же уровень, стараются опустить тебя до своего.
Вот так я в течение полугода методично доказывал своей жене Лилии ее ничтожность и незначительность. И чем дольше я это делал, тем больше верил в свои слова - больше того, после очередной демонстрации презрения мне всегда становилось лучше, как тогда, когда я смотрел на диких жителей глубинки, ковыряющихся в навозе, рождающихся и умирающих среди навоза и копошащихся там всю свою сознательную жизнь.
Мне легчало, мир вновь обретал равновесие и посреди этого становления я не замечал, как на моей полной умных и правильных мыслей голове прорастали рога.
Да друзья, вот это самая печальная часть моей истории. Моя жена Лилия изменила мне с моим же старым приятелем - тем самым, что устраивал когда-то вечеринку.
Он, оказывается, работал вместе с Лилией в их задрипанном институте и теплые отношения не замедлили возникнуть.
Вот так вот, этот удар я пропустил. Даже не удар, нокаут, поставивший меня на колени. Ругая Лильку самыми грязными словами, все же надо отдать ей должное - она сумела отомстить мне наиболее жестоким и циничным способом. Пожалуй, однимединственным по настоящему жестоким, имевшемся в ее распоряжении. Меня отвергли, меня смешали с грязью, низринули с высот на грешную землю.
До сих пор не знаю, что она нашла в этом плебее. Да, я знал его, достаточно долго знал, чтобы составить свое мнение - этот тип был ничем не примечательным человеком. Ему ничего не светило в будущем, его умственный потенциал не давал ему никакой возможности подняться выше, он вел серую и занудную жизнь обычных людей. Он и был самым обычным - классическое жалкое создание. Я бы его пожалел, если бы так не хотелось его убить. Впрочем, он то не был виноват - безвольная тряпка, он просто повелся на соблазн Лилии. А вот она - она была виновата по полной программе!
Знаете, когда я в тот день пришел с работы пораньше, уже не столь полный радужных планов, но все равно с хорошим настроением, и застал дома классическую сцену, кочующую из одного пошлого анекдота в другой, то испытал сначала шок и неверие. Хотя факт - вот он, по дуге обходя меня пробирался двери, на ходу застегивая брюки.
Этот тип смотрел на меня расширенными испуганными глазами и был столь жалок и незначителен, что его бессвязный извиняющийся лепет прошел мимо меня.
А я все не мог поверить. Не мог поверить, что эта отвратительная пошлая сцена происходит у меня в квартире! У меня! В моей квартире! Моя жена изменяет мне с жалким созданием с зарплатой в полтораста рублей! У меня в квартире! Да я словно попал в анекдот. Меня выставили идиотом! Я и чувствовал себя идиотом!
Больше всего на свете я ненавидел чувствовать себя идиотом! Я ведь был смешон в своем дорогом костюме на пороге оскверненной спальни, да? Наверное, смешно было!
Обхохочешься! Обсмеешься!
Это мое самое тяжелое воспоминание, и только сцена кровавой резни, последовавшей вслед за ним, немного скрашивает злость и разочарование.
Они не смеялись, они испуганно смотрели мне в лицо. А меня бесил даже не факт измены - да черт с ней с Лилькой, потаскухой, плевать на нее, она всегда была жалким созданием, а жалкие создания не умеют контролировать свои позывы. Нет.
Меня сводил с ума тот простой факт, что мне предпочли кого-то другого.
Почему так происходит? Люди тупы, да? Слепы, не видят собственного счастья и теряют его раз за разом. Я ведь тогда был для нее идеалом. О лучшем она и мечтать не могла. Я был ее светочем, ее счастьем, ее надеждой и опорой в жизни, а она предпочла мне убогого недочеловека - трусливого ограниченного отморозка с бегающими глазками. Я все для нее делал, я старался поднять ее до своего уровня.
Старался сделать из нее человека. Но бесполезно полировать бутылочное стекло.
Мне показали, что я недостоин. Что я не лучший.
Это как пощечина, понимаете? Как оскорбление!
Эти двое что-то прочли у меня в глазах - Лилия подалась к стене, волоча за собой одеяло, а мой бывший приятель замер у двери, мучаясь от двух противоположных желаний - бежать, или же оставаться и защитить новообретенную подругу жизни. На секунду мне почему-то захотелось развернуться и начать крушить все вокруг, просто, чтобы избавиться от давящего чувства злобы. Но я все же был цивилизованным человеком и смирил закипающий гнев. Такие чувства как злоба и ненависть роднят нас с нашими волосатыми предками, а потому негоже уподобляться животным. То ли дело любовь.
- Уходи, - спокойно сказал я жалкому созданию у двери.
- Не трогай ее! - нервно выкрикнул тот, - Слышишь! Не смей трогать ее!
- Никто ее не тронет, - успокоил я это отвратно дергающееся подобие человека, - мы же тут все цивилизованные люди. Мы просто поговорим.
- Нет! - завопил этот герой-любовник, - я..
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43