- Миссис Тиокол, около полуночи группе Дельта удалось захватить ракетную шахту Саут Маунтин и обезвредить ракету буквально перед самым пуском.
- Значит, третьей мировой войны не будет? - отрешенно поинтересовалась Меган, словно ее действительно волновал этот вопрос.
- Во всяком случае, не сегодня ночью, - ответил Лео. Было еще что-то такое в его лице, и Меган поняла, в чем дело.
- Питер погиб, да?
- Да, мадам, очень сожалею, но он погиб. Пуля попала ему в голову через секунду после того, как группа Дельта остановила пуск.
- Понимаю.
Меган глубоко вздохнула и подумала о сплющенных консервных банках, разбросанных по полу. Ему разнесло голову пулей. Питер лежал на полу секретного государственного объекта среди солдат, сражающихся за свое существование.
Картина была настолько глупой, что Меган чуть не рассмеялась.
- Если для вас это имеет какое-то значение, то они сообщили, что он вел себя просто геройски. Настоящий герой.
Ох как здорово. Герой. Ах, отвяжись от меня, идиот. Кого теперь это волнует? Или вы уже считаете меня своей? Может быть, мне даже дадут маленькую, поганую медаль?
- Нет, нет, для меня это не имеет значения, - ответила Меган и вернулась в свою комнату, чтобы они не видели ее горя.

Уоллс молча сидел в кресле, глядя на омертвевшую панель с выключателями.
Он чувствовал себя абсолютно без сил. Такое ощущение, что он снова в карцере, в маленькой камере, на двери которой было нацарапано «Трахай ниггеров».
Он улыбнулся.
Сегодня он прошел через несколько дверей.
Так Уоллс ждал в центре запуска еще примерно час, просто сидел, пытаясь понять, что он чувствует. Но единственным реальным чувством было чувство голода. Он просто умирал с голоду. Заметив на столе сверток в промасленной коричневой бумаге, Уоллс развернул его и обнаружил бутерброд с арахисовым маслом, пакетик хрустящего картофеля и яблоко. Бутерброд он проглотил мгновенно, голод это не утолило, а на то, чтобы открыть пакет с хрустящим картофелем, у него, похоже, просто не осталось сил.
Снова зазвонил телефон. Уоллс взял трубку.
- Да?
- Уоллс, говорит Дельта-6. Мы добили русских, можешь выходить.
- Понял, сэр. Вы бы прислали сюда врача, тут парень тяжело ранен.
- Хорошо, врач будет.
Уоллс взял свой обрез, подошел к двери, открутил тяжелый запор и шагнул в коридор. Но вышел он не в коридор, а шагнул в историю.
Как только он переступил порог комнаты, сверкнула вспышка фотоаппарата, но Уоллс не обратил на это внимания. Кто-то из рейнджеров сообразил взять с собой в шахту «Никон», и через четыре дня эта фотография появилась на обложках «Тайм» и «Ньюсуик» вместе со статьей «За день до полуночи». Журналисты называли эту статью сенсацией десятилетия, а может, и всей второй половины века. Фотография запечатлела симпатичного темнокожего парня с красным платком, повязанным вокруг головы. Лицо у него было грязным и осунувшимся, блестящим от пота и по-своему даже сексуальным. Он выглядел крепким, красивым и довольно опасным парнем каким, собственно, и был - и очень, очень храбрым. Глаза его были глазами солдата, уставшего от боя, в них таилась настороженность и что-то еще, что-то очень человеческое. В руках он как-то небрежно держал обрез, камуфлированный комбинезон промок от пота. Узкие бедра, широкие плечи, на руках вздувшиеся жилы и мускулы.
Он стал иконой для всех, кто сражался и умер за Саут Маунтин. Журналы подробно расписали все его действия: как он пробирался по тоннелям, как убивал людей, как использовал любой ничтожный шанс, как ему сопутствовала удача, каким он был сообразительным и хладнокровным. Сообщили и о его неграмотности, и о том, что он осужден за уголовное преступление, но здесь журналы заговорили об общем падении культуры и нравов в Америке конца 80-х годов, что сделало героя обычной массовой жертвой, а не каким-то исключительным тупицей и злодеем. Но храбрость его, конечно, была неоспоримой. Один генерал заявил в интервью для «Тайм», что отдал бы все свои награды, только бы совершить то, что сделал Уоллс, ведь это один из величайших подвигов в истории войн. Естественно, Уоллс не провел ни единого дня в тюрьме, он покончил со старой жизнью и зажил новой.
Но все это было потом. А пока Уоллс просто вышел в коридор, щурясь от вспышек фотоаппарата, и пошел вперед, хотя и не знал точно, куда надо идти.
Солдаты из батальона рейнджеров, спустившиеся в шахту для поддержки группы Дельта, стояли и с некоторым благоговением смотрели на Уоллса.
- Дорогу Дельте, - сказал кто-то.
- Дельта сделала это, - добавил второй.
- Да, Дельте удалось.
- Это же Дельта. Она лучше всех.
- Черт возьми, Дельта всыпала им.
Тут кто-то один захлопал в ладоши, потом другой, потом еще, и через секунду коридор заполнили настоящие овации. Уоллс стоял, чуть смущенный, не зная, что делать, кому докладывать, и скромно улыбался.
А затем человек, спасший мир, изрек сенсационную фразу:
- Как там насчет завтрака?

Грузовик с тремя гробами выехал из советского посольства в шесть часов утра, проехал по Конститьюшн-авеню до Рузвельт-бридж и свернул на Джордж Вашингтон Паркуэй. Всю дорогу за ним следовал фургон с агентами ФБР.
- Они направляются в аэропорт Даллеса, - заметил водитель фургона.
- Знаю, - ответил Ник Махони.
Грузовик свернул на дорогу, ведущую к громадному зданию аэропорта, а потом на другую дорогу, начинавшуюся знаком «Только для грузового транспорта». Агенты ФБР вели слежку в открытую, они проследовали за грузовиком до мощного забора с надписью «Аэрофлот». За забором фактически была уже территория не штата Виргиния, а России. Не снижая скорости, грузовик въехал в ворота и скрылся в ангаре.
- Будем возвращаться? - спросил водитель фургона.
- Нет, - ответил Махони, - будем стоять здесь, на виду у всех. Пусть эти ублюдки видят нас и знают, что мы наблюдаем за ними.
Махони вылез из машины, облокотился на нее, закурил и, не таясь, уставился на ангар. Было еще довольно прохладно, солнце только вставало. Махони посмотрел на него.
Привет, солнышко, подумал он. Рад тебя видеть. Через некоторое время из ангара появилась одинокая фигура, пересекла предангарную бетонированную площадку и подошла к воротам.
- Что вам нужно, Махони? - устало спросил человек. - Хотите, чтобы я снова заявил официальный протест? У всех нас сегодня была трудная ночь.
- Это точно. Так как же далеко все зашло, Макс, прежде чем он успел остановить это?
Макс Стретов был старшим офицером КГБ, отвечавшим за безопасность посольства. Они с Махони были давними противниками.
- Вам лучше знать, Махони.
- Вы же в курсе, что от наших микрофонов мало пользы. Но могу сказать, что после полуночи в посольстве начался переполох. Там собрались все врачи, вся служба безопасности, резиденты КГБ и ГРУ, весь персонал и рабочие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113