Вокруг все было тихо. Штурмовики А10 повалили много деревьев, у капитана создалось впечатление, что они пробираются по территории взорванной лесопилки, а земля была буквально изрыта двадцатимиллиметровыми снарядами.
- Браво, я Дельта-6.
- Дельта, сопротивления пока не встретил. Все тихо. Наверное, они уже ушли.
- Браво, пусть пулеметчики начинают прикрывающий огонь.
- Мне кажется, надо подождать…
- Открывайте огонь. Браво, это приказ.
- Понял вас, Дельта, - ответил Барнард, возвращая микрофон радисту.
- Огонь! - крикнул он.
Пробиравшиеся сквозь поваленные деревья гвардейцы открыли на ходу огонь из винтовок М-16. Барнард увидел, как полетел вверх снег, вздымаемый врезавшимися в землю пулями калибра 5,56 мм.
- Вперед! - снова закричал капитан. - Вперед, черт побери, быстрее!
Сержанты продублировали его команды, огонь усилился, гвардейцы рвались вперед, стреляя на ходу. Настолько возбуждающим и страшным был этот момент, что они тоже начали кричать, непроизвольные, громкие крики рвались из их легких.
Это был величественный момент: рвущаяся вперед, орущая пехота на фоне белой горы под голубым небом, грохот выстрелов, нарастающая дробь пулеметов с флангов атакующей цепи. Они поливали свинцом все, что было видно на вершине горы, - уже менее чем в ста ярдах впереди…
Выстрелив из винтовки 0-3 с оптическим прицелом с расстояния примерно двести метров, Алекс попал офицеру в горло. Он целился в голову, но капитан, бежавший рядом с радистом в цепи атакующих, должно быть, наступил на поваленное дерево или на что-то еще, поэтому он приподнялся как раз в тот момент, когда палец Алекса спокойно и осторожно нажал на спусковой крючок.
И все-таки Алекс получил то, на что рассчитывал. Он знал, что при первой же возможности нужно вывести из строя командира: ничто так не ввергает в панику атакующих, как тот факт, что человек, командовавший ими много лет, на их глазах падает с простреленной головой. И Алекс поймал командира на мушку сразу, как только атакующие выбежали из-за деревьев.
Отряд Алекса открыл огонь, он увидел, как противник побежал назад.
Пуля Алекса не попала капитану в голову, а разорвала мышцы слева от гортани. И поскольку была пуля в металлической оболочке НАТОвского образца калибра 7,62 мм, то она не расплющилась, вызвав при этом убийственное разрушение тканей, а аккуратно вышла себе навылет. У капитана было такое чувство, словно ему по горлу со всего размаха залепили бейсбольной битой. Мир в его глазах моментально разлетелся на куски, и он упал на спину в снег. Однако через несколько секунд в голове прояснилось, и первая мысль капитана была не о себе, а о своих людях. Он увидел, как многие из них попадали, как устремились к ним трассеры, словно ленты серпантина, разбрасываемые на празднике. В воздухе стоял шум и треск.
- О Боже, Боже мой, сэр! Капитан, проклятье, капитан! - услышал он крик рядом с собой. Радиста ранило в живот.
- Санитар! - позвал Барнард.
Непрекращающаяся стрельба вздымала снег и щепки, и они сыпались на капитана. Он плотнее вжался в землю, вся левая часть тела онемела, ужасно болела голова. Капитан с трудом повернулся, пытаясь глубже вдохнуть воздух.
- Капитан, капитан, что нам делать?! - крикнул кто-то.
В распоряжении Алекса было только два тяжелых пулемета - М-60, который привезли на фургоне, и «хеклер энд кох-21». Он понимал, что ему нужно перехватить атаку в первые же секунды, иначе его люди станут жертвами интенсивного огня, ведущегося по всему фронту.
Поэтому Алекс расположил оба пулемета в самом центре обороны, что вообще-то противоречило всем боевым пехотным наставлениям, поскольку одна граната или просто прицельный огонь могли вывести из строя сразу оба пулемета. Он даже соединил вместе несколько пулеметных лент, чтобы пулеметчики молотили без остановки целую минуту. Стволы перегревались, поэтому - надо же додуматься! - возле каждого пулемета лежал солдат с огнетушителем. Во время стрельбы солдат поливал ствол пулемета холодной углекислотой и все было нормально.
Пулеметы строчили целую минуту - полная минута сплошного автоматического огня. Точность стрельбы не волновала Алекса, важно было продемонстрировать силу и мощь огня, поливая бесконечными очередями атакующих.
И все-таки пулеметы стреляли убийственно точно.
- Браво, я Дельта-6. Я Дельта-6, слышите меня? Браво, как у вас обстановка? Мы слышим интенсивный огонь. Что происходит? Браво, не позволяйте людям залегать, заставляйте их продвигаться вперед. Действуйте решительно. Браво, вы должны действовать решительно, - кричал Пуллер в микрофон. Он понимал, что нарушает основной принцип, запрещающий вмешиваться в действие атакующих войск. Из опыта операции «Пустыня-1» он уяснил, что команды по радио только мешают людям. Но уж больно внушительным и пугающим был огонь на горе.
- По-моему, вы говорите с мертвым человеком, полковник, - заметил Скейзи.
Здесь внизу, в лагере, они услышали, как пулеметы работали, не стихая, целую минуту. Затем наступила тишина, лишь изредка нарушаемая одиночными выстрелами или отдельными очередями.
- Стреляйте по ним, черт побери! - закричал Барнард, чуть оправившись от шока. Ярость, подавленность и даже горечь начали охватывать его. Он осмотрелся вокруг в поисках своей винтовки М-16, нашел ее и повернулся на живот. Надо хотя бы отвечать им огнем, подумал капитан.
Где же тогда всемогущая Дельта? Сидит на заднице у подножия горы! Все это вранье, что пишут в журналах о группе Дельта, она преспокойненько отсиживается в безопасности, а рота 123-го батальона легкой пехоты Национальной гвардии штата Мэриленд, куда входят и мясник, и булочник, и производитель свечей, добывает ей славу и награды.
Барнард прижал к плечу черный пластиковый приклад. Через прицел ему были видны вспышки огня на горе, но капитана это не особенно пугало. Он не спеша повел ответный огонь короткими очередями. Отдача у винтовки была очень слабая, Барнард расстрелял весь магазин, перезарядил винтовку и снова открыл огонь. И все-таки было в этом что-то глупое.
- Капитан!
Кто-то упал на снег рядом с ним. Лейтенант Дилл из второго взвода, школьный учитель физики из Балтимора.
- Капитан Барнард, у меня много убитых и раненых. Боже мой, давайте убираться отсюда к чертовой матери.
Капитан молча посмотрел на него.
- Боже, сэр, да вы весь в крови! Санитар, сюда!
- Не надо санитара, - остановил его капитан, - рана не такая опасная. Послушайте, если мы начнем отступать, они всех нас покрошат. Я поползу туда, где должны находиться пулеметы, и попробую организовать огневое прикрытие. Когда я начну стрелять, вы через пару минут можете отводить людей. Не оставляйте никого, лейтенант!
- Слушаюсь, сэр.
- А сейчас прикажите людям стрелять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
- Браво, я Дельта-6.
- Дельта, сопротивления пока не встретил. Все тихо. Наверное, они уже ушли.
- Браво, пусть пулеметчики начинают прикрывающий огонь.
- Мне кажется, надо подождать…
- Открывайте огонь. Браво, это приказ.
- Понял вас, Дельта, - ответил Барнард, возвращая микрофон радисту.
- Огонь! - крикнул он.
Пробиравшиеся сквозь поваленные деревья гвардейцы открыли на ходу огонь из винтовок М-16. Барнард увидел, как полетел вверх снег, вздымаемый врезавшимися в землю пулями калибра 5,56 мм.
- Вперед! - снова закричал капитан. - Вперед, черт побери, быстрее!
Сержанты продублировали его команды, огонь усилился, гвардейцы рвались вперед, стреляя на ходу. Настолько возбуждающим и страшным был этот момент, что они тоже начали кричать, непроизвольные, громкие крики рвались из их легких.
Это был величественный момент: рвущаяся вперед, орущая пехота на фоне белой горы под голубым небом, грохот выстрелов, нарастающая дробь пулеметов с флангов атакующей цепи. Они поливали свинцом все, что было видно на вершине горы, - уже менее чем в ста ярдах впереди…
Выстрелив из винтовки 0-3 с оптическим прицелом с расстояния примерно двести метров, Алекс попал офицеру в горло. Он целился в голову, но капитан, бежавший рядом с радистом в цепи атакующих, должно быть, наступил на поваленное дерево или на что-то еще, поэтому он приподнялся как раз в тот момент, когда палец Алекса спокойно и осторожно нажал на спусковой крючок.
И все-таки Алекс получил то, на что рассчитывал. Он знал, что при первой же возможности нужно вывести из строя командира: ничто так не ввергает в панику атакующих, как тот факт, что человек, командовавший ими много лет, на их глазах падает с простреленной головой. И Алекс поймал командира на мушку сразу, как только атакующие выбежали из-за деревьев.
Отряд Алекса открыл огонь, он увидел, как противник побежал назад.
Пуля Алекса не попала капитану в голову, а разорвала мышцы слева от гортани. И поскольку была пуля в металлической оболочке НАТОвского образца калибра 7,62 мм, то она не расплющилась, вызвав при этом убийственное разрушение тканей, а аккуратно вышла себе навылет. У капитана было такое чувство, словно ему по горлу со всего размаха залепили бейсбольной битой. Мир в его глазах моментально разлетелся на куски, и он упал на спину в снег. Однако через несколько секунд в голове прояснилось, и первая мысль капитана была не о себе, а о своих людях. Он увидел, как многие из них попадали, как устремились к ним трассеры, словно ленты серпантина, разбрасываемые на празднике. В воздухе стоял шум и треск.
- О Боже, Боже мой, сэр! Капитан, проклятье, капитан! - услышал он крик рядом с собой. Радиста ранило в живот.
- Санитар! - позвал Барнард.
Непрекращающаяся стрельба вздымала снег и щепки, и они сыпались на капитана. Он плотнее вжался в землю, вся левая часть тела онемела, ужасно болела голова. Капитан с трудом повернулся, пытаясь глубже вдохнуть воздух.
- Капитан, капитан, что нам делать?! - крикнул кто-то.
В распоряжении Алекса было только два тяжелых пулемета - М-60, который привезли на фургоне, и «хеклер энд кох-21». Он понимал, что ему нужно перехватить атаку в первые же секунды, иначе его люди станут жертвами интенсивного огня, ведущегося по всему фронту.
Поэтому Алекс расположил оба пулемета в самом центре обороны, что вообще-то противоречило всем боевым пехотным наставлениям, поскольку одна граната или просто прицельный огонь могли вывести из строя сразу оба пулемета. Он даже соединил вместе несколько пулеметных лент, чтобы пулеметчики молотили без остановки целую минуту. Стволы перегревались, поэтому - надо же додуматься! - возле каждого пулемета лежал солдат с огнетушителем. Во время стрельбы солдат поливал ствол пулемета холодной углекислотой и все было нормально.
Пулеметы строчили целую минуту - полная минута сплошного автоматического огня. Точность стрельбы не волновала Алекса, важно было продемонстрировать силу и мощь огня, поливая бесконечными очередями атакующих.
И все-таки пулеметы стреляли убийственно точно.
- Браво, я Дельта-6. Я Дельта-6, слышите меня? Браво, как у вас обстановка? Мы слышим интенсивный огонь. Что происходит? Браво, не позволяйте людям залегать, заставляйте их продвигаться вперед. Действуйте решительно. Браво, вы должны действовать решительно, - кричал Пуллер в микрофон. Он понимал, что нарушает основной принцип, запрещающий вмешиваться в действие атакующих войск. Из опыта операции «Пустыня-1» он уяснил, что команды по радио только мешают людям. Но уж больно внушительным и пугающим был огонь на горе.
- По-моему, вы говорите с мертвым человеком, полковник, - заметил Скейзи.
Здесь внизу, в лагере, они услышали, как пулеметы работали, не стихая, целую минуту. Затем наступила тишина, лишь изредка нарушаемая одиночными выстрелами или отдельными очередями.
- Стреляйте по ним, черт побери! - закричал Барнард, чуть оправившись от шока. Ярость, подавленность и даже горечь начали охватывать его. Он осмотрелся вокруг в поисках своей винтовки М-16, нашел ее и повернулся на живот. Надо хотя бы отвечать им огнем, подумал капитан.
Где же тогда всемогущая Дельта? Сидит на заднице у подножия горы! Все это вранье, что пишут в журналах о группе Дельта, она преспокойненько отсиживается в безопасности, а рота 123-го батальона легкой пехоты Национальной гвардии штата Мэриленд, куда входят и мясник, и булочник, и производитель свечей, добывает ей славу и награды.
Барнард прижал к плечу черный пластиковый приклад. Через прицел ему были видны вспышки огня на горе, но капитана это не особенно пугало. Он не спеша повел ответный огонь короткими очередями. Отдача у винтовки была очень слабая, Барнард расстрелял весь магазин, перезарядил винтовку и снова открыл огонь. И все-таки было в этом что-то глупое.
- Капитан!
Кто-то упал на снег рядом с ним. Лейтенант Дилл из второго взвода, школьный учитель физики из Балтимора.
- Капитан Барнард, у меня много убитых и раненых. Боже мой, давайте убираться отсюда к чертовой матери.
Капитан молча посмотрел на него.
- Боже, сэр, да вы весь в крови! Санитар, сюда!
- Не надо санитара, - остановил его капитан, - рана не такая опасная. Послушайте, если мы начнем отступать, они всех нас покрошат. Я поползу туда, где должны находиться пулеметы, и попробую организовать огневое прикрытие. Когда я начну стрелять, вы через пару минут можете отводить людей. Не оставляйте никого, лейтенант!
- Слушаюсь, сэр.
- А сейчас прикажите людям стрелять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113