– Он сделал краткую паузу, подразумевавшую ответ. Но я смолчал, и он продолжил: – Ведь на ваших глазах творилась история, вы прожили большую жизнь и, казалось бы, должны лучше других понимать тщету сущего. Что же заставляет вас действовать, да и вообще жить?
Должен заметить, что меня порядочно раздражала такая постановка вопроса, к тому же совсем недавно я имел подобный разговор с Юлианом, поэтому, не мудрствуя лукаво, принялся распространяться в том духе, что я есмь Человек, часть Человечества и так далее. Однако вскоре меня прервали:
– Бросьте, сударь, вы прекрасно понимаете, что Человечества давно уже нет, а вы и ваши товарищи – как динозавры, некогда жившие на вашей родной планете. Вы обречены историей и в лучшем случае можете рассчитывать на личные свершения…
– Прекрасно, почему же мне не жить ради личных свершений?
– Потому что вы не можете отделить их от блага вашего народа!
– Вы так считаете? – Я произнес эту фразу как можно более насмешливо, но внутренне осознал, что он меня поймал и ко мне возвращается старое чувство беспросветности…
– К тому же, – безжалостно заметил мой собеседник, – ваше бессмертие – мнимое. Рано или поздно вы погибнете, причем скорее всего случайно и нелепо, и что тогда?
Это все напоминало заколачивание гвоздей в гроб, и я совсем было приуныл, но тут мне в голову пришла забавная мысль, и хотя красно-черный собеседник продолжал красноречиво втирать меня в грязь, я его уже не слушал. Я даже перестал размышлять, прав ли он и насколько, просто понял, что весь этот разговор затеян с единственной целью: исключить меня из игры, убрать с Доски моими же собственными руками. Таким образом, дальнейшая беседа интереса уже не представляла, тем более что весомых контраргументов я так и не находил, поэтому, донельзя бесцеремонно перебив его, я внес предложение:
– Может быть, мы вернемся к этой теме, но… когда вы будете подыхать!
– Когда я буду… что?
Мгновение он молчал, а потом расхохотался. Смеялся он искренне, весело, громко и, по-видимому, надо мной, однако я не обиделся и лишь вторил ему, так как в глубине души меня не покидало чувство, что я имею никак не меньше шансов остаться тем самым последним, кто смеется хорошо. Внезапно его смех оборвался, он поднялся из-за стола, делая какие-то пассы руками, и, отчеканивая каждое слово, сказал:
– Я не сомневаюсь, что мы еще встретимся, Рагнар, и мы закончим этот разговор, когда, как вы изящно заметили, кто-нибудь из нас будет подыхать.
Свет вокруг стал меркнуть, очертания предметов и самого хозяина хижины исказились, а через секунду все исчезло…
Надо мной простиралось чистое небо, усеянное звездами, ярко светила давно взошедшая половинка луны, а прямо передо мной возвышались Восточные ворота Местальгора.
Глава 2
Передо мной встал принципиальный, на мой взгляд, вопрос: когда именно я сошел с ума? Ворота Местальгора галлюцинацией не являлись, это я проверил сразу же, но, с другой стороны, я был абсолютно уверен и в реальности той странной встречи – выпитое вино до сих пор приятно согревало желудок, и я отлично помнил, о чем шла речь в нашей забавной беседе с черно-красным незнакомцем. Итак, я либо спятил там, на дороге, когда увидел хижину, либо здесь, и тогда ворота скоро исчезнут… Если же признать, что и то и другое было на самом деле, то с ума сошел не я, а весь остальной мир. Эта мысль меня несколько утешила, но до душевного равновесия было еще далеко, ведь тогда мой незнакомец должен обладать такими магическими талантами, что ни мне, ни Марку и не снились. Кроме того, этот Человек, если это Человек, что сомнительно, был явно заинтересован в моей судьбе с той точки зрения, что меня нужно как можно скорее отстранить от дел. Но чьих, черт возьми, рук эта работа? Джарэт дотоле не произвел на меня впечатления могущественнейшего мага, значит, кто-то из своих… Я усмехнулся: похоже, в Клубе все просто помешаны на интригах, и если действуют, то с размахом. Успокоив себя тем, что в любом случае этот таинственный тип еще должен потревожить меня, я решил, что вот тогда любой ценой и выясню, кто он такой.
Кое-как приведя мысли и чувства в порядок, я принялся устраиваться на ночлег, потому как посреди ночи открывать городские ворота, естественно, никто не собирался. Мой стреноженный конь пасся на обочине, а я, завернувшись в попону, ворочался и тщетно пытался уснуть. Это мне удалось лишь под утро, и во сне меня мучили кошмары.
…Отвратительный скрип и шум голосов. Я приподнял голову и одним глазом посмотрел в сторону источника звука: небритые заспанные стражники открывали городские ворота. Я напряг волю и сел, голова гудела как колокол, и вообще мне почему-то было очень нехорошо, хотя вчера я выпил вроде немного. Однако в полдень меня ждала Лоуренсия, и надо было постараться выглядеть относительно прилично.
В одной из таверн неподалеку от рынка я нашел все необходимое и долго, с наслаждением, обливался водой, чистил зубы и брился. Десять дней непрерывной скачки – не шутка, но наконец, чисто вымытый, с еще влажными волосами, я вышел на веранду и уселся за один из столиков. Главные ворота рынка были отлично видны, и я решил ждать Лоуренсию здесь.
Через несколько минут мое внимание привлек какой-то шум внизу, у входа в таверну. Я прислушался и различил среди хриплой ругани местальгорцев высокий голос Лоуренсии. Бросив свой завтрак, я сбежал вниз, где увидел довольно забавную картину: шкафообразный бородач, размахивая руками и что-то крича, стоял перед женщиной, а та спокойно и насмешливо разглядывала его, поглаживая рукоять меча. Пока я пробирался между столиками, жестикуляция бородача стала опасно оживленной, а глаза совсем вылезли из орбит. К счастью, я был уже рядом, а развернуть этого ублюдка к себе и всадить ему кулак в живот было делом нескольких мгновений. Парень сложился пополам и вылетел из таверны, едва не сорвав по пути ворота.
– Привет, Лаура, – улыбнулся я. – Надеюсь, ты не сердишься, что я так бесцеремонно вмешался в вашу беседу?
– Этот человек проиграл мне в кости, – усмехнулась она, – и не хотел отдавать долг. Спасибо, Рагнар, я рада тебя видеть.
Я поцеловал ее узкую руку, и, сопровождаемые удивленными взглядами завсегдатаев, мы вышли из таверны. Я почему-то сразу удивительно хорошо почувствовал себя в обществе Лауры, мне было приятно идти рядом с умной, красивой женщиной, на которую, похоже, удалось произвести неплохое впечатление, правда, при немного странных обстоятельствах.
– Слушай, а зачем тебе понадобилось играть в кости?
– У меня неожиданно кончились деньги, а это самый простой способ их заработать.
– Ладно, – усмехнулся я, – тогда пошли позавтракаем, я угощаю.
– С удовольствием…
Мы повернули к ближайшему кабачку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Должен заметить, что меня порядочно раздражала такая постановка вопроса, к тому же совсем недавно я имел подобный разговор с Юлианом, поэтому, не мудрствуя лукаво, принялся распространяться в том духе, что я есмь Человек, часть Человечества и так далее. Однако вскоре меня прервали:
– Бросьте, сударь, вы прекрасно понимаете, что Человечества давно уже нет, а вы и ваши товарищи – как динозавры, некогда жившие на вашей родной планете. Вы обречены историей и в лучшем случае можете рассчитывать на личные свершения…
– Прекрасно, почему же мне не жить ради личных свершений?
– Потому что вы не можете отделить их от блага вашего народа!
– Вы так считаете? – Я произнес эту фразу как можно более насмешливо, но внутренне осознал, что он меня поймал и ко мне возвращается старое чувство беспросветности…
– К тому же, – безжалостно заметил мой собеседник, – ваше бессмертие – мнимое. Рано или поздно вы погибнете, причем скорее всего случайно и нелепо, и что тогда?
Это все напоминало заколачивание гвоздей в гроб, и я совсем было приуныл, но тут мне в голову пришла забавная мысль, и хотя красно-черный собеседник продолжал красноречиво втирать меня в грязь, я его уже не слушал. Я даже перестал размышлять, прав ли он и насколько, просто понял, что весь этот разговор затеян с единственной целью: исключить меня из игры, убрать с Доски моими же собственными руками. Таким образом, дальнейшая беседа интереса уже не представляла, тем более что весомых контраргументов я так и не находил, поэтому, донельзя бесцеремонно перебив его, я внес предложение:
– Может быть, мы вернемся к этой теме, но… когда вы будете подыхать!
– Когда я буду… что?
Мгновение он молчал, а потом расхохотался. Смеялся он искренне, весело, громко и, по-видимому, надо мной, однако я не обиделся и лишь вторил ему, так как в глубине души меня не покидало чувство, что я имею никак не меньше шансов остаться тем самым последним, кто смеется хорошо. Внезапно его смех оборвался, он поднялся из-за стола, делая какие-то пассы руками, и, отчеканивая каждое слово, сказал:
– Я не сомневаюсь, что мы еще встретимся, Рагнар, и мы закончим этот разговор, когда, как вы изящно заметили, кто-нибудь из нас будет подыхать.
Свет вокруг стал меркнуть, очертания предметов и самого хозяина хижины исказились, а через секунду все исчезло…
Надо мной простиралось чистое небо, усеянное звездами, ярко светила давно взошедшая половинка луны, а прямо передо мной возвышались Восточные ворота Местальгора.
Глава 2
Передо мной встал принципиальный, на мой взгляд, вопрос: когда именно я сошел с ума? Ворота Местальгора галлюцинацией не являлись, это я проверил сразу же, но, с другой стороны, я был абсолютно уверен и в реальности той странной встречи – выпитое вино до сих пор приятно согревало желудок, и я отлично помнил, о чем шла речь в нашей забавной беседе с черно-красным незнакомцем. Итак, я либо спятил там, на дороге, когда увидел хижину, либо здесь, и тогда ворота скоро исчезнут… Если же признать, что и то и другое было на самом деле, то с ума сошел не я, а весь остальной мир. Эта мысль меня несколько утешила, но до душевного равновесия было еще далеко, ведь тогда мой незнакомец должен обладать такими магическими талантами, что ни мне, ни Марку и не снились. Кроме того, этот Человек, если это Человек, что сомнительно, был явно заинтересован в моей судьбе с той точки зрения, что меня нужно как можно скорее отстранить от дел. Но чьих, черт возьми, рук эта работа? Джарэт дотоле не произвел на меня впечатления могущественнейшего мага, значит, кто-то из своих… Я усмехнулся: похоже, в Клубе все просто помешаны на интригах, и если действуют, то с размахом. Успокоив себя тем, что в любом случае этот таинственный тип еще должен потревожить меня, я решил, что вот тогда любой ценой и выясню, кто он такой.
Кое-как приведя мысли и чувства в порядок, я принялся устраиваться на ночлег, потому как посреди ночи открывать городские ворота, естественно, никто не собирался. Мой стреноженный конь пасся на обочине, а я, завернувшись в попону, ворочался и тщетно пытался уснуть. Это мне удалось лишь под утро, и во сне меня мучили кошмары.
…Отвратительный скрип и шум голосов. Я приподнял голову и одним глазом посмотрел в сторону источника звука: небритые заспанные стражники открывали городские ворота. Я напряг волю и сел, голова гудела как колокол, и вообще мне почему-то было очень нехорошо, хотя вчера я выпил вроде немного. Однако в полдень меня ждала Лоуренсия, и надо было постараться выглядеть относительно прилично.
В одной из таверн неподалеку от рынка я нашел все необходимое и долго, с наслаждением, обливался водой, чистил зубы и брился. Десять дней непрерывной скачки – не шутка, но наконец, чисто вымытый, с еще влажными волосами, я вышел на веранду и уселся за один из столиков. Главные ворота рынка были отлично видны, и я решил ждать Лоуренсию здесь.
Через несколько минут мое внимание привлек какой-то шум внизу, у входа в таверну. Я прислушался и различил среди хриплой ругани местальгорцев высокий голос Лоуренсии. Бросив свой завтрак, я сбежал вниз, где увидел довольно забавную картину: шкафообразный бородач, размахивая руками и что-то крича, стоял перед женщиной, а та спокойно и насмешливо разглядывала его, поглаживая рукоять меча. Пока я пробирался между столиками, жестикуляция бородача стала опасно оживленной, а глаза совсем вылезли из орбит. К счастью, я был уже рядом, а развернуть этого ублюдка к себе и всадить ему кулак в живот было делом нескольких мгновений. Парень сложился пополам и вылетел из таверны, едва не сорвав по пути ворота.
– Привет, Лаура, – улыбнулся я. – Надеюсь, ты не сердишься, что я так бесцеремонно вмешался в вашу беседу?
– Этот человек проиграл мне в кости, – усмехнулась она, – и не хотел отдавать долг. Спасибо, Рагнар, я рада тебя видеть.
Я поцеловал ее узкую руку, и, сопровождаемые удивленными взглядами завсегдатаев, мы вышли из таверны. Я почему-то сразу удивительно хорошо почувствовал себя в обществе Лауры, мне было приятно идти рядом с умной, красивой женщиной, на которую, похоже, удалось произвести неплохое впечатление, правда, при немного странных обстоятельствах.
– Слушай, а зачем тебе понадобилось играть в кости?
– У меня неожиданно кончились деньги, а это самый простой способ их заработать.
– Ладно, – усмехнулся я, – тогда пошли позавтракаем, я угощаю.
– С удовольствием…
Мы повернули к ближайшему кабачку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81