Здесь земля дыбилась холмами, река была глубже и текла стремительней, что замечательно способствовало работе Джевана. Производство пергамента требует неограниченного количества проточной воды, и как раз это место быстро бегущего Северна годилось для того, чтобы укрепить там открытые деревянные рамы с сетями, на которые натягивались сырые кожи так, чтобы вода могла свободно омывать их день и ночь, прежде чем их можно будет погрузить в раствор извести на две недели, а потом выскоблить и вновь погрузить еще на две недели в известь для окончательного отбеливания. Фортуната имела представление о способе превращения сырых кож в тонкие, кремовато-белые листы пергамента, которыми так гордился ее дядюшка. Она не стала попусту тратить время возле сетчатых рам, погруженных в реку. Там никто бы не стал прятать что-либо ценное. Слабый запах тления заставил ее поморщиться, но поток был достаточно мощен, и запахи здесь не застаивались. Внутри хижины этот запах был значительно сильней, смешанный с едкими испарениями известкового раствора и менее едким запахом выделанных кож…
Фортуната отперла мастерскую и вошла, плотно прикрыв за собой дверь. Ключ она взяла с собой. В мастерской, с утра простоявшей запертой, было темно и душно, но Фортуната не посмела отворить ставни, чтобы осветить поярче большой стол, на котором Джеван нарезал и выскабливал кожи. В доме стояла тишина. Округа была пустынна: ни лачуги кругом, ни тропинки, по которой бы кто-то мог пройти мимо. Времени у Фортунаты было предостаточно, и потому она не торопилась. Та вещь, которую Джеван не захотел держать в доме, могла оказаться здесь, где, укрытый от посторонних взглядов, он чувствовал себя безраздельным хозяином.
Фортунате хорошо было известно, как тут и что расположено, где размещены лохани с раствором извести — первый для кож, которые только что принесли с реки, и второй — уже для выскобленных кож, на которых с обеих сторон не осталось ни щетины, ни комочков плоти. Окончательную промывку проводили в реке, после чего кожи натягивали на рамы и сушили на солнце, а потом опять тщательно скоблили пемзой и мыли. Джеван сегодня пользовался только одной рамой: кожа, натянутая на ней, была гладкой и теплой на ощупь.
Фортуната подождала несколько минут, чтобы глаза привыкли к сумраку. Слабый свет пробивался в щели ставен. Толстая соломенная крыша, нагретая солнцем, провисала на своих опорах, в помещении было душно.
В мастерской Джевана, несмотря на тщательно поддерживаемый порядок, было негде повернуться: лохани с известковым раствором, сети для промывки кож в реке, охапки кож на различных стадиях выделки, сушильные рамы, подставки для ножей, пемза, тряпки, которыми он вытирал кожи… На столе стояла масляная лампа — на случай, если хозяину мастерской придется заканчивать работу поздно вечером, а также коробка с трутом, концы которого были обмакнуты в серу, кремень и обугленное тряпье. Фортуната начала свои поиски при слабом свете, который просачивался сквозь ставни. Лохани с известью отгораживали угол комнаты, в котором находилась длинная полка со шкурами. Посреди них легко было спрятать маленькую шкатулку, прикрыв ее лохматыми краями. У Фортунаты ушло довольно много времени на то, чтобы разобраться с этими кипами, потому что их надо было еще сложить в прежнем порядке, аккуратно поместив друг на друга, как их оставил лежать Джеван. Ничего не найдя, Фортуната готова была уже усомниться в своих подозрениях. И все же, если она заблуждается, — отчего же тогда дядюшка спрятал шкатулку, убрав ее из сундука и оставив одну из своих драгоценнейших книг без столь замечательного вместилища? Тончайшие, как пыль, шерстинки плясали в узких лучах, падающих сквозь щели в ставнях, и забивали нос и горло Фортунаты, пока она. рылась в шкурах. Одну кипу девушка уже просмотрела и сложила вновь и принялась за другую, перебирая слой за слоем, но так ничего и не обнаружила. В комнате становилось все темней, потому что солнце переместилось на запад. Девушке понадобилась лампа, чтобы осветить угол, в котором стояли три сундука: там хранились обрезки кожи неправильной формы, а также большие листы для книг различного размера — от огромных бифолий до небольших книг, сделанных из кож, сложенных вчетверо, на которых обычно писались грамматики и прочие учебные тексты. Фортуната знала, что сундуки эти не запирались. Запиралась только мастерская, потому что на пергаменты мало кто мог позариться. Если бы один из сундуков вдруг оказался запертым — это уже многое бы означало.
Сухой трут быстро затеплился от искры, вспыхнул язычок пламени, достаточно большой, чтобы зажечь фитиль лампы. Девушка взяла лампу и поставила ее на средний сундук, чтобы осветить соседние, которые она собралась осмотреть в первую очередь. Если и в сундуках ничего нет, то искать уже больше негде, потому что подставки с ножами стояли на виду, а на большом рабочем столе дядюшки ничего сейчас не лежало, кроме ключа от входной двери.
Фортуната успела уже порыться в третьем сундуке, где лежали обрезки кожи, но и там ничего не нашла. Итак, после поисков по всей мастерской ничего не было обнаружено.
Девушка еще стояла на коленях, закрывая крышку последнего сундука, как вдруг услышала звук открывающейся двери. Этот скрип дверных петель заставил ее похолодеть. Медленно переведя дыхание, Фортуната поднялась с колен и тихо села на сундук.
— Ты ничего не нашла и не найдешь, — сказал стоящий в дверях Джеван. — Тут нечего искать.
Глава четырнадцатая
Опершись руками о крышку сундука, Фортуната медленно встала и обернулась. Желтый свет лампы падал на неподвижное, ничего не выражающее лицо Джевана, выделяя скулы и погружая во мрак глазницы и впалые щеки. Притворяться было поздно: оба уже выдали себя. Фортуната — тем, что на сундуке осталась зацепившаяся за резной край замка прядь волос; Джеван — тем, что последовал за ней. Поздно было делать вид, будто нечего скрывать, не о чем спрашивать и не в чем оправдываться. Слишком поздно, чтобы пытаться восстановить былое доверие, которое она всегда испытывала к нему. Джеван знал, что племянница перестала ему доверять, и не без причины, как была убеждена сама Фортуната.
Сев на только что закрытый сундук, девушка поставила лампу рядом с собой. Молчание было тяжким, и потому Фортуната заговорила первой:
— Я искала шкатулку. В сундуке ее нет.
— Да, я знаю, что ты заглядывала в сундук, — сказал дядюшка. — На замке осталась прядь твоих волос. Но я-то думал, что шкатулка теперь моя. И что я вправе делать с ней все, что сочту нужным.
— Мне стало любопытно, — сказала девушка. — Ведь ты поместил туда лучшую книгу. Чем же шкатулка вдруг показалась тебе нехороша?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Фортуната отперла мастерскую и вошла, плотно прикрыв за собой дверь. Ключ она взяла с собой. В мастерской, с утра простоявшей запертой, было темно и душно, но Фортуната не посмела отворить ставни, чтобы осветить поярче большой стол, на котором Джеван нарезал и выскабливал кожи. В доме стояла тишина. Округа была пустынна: ни лачуги кругом, ни тропинки, по которой бы кто-то мог пройти мимо. Времени у Фортунаты было предостаточно, и потому она не торопилась. Та вещь, которую Джеван не захотел держать в доме, могла оказаться здесь, где, укрытый от посторонних взглядов, он чувствовал себя безраздельным хозяином.
Фортунате хорошо было известно, как тут и что расположено, где размещены лохани с раствором извести — первый для кож, которые только что принесли с реки, и второй — уже для выскобленных кож, на которых с обеих сторон не осталось ни щетины, ни комочков плоти. Окончательную промывку проводили в реке, после чего кожи натягивали на рамы и сушили на солнце, а потом опять тщательно скоблили пемзой и мыли. Джеван сегодня пользовался только одной рамой: кожа, натянутая на ней, была гладкой и теплой на ощупь.
Фортуната подождала несколько минут, чтобы глаза привыкли к сумраку. Слабый свет пробивался в щели ставен. Толстая соломенная крыша, нагретая солнцем, провисала на своих опорах, в помещении было душно.
В мастерской Джевана, несмотря на тщательно поддерживаемый порядок, было негде повернуться: лохани с известковым раствором, сети для промывки кож в реке, охапки кож на различных стадиях выделки, сушильные рамы, подставки для ножей, пемза, тряпки, которыми он вытирал кожи… На столе стояла масляная лампа — на случай, если хозяину мастерской придется заканчивать работу поздно вечером, а также коробка с трутом, концы которого были обмакнуты в серу, кремень и обугленное тряпье. Фортуната начала свои поиски при слабом свете, который просачивался сквозь ставни. Лохани с известью отгораживали угол комнаты, в котором находилась длинная полка со шкурами. Посреди них легко было спрятать маленькую шкатулку, прикрыв ее лохматыми краями. У Фортунаты ушло довольно много времени на то, чтобы разобраться с этими кипами, потому что их надо было еще сложить в прежнем порядке, аккуратно поместив друг на друга, как их оставил лежать Джеван. Ничего не найдя, Фортуната готова была уже усомниться в своих подозрениях. И все же, если она заблуждается, — отчего же тогда дядюшка спрятал шкатулку, убрав ее из сундука и оставив одну из своих драгоценнейших книг без столь замечательного вместилища? Тончайшие, как пыль, шерстинки плясали в узких лучах, падающих сквозь щели в ставнях, и забивали нос и горло Фортунаты, пока она. рылась в шкурах. Одну кипу девушка уже просмотрела и сложила вновь и принялась за другую, перебирая слой за слоем, но так ничего и не обнаружила. В комнате становилось все темней, потому что солнце переместилось на запад. Девушке понадобилась лампа, чтобы осветить угол, в котором стояли три сундука: там хранились обрезки кожи неправильной формы, а также большие листы для книг различного размера — от огромных бифолий до небольших книг, сделанных из кож, сложенных вчетверо, на которых обычно писались грамматики и прочие учебные тексты. Фортуната знала, что сундуки эти не запирались. Запиралась только мастерская, потому что на пергаменты мало кто мог позариться. Если бы один из сундуков вдруг оказался запертым — это уже многое бы означало.
Сухой трут быстро затеплился от искры, вспыхнул язычок пламени, достаточно большой, чтобы зажечь фитиль лампы. Девушка взяла лампу и поставила ее на средний сундук, чтобы осветить соседние, которые она собралась осмотреть в первую очередь. Если и в сундуках ничего нет, то искать уже больше негде, потому что подставки с ножами стояли на виду, а на большом рабочем столе дядюшки ничего сейчас не лежало, кроме ключа от входной двери.
Фортуната успела уже порыться в третьем сундуке, где лежали обрезки кожи, но и там ничего не нашла. Итак, после поисков по всей мастерской ничего не было обнаружено.
Девушка еще стояла на коленях, закрывая крышку последнего сундука, как вдруг услышала звук открывающейся двери. Этот скрип дверных петель заставил ее похолодеть. Медленно переведя дыхание, Фортуната поднялась с колен и тихо села на сундук.
— Ты ничего не нашла и не найдешь, — сказал стоящий в дверях Джеван. — Тут нечего искать.
Глава четырнадцатая
Опершись руками о крышку сундука, Фортуната медленно встала и обернулась. Желтый свет лампы падал на неподвижное, ничего не выражающее лицо Джевана, выделяя скулы и погружая во мрак глазницы и впалые щеки. Притворяться было поздно: оба уже выдали себя. Фортуната — тем, что на сундуке осталась зацепившаяся за резной край замка прядь волос; Джеван — тем, что последовал за ней. Поздно было делать вид, будто нечего скрывать, не о чем спрашивать и не в чем оправдываться. Слишком поздно, чтобы пытаться восстановить былое доверие, которое она всегда испытывала к нему. Джеван знал, что племянница перестала ему доверять, и не без причины, как была убеждена сама Фортуната.
Сев на только что закрытый сундук, девушка поставила лампу рядом с собой. Молчание было тяжким, и потому Фортуната заговорила первой:
— Я искала шкатулку. В сундуке ее нет.
— Да, я знаю, что ты заглядывала в сундук, — сказал дядюшка. — На замке осталась прядь твоих волос. Но я-то думал, что шкатулка теперь моя. И что я вправе делать с ней все, что сочту нужным.
— Мне стало любопытно, — сказала девушка. — Ведь ты поместил туда лучшую книгу. Чем же шкатулка вдруг показалась тебе нехороша?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63