Почему-то, когда ты выглядишь неотразимо, люди просто сгорают от желания отдать тебе деньги.
Уокер улыбнулся и открыл дверь в зал.
– Первое правило банковского дела: не давайте деньги тем, кто в них действительно нуждается. Бедность порождает бедность.
Он кивнул охраннику, который посоветовал им кафе.
– Спасибо за совет насчет даров моря. Самые лучшие креветки, которые я когда-либо ел.
– Пожалуйста, сэр. Хотя вы тут такое пропустили!
Уокер посмотрел на людей, сгруппировавшихся в зале. Они что-то оживленно обсуждали.
– Что случилось?
– Один деятель ограбил сейф, только и всего.
Уокер присвистнул.
– Сколько он забрал?
Охранник усмехнулся, обнажив зубы, желтые от никотина.
– Сущие пустяки. Все самое ценное – в демонстрационном зале.
Фейт искоса посмотрела на Уокера, потом на охранника.
– Похоже, славный город Саванна становится центром преступных действий, – сказала она. – На меня только что напали возле «Капитана Джека».
Глаза охранника округлились.
– У вас все в порядке?
– Пиджак порван, а все остальное в норме.
– У нее смертельно опасные каблуки, – сказал Уокер. – Распорола бандиту голень, как брюхо кефали.
Охранник покачал головой:
– Поверьте мне, мэм, Саванна никогда не была такой. У нас полно разного мусора, но мы держим его подальше от приличных людей.
– Несомненно, вы правы, – сказала она вежливо. – Пойду в свой сектор. А ты что-то говорил про туалет, я права?
Это был не слишком тонкий намек. Она хотела выставить рубиновое ожерелье.
– Я сейчас же вернусь.
Лампочки мерцали на голых ветках возле гостиницы, отбрасывая неясные тени на здание. За окном раздался гудок какого-то судна. Скорее, он был мечтательным и призрачным, чем назойливым.
Настроение у Уокера было совсем не романтичным. Хмурясь, он смотрел в экран своего ноутбука. Только что он сделал запрос списка драгоценных камней, которые были украдены в Сиэтле. Еще перед отъездом стала известна информация о наиболее ценных камнях, но окончательных данных не было.
– Скажи мне, так ли все плохо, как я думаю? – Голос Фейт звучал напряженно; она расхаживала взад-вперед босиком по мягкому ковру. Ее сводила с ума мысль о том, что магазин будет отдан оценщику, который подсчитает страховые убытки. – Я стерплю все, только не неведение.
– Ты довольно легко отделалась. Десять или двенадцать драгоценных камней. Ни одного достаточно крупного.
– Ограненные изумруды и три жемчужины барокко из Перл-Коув не попадались? – спросила Фейт.
– Нет. Но Кайл уже объявил о них.
Она наконец выдохнула.
– Хорошо. Немного больше блеска, немного меньше – я могу это пережить. Драгоценные камни, даже ограненные, можно заменить. Я боялась только…
Она умолкла. Она не знала, как объяснить болезненное чувство утраты. Дело не в камнях, а в душевных силах, которые она отдала своим, теперь уже украденным работам.
Да, она могла воссоздать дизайн, но он не будет точно воспроизводить прежний. Это вдохновение, и продублировать его невозможно.
– Да, – сказал Уокер, еще раз быстро пробегая по списку глазами. – Я знаю, о чем ты думаешь. Мысль, что какой-то безмозглый вор выдернул камни из оправы и выбросил твое искусство в мусорный бак, вызывает у меня злобу.
– Точно! – Довольная, она закружилась и приложилась к щеке Уокера повыше мягкой, почти черной, бороды. – Мой герой.
Он посмотрел на нее таким взглядом, который совсем не соответствовал его улыбке.
– Не рассчитывай на это. Я продолжаю…
– Банди Энджел споткнулся и упал на твою трость, – перебила она его. – Правильно? Ты думаешь, полицейский поверил этому?
– А почему бы нет? Это правда.
– У меня такое чувство, что служителям порядка в Саванне не нравится плохой парень из Атлантик-Сити, который появился в зоне их влияния.
Губы Уокера сложились в тонкую улыбку.
– Особенно такой глупый, который терроризирует симпатичных туристок. Трудно сказать, сколько раз еще Банди споткнется и упадет, прежде чем ловкий адвокат вызволит его из тюрьмы.
– Вызволит? Но у него был нож! Ведь вооруженный грабеж тянет чуть побольше, чем на несколько часов тюрьме?
– Зависит от адвоката. – И от того, как тщательн полицейские проведут экспертизу ножа Банди. Хорошая криминалистическая лаборатория могла бы найти пятна крови на нем. Например, пятна крови мертвой туристки из «Лив оук». Уокер знал, что следователи получили анонимный звонок, в котором высказано предположение о связи этих происшествий. Уокер знал, потому что именно он и позвонил. Но уверенности, что полицейские пойдут этим путем, у него не было.
– Кожаная куртка Банди стоит тысячу долларов, не меньше, – сказал Уокер. – На его мизинце кольцо с бриллиантом в три карата. Я полагаю, он может рассчитывать на то, что ему предъявят обвинение только в попытке украсть сумочку.
– Если у Банди столько денег, зачем ему красть сумочки? – Она фыркнула. – Не бери в голову. Забудь мой вопрос. Глупый вопрос. Лучше ответь на другой: почему он не подумал, что ожерелье Монтегю в сейфе выставки?
– Наверное, какой-то приятель, который заклеил рот девочке на выставке, влез в сейф, ничего в нем не нашел и позвонил Банди по сотовому телефону.
Белые зубы Фейт прикусили нижнюю губу.
– Это означает, что за нами наблюдали. Они думали, что я положила ожерелье в сейф, перед тем как мы собирались поехать на ленч.
Уокер кивнул:
– Так, я думаю, все и было.
– Значит, ты считаешь, что они приглядели на выставке ожерелье Монтегю, которое обещало им самое быстрое обогащение, и решили действовать?
– Не знаю. У меня не было времени, чтобы задать вопросы… гм… Анджелини.
– Анджелини?
– Он гангстер, милая, и мог поменять свою фамилию на Энджел, но его папа или дедушка наверняка были Анджелини.
Фейт вспомнила гладкие волосы Банди, жгуче-черные глаза и средиземноморский облик.
– Интересно, как зовут его приятеля – Гвидо?
– Это мог быть Мик Маллиган или Джек Спратт. Мафия, может, и зародилась на Сицилии, но Америка двадцать первого века достойно переняла эстафету.
Уокер медленно вращал плечами. Внешне сдержанный, он все еще испытывал напряжение. Стоило ему закрыть глаза, и он мог вновь увидеть, как лезвие ножа приставлено к горлу Фейт. Еще минута – и у него на руках была бы кровь – на сей раз не Лота, а Фейт.
Слишком это было близко.
– Они снова попытаются? – спросила Фейт. Отличные вопросы, этот и еще один: ножом ли Банди зарезана туристка в «Лив оук».
– Зависит от того, насколько сильно он хочет заполучить ожерелье.
– Ты думаешь, они знают, где мы остановились?
– Я полагаю, знают.
Она вздохнула и отвернулась.
– Весь день я мечтала о том, чтобы лечь в ванну. Что ж, начну упаковывать вещи.
– Хорошо. Я отвезу тебя в аэропорт. Сегодня вечером ты должна быть дома, в Сиэтле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Уокер улыбнулся и открыл дверь в зал.
– Первое правило банковского дела: не давайте деньги тем, кто в них действительно нуждается. Бедность порождает бедность.
Он кивнул охраннику, который посоветовал им кафе.
– Спасибо за совет насчет даров моря. Самые лучшие креветки, которые я когда-либо ел.
– Пожалуйста, сэр. Хотя вы тут такое пропустили!
Уокер посмотрел на людей, сгруппировавшихся в зале. Они что-то оживленно обсуждали.
– Что случилось?
– Один деятель ограбил сейф, только и всего.
Уокер присвистнул.
– Сколько он забрал?
Охранник усмехнулся, обнажив зубы, желтые от никотина.
– Сущие пустяки. Все самое ценное – в демонстрационном зале.
Фейт искоса посмотрела на Уокера, потом на охранника.
– Похоже, славный город Саванна становится центром преступных действий, – сказала она. – На меня только что напали возле «Капитана Джека».
Глаза охранника округлились.
– У вас все в порядке?
– Пиджак порван, а все остальное в норме.
– У нее смертельно опасные каблуки, – сказал Уокер. – Распорола бандиту голень, как брюхо кефали.
Охранник покачал головой:
– Поверьте мне, мэм, Саванна никогда не была такой. У нас полно разного мусора, но мы держим его подальше от приличных людей.
– Несомненно, вы правы, – сказала она вежливо. – Пойду в свой сектор. А ты что-то говорил про туалет, я права?
Это был не слишком тонкий намек. Она хотела выставить рубиновое ожерелье.
– Я сейчас же вернусь.
Лампочки мерцали на голых ветках возле гостиницы, отбрасывая неясные тени на здание. За окном раздался гудок какого-то судна. Скорее, он был мечтательным и призрачным, чем назойливым.
Настроение у Уокера было совсем не романтичным. Хмурясь, он смотрел в экран своего ноутбука. Только что он сделал запрос списка драгоценных камней, которые были украдены в Сиэтле. Еще перед отъездом стала известна информация о наиболее ценных камнях, но окончательных данных не было.
– Скажи мне, так ли все плохо, как я думаю? – Голос Фейт звучал напряженно; она расхаживала взад-вперед босиком по мягкому ковру. Ее сводила с ума мысль о том, что магазин будет отдан оценщику, который подсчитает страховые убытки. – Я стерплю все, только не неведение.
– Ты довольно легко отделалась. Десять или двенадцать драгоценных камней. Ни одного достаточно крупного.
– Ограненные изумруды и три жемчужины барокко из Перл-Коув не попадались? – спросила Фейт.
– Нет. Но Кайл уже объявил о них.
Она наконец выдохнула.
– Хорошо. Немного больше блеска, немного меньше – я могу это пережить. Драгоценные камни, даже ограненные, можно заменить. Я боялась только…
Она умолкла. Она не знала, как объяснить болезненное чувство утраты. Дело не в камнях, а в душевных силах, которые она отдала своим, теперь уже украденным работам.
Да, она могла воссоздать дизайн, но он не будет точно воспроизводить прежний. Это вдохновение, и продублировать его невозможно.
– Да, – сказал Уокер, еще раз быстро пробегая по списку глазами. – Я знаю, о чем ты думаешь. Мысль, что какой-то безмозглый вор выдернул камни из оправы и выбросил твое искусство в мусорный бак, вызывает у меня злобу.
– Точно! – Довольная, она закружилась и приложилась к щеке Уокера повыше мягкой, почти черной, бороды. – Мой герой.
Он посмотрел на нее таким взглядом, который совсем не соответствовал его улыбке.
– Не рассчитывай на это. Я продолжаю…
– Банди Энджел споткнулся и упал на твою трость, – перебила она его. – Правильно? Ты думаешь, полицейский поверил этому?
– А почему бы нет? Это правда.
– У меня такое чувство, что служителям порядка в Саванне не нравится плохой парень из Атлантик-Сити, который появился в зоне их влияния.
Губы Уокера сложились в тонкую улыбку.
– Особенно такой глупый, который терроризирует симпатичных туристок. Трудно сказать, сколько раз еще Банди споткнется и упадет, прежде чем ловкий адвокат вызволит его из тюрьмы.
– Вызволит? Но у него был нож! Ведь вооруженный грабеж тянет чуть побольше, чем на несколько часов тюрьме?
– Зависит от адвоката. – И от того, как тщательн полицейские проведут экспертизу ножа Банди. Хорошая криминалистическая лаборатория могла бы найти пятна крови на нем. Например, пятна крови мертвой туристки из «Лив оук». Уокер знал, что следователи получили анонимный звонок, в котором высказано предположение о связи этих происшествий. Уокер знал, потому что именно он и позвонил. Но уверенности, что полицейские пойдут этим путем, у него не было.
– Кожаная куртка Банди стоит тысячу долларов, не меньше, – сказал Уокер. – На его мизинце кольцо с бриллиантом в три карата. Я полагаю, он может рассчитывать на то, что ему предъявят обвинение только в попытке украсть сумочку.
– Если у Банди столько денег, зачем ему красть сумочки? – Она фыркнула. – Не бери в голову. Забудь мой вопрос. Глупый вопрос. Лучше ответь на другой: почему он не подумал, что ожерелье Монтегю в сейфе выставки?
– Наверное, какой-то приятель, который заклеил рот девочке на выставке, влез в сейф, ничего в нем не нашел и позвонил Банди по сотовому телефону.
Белые зубы Фейт прикусили нижнюю губу.
– Это означает, что за нами наблюдали. Они думали, что я положила ожерелье в сейф, перед тем как мы собирались поехать на ленч.
Уокер кивнул:
– Так, я думаю, все и было.
– Значит, ты считаешь, что они приглядели на выставке ожерелье Монтегю, которое обещало им самое быстрое обогащение, и решили действовать?
– Не знаю. У меня не было времени, чтобы задать вопросы… гм… Анджелини.
– Анджелини?
– Он гангстер, милая, и мог поменять свою фамилию на Энджел, но его папа или дедушка наверняка были Анджелини.
Фейт вспомнила гладкие волосы Банди, жгуче-черные глаза и средиземноморский облик.
– Интересно, как зовут его приятеля – Гвидо?
– Это мог быть Мик Маллиган или Джек Спратт. Мафия, может, и зародилась на Сицилии, но Америка двадцать первого века достойно переняла эстафету.
Уокер медленно вращал плечами. Внешне сдержанный, он все еще испытывал напряжение. Стоило ему закрыть глаза, и он мог вновь увидеть, как лезвие ножа приставлено к горлу Фейт. Еще минута – и у него на руках была бы кровь – на сей раз не Лота, а Фейт.
Слишком это было близко.
– Они снова попытаются? – спросила Фейт. Отличные вопросы, этот и еще один: ножом ли Банди зарезана туристка в «Лив оук».
– Зависит от того, насколько сильно он хочет заполучить ожерелье.
– Ты думаешь, они знают, где мы остановились?
– Я полагаю, знают.
Она вздохнула и отвернулась.
– Весь день я мечтала о том, чтобы лечь в ванну. Что ж, начну упаковывать вещи.
– Хорошо. Я отвезу тебя в аэропорт. Сегодня вечером ты должна быть дома, в Сиэтле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84