– Дети, к сожалению, очень догадливы.
– Такое трудно скрыть, – спокойно заметил Уокер.
– Папа пил, – устало сказал Дэвис, – девочек любил несозревших. Ему было все равно, чья она, хоть собственная.
– Жаль, что вор не убил его раньше, – отчетливо произнесла Фейт.
Дэвис пожал плечами:
– Есть экземпляры и похуже его.
– А есть и получше, – бросила она в ответ.
– Все это в прошлом. Давнее дело, очень, очень давнее.
– Но не для Тиги. Для нее это настоящее.
Дэвид сверлил глазами графин с бурбоном. Он был почти пуст. Ему придется идти в кладовую, чтобы найти свою заначку. Он спрашивал себя, хватит ли у него сил на это.
– Бьюсь об заклад, это был не вор, – сказал Уокер.
– Да? – удивился Дэвис.
– Тига дернула спусковой крючок, прицелившись в вашего папашу, или у его жены наконец открылись глаза.
На мгновение Дэвис оторопел, и его взгляд стал другим, изучающим.
– Может быть, и так. Мать была крепка на руку, но тогда мы не потеряли бы ларец, не так ли? Она всегда ругалась, что он расплачивается за девочек рубинами из ларца.
Слова Тиги, которые почти не имели смысла, соединились вдруг для Фейт в единое целое. Несчастье всегда случалось там, где рубины и мертвые или потерянные души. Она спрашивала себя, видела ли Тига семейные драгоценности на других девочках и знала ли об их происхождении. Тогда можно объяснить ее навязчивую идею насчет рубинов, что они были ценой душ.
– Может быть, после расплаты за девочек тот ларец и опустел, – тихо предположила Мел. – Стал таким же пустым, как сердце вашего отца.
– Дорогуша, – сказал Дэвис утомленным голосом, – я видел ларец незадолго до убийства отца. В нем лежали драгоценности.
– Так продайте нам карту, чтобы отыскать сокровища, – предложила Эйприл, входя в комнату. – У вас будет столько денег, что не придется подсовывать никому осушенное болото, называя его полем для гольфа.
– Кто вы, черт побери? – воскликнул Дэвис, глядя на красивую, уверенную в себе американку азиатского происхождения, которая стояла в дверном проеме, словно королева Руби-Байю.
– Эйприл Джой, – представил ее Уокер. – Собственной персоной. Появление ее было неизбежно, – добавил он.
– Бьюсь об заклад, ты не ждал ее так рано.
– Надежда – дело хорошее, – протянул Уокер, застенчиво улыбаясь.
Эйприл одарила его ласковым взглядом своих узких глаз.
– Похоже, все мужчины, которые переступают порог империи Донованов, проходят тест на красоту.
– Нет, мэм, – быстро сказал Уокер. – Иначе я провалился бы с треском. Меня наняли за другие достоинства.
Эйприл улыбнулась:
– А какой скромный. Я думаю, мы прекрасно поладим.
Уокер был слишком хитер, чтобы принять всерьез ее слова.
– Вы ели, мэм?
– Это приглашение?
– На ужин, – отчеканила Фейт. – Десерт очень легкий.
Уокер улыбнулся.
– Десерт, да? Он на самом деле такой, как вы говорите.
Эйприл посмотрела на Фейт и Уокера и решила отбросить мысль о том, чтобы разделять и властвовать. Уокер, видно, нашел свою женщину. Эйприл знала, что одни мужчины просто так смотрят на сторону, а другие никогда не посмотрят туда, даже если их будут звать. Уокер был из последних.
Пожав плечами, она села на место Джеффа. Перед ней стояла пустая тарелка.
– Забудьте про десерт, – сказала она, – Я хочу вон те ребрышки.
– Кто вы? – в упор спросила Мел.
– Представитель правительства.
– ФБР? – спросила Мел.
– Нет.
– Тогда кто?
Уокер передал ей блюдо с ребрышками.
– Если она скажет, ей придется тебя убить, – сказал Уокер.
– Забавно, – усмехнулась Эйприл. – Действительно забавно. – Она положила ребрышки на свою тарелку. – Мисс Бьюкенен, вы не обязаны принимать участие в предстоящем разговоре. Если вы останетесь, вам, как и вашему будущему свекру, будет обеспечена защита. Свадьба состоится?
– В День святого Валентина, – сказала Мел, вставая. – Через два дня.
– Я сомневаюсь, что к тому времени все прояснится, – заметила Эйприл. – Вас позовут.
Мел не хотела есть с самого начала. А теперь у нее пропал всякий аппетит. Она бросила салфетку на стол.
– Я рада, что вы находите нашу ситуацию забавной.
В ясных глазах Эйприл не было никакого юмора.
– Мисс Бьюкенен, для вашей же пользы я позволяю вам выйти отсюда. Я могу отправить в тюрьму и вас, и вашего будущего ребенка, как важного свидетеля международных контрабандных операций.
– Она ничего не знает, – грубо бросил Дэвис. Он провел руками по лицу, вздрогнул от боли и замер. – Черт побери, она не знает!
– Он прав, – сказала Мел напряженным голосом. – Все, что я знаю относительно финансовых дел Монтегю, – так это то, что их вел папа Монтегю.
– Так отправляйтесь гулять и продолжайте оставаться в полном неведении, – посоветовала Эйприл и впилась белыми мелкими зубами в сочное ребрышко.
Мел вышла из комнаты и захлопнула за собой дверь. Эйприл облизала пальцы, вытерла их салфеткой и сказала Уокеру:
– Я предлагаю тебе тоже отправиться следом за мисс Бьюкенен.
– Я отказываюсь.
– Ты рискуешь лишиться свободы?
Фейт стукнула ножом по столу, привлекая внимание Эйприл.
– Уокер ничего не знает о деньгах Монтегю, – категоричным тоном заявила она.
– Вы следите за ним в темноте, не так ли? – Эйприл взялась за другое ребрышко.
– Что вы имеете в виду? – с сарказмом поинтересовалась Фейт.
– Ваше имя – Донован, поэтому не стоит казаться глупее, чем вы есть.
Уокер положил руку на бедро Фейт, предупреждая ее об осторожности.
Эйприл посмотрела на Дэвиса.
– Вам нечего сказать? – поинтересовалась она.
– Я рассказал ФБР…
– Расскажите мне, – холодным тоном сказала Эйприл. – Как вы получили «Сердце полуночи»?
– Я думал, что это лишь легенда, – пробормотал Уокер.
– Это так же реально, как кровь, которая будет пролита, если мы не вернем рубин в Россию, черт побери. – Голос Эйприл был почти бесстрастным. – Как вы получили камень?
– С другими драгоценностями.
– От кого?
– От Марата Тарасова.
– Вы активно сотрудничаете с российской мафией?
– Тарасов – бизнесмен. По крайней мере я считал, что он бизнесмен.
Эйприл облизала пальцы, не отрывая глаз от Дэвиса.
– Он такой же бизнесмен, как половина бизнесменов в бывшем Советском Союзе. Что насчет Дмитрия Сергеевича Соколова? У вас с ним тоже бизнес?
Прежде чем Дэвис ответил, она прочитала в его пустом взгляде мысль: «Черт побери. Пускай все идет так, как идет». Кость упала на тарелку Эйприл.
– Я никогда не слышал этого имени, – сказал Дэвис. – Еще один экспортер?
– Что вы сделали с «Сердцем полуночи»? – спросила Эйприл.
Дэвис посмотрел в свою тарелку. Жир и соус барбекю растекались по белому фарфору. Он взял маленького краба и откусил от него кусочек.
– Я его потерял, – тихо сказал он.
– Иванову вы сказали другое.
– О ком вы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
– Такое трудно скрыть, – спокойно заметил Уокер.
– Папа пил, – устало сказал Дэвис, – девочек любил несозревших. Ему было все равно, чья она, хоть собственная.
– Жаль, что вор не убил его раньше, – отчетливо произнесла Фейт.
Дэвис пожал плечами:
– Есть экземпляры и похуже его.
– А есть и получше, – бросила она в ответ.
– Все это в прошлом. Давнее дело, очень, очень давнее.
– Но не для Тиги. Для нее это настоящее.
Дэвид сверлил глазами графин с бурбоном. Он был почти пуст. Ему придется идти в кладовую, чтобы найти свою заначку. Он спрашивал себя, хватит ли у него сил на это.
– Бьюсь об заклад, это был не вор, – сказал Уокер.
– Да? – удивился Дэвис.
– Тига дернула спусковой крючок, прицелившись в вашего папашу, или у его жены наконец открылись глаза.
На мгновение Дэвис оторопел, и его взгляд стал другим, изучающим.
– Может быть, и так. Мать была крепка на руку, но тогда мы не потеряли бы ларец, не так ли? Она всегда ругалась, что он расплачивается за девочек рубинами из ларца.
Слова Тиги, которые почти не имели смысла, соединились вдруг для Фейт в единое целое. Несчастье всегда случалось там, где рубины и мертвые или потерянные души. Она спрашивала себя, видела ли Тига семейные драгоценности на других девочках и знала ли об их происхождении. Тогда можно объяснить ее навязчивую идею насчет рубинов, что они были ценой душ.
– Может быть, после расплаты за девочек тот ларец и опустел, – тихо предположила Мел. – Стал таким же пустым, как сердце вашего отца.
– Дорогуша, – сказал Дэвис утомленным голосом, – я видел ларец незадолго до убийства отца. В нем лежали драгоценности.
– Так продайте нам карту, чтобы отыскать сокровища, – предложила Эйприл, входя в комнату. – У вас будет столько денег, что не придется подсовывать никому осушенное болото, называя его полем для гольфа.
– Кто вы, черт побери? – воскликнул Дэвис, глядя на красивую, уверенную в себе американку азиатского происхождения, которая стояла в дверном проеме, словно королева Руби-Байю.
– Эйприл Джой, – представил ее Уокер. – Собственной персоной. Появление ее было неизбежно, – добавил он.
– Бьюсь об заклад, ты не ждал ее так рано.
– Надежда – дело хорошее, – протянул Уокер, застенчиво улыбаясь.
Эйприл одарила его ласковым взглядом своих узких глаз.
– Похоже, все мужчины, которые переступают порог империи Донованов, проходят тест на красоту.
– Нет, мэм, – быстро сказал Уокер. – Иначе я провалился бы с треском. Меня наняли за другие достоинства.
Эйприл улыбнулась:
– А какой скромный. Я думаю, мы прекрасно поладим.
Уокер был слишком хитер, чтобы принять всерьез ее слова.
– Вы ели, мэм?
– Это приглашение?
– На ужин, – отчеканила Фейт. – Десерт очень легкий.
Уокер улыбнулся.
– Десерт, да? Он на самом деле такой, как вы говорите.
Эйприл посмотрела на Фейт и Уокера и решила отбросить мысль о том, чтобы разделять и властвовать. Уокер, видно, нашел свою женщину. Эйприл знала, что одни мужчины просто так смотрят на сторону, а другие никогда не посмотрят туда, даже если их будут звать. Уокер был из последних.
Пожав плечами, она села на место Джеффа. Перед ней стояла пустая тарелка.
– Забудьте про десерт, – сказала она, – Я хочу вон те ребрышки.
– Кто вы? – в упор спросила Мел.
– Представитель правительства.
– ФБР? – спросила Мел.
– Нет.
– Тогда кто?
Уокер передал ей блюдо с ребрышками.
– Если она скажет, ей придется тебя убить, – сказал Уокер.
– Забавно, – усмехнулась Эйприл. – Действительно забавно. – Она положила ребрышки на свою тарелку. – Мисс Бьюкенен, вы не обязаны принимать участие в предстоящем разговоре. Если вы останетесь, вам, как и вашему будущему свекру, будет обеспечена защита. Свадьба состоится?
– В День святого Валентина, – сказала Мел, вставая. – Через два дня.
– Я сомневаюсь, что к тому времени все прояснится, – заметила Эйприл. – Вас позовут.
Мел не хотела есть с самого начала. А теперь у нее пропал всякий аппетит. Она бросила салфетку на стол.
– Я рада, что вы находите нашу ситуацию забавной.
В ясных глазах Эйприл не было никакого юмора.
– Мисс Бьюкенен, для вашей же пользы я позволяю вам выйти отсюда. Я могу отправить в тюрьму и вас, и вашего будущего ребенка, как важного свидетеля международных контрабандных операций.
– Она ничего не знает, – грубо бросил Дэвис. Он провел руками по лицу, вздрогнул от боли и замер. – Черт побери, она не знает!
– Он прав, – сказала Мел напряженным голосом. – Все, что я знаю относительно финансовых дел Монтегю, – так это то, что их вел папа Монтегю.
– Так отправляйтесь гулять и продолжайте оставаться в полном неведении, – посоветовала Эйприл и впилась белыми мелкими зубами в сочное ребрышко.
Мел вышла из комнаты и захлопнула за собой дверь. Эйприл облизала пальцы, вытерла их салфеткой и сказала Уокеру:
– Я предлагаю тебе тоже отправиться следом за мисс Бьюкенен.
– Я отказываюсь.
– Ты рискуешь лишиться свободы?
Фейт стукнула ножом по столу, привлекая внимание Эйприл.
– Уокер ничего не знает о деньгах Монтегю, – категоричным тоном заявила она.
– Вы следите за ним в темноте, не так ли? – Эйприл взялась за другое ребрышко.
– Что вы имеете в виду? – с сарказмом поинтересовалась Фейт.
– Ваше имя – Донован, поэтому не стоит казаться глупее, чем вы есть.
Уокер положил руку на бедро Фейт, предупреждая ее об осторожности.
Эйприл посмотрела на Дэвиса.
– Вам нечего сказать? – поинтересовалась она.
– Я рассказал ФБР…
– Расскажите мне, – холодным тоном сказала Эйприл. – Как вы получили «Сердце полуночи»?
– Я думал, что это лишь легенда, – пробормотал Уокер.
– Это так же реально, как кровь, которая будет пролита, если мы не вернем рубин в Россию, черт побери. – Голос Эйприл был почти бесстрастным. – Как вы получили камень?
– С другими драгоценностями.
– От кого?
– От Марата Тарасова.
– Вы активно сотрудничаете с российской мафией?
– Тарасов – бизнесмен. По крайней мере я считал, что он бизнесмен.
Эйприл облизала пальцы, не отрывая глаз от Дэвиса.
– Он такой же бизнесмен, как половина бизнесменов в бывшем Советском Союзе. Что насчет Дмитрия Сергеевича Соколова? У вас с ним тоже бизнес?
Прежде чем Дэвис ответил, она прочитала в его пустом взгляде мысль: «Черт побери. Пускай все идет так, как идет». Кость упала на тарелку Эйприл.
– Я никогда не слышал этого имени, – сказал Дэвис. – Еще один экспортер?
– Что вы сделали с «Сердцем полуночи»? – спросила Эйприл.
Дэвис посмотрел в свою тарелку. Жир и соус барбекю растекались по белому фарфору. Он взял маленького краба и откусил от него кусочек.
– Я его потерял, – тихо сказал он.
– Иванову вы сказали другое.
– О ком вы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84