Порывшись в вещах своей матери, Лукас нашел несколько легких дневных платьев, которые имели такой простой покрой, что невозможно было определить, к какому времени они относились. Бетси, которая продемонстрировала свое умение обращаться с иглой, подшивала и укорачивала их до тех пор, пока платья не подошли Ди, и сейчас она была в одном из них. Тонкая светло-желтая батистовая ткань шла ей так же, как и собранные на затылке длинные волосы. Такая прическа обнажала изящную шею. Как только они вернулись в дом, он нагнулся и прижался к этому чувствительному месту и ощутил, как по ее телу пробежала дрожь. Лукас вспомнил, что забрал из ее дома не только одежду. Маленькие губки лежали в коробке у него в спальне.
Ди почувствовала объятия его рук, и у нее захватило дух. До сих пор она не осознавала, как ей не хватало его, какой одинокой она была. А сейчас она сразу вспомнила его прикосновения, ощущение его крепкого, жаркого тела, прижатого к ней, и отсутствие физической близости расстроило ее. Он даже не обнял и не поцеловал ее за все время ее пребывания на ранчо, если не считать лишенные страсти легкие поцелуи в лоб. Но она была так слаба, что и не желала этого. Когда Ди стала выздоравливать, страсть снова пробудилась. Она прижалась к Лукасу, положив голову ему на плечо.
— Устала? — спросил он, гладя ее по спине.
— Я постоянно ощущаю усталость. Просто я стараюсь не замечать ее.
Он взял ее на руки и отнес наверх, потом усадил в шезлонг и положил подушку ей под голову.
— Не нужно переутомляться. Отдыхай, когда это требуется. Так ты быстрее наберешься сил.
— У меня мало времени, — сказала она. — Прошел месяц. Огород зарастет сорняками, и все созреет уже через неделю. Я должна набраться сил, чтобы работать.
Он погладил ее по щеке, и его рука заскользила вниз, пока не накрыла ее грудь.
— Наберись сначала сил для этого, — сказал он. Ее густые темные ресницы опустились.
— Ты можешь сам выполнить всю работу.
— Я намереваюсь сделать это.
Он нагнулся и медленно и жарко поцеловал ее. Его рука тяжело лежала на ее груди, когда он с наслаждением сжимал ее.
— Но я бы хотел, чтобы ты не спала при этом.
Она рассмеялась и вздохнула от удовольствия:
— Думаю, что я справлюсь с этим.
Он подмигнул ей и вышел, а Ди закрыла глаза и позволила себе задремать. С учетом предстоящей ночи, она не хотела утомлять себя днем.
В этот день Лукас поехал по тропе к Ручью Ангелов. Его собственная земля ожила благодаря притоку воды, и травы было достаточно, чтобы выжил скот. Животные, еще не такие тучные, как хотелось бы Лукасу, уже не голодали и не гибли от жажды. В долине Ручья Ангелов он увидел заметные перемены. Чахлая растительность выглядела уныло, а вид ранчо заставил его челюсти сжаться. Чистое, ухоженное местечко теперь подверглось почти полному разрушению. Стены дома еще стояли, но разбитые окна и предметы внутри дома свидетельствовали о силе огня, обрушенного на него. Спасение Ди было чудом, но в то же время оно быль закономерно. Если бы хозяйка Ручья Ангелов была хоть немного слабее, она бы не уцелела. Эта молодая женщина обеспечила свое спасение, научившись стрелять, и она была достаточно сообразительной, чтобы оставаться в укрытии.
Лукас долго смотрел на запущенный огород. Растения, которые были такими пышными и обещали дать богатый урожай, завяли на иссушающей жаре. Ди так много трудилась, и все это пропало из-за него. Дно ручья было совершенно сухим, и в долине стояла непривычная тишина. Он намеренно погубил эту прекрасную землю, но он снова поступил бы так, поскольку это был единственный способ заставить Ди вести более спокойную жизнь. С тоской глядя вокруг, Лукас сожалел о переменах, происшедших с таким удивительный местом, с цветущей, прекрасной долиной.
Он забрал живность с ранчо в Дабл Си, за исключением цыплят, которые могли выжить самостоятельно. Они уже разбрелись по долине в поисках насекомых и воды. А в доме стали селиться белки и другие мелкие грызуны. Лукас заглянул в сарай и обнаружил старые доски и гвозди. Потом он заколотил ими все окна и установил заднюю дверь обратно в раму. Ди была бы огорчена и без этого вторжения в ее дом.
Долина тревожила его. Он был рад вернуться на ранчо, которое было живым и деловитым.
Глава 20
В этот вечер Лукас вошел в спальне Ди, когда она расчесывала волосы. Он взял у нее щетку и провел ею по длинным прядям, распутывая их до тех пор, пока они не начали спадать вниз, подобно черному шелку. Она наблюдала за его отражением в зеркале, и ее сердцебиение становилось все сильнее. На нем не было рубашки, и мускулы его торса перекатывались при каждом движении. Он был настолько мужественным, что даже это чисто женское занятие не делало его смешным. Только такой уведенный в себе мужчина, как Лукас, мог позволить себе это.
На ней была та тонкая розовая ночная рубашка, которую он принес ей, когда она упала с чердака. Узкие бретели едва держались на ее плечах, а лиф с низким вырезом едва прикрывал грудь, приглашая мужскую руку скользнуть внутрь. Ткань, достаточно прозрачная, чтобы мучить догадками о том, что она частично скрывала, позволяла отчетливо видеть соски.
Внимание Лукаса было приковано к зеркалу, и Ди увидела, как изменилось и напряглось его лицо, когда он посмотрел на ее грудь.
— Прошло столько времени, — пробормотал он.
И хотя время измерялось неделями, это было все же слишком много. Ему начало казаться, что даже день, проведенный без нее, — потерянный день. Он отложил щетку, положил руки ей на плечи и стал водить своими сильными пальцами по ее гладкой коже. Почувствовав ее худобу, хрупкость ее ключиц, Лукас замер.
Ди поняла, о чем он подумал, и, откинув голову назад, положила ее на его живот. Их глаза встретились в зеркале.
— Ты уже во второй раз ухаживаешь за мной, — сказала она.
— И надеюсь, что в последний.
Она улыбнулась, вспомнив, как ей было трудно в первый раз принять его помощь. Но она научилась доверять его силе, и поэтому ей было легче во время этого периода выздоровления. Если бы кто-нибудь другой, а не Лукас, заботился о ней, она бы заставила себя вернуться к Ручью Ангелов задолго до того, как окончательно поправилась. Но он обещал ей присматривать за долиной, и она вверила ему свою жизнь и собственность.
Ди поймала его руки и положила их на свою грудь.
— Со мной ничего не случится, — произнесла она охрившим голосом.
Он поднял ее и устроился в большом, мягком кресле, усадив ее себе на колени и поддерживая ее спину рукой так, что ее ноги перевешивались через подлокотник.
— Я еле сдерживаюсь, — признался он слегка севшим голосом. — Если я лягу с тобой, то вообще не смогу контролировать себя.
— А это необходимо? — спросила она, слегка улыбнувшись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66