вот-вот она расскажет, что я была в твоей комнате прошедшей ночью.
— Но откуда она могла бы об этом узнать?
— Она могла увидеть меня в холле.
— Ее спальня в восточном крыле, в другой части дома. Что ей делать возле твоей комнаты?
Дэниел, нахмурившись, смотрел на Лауру. Она, зная его настойчивость, постаралась не встречаться с ним взглядом.
— Ты, наверное, прав. Просто я была единственная в столовой, на кого Энн не напала. И я все время ожидала, что вот-вот настанет моя очередь. Ты слышал многое из того, что она говорила?
— Почти все. Лаура, что еще случилось? Что тебя беспокоит?
Она снова поколебалась, но наконец решилась.
— Когда я была у тебя прошлой ночью, кто-то заходил в мою гостиную.
Дэниел опять нахмурился.
— Ты уверена? Откуда ты знаешь?
Лаура не собиралась говорить ему, что привезла с собой зеркало, — хотела неожиданно показать его Дэниелу и посмотреть, как он отреагирует. Но все-таки она сказала:
— Когда я решила остаться здесь на выходные, я взяла с собой зеркало. А когда уходила из комнаты вчера ночью, оставила его на журнальном столике. Когда я вернулась, оно было перевернуто, лежало узором вверх.
На лице Дэниела не дрогнул ни один мускул.
— Эмили часто бродит ночью по дому.
— Она и мне об этом говорила.
— И она призналась, что заходила к тебе в комнату?
— Нет. Но… у меня возникло ощущение, что она дразнит меня. Ты думаешь, что это была Эмили, а не Энн?
— По-моему, более вероятно…
— Тогда она действительно меня дразнила.
Дэниел погладил Лауру по щеке.
— Может быть. Или просто не захотела признаться, что заходила к тебе без разрешения.
Лаура сказала:
— Мне кажется, что ты всегда приписываешь ей дурные намерения. Но ведь это не так? Дэниел, объясни мне, почему ты позволяешь ей продолжать эту борьбу? Ведь невозможно постоянно быть начеку, проверять, что она делает, разгадывать ее намерения. Это и изнурительно и опасно. А ты позволял ей это долгие годы. Почему? Только для того, чтобы не раздражать ее?
Дэниел с грустной улыбкой ответил:
— Плачу добром за добро. Сейчас трудно себе представить, но Эмили была очень добра ко мне в детстве. Отец проводил время со мной, но мама… Мама была ко мне равнодушна. Она всегда была занята Питером. А Эмили уделяла мне внимание, разговаривала со мной, проявляла интерес к моим делам и переживаниям. Когда-то мы были очень близки. И это много значило для меня тогда, Лаура. Такое не забывается.
Лаура не сразу ответила. Несколько минут она молча смотрела в его суровое лицо.
— Но сейчас ситуация осложнилась? Напряжение между вами достигло предела. Ты должен положить этому конец.
— Разумеется, — кивнул он. — Я так и сделаю.
— Она ответит ударом на удар. Ты это знаешь.
Дэниел снова кивнул.
— Я знаю, что она попытается ответить. Но сейчас я все равно ничего не могу предпринять. В данный момент есть вещи, которые беспокоят меня гораздо больше.
— То, что… собирался сделать Питер перед тем, как его убили?
— Ты догадалась?
— Сложила два и два и получила четыре. Ведь он что-то планировал? Пытался раздобыть денег, чтобы вложить их куда-то? Может быть, его из-за этого и убили? Может, он пытался получить деньги не в том месте и не у тех людей?
— Я не знаю.
Они снова зашагали к выходу из лабиринта.
— Ты не хочешь говорить об этом?
Лаура почувствовала, как его пальцы сжали ее руку.
— Не сейчас. Ты обещала, что подождешь, Лаура.
— Мне нужно сходить к психиатру, — пробормотала она.
Они подошли к выходу. Ступив на тропинку, ведущую к дому, Дэниел спросил:
— Почему? Потому что ты обещала дать мне время?
— Я бы сама хотела все понять, — со вздохом ответила Лаура. — Что тебе нужно от меня, Дэниел?
Он остановился и внимательно посмотрел ей в лицо.
— Ты не понимаешь?
Лаура без труда поняла, что означает огонь, снова вспыхнувший в его глазах. Сглотнув подкативший к горлу комок, она пробормотала:
— Я имела в виду… кроме этого.
Дэниел улыбнулся.
— Я хочу знать все о Лауре Сазерленд.
— Правда? — удивилась девушка.
— Да. Хочу знать, где ты родилась и выросла. Хочу узнать все о твоей семье, о друзьях и близких. Что ты любишь и что не любишь. С какой стороны постели ты предпочитаешь спать, В общем, все-все…
— Но это долгий рассказ.
— У нас есть время. До ужина еще несколько часов. Я думаю, что нам здесь никто не помешает. Давай погуляем, и ты расскажешь мне о себе.
Лаура покачала головой:
— Но если мы проведем в саду вместе столько времени, то…
— То все подумают, что мы любовники. — Дэниел погладил ее по волосам. — Кто-то уже знает, что тебя не было в твоей комнате этой ночью. Может, Эмили. Но сомневаюсь, что кого-то еще заинтересует эта новость. Лаура, я не стыжусь быть твоим любовником, и мне наплевать, что кто-то может об этом узнать.
— Я не сказала, что я стыжусь. Но мы знаем друг друга всего неделю…
— И можем оскорбить чьи-нибудь деликатные чувства? Если это не беспокоит нас, почему мы должны беспокоиться о том, что подумают другие? Лаура, если ты действительно не хочешь, чтобы все узнали, что мы с тобой стали близки, я могу сейчас уйти в дом и оставить тебя здесь. Нас никто не видел. Лабиринт можно увидеть только из моего окна. И мы по-прежнему будем притворяться, что едва знакомы и равнодушны друг к другу. Будем скрывать наши отношения, сколько сможем, если ты этого хочешь. Возможно, тебе удастся незаметно проскользнуть в мою комнату, когда все будут спать. Или я приду к тебе на несколько часов. А на следующий день мы снова будем притворяться. Ты действительно этого хочешь?
Лаура сдалась:
— Нет. Я не хочу этого. Но Эмили…
— Сомневаюсь, что Эмили что-нибудь скажет. Но если даже скажет, я смогу с ней справиться.
Он поднес ее руку к губам и поцеловал.
— А теперь пойдем, ты расскажешь мне все о Лауре Сазерленд.
Позже Лаура подумала, что именно этот поцелуй все и решил, смел последние преграды и рассеял ее сомнения.
В саду было тихо и спокойно. Им никто не встретился. Иногда они присаживались отдохнуть на резных деревянных скамейках.
Дэниел задавал вопросы, а Лаура отвечала. Она рассказала ему о себе больше, чем кому-либо в жизни. Он тоже отвечал на некоторые ее вопросы, при этом был с ней более откровенен, чем она ожидала.
Лаура понимала, что ведет себя как любящая женщина, но ничего не могла с собой поделать. Дэниел заставил ее забыть обо всем на свете. Обо всем, кроме него.
Только когда они вернулись в дом, чтобы переодеться, Лаура вспомнила: Дэниел сказал, что план лабиринта нарисовал в баре какой-то случайный знакомый… Но задавать вопросы было уже поздно.
Когда Лаура вошла в парадную гостиную, она не знала, что ее ждет. Поскольку они с Дэниелом никого не встретили ни в саду, ни в доме, она не знала, видел ли их кто-нибудь вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
— Но откуда она могла бы об этом узнать?
— Она могла увидеть меня в холле.
— Ее спальня в восточном крыле, в другой части дома. Что ей делать возле твоей комнаты?
Дэниел, нахмурившись, смотрел на Лауру. Она, зная его настойчивость, постаралась не встречаться с ним взглядом.
— Ты, наверное, прав. Просто я была единственная в столовой, на кого Энн не напала. И я все время ожидала, что вот-вот настанет моя очередь. Ты слышал многое из того, что она говорила?
— Почти все. Лаура, что еще случилось? Что тебя беспокоит?
Она снова поколебалась, но наконец решилась.
— Когда я была у тебя прошлой ночью, кто-то заходил в мою гостиную.
Дэниел опять нахмурился.
— Ты уверена? Откуда ты знаешь?
Лаура не собиралась говорить ему, что привезла с собой зеркало, — хотела неожиданно показать его Дэниелу и посмотреть, как он отреагирует. Но все-таки она сказала:
— Когда я решила остаться здесь на выходные, я взяла с собой зеркало. А когда уходила из комнаты вчера ночью, оставила его на журнальном столике. Когда я вернулась, оно было перевернуто, лежало узором вверх.
На лице Дэниела не дрогнул ни один мускул.
— Эмили часто бродит ночью по дому.
— Она и мне об этом говорила.
— И она призналась, что заходила к тебе в комнату?
— Нет. Но… у меня возникло ощущение, что она дразнит меня. Ты думаешь, что это была Эмили, а не Энн?
— По-моему, более вероятно…
— Тогда она действительно меня дразнила.
Дэниел погладил Лауру по щеке.
— Может быть. Или просто не захотела признаться, что заходила к тебе без разрешения.
Лаура сказала:
— Мне кажется, что ты всегда приписываешь ей дурные намерения. Но ведь это не так? Дэниел, объясни мне, почему ты позволяешь ей продолжать эту борьбу? Ведь невозможно постоянно быть начеку, проверять, что она делает, разгадывать ее намерения. Это и изнурительно и опасно. А ты позволял ей это долгие годы. Почему? Только для того, чтобы не раздражать ее?
Дэниел с грустной улыбкой ответил:
— Плачу добром за добро. Сейчас трудно себе представить, но Эмили была очень добра ко мне в детстве. Отец проводил время со мной, но мама… Мама была ко мне равнодушна. Она всегда была занята Питером. А Эмили уделяла мне внимание, разговаривала со мной, проявляла интерес к моим делам и переживаниям. Когда-то мы были очень близки. И это много значило для меня тогда, Лаура. Такое не забывается.
Лаура не сразу ответила. Несколько минут она молча смотрела в его суровое лицо.
— Но сейчас ситуация осложнилась? Напряжение между вами достигло предела. Ты должен положить этому конец.
— Разумеется, — кивнул он. — Я так и сделаю.
— Она ответит ударом на удар. Ты это знаешь.
Дэниел снова кивнул.
— Я знаю, что она попытается ответить. Но сейчас я все равно ничего не могу предпринять. В данный момент есть вещи, которые беспокоят меня гораздо больше.
— То, что… собирался сделать Питер перед тем, как его убили?
— Ты догадалась?
— Сложила два и два и получила четыре. Ведь он что-то планировал? Пытался раздобыть денег, чтобы вложить их куда-то? Может быть, его из-за этого и убили? Может, он пытался получить деньги не в том месте и не у тех людей?
— Я не знаю.
Они снова зашагали к выходу из лабиринта.
— Ты не хочешь говорить об этом?
Лаура почувствовала, как его пальцы сжали ее руку.
— Не сейчас. Ты обещала, что подождешь, Лаура.
— Мне нужно сходить к психиатру, — пробормотала она.
Они подошли к выходу. Ступив на тропинку, ведущую к дому, Дэниел спросил:
— Почему? Потому что ты обещала дать мне время?
— Я бы сама хотела все понять, — со вздохом ответила Лаура. — Что тебе нужно от меня, Дэниел?
Он остановился и внимательно посмотрел ей в лицо.
— Ты не понимаешь?
Лаура без труда поняла, что означает огонь, снова вспыхнувший в его глазах. Сглотнув подкативший к горлу комок, она пробормотала:
— Я имела в виду… кроме этого.
Дэниел улыбнулся.
— Я хочу знать все о Лауре Сазерленд.
— Правда? — удивилась девушка.
— Да. Хочу знать, где ты родилась и выросла. Хочу узнать все о твоей семье, о друзьях и близких. Что ты любишь и что не любишь. С какой стороны постели ты предпочитаешь спать, В общем, все-все…
— Но это долгий рассказ.
— У нас есть время. До ужина еще несколько часов. Я думаю, что нам здесь никто не помешает. Давай погуляем, и ты расскажешь мне о себе.
Лаура покачала головой:
— Но если мы проведем в саду вместе столько времени, то…
— То все подумают, что мы любовники. — Дэниел погладил ее по волосам. — Кто-то уже знает, что тебя не было в твоей комнате этой ночью. Может, Эмили. Но сомневаюсь, что кого-то еще заинтересует эта новость. Лаура, я не стыжусь быть твоим любовником, и мне наплевать, что кто-то может об этом узнать.
— Я не сказала, что я стыжусь. Но мы знаем друг друга всего неделю…
— И можем оскорбить чьи-нибудь деликатные чувства? Если это не беспокоит нас, почему мы должны беспокоиться о том, что подумают другие? Лаура, если ты действительно не хочешь, чтобы все узнали, что мы с тобой стали близки, я могу сейчас уйти в дом и оставить тебя здесь. Нас никто не видел. Лабиринт можно увидеть только из моего окна. И мы по-прежнему будем притворяться, что едва знакомы и равнодушны друг к другу. Будем скрывать наши отношения, сколько сможем, если ты этого хочешь. Возможно, тебе удастся незаметно проскользнуть в мою комнату, когда все будут спать. Или я приду к тебе на несколько часов. А на следующий день мы снова будем притворяться. Ты действительно этого хочешь?
Лаура сдалась:
— Нет. Я не хочу этого. Но Эмили…
— Сомневаюсь, что Эмили что-нибудь скажет. Но если даже скажет, я смогу с ней справиться.
Он поднес ее руку к губам и поцеловал.
— А теперь пойдем, ты расскажешь мне все о Лауре Сазерленд.
Позже Лаура подумала, что именно этот поцелуй все и решил, смел последние преграды и рассеял ее сомнения.
В саду было тихо и спокойно. Им никто не встретился. Иногда они присаживались отдохнуть на резных деревянных скамейках.
Дэниел задавал вопросы, а Лаура отвечала. Она рассказала ему о себе больше, чем кому-либо в жизни. Он тоже отвечал на некоторые ее вопросы, при этом был с ней более откровенен, чем она ожидала.
Лаура понимала, что ведет себя как любящая женщина, но ничего не могла с собой поделать. Дэниел заставил ее забыть обо всем на свете. Обо всем, кроме него.
Только когда они вернулись в дом, чтобы переодеться, Лаура вспомнила: Дэниел сказал, что план лабиринта нарисовал в баре какой-то случайный знакомый… Но задавать вопросы было уже поздно.
Когда Лаура вошла в парадную гостиную, она не знала, что ее ждет. Поскольку они с Дэниелом никого не встретили ни в саду, ни в доме, она не знала, видел ли их кто-нибудь вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80