И вдруг, поднявшись, оказалась в его объятиях.
Глава 14
— Если ты еще раз назовешь меня миссис Килбурн, — прошептала Кэрри, — я завизжу.
Они лежали на диване. Одежда их была разбросана по полу. Только ее плащ защищал обоих от ночной прохлады, но им не было холодно.
Брент крепче прижал ее к себе.
— Я не хотел этого. Ты ведь понимаешь, правда? Но что мне оставалось?
Кэрри молчала. Ее горячее дыхание щекотало его шею. Наконец она сказала:
— Я понимаю, тебе надо выяснить, кто убил Питера. И понимаю, что у тебя появились вопросы, которые нужно было задать мне. И мне кажется, что я даже понимаю, почему ты задал мне эти вопросы перед всей семьей. Потому что знал: в этом доме, при всех, я отвечу на них. Ты знал, что мне придется отвечать.
Брент тяжело вздохнул.
— Мы стали любовниками почти год назад, Кэрри. И за все это время разве ты рассказала мне хоть что-нибудь о своем браке? Вообще рассказывала о том, что для тебя важно в жизни? Нет, ты приходишь ко мне… как привидение. Иногда мне кажется, что я вижу тебя во сне. Проходит час — и ты словно растворяешься в воздухе. А мне остается только вспоминать о тебе.
— Я не хочу говорить, когда я с тобой, — прошептала она. — Я просто хочу… чувствовать. Это плохо?
— Плохо, что ты не подпускаешь меня к себе, не позволяешь стать к тебе ближе. Не позволяешь мне любить тебя.
Брент все еще не мог к этому привыкнуть. Все началось неожиданно. Он встретил Кэрри на новогоднем приеме, который устраивала Эмили Килбурн. Это было пышное мероприятие для избранного круга: присутствовали только друзья и важные персоны. Брента больше поразила необыкновенная застенчивость жены Питера Килбурна, чем ее шрамы, скрытые под макияжем. Хотя к тому времени Кэрри была замужем за Питером уже более двух лет, она нигде не появлялась с мужем. Брент же пропустил несколько новогодних вечеринок Эмили, поэтому он увидел Кэрри впервые.
Даже сейчас он не мог объяснить, как это случилось. Брент знал только одно: он нашел ее в оранжерее; она пряталась от гостей и казалась глубоко несчастной. Он дотронулся до ее лица, не понимая, что делает. Коснулся ее левой щеки, изуродованной шрамами. И ему вдруг показалось, что именно здесь сосредоточилась вся ее боль. Она посмотрела на него своими ореховыми глазами — и упала в его объятия.
Это был странный, безумный секс, секс стоя. Расстегнутые брюки, задранная юбка. И со всех сторон огромные листья экзотических растений. Когда все было кончено, они так ослабели, что им пришлось некоторое время простоять, поддерживая друг друга. Ни слов, ни планов, ни обещаний. Кэрри оправила на себе одежду и молча выскользнула из оранжереи. Брент отпустил ее, потому что не знал, как удержать.
Кэрри позвонила ему через неделю. Сказала, что собирается в город, и с робостью в голосе спросила, смогут ли они встретиться. Брент пригласил ее к себе. И все было как в первый раз: жадность голодных, у которых отнимают пищу. Кэрри оказалась поразительно неискушенной, особенно для женщины, которая два года была замужем за Питером Килбурном. Но она была такой открытой и с такой готовностью отдавалась ему, что у него заныло сердце.
Одеваясь, Кэрри спросила Брента, будут ли они и в дальнейшем встречаться. Нежная и ранимая, она задела в его сердце такие струны, о существовании которых он даже не догадывался. И хотя «вопросы и проверки» стали его второй натурой, он ни о чем не спросил Кэрри. Просто сказал «да».
Сначала они встречались раз в неделю, в его квартире. Но ей было сложно выезжать в город, поэтому, когда потеплело, она предложила встречаться в центре лабиринта в саду Килбурнов. Для нее не составило труда сделать копию ключа, хранившегося у садовника, и Брент проходил в заднюю калитку. Что касается безопасности, то Кэрри, видимо, считала, что присутствие офицера полиции могло только усилить охрану имения Килбурнов. Лабиринт не был виден из дома, вернее, только из одного или двух окон. Хорошо просматривалась только крыша беседки. Поэтому она была почти уверена, что их не увидят, ведь они встречались глубокой ночью.
Проходило время, и Брент узнал кое-что о Кэрри. Узнал, что она необыкновенно чувственна, а ее кожа настолько чувствительна, что Кэрри загорается от одного прикосновения. Что она очень умна и наблюдательна. И, несмотря на свою застенчивость, обладает чувством собственного достоинства. Изредка Бренту удавалось разговорить ее; так он узнал, что она прекрасно формулирует свои мысли. Кэрри изголодалась по нежности. И искренне считала, что уродлива.
Однажды ночью Брент попросил ее развестись с Питером и выйти за него замуж. Кэрри очень удивилась, и он увидел, что ей приятна его просьба.
— Брент, я не позволю тебе связать жизнь с уродливой женщиной, — проговорила она с горечью в голосе.
— Что?!
Она объяснила:
— Я прекрасно знаю себе цену. Тощая, бледная, невзрачная… Кроме того, изуродованная в автокатастрофе. Однажды утром ты бы проснулся рядом со мной и понял, какую ошибку совершил.
— Ты не права, — пробормотал обескураженный Брент.
Неужели Питер заставил ее чувствовать все это? Неужели его пренебрежение — причина отчаяния Кэрри?
— Я уверена, что права. Я смотрюсь в зеркало и вижу свое отражение.
И что бы Брент ни говорил, как бы ни уверял ее, что она прекрасна и необыкновенно сексуальна, Кэрри только качала головой и улыбалась. Она верила, что его к ней влечет, но полагала, что это — чисто физическое влечение. И была убеждена, что уродлива.
Его руки снова обвились вокруг ее талии. Он сказал:
— Я никогда не спрашивал тебя, потому что ты ясно дала понять, что не хочешь говорить о нем, но все-таки… Это из-за Питера ты не позволяешь мне любить тебя? Он очень обидел тебя?
Кэрри оперлась на локоть, чтобы видеть его лицо.
— Если нам придется говорить о нем, то я хотела бы сначала одеться, — ответила она.
Брент спросил:
— Обещаешь, что, когда оденешься, не ускользнешь от меня?
Кэрри едва заметно улыбнулась.
— Обещаю.
Он не до конца поверил ей, но все же разжал объятия. Они быстро оделись, поеживаясь от ночной прохлады. Кэрри не села ни на диван, ни в кресло. Она говорила, расхаживая по беседке, тщательно избегая его взгляда.
— Когда я встретила Питера, мне было девятнадцать. Я жила с отцом в Атланте. Папа как раз встретил женщину, на которой женился через несколько месяцев. Но тогда они еще не поженились, и ему нравилось, когда вокруг него много людей. Особенно молодых людей. Питер познакомился с моим братом во время игры в покер, хотя тогда я этого не знала, и Лоренцо пригласил его к нам на пикник у озера. После этого Питер часто приходил поплавать, как и все остальные друзья Лоренцо, но в отличие от остальных он проводил почти все время со мной.
Кэрри умолкла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Глава 14
— Если ты еще раз назовешь меня миссис Килбурн, — прошептала Кэрри, — я завизжу.
Они лежали на диване. Одежда их была разбросана по полу. Только ее плащ защищал обоих от ночной прохлады, но им не было холодно.
Брент крепче прижал ее к себе.
— Я не хотел этого. Ты ведь понимаешь, правда? Но что мне оставалось?
Кэрри молчала. Ее горячее дыхание щекотало его шею. Наконец она сказала:
— Я понимаю, тебе надо выяснить, кто убил Питера. И понимаю, что у тебя появились вопросы, которые нужно было задать мне. И мне кажется, что я даже понимаю, почему ты задал мне эти вопросы перед всей семьей. Потому что знал: в этом доме, при всех, я отвечу на них. Ты знал, что мне придется отвечать.
Брент тяжело вздохнул.
— Мы стали любовниками почти год назад, Кэрри. И за все это время разве ты рассказала мне хоть что-нибудь о своем браке? Вообще рассказывала о том, что для тебя важно в жизни? Нет, ты приходишь ко мне… как привидение. Иногда мне кажется, что я вижу тебя во сне. Проходит час — и ты словно растворяешься в воздухе. А мне остается только вспоминать о тебе.
— Я не хочу говорить, когда я с тобой, — прошептала она. — Я просто хочу… чувствовать. Это плохо?
— Плохо, что ты не подпускаешь меня к себе, не позволяешь стать к тебе ближе. Не позволяешь мне любить тебя.
Брент все еще не мог к этому привыкнуть. Все началось неожиданно. Он встретил Кэрри на новогоднем приеме, который устраивала Эмили Килбурн. Это было пышное мероприятие для избранного круга: присутствовали только друзья и важные персоны. Брента больше поразила необыкновенная застенчивость жены Питера Килбурна, чем ее шрамы, скрытые под макияжем. Хотя к тому времени Кэрри была замужем за Питером уже более двух лет, она нигде не появлялась с мужем. Брент же пропустил несколько новогодних вечеринок Эмили, поэтому он увидел Кэрри впервые.
Даже сейчас он не мог объяснить, как это случилось. Брент знал только одно: он нашел ее в оранжерее; она пряталась от гостей и казалась глубоко несчастной. Он дотронулся до ее лица, не понимая, что делает. Коснулся ее левой щеки, изуродованной шрамами. И ему вдруг показалось, что именно здесь сосредоточилась вся ее боль. Она посмотрела на него своими ореховыми глазами — и упала в его объятия.
Это был странный, безумный секс, секс стоя. Расстегнутые брюки, задранная юбка. И со всех сторон огромные листья экзотических растений. Когда все было кончено, они так ослабели, что им пришлось некоторое время простоять, поддерживая друг друга. Ни слов, ни планов, ни обещаний. Кэрри оправила на себе одежду и молча выскользнула из оранжереи. Брент отпустил ее, потому что не знал, как удержать.
Кэрри позвонила ему через неделю. Сказала, что собирается в город, и с робостью в голосе спросила, смогут ли они встретиться. Брент пригласил ее к себе. И все было как в первый раз: жадность голодных, у которых отнимают пищу. Кэрри оказалась поразительно неискушенной, особенно для женщины, которая два года была замужем за Питером Килбурном. Но она была такой открытой и с такой готовностью отдавалась ему, что у него заныло сердце.
Одеваясь, Кэрри спросила Брента, будут ли они и в дальнейшем встречаться. Нежная и ранимая, она задела в его сердце такие струны, о существовании которых он даже не догадывался. И хотя «вопросы и проверки» стали его второй натурой, он ни о чем не спросил Кэрри. Просто сказал «да».
Сначала они встречались раз в неделю, в его квартире. Но ей было сложно выезжать в город, поэтому, когда потеплело, она предложила встречаться в центре лабиринта в саду Килбурнов. Для нее не составило труда сделать копию ключа, хранившегося у садовника, и Брент проходил в заднюю калитку. Что касается безопасности, то Кэрри, видимо, считала, что присутствие офицера полиции могло только усилить охрану имения Килбурнов. Лабиринт не был виден из дома, вернее, только из одного или двух окон. Хорошо просматривалась только крыша беседки. Поэтому она была почти уверена, что их не увидят, ведь они встречались глубокой ночью.
Проходило время, и Брент узнал кое-что о Кэрри. Узнал, что она необыкновенно чувственна, а ее кожа настолько чувствительна, что Кэрри загорается от одного прикосновения. Что она очень умна и наблюдательна. И, несмотря на свою застенчивость, обладает чувством собственного достоинства. Изредка Бренту удавалось разговорить ее; так он узнал, что она прекрасно формулирует свои мысли. Кэрри изголодалась по нежности. И искренне считала, что уродлива.
Однажды ночью Брент попросил ее развестись с Питером и выйти за него замуж. Кэрри очень удивилась, и он увидел, что ей приятна его просьба.
— Брент, я не позволю тебе связать жизнь с уродливой женщиной, — проговорила она с горечью в голосе.
— Что?!
Она объяснила:
— Я прекрасно знаю себе цену. Тощая, бледная, невзрачная… Кроме того, изуродованная в автокатастрофе. Однажды утром ты бы проснулся рядом со мной и понял, какую ошибку совершил.
— Ты не права, — пробормотал обескураженный Брент.
Неужели Питер заставил ее чувствовать все это? Неужели его пренебрежение — причина отчаяния Кэрри?
— Я уверена, что права. Я смотрюсь в зеркало и вижу свое отражение.
И что бы Брент ни говорил, как бы ни уверял ее, что она прекрасна и необыкновенно сексуальна, Кэрри только качала головой и улыбалась. Она верила, что его к ней влечет, но полагала, что это — чисто физическое влечение. И была убеждена, что уродлива.
Его руки снова обвились вокруг ее талии. Он сказал:
— Я никогда не спрашивал тебя, потому что ты ясно дала понять, что не хочешь говорить о нем, но все-таки… Это из-за Питера ты не позволяешь мне любить тебя? Он очень обидел тебя?
Кэрри оперлась на локоть, чтобы видеть его лицо.
— Если нам придется говорить о нем, то я хотела бы сначала одеться, — ответила она.
Брент спросил:
— Обещаешь, что, когда оденешься, не ускользнешь от меня?
Кэрри едва заметно улыбнулась.
— Обещаю.
Он не до конца поверил ей, но все же разжал объятия. Они быстро оделись, поеживаясь от ночной прохлады. Кэрри не села ни на диван, ни в кресло. Она говорила, расхаживая по беседке, тщательно избегая его взгляда.
— Когда я встретила Питера, мне было девятнадцать. Я жила с отцом в Атланте. Папа как раз встретил женщину, на которой женился через несколько месяцев. Но тогда они еще не поженились, и ему нравилось, когда вокруг него много людей. Особенно молодых людей. Питер познакомился с моим братом во время игры в покер, хотя тогда я этого не знала, и Лоренцо пригласил его к нам на пикник у озера. После этого Питер часто приходил поплавать, как и все остальные друзья Лоренцо, но в отличие от остальных он проводил почти все время со мной.
Кэрри умолкла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80