— Правда, детка? — Голос матери задрожал. — Правда?
Верена заботливо подоткнула одеяло и спустилась в библиотеку, чтобы попрощаться с сенатором. Увидев, что он еще не уходит, она налила себе большую рюмку бренди, плюхнулась рядом с отцом в старое кресло и сделала приличный глоток У нее защипало глаза, отец и сенатор превратились в расплывшиеся тени.
— Раш, — сказал сенатор, — вы не считаете, что разговор следует отложить?
— Нам с дочерью нечего скрывать друг от друга.
Правда, дорогая?
Вместо ответа Верена подняла рюмку и икнула так, что волосы рассыпались у нее по лицу. Она сильно захмелела, однако не уснула, зато ухитрилась мастерски разыграть сон — Макс Ругофф остался бы ею доволен.
Через некоторое время до нее донесся голос отца:
— Пусть спит — у девочки выдался слишком насыщенный день…
— Итак, вы пригласили меня, чтобы замять историю с «Рейсом энтерпрайзиз», — загудел в ответ Пирс. — Конечно, вы лучший юрист в Нью-Йорке, к тому же мне не пристало вам дерзить после того, как вы оказали мне гостеприимство, но было бы лучше, если бы вы оттачивали свое мастерство манипулятора на ком-нибудь другом.
— Вы уверены, что я вас пригласил именно за этим? — Раш закурил трубку. Верене стало еще уютнее от чудесного аромата дорогого табака.
— Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, зачем лучший друг и деловой партнер Ренсома приглашает в свой дом сенатора, ведущего расследование, и затевает с ним пресловутый «разговор в библиотеке».
— Если не ошибаюсь, на следующей неделе Гринхауз будет давать показания в вашем комитете.
— Разве?
— Полно, сенатор. Не я являюсь мишенью расследования.
Ваш комитет предложил Гринхаузу заманчивую сделку, побуждая назвать имена.
— Все это домыслы, Раш.
— Вот уж нет! И я мог бы предложить вам и вашему комитету кое-какую полезную информацию…
Верена приоткрыла глаза и смотрела на беседующих сквозь сползшие ей на лицо волосы. Пирс потянулся за бокалом «драмбуйе» и улыбнулся ее отцу:
— Для кого полезна ваша информация — для меня или для вашего клиента?
— Арчер Рейсом не клиент. — Раш вооружился пухлой папкой.
— Зато он ваш лучший друг.
— В этой папке вы найдете бумаги, документально подтверждающие мошенничество, процветающее в корпорации Арчера Ренсома. Тут и дача взяток, и незаконное манипулирование рынками, и нарушение антитрестового законодательства, и преступный сговор, и несоблюдение правил валютного регушрования…
Сенатор нахмурился.
— Можете сами полюбоваться. — Раш перебросил папку ему на колени.
Пирс медленно открыл ее и начал чтение с первого листа.
Через некоторое время он поднял глаза. Раш, развалившись в кресле и сбросив туфли, попыхивал трубкой.
— Зачем вы это мне подсунули? — спросил Пирс, одну за другой переворачивая страницы досье.
— Молодой сенатор стремится к переизбранию… Простите, стремится быть избранным за реальные заслуги.
Пирс закрыл папку и встал.
— Вы меня удивляете. Придется вам это вернуть, Раш. — Он взял с каминной полки фотографию в золотой рамке. — Кто эта женщина?
— Между Арчером и мной? Кассандра Уэнтуорт Рейсом.
— Она красива. Впрочем, я не знал о существовании миссис Кассандры Рейсом.
— Она умерла много лет назад. Трагедия…
— Вы отдаете себе отчет в том, что вас привлекут к даче показаний? Одного этого, — Пирс указал на папку, — будет недостаточно.
— Я готов.
— Готовы к даче показаний, изобличающих вашего делового партнера и лучшего друга? Готовы к этому?
— Вы же видели документы. Пирс. В них — доказательства систематического мошенничества Арчера Ренсома. Чего стоит его налоговая «крыша» на Багамах, где он отмывает деньги! Таким способом он добывает наличность для давления на биржевые котировки в выгодном ему направлении.
Или серая бумага с пометкой «Строго конфиденциально» — план переворота на Макао.
— Полагаю, вы потребуете для себя иммунитета?
— Да, хотя в этом нет большой необходимости.
Пирс поставил фотографию на место.
— Ну что, сенатор, мы нашли общий язык?
— Сперва мне надо взглянуть на оригиналы, — Пирс задумчиво вернулся к дивану, — копии меня не убеждают. Если все сойдется, то… Считайте, что мы договорились.
Глава 13
Стоя перед дверью с ключами в руках. Либерти прислушивалась к музыке, доносящейся с ее чердака. Ее «Битлз»! Стараясь не шуметь, она отперла все три замка и толкнула дверь плечом.
Меньше всего она ожидала застать у себя Эбена Пирса, лежащего в темноте на ее диване с банкой пива «Бек», покачивающейся на его голой груди. Упаковка пивных банок бастионом расположилась на ковре. Когда Либерти подошла к нему, он наслаждался музыкой, жмуря глаза. Услышав шаги, Пирс приоткрыл один глаз и изрек:
— Что-то ты поздно. Я уже начал беспокоиться.
— Ты уверен, что у нас свидание?
— Я пришел к тебе с миром и принес бутылку шампанского вместе со льдом и еще персиковый компот для приготовления твоего любимого напитка.
— Какая забота! Но это уже не любимый напиток. — Сухое шампанское с персиковым соком под названием «Беллини» — открытие, сделанное ими вдвоем в Италии много лет назад Она устало уронила руки. — Как ты сюда попал?
Он погрозил ей пальцем и припал губами к банке.
— Длинная история. Лучше не старайся выведать у меня этот секрет…
Либерти подошла к проигрывателю, выключила музыку и тут обнаружила, что он уже стоит у нее за спиной, ласково прижимая ее и целуя за ухом. Она потерла ухо о плечо, чтобы снять неприятное ощущение, и высвободилась из по объятий.
— Можешь не стараться. Пирс, мелкий подхалимаж уже не в чести.
Он поплелся за ней к кушетке и, когда она села, присев Перед ней и целуя ее бедро, снял с ее ног туфли. Либерти поежилась, и он снова поцеловал ее ногу.
— Как же я соскучился по этому вкусу! — Пирс облизнулся.
Она оттолкнула его:
— Перестань!
— Повелевай мной! Твое слово — закон.
Она сморщила нос:
— Сделай мне кофе — банка на полке над раковиной.
Он в притворном испуге взглянул на часы:
— Так поздно, Либ? Раз еще не пришло время для «Беллини», то как насчет «спритзера»? Помнишь свое любимое?
— Ладно, Пирс, действуй.
Он встал вместе с ней и, сжав ей рукой подбородок, поцеловал в губы. Почувствовав, что он готов к дальнейшему натиску, Либерти попятилась.
— «Спритзер»! — напомнила она, подталкивая сенатора к кухне, потом подбежала к туалетному столику и убрала в ящик фотографию женщины, похожей на принцессу из сказок сороковых годов. Она еще никому не объясняла, чья это фотография, и не собиралась делать это сейчас. Раздевшись догола, она казала собственному отражению в зеркале:
— Ну и что? Я у себя дома.
Пирс вернулся с высоким стаканом, в который подбросил льда.
— Мой маленький красный флажок!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112