Выполненный в стиле барокко интерьер ресторана изобиловал лепными украшениями, фонтанами и радовал глаз орнаментами. Ясмин чувствовала себя так, словно они оказались в купе старинного спального вагона и могли наблюдать за окном суетливую и волнующую вокзальную жизнь.
Прибывали и отправлялись поезда, сновали туда и сюда пассажиры, расторопные носильщики везли на тележках бесчисленные чемоданы и коробки; все это окрашивалось в золотистый цвет благодаря сиянию гигантских люстр. Ясмин и сама была готова в любую минуту пуститься в путь.
Шарлю замечательно удавалось рассмешить Ясмин, и впервые за долгое время она чувствовала себя непринужденно.
Непринужденно, просто и естественно. Вопросы и ответы в их разговоре крутились вокруг событий жизни каждого, были ироничны и непосредственны. Ясмин развеселилась, слегка флиртовала и ощущала себя словно вернувшейся на много лет назад, когда они с Хиллари, тесно прижавшись друг к другу, у окна в своей комнатке в пансионе обсуждали проходивших внизу прохожих и рассуждали о любви, жизни и глобальных проблемах бытия.
После ужина Ясмин и Ламарке поднялись на Эйфелеву башню и полюбовались на огни раскинувшегося перед ними Парижа. Шарль положил руку на плечо Ясмин, с тем чтобы защитить ее от ночной прохлады, но дальше этого жеста не пошел. И когда они возвращались в такси к дому Ясмин, Шарль продолжал смешить ее, описывая периоды взлетов и падений в развитии телефонной сети Парижа с 1910 по 1971 год. Столь необычно выбранная для первого свидания тема разговора совершенно очаровала Ясмин.
— Bien sur, — согласился Шарль, когда Ясмин указала ему на эту странность. — Женщины засыпают как мухи, только я начинаю рассказывать о парижской телефонной сети. Это один из лучших способов провести естественный отбор в системе обольщения женских сердец. Я счастлив, что вам было интересно.
Когда Шарль проводил Ясмин до дверей ее дома, он ограничился лишь поцелуем в щеку и спокойно сказал:
— Я прекрасно провел время.
— Я тоже, — отозвалась Ясмин.
— Может быть, как-нибудь повторим?
— Мне бы хотелось.
— Я вам позвоню.
Ламарке двинулся по улице, беспечно засунув (руки в карманы брюк и насвистывая модную мелодию, ужасно при этом фальшивя.
В какой-то момент Ясмин охватила жалость, оттого что Шарль не изъявил желания зайти к ней. Но она не стала окликать его. Она вошла в дом, размышляя о том, как странно, что она так приятно провела время в компании мужчины, который так на нес не похож. Хотя, с другой стороны, у них так много общего.
«Уж не значит ли это, что я сама начинаю себе нравиться?» — думала Ясмин медленно поднимаясь по ступенькам лестницы в спальню.
Глава 22
Несмотря на приятно проведенный вечер, до конца месяца Ясмин так и не встретилась с Ламарке. Ясмин и Хиллари съездили ненадолго в Лозанну навестить Соланж. В Лотремо была педеля каникул, и атмосфера стояла довольно унылая.
Соланж была рада увидеть подруг, поскольку их визит несколько развлек ее, а Ясмин и Хиллари прекрасно провели время, вспоминая школьные годы, — воспоминания так и захватили их, стоило девушкам оказаться в знакомой обстановке старого здания.
Когда они вернулись в Париж, Ламарке был за границей, на двухнедельной банковской конференции в Бельгии, но он дал твердое обещание Ясмин, что они снова поужинают вместе, как только он вернется. Это было и кстати, поскольку все дни и вечера Ясмин были заполнены до отказа: в Париж приехали родители Хиллари, и Ясмин приходилось проводить львиную часть своего времени в компании этой троицы, наблюдая за тем, как Хиллари вертит своим отцом и доводит до обмороков своим экстравагантным поведением бедную матушку.
В последний вечер своего пребывания в Париже родители Хиллари решили взять с собой девушек па вечеринку, которую устраивал друг их семьи — кинопродюсер.
— Это твой шанс, Ясмин, — сказала Хиллари по телефону. — Я приеду через час и помогу тебе одеться.
— Но я вполне в состоянии одеться самостоятельно, — расхохоталась Ясмин. — Или у тебя есть для меня какие-то идеи?
— У меня-я-я? — протянула Хиллари таким невинным голоском, что это еще более обеспокоило Ясмин.
— Ну хотя бы намекни.
— Я предпочитаю делать сюрпризы, дорогуша. Не дергайся. Все увидишь, когда я приеду.
Весь вечер в ожидании Хиллари Ясмин терзали смутные предчувствия.
«Аллах, дай мне силы устоять перед Хиллари, если это будет слишком вызывающе», — тихо молила Ясмин.
Но Аллах не помог: Хиллари была Хиллари.
Она явилась с большой коробкой под мышкой и плутоватым выражением лица. Ясмин поняла, что у нее практически не остается надежды.
— Значит, такие дела, — заявила Хиллари. — Я решила, « что ты угробила достаточно времени на всю эту банковскую чушь и весь этот виноградный мусор. Я решила, что тебя должны открыть!
— Каким образом открыть, Хиллари? Должна ли я пройтись голой по Елисейским полям?
— Горячо, но не в точку. Я решила, что ты должна стать кинозвездой. Ты будешь великолепна, говорю тебе. А вечеринка — как раз то место, где тебя могут открыть. Там будет целая свора директоров и продюсеров.
— Почему я? А как с тобой? Из тебя выйдет гораздо лучшая кинозвезда, чем из меня.
— А я и не говорила, что собираюсь сидеть в тени.
Теперь кончай выпендриваться и примерь-ка вот это.
Не снимая своего длинного до пола пальто, Хиллари бросила коробку на кровать и сорвала с нес крышку. Разбросав по полу упаковочную бумагу, она извлекла из коробки блестящее платье цвета золотистого металла и развернула его перед Ясмин.
— Себе я тоже купила такое, но только черное: Я потрясающе смотрюсь в черном из-за цвета своей кожи и волос. А это — как раз для тебя. Ну-ка, примерь, только никакого нижнего белья, а то швы расползутся.
На лице Хиллари было выражение кошки, только что проглотившей канарейку. Ясмин затряслась от страха при мысли об авантюре, в которую ее втягивает подруга. Но самое худшее ее ждало впереди — когда она натянула платье через голову и до конца осознала истинную картину ожидавшей ее беды.
— Я не могу появиться в таком виде на публике, — Простонала Ясмин, увидев себя в зеркале.
Платье сидело на ней в обтяжку, тускло-золотистый цвет почти сливался с цветом кожи. Лиф с глубоким вырезом едва держался на тоненькой лямочке на левом плече.
По правому боку шел разрез до самого бедра. Каждая выпуклость, впадинка или изгиб тела прорисовывались с поразительной четкостью. Ясмин выглядела голой. Так оно практически и было.
— Но никто не обратит на тебя внимания, пока ты не наденешь что-нибудь сногсшибательное! — радостно воскликнула Хиллари. — Поверь мне, в этом платье ты сногсшибательна. Но, Боже, кто надоумил тебя сотворить такое с волосами?
Хиллари подошла к Ясмин и решительно вытащила все шпильки из узла, в который были стянуты волосы Ясмин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118