– Я… я хотела поблагодарить вас. За то, что вы спасли меня. И еще я…
– Прекрасно. Вы меня поблагодарили. До свидания.
Он хотел закрыть дверь, но Сабрина, переступив порог, помешала ему:
– Подождите, я еще не все…
– Я ничего не желаю слушать! – закричал граф. – Убирайтесь из моей комнаты.
Сабрина покачала головой, не в состоянии объяснить перемену в его настроении. Он рисковал жизнью, чтобы избавить ее от моряка. А потом, когда она перевязывала его руку, он казался таким нежным и добрым, таким… Она судорожно сглотнула – сердце пронзила резкая боль.
– Я не уйду. Пока не расскажу вам то, что услышала сегодня днем.
На мгновение ей показалось, что граф силой вытолкнет ее за дверь. Но он лишь выругался сквозь зубы и вернулся к письменному столу. Стоя спиной к Сабрине, он вылил в свой бокал остатки вина из бутылки. Не оборачиваясь, он произнес:
– Ну?..
Закрыв дверь, Сабрина прислонилась к ней, уже жалея о том, что не ушла, когда он пытался ее выставить. Но она знала: ее долг – рассказать графу о том, что она случайно услышала в переулке.
– До того, как на меня напал моряк, я кое-что услышала. Нечто такое, о чем вы должны знать.
Он пожал плечами:
– Жаль, что вы не сказали мне об этот днем. Тогда бы вы не отнимали у меня время сейчас.
Рина рассердилась:
– Неужели я вам очень помешала? Чем вы, собственно, заняты? Пьете вино?
Граф резко повернулся и бросил на нее убийственный взгляд:
– Это моя комната. И я волен делать здесь все, что пожелаю. Если моя выпивка оскорбляет ваши тонкие чувства, вас никто не задерживает.
– Я уйду, но не раньше, чем расскажу вам все. – Она с вызовом посмотрела на графа. – Стоя в переулке, я услышала разговор двоих мужчин. Они упомянули ваше имя и говорили о несчастном случае – о происшествии с лошадью. И говорили о какой-то грязной сделке. «Она живая, а мы не стали богаче» – вот слова одного из них.
Эдуард поставил бокал на стол.
– Имелась в виду ваша лошадь?
– Мне кажется – да. Лопнувшие поводья – не случайность. И если они пытались… навредить мне, то они могут попытаться навредить и остальным членам семьи. Вам, графине, леди Эми или…
– Или моим детям. Клянусь Богом, если с их головы упадет хоть волосок, я… – Неожиданно он запрокинул голову и громко расхохотался. – Господи, о чем я думал?
– Эдуард, вы…
– Я опять позволил себя провести! Клянусь Богом, мне следовало бы просить Чарльза обследовать мою голову, а не руку.
– Но это правда!
– Без сомнения. Вы просто случайно оказались в нужном месте в нужное время и услышали этот разговор. Как вы это объясняете?
– Возможно, мне повезло, – предположила Рина.
– Больше похоже на обман. – Граф одним глотком осушил бокал и подошел к камину. – Вам не удастся меня одурачить, так и знайте.
– Но это правда! Клянусь.
– Так же, как клянетесь, что вы – Пруденс Уинтроп? – Он усмехнулся. Усмехнулся с горечью и сожалением. – Если вы пытаетесь завоевать мое доверие, то зря стараетесь. У меня имеется некоторый опыт общения с лживыми женщинами. Вы, конечно, весьма искусная лгунья, но все-таки лгунья. Подозреваю, вы ни перед чем не остановитесь, чтобы добиться своего.
Сабрина даже не подозревала, что слова графа могут так больно ее ранить. Но ведь она надеялась, что Тревелин – после того как спас ее – станет хоть немного ее уважать. Теперь же было очевидно: она надеялась напрасно. Что бы она ни говорила, что бы ни делала – он будет видеть в ней лишь подлую лгунью.
Сабрина прижала руку к груди, пытаясь унять боль в сердце.
– Если вы так обо мне думаете, почему тогда вы меня спасали?
Граф пристально посмотрел на нее, и в его глазах было столько боли и гнева, что у Сабрины перехватило дыхание. Она чувствовала, что в душе его происходит борьба, – это было написано у него на лице. Инстинкт подсказывал ей, что надо бежать, убраться с глаз графа, прежде чем ярость захлестнет его. Но Рина видела, что, с ним происходит, и не могла покинуть его. Перед ней был мужчина, некогда страстно любивший женщину и пострадавший из-за этой любви. Она не могла повернуться к нему спиной. Она чувствовала…
– К черту! – Тревелин швырнул бокал в камин и бросился к ней через всю комнату.
В следующее мгновение он стиснул ладонями лицо Рины и впился поцелуем в ее губы.
Глава 13
Сабрину дважды целовали мужчины, но в тот момент, когда губы графа впились в ее уста, она поняла, что ее до этого ни разу не целовали по-настоящему. Поцелуй Тревелина был горячим и страстным. И в то же время осторожным и нежным. Поцелуй этот волновал, будоражил – Рине казалось, что кровь закипает в ее жилах. Колени подогнулись, и она, чтобы не упасть, вцепилась в рубаху графа. Рина случайно коснулась кончиками пальцев обнаженной груди Тревелина – и тихонько застонала.
Ей казалось, время остановилось. Сабрина забыла обо всем на свете – существовали лишь его губы, его огненные губы, дающие наслаждение. И тут она услышала рычание хищника… А в следующее мгновение поняла, что это рычание вырвалось из ее, Сабрины, горла. Колени снова подогнулись, но на этот раз Эдуард поддержал ее, заключив в объятия.
Она в экстазе затрепетала. Свершилось чудо! Ведь Сабрина уже почти примирилась со своим жребием: она некрасивая и никогда не узнает, что такое страсть. Но сейчас Рина поняла: она желанна, по-настоящему желанна – и это казалось чудом. Она снова застонала, наслаждаясь его поцелуем.
Наконец он оторвался от ее губ. И долго, целую вечность, смотрел на нее с изумлением. И вдруг нахмурился, насторожился – эту настороженность она уже столько раз видела в его глазах…
– Вы прекрасная актриса, дорогая кузина. Едва не заставили меня поверить, что вы действительно моя кузина. Жаль, что ваш замечательный талант пропадет зря. – Он бросил взгляд в сторону двери в противоположном конце кабинета. – Мы могли бы продолжить спектакль в моей спальне. Если ты постараешься, то, возможно, тебе удастся убедить меня…
Звонкая пощечина заставила его умолкнуть. Рина вырвалась из его рук и выскочила в коридор – ей хотелось как можно быстрее убежать, чтобы граф не увидел слезы в ее глазах. Она его ненавидела. Презирала. Он соблазнил ее. Как соблазнил множество других женщин…
Рина бежала по коридору, вытирая губы – ей казалось, что она все еще ощущает жар его поцелуя, ее по-прежнему к нему влекло…
Сабрина остановилась. Прислонившись спиной к стене, она попыталась восстановить дыхание и успокоиться. Такие же чувства она испытывала в тот день, когда граф спас ее, стащив с лошади, – только сейчас было хуже, гораздо хуже. Потому что на этот раз она целовала его, целовала со всей страстью. Она его ненавидела и презирала – и все же хотела, чтобы он обнимал, ласкал ее, чтобы любил ее.
Прежде ей казалось, что Альберт унизил ее так, как не смог бы унизить никто другой, но, как выяснилось, она ошибалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72